Какой сегодня день? То ли вторник, то ли пятница. А число? Может, 17-ое, а может, 25-ое. Дни и ночи слились в один нескончаемый день. Иногда мне случалось проводить безо всякого отдыха трое, а то и четверо суток, потом — душ, несколько часов сна и — снова в бой. Я и не заметила, как подкрался Новый год.
И в самый разгар, вернувшись на базу, я вдруг почуяла человека — здесь, куда ни разу не ступала человеческая нога.
— Аврора, к тебе гости, — сообщила Виктория.
— Скажи им, чтоб подождали, мне нужно привести себя в порядок.
— Они ждут тебя уже сутки, Аврора. Девочка замёрзла. У нас тут всего плюс четыре, а она, знаешь ли, теплокровная. И, к тому же, она голодная, а нам её кормить нечем, людской еды не держим.
У меня ёкнуло сердце. Запах был знакомый. Не может быть!
— Девочка?
— Они ждут в твоём кабинете.
Я сняла маску и наскоро умылась. В моём кресле, нахохлившись, как воробышек, сидела Карина в зимней куртке и меховых сапожках, а с ней был Каспар: он расхаживал из угла в угол. Как только я вошла, Карина вскочила, подбежала и повисла на моей шее, прильнула ко мне всем телом, да так крепко, что и не оторвать. От её сладкого запаха у меня закружилась голова.
— Куколка, тебе кто разрешил сюда… — начала я.
Каспар сказал:
— Решай, что с ней делать. Цезарь с доком там опять набедокурили… В общем, близнецы у них получились. Они ту комнату, которую она занимала, под детскую переделали. Они её не выгоняли, она сама не захотела остаться. А Джулию никак застать не могу. Я у наших поспрашивал — никто взять не может. Лира с Пандорой воюют, а Оскар меня к тебе отослал. Чтоб ты сама решала.
— Каспар, но какого чёрта ты её сюда притащил? — воскликнула я. — Как будто здесь для неё самое место! Здесь её мало того, что устроить негде, но и просто невозможно по условиям! Это не отель, а база «волков». Тут температура всего плюс четыре! Нам-то всё равно, а ей холодно! И кто её будет кормить? И кто будет за ней присматривать? Как ты себе вообще это представляешь? Каспар, ты хоть подумал немного, прежде чем её сюда тащить?
— Ну, я не знаю, — развёл он руками. — Я тебе сказал, как всё обстоит, а ты уж сама решай.
А Карина облапила меня ещё крепче и разревелась.
— Пожалуйста… Не бросай меня… Я тебя люблю… мама!
Не знаю, как это сказать. Наверно, нет таких слов, чтобы описать, что происходило у меня внутри. Как будто кто-то стиснул моё сердце раскалёнными клещами и перевернул его вокруг его оси. И как будто меня обожгло изнутри.
— Куколка, — пробормотала я. — Подожди, не плачь. Мы что-нибудь сейчас… придумаем.
Я оторопело смотрела вслед уходящему Каспару, не в силах сдвинуться с места. Ну, что мне со всем этим делать?!
— У меня никого нет, кроме тебя, — пробурчала Карина, уткнувшись в моё плечо. — Пожалуйста, не прогоняй меня, мне больше некуда идти.
— Всё с тобой понятно, — вздохнула я.
Я сбросила с себя всё оружие: оно мешало обнимать Карину.
— Я соскучилась, — проворковала она.
— Я тоже, куколка… Безумно. Только я не знаю, как с тобой быть. Честно. Здесь не самое подходящее для тебя место.
Её головокружительный запах бил мне в ноздри, снова вызывая во мне дрожь и сладкие спазмы в животе. Я не могу передать словами всю его прелесть, скажу только, что это был самый вкусный, самый нежный и пьянящий запах на свете. Он мог вызывать две реакции: безумный аппетит и безумную нежность. Нет! Никогда я не допустила бы даже мысли о том, чтобы рассматривать Карину в качестве пищи. Она называла меня «мама».
— Ребята, я понимаю, вы устали, но у меня для вас есть ещё одно небольшое задание. Даже нет, скорее просьба.
Восемнадцать только что вернувшихся домой «волков» стояли навытяжку и слушали.
— Мне неловко вас просить… Со мной приключилась одна невероятная штука. Даже не знаю, как объяснить.
— Аврора, — почтительно перебил Алекс. — Ты не обязана ничего объяснять. Просто скажи, что нужно, и мы всё сделаем.
Разве это их дело?! Я сама влезла к ней в окно, сама её поцеловала, сама согласилась, чтобы она звала меня мамой — значит, сама и должна со всем этим разбираться.
— Да сущий пустяк… У нас на базе гостья. Она замёрзла и более суток ничего не ела. Ей нужна человеческая еда. Я бы сама слетала за всем необходимым, но мне не хочется её оставлять одну. Она здесь впервые, и ей немного не по себе.
Алекс шагнул ко мне, втянул носом воздух и усмехнулся.
— Да, судя по запаху, это особенная гостья… Мы всё сделаем, Аврора, не беспокойся.
Карина стащила с меня чёрную маску-шапочку, провела ладонью по моей стриженой голове и засмеялась, а я чмокнула её в нос. Я открыла шкаф и взяла с полки новый комплект постельного белья.
— Пока меня нет, кровать твоя. Меня не бывает на базе подолгу, так что кровать будет в твоём распоряжении почти всё время. Ну, а когда я вернусь… Думаю, мы с тобой не подерёмся. Что-нибудь придумаем.
