- Мало, но это не повод для членовредительства!
Сестра Линдеманн лишь фыркнула на эти слова инквизитора и буквально впихнула «Мантикору» внутрь транспортного отсека штурмового корабля. Аппарель за кормой вездехода начала быстро подниматься и вскоре встала на место, плотно запечатав ангар.
- За мной, Стерн! – бросила на ходу Мелина, выбегая из кабины бронемашины. Хмыкнув, инквизитор последовал за сильванианкой.
- Стерн – какого шииста вы там копаетесь?! – неожиданно громыхнул во встроенных в шлем динамиках голос Мазарини. – До удара осталось всего восемьдесят секунд! Вы там что, заснули, что ли?!
- Мы уже готовимся взлетать, - с ноткой раздражения в голосе отозвался инквизитор. – Я на борту корабля Пуританской Лиги, который пилотирует Сестра Милитант. Готовьтесь принять нас на борт.
- Получение приказа подтверждаю, но, во имя Трона Терры, поспешите! Ракеты уже совсем близко!
- Не волнуйтесь слишком сильно, Мазарини. Нервные клетки не восстанавливаются, и вам это прекрасно известно.
- Да я лучше подвергну себя аугметации, нежели допущу гибель инквизитора во время своей вахты!
- Этого не произойдёт, если только Сестра Линдеманн будет менее расторопна. Конец связи, капитан.
- Поторопитесь!
Мазарини отключился.
Стерн кривовато усмехнулся и с ходу плюхнулся в соседнее с пилотским кресло; в вышеупомянутом же уже сидела, затянутая предохранительными ремнями, Мелина Линдеманн и сосредоточенно работала с пультом управления «Праведного гнева».
- Мне не хотелось бы вам надоедать… - начал было Стерн, но милитантка не дала ему договорить.
- Так и не надоедайте! – огрызнулась Линдеманн. – Взлёт через пятнадцать секунд!
Фарадеец хмыкнул и бросил взгляд на свой инфор. Светящиеся на маленьком полихордкристаллическом дисплее цифры не прибавили Лаймону хорошего настроения.
- Ракеты поразят купол через…
- Я знаю, сколько у нас времени до удара, инквизитор. Прошу вас, не капайте мне на мозг.
«Твою мать!» - в сердцах мысленно выругался фарадеец. Однако почти сразу же после этой мысленной фразы пульт управления штурмовиком сыграл очень красивую цветовую гамму, а где-то под металлическим полом раздался успокаивающий свистящий звук – то заработали линейные антигравитационные ускорители, означавшие, что «Праведный гнев» вот-вот поднимется в воздух и устремится прочь из купола, который вот-вот должен был превратиться в огромный оплавленный кратер. Проверять, выдержит ли материал купола подрыв двух восьмимегатонных боеголовок, у Стерна не было ни малейшего желания.
Пуританский штурмовик поднялся над ферентовыми плитами и неспешно развернулся в сторону шлюза. Линдеманн нажала несколько сенсоров на пульте и плавно тронула джойстик управления.
- А вы волновались! – усмехнулась сильванианка.
Стерн покосился на инфор. До удара оставалось чуть больше сорока секунд.
- Вы всегда поступаете вот так, с таким наплевательским отношением к своей жизни? – осведомился инквизитор.
- Не вижу причин для паники, инквизитор, - вполне спокойно отозвалась Мелина. – Мы уже в воздухе и вот-вот покинем купол.
- Тридцать секунд до удара! – динамики шлема «хамелеона» буквально взорвались. – Она что, совсем ё…я, эта ваша Сестра Милитант?! Вы же не успеете уйти из зоны поражения! Ракеты вот-вот долбанут по куполу!
- Мы проходим внешний шлюз, капитан, - поморщился Стерн – уж слишком сильно по его слуховым нервам ударил ор Мазарини.
- Внешний, внутренний – какая, на…й, разница?! – продолжал неистовствовать командир «Доминатора». – Она или тормоз, или больная на всю голову, эта ваша Сестра Милитант!
- Мазарини – следите за лексик… - тут в носовом блистере Стерн увидел две быстро приближающиеся к куполу чёрные точки. – Вот же блядь!
- Вы чего это материтесь? – удивлённо взглянула на инквизитора Линдеманн.
- Это, по-вашему, что такое?! – Лаймон ткнул пальцем в иллюминатор.
Мелина проследила за его взглядом и издала какой-то нечленораздельный звук.
- Ракеты! – пальцы сильванианки быстро забегали по сенсоратуре. – Вот же дерьмо! Очень неприятно!
- ..! – фраза, вырвавшаяся из уст инквизитора, обычно не подлежала употреблению в приличном обществе, но ведь и Стерн – не сервитор. – Неприятно?! Да от нас сейчас только пар останется!
- Ни разу так близко не видела ядерные ракеты, - как ни в чём ни бывало, сообщила Линдеманн, резко заваливая штурмовик на левый бок, чтобы разминуться с ракетами. Пара секунд – и две длинные тёмно-зелёные сигары пронеслись мимо пуританского боевого звездолёта на сверхзвуковой скорости, направляясь к куполу кугхранской колонии. – А интересно – купол выдержит или его разнесёт?
- Разнесёт нас, если вы будете так безответственно относится к ситуации!
- Да чего вы разнервничались, инквизитор Стерн? – Мелина пожала плечами. – Однако, удар через десять секунд… Врубаю ракетный разгон!
Стерн хотел было что-то сказать, причём явно неприятное для милитантки, но не успел произнести ни звука. Неожиданно навалившаяся на него перегрузка сдавила грудь мощными тисками.
«Праведный гнев» рванулся ввысь на столбе ядерного пламени, буквально за две секунды набрав изрядную скорость. Стерн почувствовал, как к его горлу подкатывает тугой противный комок и судорожно сглотнул, чтобы не блевануть, уже почти готовый убрать шлем. Хорош инквизитор, которого тошнит от ускорения! Смех, да и только!
- С вами всё в порядке, инквизитор? – с некоторой тревогой в голосе спросила Линдеманн, поворачивая голову в сторону фарадейца. Мало кому из разумных в этой Галактике хотелось стать причиной проблем у имперского инквизитора, пусть даже и такого характера.
- Почти! – просипел Лаймон, убирая всё-таки шлем в бронированный воротник. Тошнота вроде как отпустила, но кто может поручиться, что эта ненормальная пуританка не выкинет ещё какой-нибудь фортель?
- Извините, но у нас и вправду не было времени на нормальный взлёт, - без какой-либо тени раскаяния в голосе проговорила Мелина. Бросила взгляд на экран заднего обзора. – Да-а, впечатляет!
Стерн проследил за взглядом Сестры Милитант и зло сплюнул на металлический пол пилотского отсека штурмовика.
- Эй, это вам не портовый кабак где-нибудь на Хорлеггоре! – возмущённо выпалила Линдеманн. – Чего плюётесь? Сейчас возьмёте мокрую тряпку и будете здесь всё вытирать!
Инквизитор лишь хмыкнул в ответ и задумчиво провёл ладонью по подбородку, глядя на вздымающийся в атмосферу Мэгдрадга «гриб» термоядерного взрыва. Судя по поступающим со сканеров данных, купол кугхранской колонии не выдержал попадания двух боеголовок, и сейчас на его месте бушевало море атомного огня.
- Капитан Мазарини – вы видите картинку? – спросил Стерн, не отвечая на слова сильванианки.
- Да, видим, - услышал он утвердительный ответ командира крейсера Инквизиции. – По поступающим данным, купол колонии уничтожен, равно как и всё в радиусе пятнадцати километров. Хотя, собственно, купол и так был пустой, так что, по крайней мере, обошлось без жертв.
- А где крейсер хаоситов сейчас? Он уже совершил прыжок?
- Он сейчас в двадцати тысячах километрах от планеты и, думаю, что он вот-вот…
Неожиданно Мазарини замолчал, но связь не прервал. Очевидно, некое событие потребовало максимального внимания к себе со стороны военного космонавта.
- Мазарини? – настороженно произнёс Лаймон.
- Что происходит? – в свою очередь, насторожилась Линдеманн.
- Понятия не имею… Капитан Мазарини?
- Придурки – придурками, а уйти в джамп-режим они всё же умудрились! – раздался насмешливый голос командира «Доминатора». – Я думал, что они…
Что дальше говорил Мазарини, Стерн не расслышал. Не потому, что со связью вдруг начали происходить какие-то нелады. Нет. Просто одна часть фарадейца осознавала себя сидящей в кресле, что располагалось в пилотской кабине принадлежащего Ордену Милитант штурмовика Пуританской Лиги типа «Праведный гнев», который на столбе атомного пламени рвался в космическое пространство сквозь атмосферу Мэгдрадга, в то время как другая его часть видела перед собой совершенно другую картину.
Инквизитор совершенно неожиданно для себя оказался в незнакомом ему месте, причём как это произошло, он так и не понял. Вроде как только что он сидел в кабине штурмовика – и вот он уже стоит на плоской и гладкой, как лысина его наставника, инквизитора Паскаля Глау, вершине высокого холма с абсолютно отвесными склонами, которые уходили вниз, в практически непроницаемую для зрения туманную пелену серо-синего цвета. На вершине этого холма – а может, то и не холм был вовсе? – не росло ни единого кустика, ни единой травинки. Только несколько чёрных, как смола, камней идеальной сферической формы – а может, то были вовсе и не камни? – нарушали окружавший инквизитора пейзаж. Больше ничего на этой плоской вершине не было.
Почесав ногтём правую скулу, Стерн скептически хмыкнул. «Хамелеон» по-прежнему был надет на нём, и бластер с лазганом всё так же находились на своих местах, правда, шлем был убран в бронированный воротник, но это было в пределах допустимых отклонений. Тяжёлые десантные бронированные полуботинки со встроенными в подошвы мономолекулярными лезвиями тоже были на своих местах. И всё же что-то не давало Стерну покоя. Что-то в этом странном месте было не так. Но что, Лаймон пока не понимал.
Инквизитор внимательно огляделся по сторонам, попытавшись оценить ситуацию, в которой он весьма неожиданно оказался, а заодно и понять, где же он всё-таки очутился. И каким образом.
Однако рассмотреть что-либо мешал то ли туман всё того же серо-синего цвета, то ли что-то другое. Сказать, что этот туман был очень густым, Стерн бы не сказал, но, во всяком случае, очертания предметов окружающей обстановки и расстояния до них он очень умело скрадывал. Вот, например, маячившее прямо напротив холма, примерно на расстоянии километров эдак десяти, некое массивное сооружение – что это было, Лаймон не мог с уверенностью сказать. Своей формой оно напоминало самую обычную имперскую форстанцию, какие можно встретить на любой новооткрытой планете, но что это было на самом деле, оставалось неясным. И там, внизу, у подножия холма – что там было? Вроде как твёрдая поверхность, но асфальтовые болота имперской тюремной планеты Сигма-Приорис тоже кажутся издалека твёрдыми. А небо…