– Почему нет? Есть. Трехкомнатная, – удивилась Наира.
– Тогда зачем он к тебе пришел? – не понимала Карина.
– Затем, что я должна знать, что могу в любой момент сказать мужчине «уходи». Или ты хочешь, чтобы он меня за порог выставил? И мне хотелось посмотреть, как он ест. Это главная проверка, я так тебе скажу. Зара, запомни, когда тебе перестанет нравиться, как ест твой Георгий, считай, что любовь прошла.
– Да, тетя Наира, – послушно кивнула Зара и закатила глаза. Какая ей разница, как ест ее Георгий? Ей бы Ани отлепить от печенья и пирожных. Опять убежала на кухню и вернулась с набитым ртом. Зара чуть не плакала, когда некоторые клиентки рассказывали, что их маленькие дети ели сырую морковку и с удовольствием грызли сельдерей. На завтрак ели овсянку, а от сосисок с картошкой воротили нос. Конфеты, печенье предлагаешь, а они отказываются. Зара не знала, верить в это или нет. А вдруг и вправду существуют такие дети?
– Карина, что ты застыла? И сделай уже счастливое лицо! Разве ты за меня не рада? – воскликнула Наира.
– Да, конечно, очень рада. Просто волнуюсь. А вдруг этот Гиви тот, кто за счет женщин живет? – размышляла вслух Карина.
– Альфонс, – подсказала Зара.
– Вот, вдруг он не Гиви, а альфонс? – воскликнула Карина.
– Дорогая, ты забываешь, сколько мне лет. Ну что, я альфонса от Гиви не отличу? И что с меня взять? Все принадлежит тебе и Самвелу! Я же просто бедная родственница, – рассмеялась Наира. Карина в тот момент ей даже позавидовала. У золовки горели глаза, появилась нежность в голосе. Она верила, что жизнь продолжается. Даже не продолжается, а только начинается!
– Наира, прошу тебя, скажи сама своему брату, что не едешь репетировать его поминки, – попросила Карина.
– Ой, он даже не заметит, что меня нет, – отмахнулась Наира. – Ты же помнишь поговорку – мужчине жена нужна здоровая, а сестра богатая. Если я выйду замуж за Гиви, Самвелу не придется меня содержать. Пусть покупает себе дорогое место на кладбище, какое захочет!
– Наира, а Гиви уже предложил тебе выйти замуж? – уточнила Карина. У нее не получилось скрыть зависть в голосе, и золовка опять расплылась в счастливой улыбке.
– Поверь мне, если бы Зара не ворвалась ко мне, я уже была бы невестой! – объявила Наира.
– Пойду сварю себе кофе, – сказала Карина, – что-то у меня плохо с головой. И с нервами. И с сердцем тоже. Можно я уже умру, а вы сами хороните себя, выходите замуж. Что хотите делайте. А я на вас сверху посмотрю и пожелаю счастья. Наира! Что мне сказать твоему брату? Что сказать родственникам?
– Софе обязательно скажи, что я уже вышла замуж, – ответила серьезно Наира. – Пусть завидует. Она всегда считала, что мой Тигран мне на голову упал и я не заслуживаю такого счастья. И если бы не Тигран, я бы осталась старой девой. Пусть знает, что мне еще Гиви на голову упал для полного счастья. А Нине ничего не говори. Она умрет от любопытства. Очень хочу ее помучить. Нина же, если чего-то не знает, с ума сходит, всех расспросит. Вот пусть не знает, давно хотела ей отомстить. Ей потом Софа расскажет про мое замужество, а Нина уже всему городу сообщит – вообще не умеет молчать женщина. Такая разговорчивая, что сейчас я рада – она болтает как наша Ани, вообще рот не закрывается.
– Наира, за что ты хотела отомстить Нине? – ахнула Карина. – Я ничего не знаю! Скажи, чтобы я хотя бы подготовилась! Лицо отрепетировала, когда с Ниной столкнусь на поминках. Ох, я уже не знаю, какое лицо мне нужно. Если репетиция поминок, то обязательно плакать, да? Или можно чуть-чуть улыбаться? Твой брат не понимает, что я уже тоже немного взрослая женщина. Если расплачусь, совсем плохо буду выглядеть. Глаза опухнут, лицо поплывет. А если надо будет после поминок в гости пойти, зачем я без глаз? Некрасиво!
