На Ксюше был мешковатый джинсовый костюм, кроссовки, короткие негустые волосы слиплись на затылке. Ксюша прижимала к себе содрогающегося в рыданиях Светозара.
– За… за что? За что?! – изредка, с усилием вырывалось из горла Ксюши. – О… Олежка, за что?!
Олег стоял рядом, уже не белый, а серо-зеленый, постаревший разом лет на двадцать.
– Ксюша, прости, – просипел он.
Подруга Ксюши, Валя, совала той под нос бутылку минералки:
– Попей! Попей, отляжет…
Сегодня Валя вела себя иначе, чем при первой встрече. Марту не обличала, лицо мрачное, замкнутое. Видимо, Валя поняла, кто у кого отнял квартиру…
– Ксюха, прекрати! Не видишь, у Светки вон тоже истерика… – раздраженно пробубнила Валя. – Ты что, ребенка заикой хочешь сделать? Перестань реветь!
– Ксюша, мне надо с Мартой поговорить. – Олег обнял Ксюшу, погладил ее по спине. – Я ненадолго, ладно? Валечка, проводи их домой… то есть… ну да…
Олег подхватил Марту под руку, повлек за собой.
– Чего тебе? – упираясь, тоскливо спросила Марта.
– Поговорим. Не бойся ничего…
На миг Марта в каком-то зеркале увидела свое отражение: высокая, очень тонкая девушка – волна кудрей, отчаянные, огромные глаза… «Это я? Такая красивая?» – поразилась Марта.
– Ты подросла еще, что ли?
– Нет. Это каблуки… – отозвалась она. – Куда ты меня тащишь?
– Тут кафе, через дорогу…
Они перебежали улицу. Стоял легкий мороз, но, несмотря на середину декабря, снега еще не было. Обычное кафе, полупустое, с клеенчатыми скатертями. Они с Олегом сели за свободный столик.
– Попить чего-нибудь принесите… Два сока апельсиновых, пожалуйста! – бросил Олег официантке.
– Из пакета или свежевыжатый?
– Из пакета… И парочку бутербродов с колбасой, если можно.
Марта молча смотрела на бывшего мужа.
– Ну, чего такая грустная? – усмехнулся Олег. – Радоваться должна! – Марта пожала плечами. – Ты знаешь, я много лет ждал чего-то подобного!
– Чего? – спросила Марта.
– Что все откроется… Жил в каком-то вечном страхе! Теперь, не поверишь, мне легче. Вот оно, самое страшное, – произошло!
– Вы можете жить у меня, пока не найдете чего-нибудь подходящего… Я судебных приставов на вас насылать не собираюсь! – сказала Марта серьезно.
– Нет уж, съедем в самое ближайшее время… – коротко засмеялся Олег. – Есть пара вариантов. Чего тянуть? Дороговато, правда… Однушка съемная – тыща у. е. И где? В Отрадном… Другая подешевле, в Капотне, но я в Капотню не хочу.
– Ты и так пять лет, считай, практически бесплатно в моей квартире жил… – напомнила Марта. – Только квартплата.
– Спасибо.
– Ты шутишь?
– Нет, ни капли. Я лишь себя во всем виню. Во всем моя лень виновата и нерешительность…
– И Ксюша не знала, что ты так и не развелся с Риммой?
– Нет. Клянусь. Ксюша ни о чем не знала. Она светлая душа… Я перед ней виноват. Когда в апреле мы в твою квартиру переехали, она на сто процентов была уверена, что эта квартира – моя. Даже не спрашивала, откуда она у меня взялась – выкупил я ее у тебя, или что там еще было…
Смутное воспоминание проскользнуло у Марты в мозгу. Апрель?..
– Значит, до апреля Ксюша не знала, что будет жить в моей квартире?
– Говорю же – нет. Она на съемной тогда жила, на последние деньги. В декрет собиралась. А за декрет копейки платят…
– Погоди, – сказала Марта. – Ты уверен?
– Ну да. Я до последнего момента не хотел в подлости своей признаваться… что ради нее и сына тебя обидел. Она бы отказалась переезжать, я Ксюшу хорошо знаю!
Официантка принесла сок, тарелку с бутербродами.
– Будешь? – Олег потянулся к тарелке.
– Нет, не хочу. Олег…
– Да?
– Мне кажется, Ксюша знала, что ты собираешься меня выгнать.
– Ой, перестань… – с раздражением воскликнул Олег. – Ничего она не знала. Что ты ее все время унизить хочешь, не понимаю…
– Ты позвонил мне Восьмого марта. Помнишь? – перекатывая между ладоней стакан с соком, медленно произнесла Марта. – Это был мой день рождения. Именно в этот день я узнала правду. Что ты меня не любишь. Что у тебя есть Ксюша, и Ксюша беременна. Что ты уже за моей спиной все дела обтяпал – прописал в квартиру ее, родных еще каких-то… (Светозара ты позже прописал, когда он родился, но не суть важно – мне от моей квартиры оставался маленький кусочек, после Светозара он просто стал еще меньше.) Что мне остается только одно – уйти. Ведь не жить же с вами, в самом деле!
– И что?
– А то, что Ксюша этот разговор слышала. Она была в тот день дома?
– Она не могла меня слышать – я на кухне заперся. Радио включил, дверь закрыл, старался тихо говорить… Если бы Ксюша услышала, о чем я говорю, она бы не переехала в твою квартиру! Я ее хитростью… О, ты не понимаешь! – У Олега уже тряслись руки. – Ты не понимаешь, насколько она чистый, светлый человечек… И вообще она никогда не подслушивает!
– А параллельный телефон у вас был? – спросила Марта.
