— Воины, — как выплюнул Бехблиш, понимая, что гадюка насчет второго круга права. Как привыкли ради наград из рук короля отправлять на убой свой молодняк, так до сих пор это и делают. А потом еще и будут рассказывать, что их бедную наивную девочку кто-то обидел. Вот сволочь, какая. — Сами вы сволочи! Кто так делает? Нужна мне эта девчонка! Да я бы лучше рискнул жизнью в схватке с вашим главным, кто там у вас сейчас…
Еще Бехблиш в этот момент злился на гадюку. Потому что она как раз осталась дома, в тепле, уюте, с двенадцатью блюдами на столе, без необходимости есть не пойми какое мясо, купленное в последнем попавшемся на пути городе, и ползать по кустам, холмам и оврагом, как какой-то окончательно одичавший наемник. Да не каждый наемник на такое бы согласился, а тут пришлось! Потому что отправлять на такое дело наемника, который вряд ли умеет прятаться от проклятых пророков… лучше сразу плюнуть на все затраченные усилия и средства, и признать свое поражение. Можно даже официально. Все лучше, чем дождаться того момента, когда проклятого наемника поймают, допросят и потащат заказчиков в Башню Раскаяния, дожидаться пока король соизволит обратить на нее свой взор и поинтересоваться нет ли там обитателей. А он, разозлившись, может делать вид, что понятия об этих обитателях не имеет, несколько лет подряд. И на намеки родственников старательно не обратит внимания. Если родственники еще посмеют намекать. В чем Бехблиш сомневался.
— Трусливые идиоты. Скоро вообще останетесь ни с чем. Тот, кто не борется на новое, постепенно теряет и старое.
Высказав мясу все эти претензии, он забросил его остатки в кусты и запил столь гадостный обед настойкой. Целебной. И вроде бы даже защищавшей от отравлений несвежими продуктами.
Приходилось признать, что девчонка вовсе не такая неудачница и серая моль, как считала гадюка. Девчонке как-то подозрительно везло. И за пару дней хотя бы испугать ее может и не получиться. А сидеть голодным под каким-то кустом несколько дней кряду Бехблиш не хотел. Его от этих кустов уже воротило.
— Так… куплю продуктов, холодильный ящик, палатку, — мрачно перечислил он, глядя на один из ненавистных кустов.
В небе закричала чайка.
А чаек в этот момент Бехблиш ненавидел особенно сильно. Сволочные птицы. Привыкли налету ловить оброненную другими чайками рыбу и хватают все подряд. А еще сорок обвиняют в том, что они тащат в гнездо все подряд.
— Рогатку купить, амулетную, я точно где-то такую видел, — мрачно пробормотал мужчина, глядя на кружившую в небе птицу и размышляя, стоит ли ее сбивать магическим импульсом. Или, ну ее. Не хватает еще птицам мстить. Тем более, это наверняка не та чайка.
Птица опять заорала, зависла на месте, а потом почему-то бросилась вниз.
Бехтлишу даже подумалось, что эта дура заметила застрявший на кустарнике кусок мяса и решила им отравиться.
А потом он заметил, что чайка и так в лапах что-то держит.
И, к сожалению, не понял, что бы это могло значить.
А чайка заорала особенно противно, резко развернулась, бросилась еще ниже и уронила свою ношу. Прямо у ног Бехблиша.
Он удивленно уставился на шарообразный черный сверток. Еще успел подумать, что что-то ему этот мусор напоминает. А потом сверток полыхнул и ударил одновременно звуком по ушам и магией по восприятию так, что Бехблиша потемнело в глазах и он словно в пропасть упал, стараясь зажать уши ладонями. Жара от вспышки он почти не почувствовал. Умудрился непонятно куда шагнуть, запнуться и свалиться лицом прямо на колючий куст, чьи ветви украсил недоеденным мясом. И того, как весело лошадь, с которой спали стреноживающие путы, мчится не пойми куда, а ее воплями подгоняет ненормальная чайка, он уже не увидел. Да и очнулся он нескоро. И когда очнулся, некоторое время вообще не мог понять, где находится и как тут очутился.
Потом выбрался из куста. Потрогал обожженное и оцарапанное лицо. Потом остатки волос. Немного посидел и подумал о том, куда теперь такому раскрасавцу податься. Это девчонке хорошо. В той школе ведь куча лекарей. До утра бы даже покраснение на лице прошло. А ему надо радоваться, что волдыри чувствуются только справа, видимо так удачно повернулся.
В ушах стояла звенящая тишина. И лекарей, которые запросто вернут пострадавший слух, на горизонте тоже незаметно.
Еще в животе подозрительно бурчало. Видимо, лечебность настойки была преувеличена и не стоило есть то мясо.
И лошадь куда-то делась.
Да и в том, что правильно ориентируется в пространстве и способен сейчас выйти к человеческому жилью, Бехблиш уверен не был. Но сидеть под кусом еще глупее. Помощь сюда точно не придет. Разве что гадюка окончательно разочаруется и подошлет кого-то помочь отправиться к предкам.
— А может было бы проще ее придушить? — спросил сам себя мужчина и медленно куда-то побрел, больше надеясь на удачу, чем на пострадавшее чувство направления.
