[445] не употребляются по отношению [фланга] центра, то они различаются таким образом: по отношению к армии [термин] барангар и джавангар[446] употребляются в его [собственном] значении. Центр строится самостоятельно, его левый и правый [фланги] мы назвали унг кул и сул кул. В куле [центре] имеется еще особый отряд, его правое и левое крыло обозначаются словами унг ён и сул ён. Кроме того, особый отряд называется буй тикини. В тюркском языке «одинокий» тоже означает буй. Но тут имеется ввиду не это [значение слова] буй, а [другое] — «близкий». Его правое и левое крыло мы назвали просто унг и сул. На правом крыле стояли: Мирза хан, Ширим Тагай, Ярак Тагай с братьями, Чилма Могол, Айуб бек, Мухаммед бек, Ибрахим бек, Али Сейид Могол со своими моголами, Султан Кули Чухра, Худа Бахш и Абу-л-Хасан с братьями, на левом крыле — Абд ар-Раззак мирза, Касим бек, Тенгри Берди, Ахмед Илчи Буга, Гури Барлас, Сейид Хусейн Акбар, Мир Шах Каучин; в авангарде: Насир мирза, Сейид Касим ишик-ага, Мухибб Али курчи, Папа Угли, Аллаверан Туркмен, Шир Кули караул Могол со своими братьями и Мухаммед Али. В центре, по правую руку от меня, стояли Касим Кукельташ, Хусрау Кукельташ, Султан Мухаммед Дулдай, Шах Махмуд парваначи, Кул Баязид бакаул, /210а/ Камал Шарбатчи, по левую руку стояли Ходжа Кули, Вали Хазиначи, Кутлук Кадам караул, Максуд Сувчи и Баба Шейх. В центре стояли только мои приближенные; из великих беков не было ни одного: никто из упомянутых выше не достиг еще степени бека.
К особому отряду были приписаны: Шир бек, Хатим курбеги, Купак, Кули Баба, Абу-л-Мухсин курчи; из моголов — Урус Али Сейид, Дервиш Али Сейид, Хуш Келди Чалма, Дуст Келди Чалма Тугчи и Амачи Минди; из туркмен: Мансур, Рустам Али с братьями, Шах-Назар и Сиюндук.
Люди врага били разбиты на два отряда: одним предводительствовал Шах Шуджа Аргун, которого мы будем впредь называть Шах бек, другим — его младший брат Аргун Муким. Людей у этих Аргунов насчитывали шесть-семь тысяч; тысячи четыре или пять вооруженных молодцов у них бесспорно было.
[Шах бек] встал напротив моего центра и правого крыла; Муким стоял прямо против левого крыла. Отряд Мукима был несколько меньше отряда его брата, он с силой напал на наше левое крыло, где стоял Касим бек; во время битвы от Касим бека пришли два или три человека, прося подкрепления, но так как перед нами тоже стоял сильный противник, то мы не могли выделить людей в помощь Касим беку.
Мы немедля двинулись в сторону противника. Когда начали летать стрелы, /210б/ враги разом напали на наших передовых, разбили их, погнали назад и прижали к центральному отряду. Мы шли вперед, пуская стрелы; враги, недолго постреляв, как будто приостановились. Один человек, стоявший напротив меня, что-то крикнул своим людям, сошел с коня и собирался пустить [в меня] стрелу; но так как мы шли не останавливаясь, не мог устоять и, [опять] сев на коня, ускакал. Этот человек, который спешился, будто бы был сам Шах бек.
Во время боя Пири бек Туркмен с четырьмя или пятью братьями сняли с головы тюрбаны и, отвернув лицо от [наших] врагов, перешли к нам. Этот Пири бек — один из тех туркмен, которые, когда Шах Исма'ил одолел султанов Баяндури и завладел землями Ирака, пришел [в Герат] с туркменскими беками во главе с Абд ал-Баки мирзой и Мурад бек Баяндури.
Наше правое крыло раньше всех потеснило врагов. Конец правого крыла [как бы] вонзился в то место, где я [потом] разбил сад. Левое крыло продвигалось значительно ниже Баба-Хасан-Абдала, вдоль больших, обсаженных деревьями арыков; против нашего левого крыла стоял Муким со своими приверженцами и приспешниками. Людей на нашем левом крыле в сравнении с отрядом врага Мукима было очень мало, но бог помог нам: между нашим левым крылом и врагами оказались три-четыре больших, осененных деревьями арыка, которые текли в Кандахар и окрестные деревни. Мои люди захватили голову переправы и не дали врагу перейти. Воины на левом крыле, несмотря на свою малочисленность, дрались хорошо и стояли /211а/ крепко. Со стороны Аргунов, Халвачи Тархан вступил в воде в бой с Камбар Али и Тенгри Берди. Камбар Али был ранен, Касим беку попала в лоб стрела. Гури Барласа ранили в бровь стрелой, которая вышла у него выше щеки. В это время мы обратили врага в бегство, перешли через арыки и вышли к выступу горы Мурган. Когда мы переправлялись через арык, какой-то человек на сером коне скакал то туда, то сюда, по склону горы, не зная, в какую сторону направиться, и в конце концов куда-то уехал. Я принял его за Шах бека; вероятно, это и был Шах бек.
Разбив врага, все наши люди бросились преследовать неприятелей и сбивать их с коней; со мной осталось ровным счетом одиннадцать человек. Среди этих одиннадцати воинов был также Абд Аллах Китабдар.
Муким все еще стоял на месте и дрался. Несмотря на малочисленность наших людей, мы ударили в барабаны и, возложив упование на Аллаха, двинулись на врага.
И многого и малого податель — господь,
В земной обители нет у человека силы.
«Сколь часто малый отряд одолевал большой отряд с соизволения Аллаха».
Услышав бой барабана и поняв, что мы направляемся в их сторону, враги забыли путь устойчивости и вступили на стезю бегства.
С помощью божьей мы разбили неприятеля и направились в сторону Кандахара. Мы расположились в саду Фаррухзад бека, от которого теперь не осталось и следа. /211б/ Шах
бек и Муким, убегая, не смогли укрыться в Кандахарской крепости. Шах бек ушел в сторону Шала и Мастанга, Муким направился в Замин-Давар; чтобы защищать крепость, он не оставил ни одного человека. Ахмед Али Тархан, один из братьев Кули бек Аргуна, и некоторые другие люди, верность и преданность которых были мне известны, находились в крепости. Вступив в переговоры, они попросили пощадить жизнь своих братьев. Упомянутые люди пользовались [моей] благосклонностью, и то, о чем они просили, было им даровано. Они отперли ворота крепости, [называемые] Машур; опасаясь своевольства [наших] людей, других ворот не открывали.
К этим открытым воротам были приставлены Ширим бек и Ярак бек. Я сам с несколькими приближенными въехал в ворота, налетел на бесчинствовавших воинов и велел для острастки убить одного или двух [из них]. Прежде всего, я отправился в казну Мукима, которая помещалась во внешних укреплениях. Я пожаловал кое-что из казны Абд ар-Раззак мирзе и поставил над нею начальниками Дуст Насир бека, Кул Баязида бакаула и из бахшей — Мухаммеда Бахши. В дом Мир Джана, дивана Зу-н-Нуна я послал Мирим Насира и Максуда Сувчи; этот дом был предназначен Насир мирзе. Мирза хану достался дом Шейх Буа Са'ид Тархана. /212а/ В этих землях никогда не видели так много серебряных денег и даже не слыхивали о человеке, который бы видел столько денег.