– У тебя есть маска для сна? – строго спросила Наира.
– Есть, а что? Зара подарила. Только я забываю ее надевать, – ответила Карина.
– Вот и хорошо, что забываешь. Я вот днем прилегла, маску надела – и что?
– Что? – ахнула Карина.
– До позднего вечера след от лямки на лице был, вот что! Я уж подумала, что новая морщина появилась, а потом сравнила – точно след от маски! Так и пришлось идти в ресторан. Весь вечер левой стороной к Гиви поворачивалась, чтобы он не увидел. Знаешь, как тяжело мне было? Я ведь справа считаюсь удачной, а слева – не очень.
– Ох, у меня тоже точно след останется, – ахнула Карина. – Я прививку поставила, синяк на руке неделю не проходил. Самвел мне допрос устроил – кто меня так крепко обнял, что след оставил? Я ему говорю: дорогой, какая тебе разница, если ты умирать собрался? Зачем вдруг ревность показываешь? Когда я была молодой, не показывал, а тут вдруг скандал закатил. Я ему уже и справку из поликлиники с датой, когда прививка сделана, предъявила, все равно не верит. Наира, скажи, зачем мне твой брат решил нервы устроить, а? Такой был хороший муж, такой понятливый, а тут вдруг подменили! Может, ему не надо поминки репетировать? Если он сейчас такой психический, что дальше будет?
– Ой, дорогая, я не знаю, что тебе делать – свое лицо репетировать или поминки моего любимого брата. Я сейчас ничего не знаю. Просто хочу быть со своим Гиви, понимаешь? Это ведь судьба, что я пошла гулять с Ани и встретила его.
– Да, точно судьба. Ты ведь раньше с коляской не гуляла, – заметила с нежностью в голосе Карина, – не хотела, чтобы тебя считали бабушкой.
– Ну я же не думала, что с коляской окажусь привлекательнее! Иначе бы Ани жила в парке! – воскликнула Наира. – Мой Гиви… Он полюбил Ани всем сердцем. С первого взгляда. Собрал для нее букет из опавших листьев. На самом деле, для меня. Это было так… ты же помнишь… Тигран мог подарить сто роз или гвоздики, которые ни в одно ведро не помещались… Если чувствовал себя виноватым, сразу дарил золото. А зачем мне сейчас оно? Зара говорит, что такое уже не в моде. И у меня пальцы распухли, не могу носить. Да и зачем носить кольцо, которое Тигран подарил, когда очень далеко ушел налево, а потом передумал и вернулся? Думал, я его прощу. Да, простила, но разве забыла? Он давно на том свете, а я помню. И кольцо то носить не могу. Там такие бриллианты, что он очень сильно был виноват. Наверное, хотел меня бросить. Зачем мне сейчас сто роз и бриллианты? Мне это уже совсем неприятно. Знаешь, как я радовалась, когда Гиви собрал букет из листьев! Слушай, искал непременно красные. По кустам ползал. Такой букет получился, я чуть не плакала. Зачем мне розы? Мне хочется с Гиви опавшие листья собирать. По парку с ним гулять. Он такой умный. Знает все растения, цветы, так интересно рассказывает. Я не только на свидание сходила, еще и на экскурсию. В нашем возрасте это очень полезно – узнавать новое, память тренировать. У Гиви такая память, что я восхищаюсь. Он с виду не такой, как Тигран. Тот был высокий, стройный, интересный мужчина. А Гиви – он тихий, нежный, неприметный. Но если открывает рот, я в кролика превращаюсь. Он ну точно удав. А я стою и слушаю. И все женщины тоже. Как только Гиви начинает говорить, все замолкают. Все становятся кроликами. Карина, я так тебе скажу. Мужчина должен быть не львом, а удавом. Когда мой дорогой брат умрет, найди себе удава.
– Наира, я рада, что ты счастлива. Ты так красиво рассказываешь про Гиви. Пусть у вас все будет хорошо. Я сама скажу Самвелу, что ты не поедешь на его репетицию. Лучше идите с Гиви в парк, и пусть он собирает тебе букет из опавших листьев, – искренне пожелала Карина, едва сдерживая слезы. – Но скажи, почему ты так не любишь Нину? Как я должна на нее смотреть?
– Я люблю Нину, просто не понимаю, зачем она это сделала. Надеюсь, что не со зла, просто язык очень длинный. Рассказала моему Тиграну, что я с Рустамом на свидание ходила. Хотя и свидания никакого не было. Ты же знаешь, мы с Рустамом с детства знакомы, родители наши дружили, ну мы были как брат и сестра. Но разве людям что докажешь, если решили языки распустить? Тигран тогда от меня отказался. Ну вроде как свою честь показал, что он такой гордый. На самом деле не хотел, конечно, бросать, – ответила Наира.
– Это когда было? Лет пятьдесят назад? – Карина начала массировать виски – голова нестерпимо болела.
– Какая разница? Если бы не Нина, я бы вышла замуж за Тиграна на год раньше. А так мне пришлось ждать. Она украла у меня целый год жизни! Ты не представляешь, как я тогда страдала. Думала, умру от позора. Это сейчас в нашем возрасте год – ничто, уснул и проснулся, а когда ты молодая и еще все вокруг тебе в уши льют, что пора замуж, что опоздаешь… Сама знаешь, как это бывает. Вот я тогда целый год как оплеванная ходила. Все соседки сплетничали, как меня Тигран не хочет замуж брать и почему именно не хочет. Такие причины сочиняли, что лучше бы книги писали – я бы почитала. Ну эти, фантасты! Придумывали такое, что я даже смеяться устала, только удивлялась, откуда у людей столько злости и желчи. Не понимала, зачем они на мне упражняются. Я-то им что плохого сделала? Ничего. Наивная дурочка, ровесница их дочерей. Зачем они про меня так? А если про их дочерей такие же небылицы начнут сочинять, они как себя почувствуют? Хорошо им будет? Те, кто языками чесал, подумали о том, как мои родители страдали? Нет. А зачем? Самое ужасное в сплетнях то, что их услышат родители, дети, друзья. Прежде чем открыть рот, сто раз подумай об этом, я так считаю. Иначе слезы матери, которая слышит разговоры за своей спиной, будут на твоей совести. И не важно, поверила она или нет. Но проплакала несколько вечеров. Как моя мама. А отец так мне и не поверил, и я ему долго не могла это простить. Он считал, раз я дала повод, значит, уже виновата. В чем? Что сходила с другом детства, считай с братом, в кафе? Смеялась, пила вино, танцевала? В этом была виновата? Почему он допустил мысль, что я могла вести себя неподобающе? Разве я давала повод усомниться? Разве хоть когда-то обманула? Нет. Мама плакала, отец молчал.
Уже и Рустам с Тиграном разговаривал, и невесту свою приводил, сто раз сказал, что я для него как сестра, а кто женится на сестре? Тигран верил, но сплетни уже во рты назад не засунешь. Ему тоже тяжело было. Вот и ждал год, когда на кого-нибудь другого соседки переключатся и от нас отстанут. Вроде бы и бросить меня не мог, потому что пообещал моим родителям, что женится. Слово нарушить не имел права – я его невестой давно считалась. И все равно бросил, чтобы честь свою защитить. Чтобы его тряпкой не назвали. Моим родителям он, конечно, все объяснил, поклялся, что все равно на мне женится. А остальное так, для соседок. Я ему всегда была благодарна за терпение. Если бы он на мне не женился, я бы точно замуж не вышла. Кому нужна девушка, которую жених бросил, да еще и сплетни за ней, как фата, тянутся? Может, он и любил меня, не знаю. А может, и нет, только хотел и слово сдержать, и собственную репутацию не опорочить. Или потому, что родители давно за нас все решили, даже в каком доме мы будем жить. Для всех был очень выгод