21. На чьей стороне играть
Хоуи был трудным ребенком. Если Малышка Суз была тихой и спокойной, то ее брат напоминал будильник, который невозможно выключить. Родители все ждали, что крики начнут утихать, но они только усиливались. Квартира Баффеттов внезапно стала шумной и тесной.
Конечно, по звонку будильника вскакивала только Большая Сьюзи. Даже ночные завывания Хоуи не могли отвлечь Уоррена. В своем маленьком кабинете, устроенном в третьей спальне, он мог часами погружаться в размышления.
На работе он был увлечен новым сложным проектом, которому предстояло стать ключевым событием его карьеры. Вскоре после прихода Уоррена в Graham-Newman внезапно подскочила цена на какао: с 5 до более чем 50 центов за фунт. Бруклинская компания Rockwood & Co, производитель шоколада «с ограниченной рентабельностью»[184], столкнулась с дилеммой. Ее главным продуктом были шоколадные кусочки Rockwood, которые добавляют в шоколадное печенье. Значительно поднять цены на этот товар компания не могла и поэтому начала терпеть большие убытки. Однако при таких высоких ценах на какао у компании Rockwood был шанс распродать свои какао-бобы со склада и получить прибыль. К несчастью, налог, который пришлось бы при этом уплатить, забрал бы больше половины от прибыли[185].
Владельцы Rockwood предложили Graham-Newman купить компанию, но Graham-Newman не согласилась на запрашиваемую цену. Тогда они обратились к инвестору Джею Прицкеру, который нашел способ избежать огромных налоговых начислений[186]. Налоговый кодекс США 1954 года гласил, что если компания сокращает масштабы деятельности, она может не платить налог на «частичную ликвидацию» запасов. Поэтому Притцкер купил контрольный пакет акций Rockwood, решив сохранить компанию как производителя шоколадных кусочков и выйти из бизнеса по производству какао-масла. Три с половиной миллиона фунтов какао-бобов он отнес к бизнесу по производству какао-масла. Именно их предстояло «ликвидировать».
Но Прицкер продавал бобы не за живые деньги, а предложил их другим акционерам в обмен на акции. Он хотел таким образом увеличить свою долю в компании. Чтобы простимулировать их, он предложил выгодные условия: бобы на сумму 36 долларов[187] за акцию, которая торговалась по 34,5 доллара[188].
Грэм понял, как заработать на этом предложении. Компания Graham-Newman могла бы купить акции Rockwood и обменять их у Прицкера на какао-бобы, от продажи которых можно будет выручить прибыль в размере 2 доллара на акцию. Это был пример арбитража, при котором две почти одинаковые вещи торгуются по разным ценам. Ловкий трейдер при этом может практически без риска купить одну и продать другую, получив прибыль на разнице между ними. «На Уолл-стрит перефразировали старую пословицу, – писал позже Баффетт. – Дайте человеку рыбу, и он будет сыт весь день. Научите человека арбитражу, и он будет сыт всегда»[189]. Прицкер выписал бы фирме Graham-Newman складской сертификат – лист бумаги, на котором написано, что его предъявитель владеет таким-то количеством какао-бобов, и которым можно торговать, как акцией. Продав складской сертификат, Graham-Newman получила бы свои деньги.
– $34 (стоимость акции Rockwood, которую Graham-Newman отдает Прицкеру);
+ $36 (Прицкер выдает Graham-Newman складской сертификат, который она продает);
= $2 (прибыль на каждую акцию Rockwood).
Однако, если риск «почти» отсутствует, значит, небольшая вероятность риска все же есть. Что если цена на какао-бобы упадет, и складской сертификат будет стоить всего 30 долларов? Вместо того, чтобы заработать два доллара на акцию, компания Graham-Newman потеряет четыре. Чтобы зафиксировать свою прибыль и устранить этот риск, Graham-Newman продавала фьючерсы на какао. Это было хорошей идеей, поскольку цены на какао должны были упасть.
Рынок фьючерсов позволяет покупателям и продавцам договариваться о будущей продаже товара по заранее согласованной цене. За небольшую комиссию компания Graham-Newman могла договориться о продаже своих какао-бобов по установленной цене в течение определенного времени, устраняя тем самым риск падения рыночной цены. Тот, кто был на другой стороне сделки, приобретал этот риск падения цены и занимался спекуляцией[190]. Если какао-бобы подешевеют, компания Graham-Newman будет защищена от потерь, поскольку спекулянту придется выкупить у Graham-Newman какао-бобы дороже, чем они стоят[191]. С точки зрения Graham-Newman, роль спекулянта заключалась в продаже страховки от риска падения цены. Правда, в то время никто не знал, как именно изменятся цены.
Так или иначе, главной целью арбитража было купить как можно больше акций Rockwood и одновременно продать эквивалентное количество фьючерсов.
Компания Graham-Newman поручила провести сделку с Rockwood Уоррену. Он был просто создан для этого: уже несколько лет он занимался арбитражными операциями, покупая конвертируемые привилегированные акции и продавая «в шорт» обыкновенные акции той же компании[192]. Несколько недель Уоррен каждый день катался на подземке в Бруклин и обратно, обменивая акции на складские сертификаты в Schroder Trust. Вечерами он обдумывал ситуацию, напевая «По радуге» Малышке Суз и не обращая внимания на вопли Хоуи, которого Большая Сьюзи пыталась накормить из бутылочки.
На первый взгляд, сделка с акциями Rockwood была для Graham-Newman простой операцией: единственными затратами были жетоны на метро, интеллектуальные усилия и время. Но Уоррен увидел потенциал для еще более великолепного «финансового фейерверка», чем Graham-Newman[193]. В отличие от Бена Грэма, он решил не заниматься арбитражем. Поэтому ему не нужно было продавать фьючерсы на какао. Вместо этого он купил 222 акции Rockwood для себя и просто держал их при себе.
Предложение Прицкера Уоррен тщательно обдумал. Когда он разделил все какао-бобы, принадлежавшие компании Rockwood (а не только те, которые Прицкер отнес к производству какао-масла), на количество акций компании, стоимость акции оказалась выше 80 фунтов. У тех, кто не обменял свои акции, они в итоге стоили бы больше в какао-бобах, чем то, что предлагал Прицкер. Более того, все какао-бобы, недополученные теми, кто сдал свои акции, еще больше увеличили бы стоимость каждой акции.
Те, кто удержали акции, должны были выиграть еще и потому, что получат долю в производстве компании, ее оборудовании, клиентской задолженности и в остальном бизнесе, по крайней мере в той его части, которая не прекращала деятельность.
Уоррен перевернул ситуацию, рассмотрев ее с точки зрения Прицкера. Если Прицкер покупает, задался он вопросом, зачем нужно продавать? Проведя расчеты, он понял, что это не имеет смысла, и играть нужно на стороне Прицкера.
Уоррен всегда рассматривал акции как маленькую долю в бизнесе. Чем меньше акций было в обращении, тем больше стоила эта доля. Он рисковал больше, чем при арбитраже, но его ставка была точно рассчитана, и шансы были в его пользу с сильным перевесом. Арбитражную прибыль в два доллара было легко получить, она была безрисковой. Когда цены на какао-бобы упали, фьючерсные контракты защитили Graham-Newman. В числе многих других акционеров компания приняла предложение Прицкера, недополучив много какао-бобов.
Удержание акций оказалось блестящим решением. Те, кто играли на арбитраже, как Graham-Newman, получили свои два доллара на акцию. Но акции Rockwood, которые до предложения Прицкера торговались по 15 долларов, после завершения сделки взлетели до 85. При арбитраже на своих 222 акциях Уоррен заработал бы 444 доллара. Сделав точно выверенную ставку, он получил чрезвычайную прибыль – около 13 тысяч долларов[194].
Работая над сделкой, он также решил познакомиться с Джеем Прицкером. Он решил, что если этот человек достаточно умен, чтобы проворачивать такие сделки, «то дальше он будет работать еще умнее». Он пришел на собрание акционеров, задал несколько вопросов и познакомился с Прицкером[195]. Уоррену тогда было двадцать пять лет, Прицкеру – тридцать два.
Даже работая с относительно небольшим капиталом в размере менее 100 тысяч долларов, Уоррен понял, что подобный образ мыслей откроет ему целый мир возможностей. Единственными ограничивающими факторами были его деньги, энергия и время. Это был тяжелый труд, но он ему нравился. То, что делал он, было не похоже на инвестирование большинства: люди сидят в офисе и читают результаты чужих исследований. Уоррен же был детективом, который проводил собственные исследования.
В детективной работе он пользовался справочниками Moody’s по промышленности, банкам и финансам, коммунальной сфере. Часто он сам ездил в Moody’s или Standard & Poor’s. «Я был единственным, кто когда-либо там появлялся. Они даже не спрашивали, являюсь ли я их клиентом. Я поднимал архивы сорокалетней давности. Копировальных машин у них не было, поэтому я сидел там и писал свои маленькие заметки: то одну цифру, то другую. У них была библиотека, но в ней нельзя было искать самому. Приходилось делать запросы. Поэтому я называл компании вроде Jersey Mortgage или Bankers Commercial, про которые никто никогда не спрашивал. Они приносили данные по ним, а я сидел и делал заметки. Если нужно было посмотреть документы Комиссии по ценным бумагам и биржам, я шел туда. Это был единственный способ их получить. Если нужная компания находилась поблизости, я мог попытаться встретиться с руководством. Я не назначал встреч заранее. Но я многого добился, действуя таким образом».