Ту ночь я провел в самом арке. Туда привели Сунбула раба Шах бека. Хотя Сунбул был только наперсником Шах бека и не пользовался особой милостью, я поручил одному человеку [стеречь его]; тот не стерег Сунбула как следует и дал ему убежать. На следующий день я прибыл в сад Фаррухзада, где находился мой лагерь.
Область Кандахара я отдал Насир мирзе. Когда содержимое казны пересчитали, погрузили и начали вывозить, Насир мирза взял из казны арка верблюжий караван серебряных денег и оставил их у себя. Я не требовал этих денег обратно и пожаловал их Насир мирзе.
Выйдя из Кандахара, мы стали лагерем на поляне Куш-Хана. Оттуда я отправил обоз вперед, а сам совершил прогулку и прибыл в лагерь позднее. Это был не прежний лагерь, и я прямо не узнал его. Там были хорошие кровные кони, стояли целые караваны верблюдов, верблюдиц и мулов, нагруженных тканями, верблюдицы, нагруженные шелками, шатры и наметы из алого бархата; в каждом помещении грудами лежали мешки и стояли сундуки. Имущество обоих братьев, старшего и младшего, хранилось в особых сокровищницах: в каждой сокровищнице громоздились сундуки и кипы всякой одежды, сумки и мешки с серебром. В любой палатке или шатре находилось множество всякой добычи; овец было тоже много, /212б/ но на них не обращали особенного внимания.
Касим беку я пожаловал обитателей Калата, которые были нукерами Мукима и состояли под начальством Кур Аргуна и Тадж ад-дин Махмуда, а также весь их скот и имущество. Касим бек, который был расчетливым и предусмотрительным человеком, не считал для нас полезным долгое пребывание в Кандахаре и часто говорил об этом; вследствие его настояния, я повел оттуда войска [обратно].
Как уже было сказано, я пожаловал Кандахар Насир мирзе. Отпустив Насир мирзу, я направился в Кабул. В области Кандахара некогда было делить казну; в Карабаге мы провели четыре-пять дней и поделили деньги. Считать деньги было трудно, так что мы их делили, взвешивая на весах. Беки старшие и младшие, нукеры и приближенные мешками и кулями грузили и увозили серебро, доставшееся им в качестве жалованья и кормовых; с большими богатствами и добычей и с великой славой и почетом мы вернулись в Кабул.
Возвратившись туда, я женился на Ма'сума Султан биким, дочери Султан Ахмед мирзы, которую я вызвал из Хорасана.
Спустя шесть или семь дней один из нукеров Насир мирзы принес весть, что Шейбани хан пришел и осадил Кандахар. Раньше было уже упомянуто, что Муким бежал в Замин-Давар; прибыв туда, он повидался с Шейбани ханом. От Шах бека тоже один за другим ходили к нему люди. По их наущению и подстрекательству /213а/ Шейбани хан выступил из Герата и спешно направился горными дорогами в Кандахар, рассчитывая, что я в Кандахаре. Именно из этих соображений Касим бек, человек опытный, так настойчиво старался удалить нас из Кандахара.
Все, что юноша видит в зеркале,
старец видит в жженом кирпиче.
[И вот] Шейбани хан пришел и осадил Насир мирзу в Кандахаре. Как только дошла об этом весть, я созвал беков и устроил совет. Я завел речь о том, что столь чужие нам люди и исконные враги, как узбеки и Шейбани хан, завладели всеми землями прежде подвластными потомкам Тимура. Тюрки и джагатаи, которые еще остались в разных углах и краях, одни из корысти, другие поневоле, примкнули к узбекам. Я остался [один] в Кабуле; враг весьма силен, а мы — очень слабы. Заключить мир надежды нет, сопротивляться тоже нет возможности. Имея столь сильного и могущественного противника, нам надо найти для себя какое-нибудь место; пока есть еще время и возможность, следует уйти подальше от такого мощного и грозного врага. Следует направиться либо в Бадахшан, либо в Хиндустан; необходимо решить, в которую из эт