– Что? Какой телефон? Не было никакого телефона… – Олег уже был готов сорваться на крик. – Хотя… – он вдруг осекся. – Параллельный телефон был, да. Ну и что?
– Ксюша слышала наш разговор. Она знала, что ты меня выгоняешь из собственной квартиры, – отчетливо выделяя некоторые слова, произнесла упрямо Марта.
– Да с чего ты это взяла?! – взорвался Олег.
– Она в тот же день побежала в антикварный, через дорогу. Чтобы купить наконец свою мечту – бронзовые канделябры. Раньше не покупала, потому что квартиры своей не было, смысла не было покупать, а тогда, восьмого марта, – смысл появился! Ксюша собственными ушами это услышала. И она – ноги в руки, скорей в антикварный, у нее уже планов громадье, как собственное гнездышко украсить…
– Ты с ума сошла. У тебя мания какая-то! – шепотом произнес Олег. – За что ты так ненавидишь Ксюшу? Это же я, я один во всем виноват!
– А не надо ее ангелом считать! – низким, хриплым голосом отчеканила Марта. – Ты дальше слушай… Антикварный был закрыт, что вполне логично – праздник же. И она пошла туда на следующий день, уже девятого марта. И купила свои безобразные канделябры. Вспомни, восьмого она была должна выходить из дома… Они с подружкой Валей туда именно ломанулись, в антикварный.
– Я не помню… Не помню, выходила в тот день Ксюша или нет. – Олег потер лоб. Раздражение у него вдруг сменилось растерянностью. – Пять лет же прошло, даже больше… И вообще я не помню, когда именно Ксюша купила канделябры… Помню, ты уехала, я перевез Ксюшу, сюрпризом, помню, она плакала от радости, помню, как потом я вешал в прихожей канделябры…
– Вот именно! Когда она канделябры-то купила? А тогда, когда узнала, что в моей квартире скоро поселится! – с торжеством произнесла Марта.
– Да что ты привязалась с этими канделябрами… – Олег внезапно снова впал в бешенство.
– Мужчина, спокойней! – сказала проходящая мимо официантка. Все посетители теперь уже смотрели в их сторону. – На улице отношения надо выяснять…
– Найди чек. Чек за девятое марта. Это и будет тебе доказательство, что Ксюша все знала, – тихо произнесла Марта. – Твоя Ксюша – дрянь и притворщица. Лицемерка. Невинность из себя всю дорогу разыгрывала… Ах, как приятно, когда все окружающие считают тебя ангелом! А она не ангел, а хитрое животное…
Олег закрыл лицо. Марта вдруг увидела, что из-под его пальцев текут слезы.
– Тяжело расставаться с иллюзиями, – спокойно произнесла Марта. – Но это правду я тебе сейчас рассказала. Ты боишься правды. Тебе страшно расстаться с иллюзиями… Найди чек. И Валю спроси тоже…
– Что ты со мной делаешь… – Олег тихо застонал, раскачиваясь из стороны в сторону. – И ты еще мне будешь говорить о лицемерии! Ты, которая пришла к нам в дом… Просила считать Ксюшу своей подругой… Играла со Светозарчиком, признавалась в любви… жаловалась на одиночество…
– А никак иначе я не смогла бы выгнать Ксюшу. Только так. Ксюшиным же оружием!
– Ты же не ее одну выгоняешь… И меня, и Светозара тоже…
– Ее не жалко. Тебя не жалко. Ребенка – жалко, да. Грехи отцов падут на головы детей их.
– Ты еще смеешь мне об этом говорить… – Олег вытирал скупые мужские слезы.
– Не надо. Не плачь.
– Я дурак. Я проговорился. Я напомнил тебе о Римме… Но как ты догадалась, что я с Риммой так и не развелся?
– Я поехала к ней. Она женщина простая, искренняя – все мне рассказала, – призналась Марта.
– Так и рассказала? О господи… я как чувствовал, не надо было ее имени произносить! Но ты… ты просто детектив. Сыщица! Это ж надо было – вытянуть все мои грехи за одну тоненькую ниточку, догадаться обо всем из-за одного слова, из-за одного имени, случайно произнесенного… Римма! И все – я пропал.
Олег прерывисто вздохнул. Замолчал. Марта допила свой сок.
– Но как ты нашла Римму? Ты же не знала адреса, и вообще… – снова спросил Олег.
– Логическим путем. Легко. Электрогаз – хлебозавод – общежитие – Римма – Римма Арефьева.
– Нда… ты молодец. Докопалась-таки до правды. Только вот как мы с Ксюшей жить теперь будем… – вяло пробормотал Олег. – Это же бешеные деньги, за съемную квартиру платить…
– Олег.
– Чего тебе еще? – с тихим стоном отозвался тот.
– Я готова отдать вам свою комнату в Грязищах.
– За сколько?
– Ни за сколько. Подарить хочу.
– Ты шутишь?
– Нет. Я же говорю – мне Светозара жалко.
– Ты шутишь! – Олег слегка порозовел.
– Нет.
– Я готова отдать комнату совершенно бесплатно. Вам не придется тратить лишние деньги. Конечно, от Москвы далеко, но… У вас будет собственная комната.
Олег молча смотрел на Марту. Потом порозовел еще больше, у него вырвалось:
– Я понял. Ты меня до сих пор ревнуешь. Вот почему ты так из-за Ксюши бесишься… Ты меня ревнуешь! О, я дурак… – Он улыбнулся потрясенно.
«Я ревную? – прислушалась в себе Марта. Вспомнила Ивана и тут же ответила себе: – Нет!»
– Ты берешь комнату? – спросила Марта.
– Беру. Хоть завтра туда переедем. Ты точно не передумаешь?