Она кивнула. Я спросила:
— До какого числа у тебя новогодние каникулы?
— До одиннадцатого января, — ответила она.
— Так, а сегодня у нас… — Я взглянула на часы. — Если не врёт календарь, то тридцатое декабря. Гм… Даже не заметила, как пролетело время. Да, кстати, у тебя дневник с собой? Дай-ка, я посмотрю на твои оценки.
Она достала из своего рюкзачка дневник. Судя по оценкам, Карина училась хорошо: в табеле не было ни одного «трояка», только «5» и «4».
— Да ты молодец… Вся в меня.
Она засмеялась. Смех у неё был серебристый, звонкий, как бубенчик. Я боялась слишком крепко её обнимать, полагая, что мои холодные объятия для неё были не слишком приятны. Но она сама стиснула меня изо всех сил.
— Задала ты мне задачу, куколка… Ну ничего. Как-нибудь решим.
Она заглядывала мне в глаза.
— Тебе очень сильно некогда, да?
— Вообще-то, дел по горло… Идёт война, куколка. Люди воюют, и мы тоже решили повоевать… Глядишь, станет поменьше кровопийц. Слишком много нас развелось в последнее время.
Она опустила голову, вздохнула, задумалась. Она думала об отце. Я достала из-за пазухи рыжее перо из крыла убийцы.
— Он найден, куколка, — сказала я. — Найден и наказан.
Как у неё сверкнули глаза! Она схватила перо.
— Он всё-таки сделал это, — прошептала она, пожирая перо взглядом, как самый лучший подарок в мире. — Что с ним сделали? Как его наказали?
— Он мёртв, детка, — сказала я.
Она крепко прильнула ко мне.
— Папа был из детдома. У него нет родных. И у меня нет… Только ты. Ни в какой детдом я не хочу. Я хочу быть с тобой… Как только я увидела тебя, я сразу поняла это. Ты моя мама.
Я погладила её по волосам.
— Кариночка… Я не знаю, как это сказать. Не думаю, что я смогу быть тебе хорошей мамой. Мы даже не всегда сможем быть вместе. Моя жизнь… Это чёрт знает что, а не жизнь. А тебе нужна безопасность, стабильность. У тебя должна быть нормальная жизнь. Ты должна окончить школу, потом, может быть, институт… Найти работу. Мужа. Родить детей. И жить. Я не могу тебе всё это дать.
Когда она подняла лицо, её глаза были полны слёз.
— А какой смысл?.. Какой смысл учиться, получать профессию, находить работу, создавать семью, если в один прекрасный день прилетит крылатое чудовище и отнимет у тебя всё?
По её щекам скатились два солёных бриллианта. Я взяла её лицо в свои ладони.
— Карина, ты не должна так думать. Эта жестокая война ведётся нами как раз для того, чтобы такого не происходило. Я не буду сейчас вдаваться в детали и рассказывать тебе, какого я мнения об «Авроре» в целом, но некоторый смысл во всём этом всё же есть. Не знаю только, как долго это будет иметь смысл… Но сейчас это неважно. Ты слышала о «чёрных волках»?
— Они убивают членов Ордена, — сказала она.
— Да, — сказала я. — Они уничтожают таких, как те, кто убил твоего папу. Ты сейчас находишься в их логове, а перед тобой их вожак. Клянусь, Карина, я люблю тебя. Так люблю, как никого в жизни не любила. Но мы убийцы. Каждый день мы только и делаем, что убиваем. И ты хочешь быть со мной и называть меня мамой? Хорошо подумай, прежде чем делать такой выбор, куколка.
Её ресницы дрогнули, но она не отводила взгляда.
— Я его уже сделала, — сказала она. — Я тоже тебя люблю.
Виктория внесла в комнату два больших пакета, коробку с электрочайником и четыре пластиковых пятилитровых бутыли с водой.
— Вот… Ребята принесли для девочки.
— Хорошо, Виктория, спасибо, — сказала я.
Виктория вышла. Я сказала Карине:
— Если тебе что-то понадобится, обращайся к Виктории. Она тут дежурит. Боец из неё неважный, но в штабе она незаменимый сотрудник. Давай посмотрим, что тут…
В одном пакете были продукты: молоко, йогурт, плавленый сыр, печенье, булочки, пряники. Ещё были фрукты, сладости и даже жевательная резинка. Также была фарфоровая кружка с забавными медвежатами, пластиковые тарелочки и ложки, большая пачка чая в пакетиках, банка кофе и коробка сахара-рафинада. «Волки» хоть и не употребляли человеческой пищи, но в человеческих нуждах всё же разбирались.
— Ты посмотри, — улыбнулась я, доставая из пакета подарочный набор конфет в коробке с Дедом Морозом. — Они не забыли поздравить тебя с наступающим Новым годом. Да, сладким ты обеспечена.
Во втором пакете были тёплые вещи: толстый шерстяной свитер, ватное одеяло, шерстяные носки и большая пуховая шаль. А на самом дне пакета обнаружилась мягкая игрушка — медвежонок.
— Ой, спасибо! — Карина опять повисла на мне и чмокнула.
— Это не меня надо благодарить, а ребят, — сказала я. — Это они постарались, хотя это в их обязанности не входит. Ну, поешь, что ли.
Голодная Карина набросилась на еду. Она уплетала йогурт и булочки с конфетами, запивая горячим кофе с молоком. Когда она захотела положить в булочку плоский квадратик плавленого сыра, разрезать её оказалось нечем, и Карина попросила: