Входную дверь Карпентеров открыла не горничная-иностранка, не преданная старушка. Перед Пуаро стоял невозмутимый слуга, отнюдь не сгоравший от желания впустить великого сыщика в дом. В его глазах Эркюль Пуаро был визитером, с которым лучше общаться через порог. Он явно решил, что Пуаро — торговый агент и жаждет всучить свой товар.
— Мистера и миссис Карпентер нет дома.
— Не могу ли я их подождать?
— Я не знаю, когда они вернутся.
Он закрыл дверь.
Пуаро не стал спускаться к воротам. Вместо этого он завернул за угол дома и нос к носу столкнулся с высокой молодой женщиной в норковом манто.
— Эй! — воскликнула она. — Какого черта вам здесь надо?
Пуаро галантно приподнял шляпу.
— Я надеялся, — начал он, — повидать мистера или миссис Карпентер. Не имею ли я удовольствие видеть миссис Карпентер?
— Да, это я, — небрежно, но уже с меньшей агрессивностью подтвердила она.
— Меня зовут Эркюль Пуаро.
Никакой реакции. Мало того, что имя этого великого, уникального сыщика было ей неизвестно, она даже не признала в нем нынешнего постояльца Морин Саммерхэй. Выходит, сюда местные слухи не просачиваются. Мелкий факт, но, пожалуй, существенный.
— Слушаю вас?
— Я хотел бы повидаться с вами либо с вашим мужем, но мне, мадам, будет удобнее говорить с вами, ибо то, о чем я хочу вас расспросить, имеет отношение к домашним делам.
— Пылесос у нас уже есть, — с опаской предупредила миссис Карпентер.
Пуаро засмеялся:
— Нет-нет, вы меня неправильно поняли. Я просто хотел задать вам несколько вопросов о ваших хозяйственных делах.
— A-а, вы имеете в виду эти вопросники по домашнему хозяйству. Вообще-то я считаю, это полный идиотизм… — Она умолкла. — Пройдемте в дом.
Пуаро еле заметно улыбнулся. В последнюю секунду она спохватилась, удержалась от пренебрежительного замечания. Все-таки муж занимается политикой, и критиковать деятельность правительства ей как-то не резон.
Через холл она провела его в просторную комнату, окна выходили в сад, содержавшийся в идеальном порядке. Похоже, вся комната была обставлена наново: большой парчовый гарнитур из дивана и двух кресел с подголовниками, три или четыре стула под «чиппендейл»[177] XVIII века, комод, письменный стол. Ясно, здесь не считались с затратами, были наняты лучшие фирмы, но вкуса, индивидуальности хозяев здесь не было и в помине. Интересно, что же себе думала молодая хозяйка? Была ко всему безразлична? Или, наоборот, действовала с дальним прицелом?
Она повернулась, и он оценивающе посмотрел на нее. Холеная интересная дама. Платиновая блондинка, косметика нанесена тщательно, а глаза… большие васильковые глаза, излучающие холод… красивые глаза с поволокой.
Она сказала, на сей раз вполне вежливо, но явно борясь со скукой:
— Садитесь, прошу вас.
— Вы в высшей степени любезны, мадам, — проговорил, усаживаясь, Пуаро. — Итак, вопросы, которые я хотел вам задать. Они касаются миссис Макгинти, которая умерла — вернее, была убита — в ноябре прошлого года.
— Миссис Макгинти? Не понимаю, о чем идет речь.
Она сердито уставилась на него, в глазах появилась жестокость, подозрительность.
— Вы помните миссис Макгинти?
— Нет. Я о ней ничего не знаю.
— Но про то, что ее убили, вы слышали? Или в ваших краях убийство — такая обыденная вещь, что вы могли о нем и не услышать?
— Ах, убийство? Да, конечно. Я просто забыла, как была фамилия этой старушки.
— Хотя она работала у вас в доме?
— Не у меня. Я здесь тогда не жила. Мы с мистером Карпентером поженились только три месяца назад.
— Но у вас она все-таки работала. Кажется, по пятницам, с утра. Вы тогда были миссис Селкирк и жили в Роуз-коттедж.
— Если вы сами все знаете, зачем спрашивать? — надув губы, бросила она. — А в чем, собственно, дело?
— Я расследую обстоятельства, при которых было совершено убийство.
— Но зачем? Чего ради? И почему вы пришли ко мне?
— Вам, возможно, что-то известно — что-то очень для меня важное.
— Ничего мне не известно. Да и что я могу знать? Жила-была старая поденщица. Она была настолько глупа, что хранила деньги под половицей, и кто-то у нее их украл, да еще и пристукнул в придачу. Все это омерзительно — чистое зверство. Как раз про такие страсти пишут в воскресных газетах.
Пуаро не преминул этим воспользоваться:
— Да, именно в воскресных газетах. Как в «Санди компэниэн». Вы, наверное, читаете «Санди компэниэн»?
Она подскочила и сделала несколько неверных шагов в сторону открытой балконной двери. Глаза ей словно застлал туман, она даже наткнулась на дверную раму. Словно большой прекрасный мотылек, подумал Пуаро, который слепо тычется в полотно абажура.
— Гай… Гай… — позвала она.
Хозяин был где-то неподалеку. Он откликнулся:
— Что, Ив?
— Иди скорее сюда.
В поле зрения появился высокий мужчина лет тридцати пяти. Он ускорил шаги, поднялся на террасу и подошел к двери.
Ив Карпентер, с трудом сдерживая негодование, проговорила:
— Тут пришел мужчина — иностранец. Он задает мне всякие вопросы про это кошмарное убийство — помнишь, в прошлом году? Убили какую-то старую поденщицу. Мне эти разговоры — как острый нож. Ты же знаешь — я их терпеть не могу.
Гай Карпентер нахмурился и через балконную дверь шагнул в гостиную. Лицо у него было вытянутое, прямо-таки лошадиное, бледное, во взгляде сквозили надменность и высокомерие. И вообще держался он напыщенно. В общем, решил Пуаро, малопривлекательный тип.
— Позвольте узнать, в чем дело? — спросил мистер Карпентер. — Почему вы досаждаете моей жене?
Пуаро развел руками:
— Менее всего я собирался досаждать такой очаровательной даме. Я лишь надеялся, коль скоро покойная работала у нее, что миссис Карпентер сможет помочь в проводимом мной расследовании.
— Но… о каком расследовании идет речь?
— Да, вот спроси его об этом, — науськивала мужа жена.
— Проводится новое расследование обстоятельств, связанных со смертью миссис Макгинти.
— Что за вздор — дело давно закрыто.
— Нет-нет, тут вы ошибаетесь. Оно еще не закрыто.
— Новое расследование, говорите? — Гай Карпентер нахмурился. Потом с подозрением спросил: — А кто его проводит? Полиция? Вздор — к полиции вы не имеете никакого отношения.
— Тут вы правы. Я работаю независимо от полиции.
— Он газетчик, — вмешалась Карпентер. — Из какой-то кошмарной воскресной газеты. Он сам так сказал.
В глазах Гая Карпентера мелькнуло: эй, тут надо быть осмотрительней! В его положении настраивать против себя прессу — это может дорого обойтись. И он сказал более дружелюбно:
— Моя жена — человек чувствительный. Убийства и прочие подобные дела очень ее расстраивают. Я уверен, вам нет никакой нужды беспокоить ее. Она эту женщину почти не знала.
Дрожа от ярости, Ив повторила свои слова:
— Она была всего лишь старая глупая поденщица. Так я ему и сказала. — Потом добавила: — И жуткая врунья в придачу.
— Это уже интересно. — С сияющим лицом Пуаро смотрел на супругов. — Значит, она любила приврать. Это может быть хорошей зацепкой.
— Не представляю как, — буркнула Ив.
— Моя задача сейчас, — объяснил Пуаро, — определить мотив убийства.
— Ее просто ограбили, — резко произнес Карпентер. — Вот и весь мотив.
— Н-да, — негромко сказал Пуаро. — Но так ли это?
Он поднялся, словно актер, только что произнесший ключевую реплику.
— Весьма сожалею, мадам, если я вас огорчил, — вежливо извинился он. — В таких делах приятного обычно мало.
— Да, все это было очень печально, — быстро согласился Карпентер. — И конечно, моей жене больно вспоминать об этом. Извините, ничем не можем помочь.
— Вы мне помогли.
— Не понял?
Пуаро сказал негромко:
— Миссис Макгинти любила приврать. Это очень ценный факт. А что же это было за вранье, мадам?
Он вежливо ждал, когда Ив Карпентер заговорит. Та наконец сказала:
— Да ничего особенного. То есть… я не помню.
Видимо, почувствовав, что мужчины смотрят на нее с ожиданием, она выдавила из себя;
— Так, глупости… о разных людях. Не может такое быть правдой.
Но ответом ей снова была тишина. Затем Пуаро сказал:
— Понимаю… у нее был злой язык.
Ив Карпентер чуть вздрогнула:
— Да нет… не до такой степени. Просто была сплетница, вот и все.
— Просто сплетница, — негромко повторил Пуаро. Он поднял руку в знак прощания.
— А ваша газета… воскресная газета… как она называется?
— Газета, которую я упомянул в разговоре с мадам, — ответил Пуаро, тщательно подбирая слова, — называется «Санди компэниэн».
Он умолк. Гай Карпентер задумчиво повторил за ним:
— «Санди компэниэн». Боюсь, я эту газету почти не читаю.
— Там попадаются интересные статейки. И интересные фотографии.
Пауза начала затягиваться, поэтому он поклонился и быстро сказал:
— До свидания, мистер Карпентер. Извините, если я вас… потревожил.
Выйдя за ворота, он оглянулся на дом.
«Интересно, — сказал он себе, — очень интересно…»
Глава 11
Инспектор Спенс — он сидел напротив Эркюля Пуаро — вздохнул.
— Я не говорю, что вы ничего не нашли, мосье Пуаро, — медленно произнес он. — Лично я считаю, что нашли. Но для обжалования этого мало. Страшно мало!
Пуаро кивнул:
— Да, этого недостаточно. Нужно копать дальше.
— Но как же ни я, ни сержант не нашли эту газету!
— Ну, вам не за что себя винить. Преступление выглядело совершенно очевидным. Ограбление с применением силы. В комнате все вверх дном, деньги исчезли. Почему разорванная газета среди прочего беспорядка должна была привлечь ваше внимание?
Спенс упрямо повторил:
— Я должен был ее найти. К тому же бутылочка чернил…
— Я услышал о ней по чистой случайности.
— Но ведь вы сразу взяли это на заметку… а почему?