***
— План на проверку, чтобы мастеру Яфину отдать готовый, который он просто одобрит? — спросила Вильха таким тоном, словно Риви предложила ей устроиться танцовщицей в кабак и выплясывать там на столе, приподняв подол и высоко задирая ноги, поощряя бородатых грузчиков тратить заработанное на разведенное пиво.
— Да, — устало подтвердила Риви. Вильха была не первой такой удивленной собеседницей. — Я надеюсь, ты его уже написала? Тебе же еще практическую работу нужно вести и записывать ее в дневник. Если ты ее не будешь вести, тебе же эту практику не засчитают и отправят отрабатывать где-то в городе. А Вирта говорит, что природников обычно отправляют бороться с жуками на сельских полях, ну, или удобрять навозом цветы в королевском парке.
Вильха похлопала глазами, видимо, представила, как живописно будет выглядеть в королевском парке с ведром навоза. Особенно если вокруг еще и гулять кому-то вздумается… позора же не оберешься.
— Я напишу, — пообещала она с проснувшимся рвением.
Риви кивнула и загадочно улыбнулась. Вирта права, упоминание навоза здорово стимулирует желание работать.
— Напиши. К вечеру, — сказала мягко. — А то вы и так от графика уже отстаете. И что вы целых два дня делали? Ладно, вчера обговаривали свои планы в той беседке и вам помешала чайка с жуками. А что вы делали позавчера и сегодня с утра?
Вильха что-то загадочное пробормотала и ушла не менее загадочно улыбаясь. Едва в крапиву не забрела. Наверное на ходу пыталась обдумать план, за который даже не бралась, хотя направление ей Риви наметила уже давно.
— Природницы, — проворчала Риви. — Надеюсь, остальным они расскажут о перспективах удобрять цветы и мне не придется разговаривать с каждой по отдельности. Никогда не пойду в преподаватели, ну его.
Оглядевшись и немного подумав, Риви решила, что ей нужен отдых. Отдохнет, успокоится. Уточнит, знает ли остальной клуб про навозные перспективы. А там можно будет дальше с ними бороться. Ну, или изучать девичий волос. Девичий волос хотя бы интересен и может привести к чему-то полезному.
— Полюбуюсь на море. Понаблюдаю за чайками. А то чайки здесь странные, — прошептала девушка и пошла к калитке, обнаруженной в школьной стене вчера. Не через ворота же выходить. Если выйдешь через ворота, наверняка кто-то увяжется. То ли клуб защитниц Яфина, то ли Новал, то ли мастер Рид, а может и еще кто-то, решивший, что в компании сидеть на пляже за камнем-яйцом веселее. — Лишь бы там никого не было. Неохота идти далеко.
О пляже за камнем-яйцом Риви рассказала все та же Вирта. У нее просто не было клуба защитниц Яфина с удивительными темами, зато был недостаточно решительный парень изо всех сил старавшийся этот своей недостаток перекрыть достоинствами и романтикой. И за тем камнем они вчера ночью как раз любовались луной над морем. Вирте оно очень понравилось.
Камень Риви нашла легко, его было отлично видно в возвышения у школы. А вот место, где к нему можно спуститься пришлось поискать. Береговая линия в этих местах была обрывистая. И стоило совсем немного отойти от древней школы, возле которой когда-то даже причал был, как места для спуска к морю резко исчезали.
— Может надо было идти от школы вдоль прибоя? — спросила саму себя Риви.
Но там наверняка кто-то бы обратил внимание на то, что она куда-то идет. Перед школой постоянно бродили вдоль прибоя любители помочить ноги. Да и Вирта с Витаром как-то спустились.
Пройдя еще с десяток шагов, Риви наконец более-менее пологий спуск и попала на усыпанный камешками пляж. К похожему на огромное серое яйцо камню пришлось возвращаться, хотя девушка не очень понимала зачем. Там, где она спустилась, море было наверняка не хуже. Но вернулась. Обошла вокруг приметного камня, убедившись, что он действительно неплохо закрывает от ветра. А потом села на камень поменьше и стала наблюдать за волнами. Бездумно так. Ощущая, спокойствие и равновесие. И улыбаясь.
Море Риви всегда нравилось. Нравился этот особенный запах. Нравилось слушать шелест волн и подставлять под соленый ветер лицо. Наверное, благодаря морю, даже ее дар приходил в какое-то равновесие. Потому что посидев в одиночестве у моря она некоторое время начинала лучше чувствовать и больше понимать. Длилось это, правда, недолго. Ровно до того момента, как попадался человек, которому очень хотелось поговорить. Люди моментально рушили это равновесие и к дару примешивалась неуверенность, что ли. И опаска еще.
Впрочем, может оно и неплохо. Потому что самоуверенные маги — плохие маги. Просто Риви все никак не могла достичь баланса между уверенностью и этой самой опаской. Может ей действительно опыта не хватало.
— И как я его должна была набираться здесь? — спросила у большого камня Риви и положила на него ладонь.
Камень был шероховатый и теплый. Видимо, успел нагреться на солнышке.
— Странное какое-то задание, если подумать, мне досталось, — продолжила она делиться с камнем мыслями. — Если подумать, то даже не будь у Яфина его проклятья, с моей стороны было бы большой глупостью пытаться его в чем-то убедить при помощи дара. Там же полная школа мозголомов и прочих целителей душ. Они бы заметили во