Но главное — пусто, засаду никто не оставил, отлично!
Возвратился во двор, постучал аккуратно, чтобы не напугать.
— Открывайте, я вернулся.
По голосу узнали. Зашуршал засов, с легким скрипом отворилась дверь.
— Выходите, уже все спокойно.
Джамиль и женщины вышли, потянулись, с наслаждением вздохнули и дружно, как тараканы на свету, рванули по углам, в которых тут же зажурчало, раздались иные звуки, приправленные характерным запахом. Куда деваться, где-то три часа волнений в тесной комнатушке. Как сказал недавно де Лангр: понимать надо.
Только после этого вся компания беглецов собралась на совет. Беглым рабыням, естественно, слова никто не давал, поскольку все возможные неприятности они уже обеспечили. Остальные члены маленькой команды быстро пришли к общему мнению, что, скорее всего, песенка их будет пусть и звонкой, но недолгой.
Уйти по суше? Вот это вряд ли. Если охота объявлена, то двоих мужчин и троих женщин из города не выпустят. Обдерут на выходе, потом позабавятся с дамами, а после прирежут всех скопом для своего душевного спокойствия. И это в лучшем случае. Не дай бог, передадут организаторам общегородского веселья — те будут вдумчивы, неторопливы и весьма любопытны. А уж насколько изобретательны по части развязывания языков! Проще самим повеситься.
От группового суицида спас Джамиль.
— Я знать путь в порт. Никто не знать, я знать! — Почему-то в присутствии хозяина он всегда переходил на галльский. — Пройти никто не видеть. Я служить стражник в порт, я сам делать.
— А дальше? — спросил д,Оффуа. Скорее для проформы — какой нормальный капитан возьмет на борт беглецов.
— Есть корабли! — Слуга гордо выпятил грудь, как будто сам тот корабль построил. — Капитаны деньги любить, стражу не любить. Возить контрабанда. Потому или молчать, или зиндан. Деньги есть? Тысяча акче надо.
Двести экю, автоматически пересчитал д,Оффуа. Немало, но жизнь дороже.
— Веди, найдем, чем расплатиться.
И маленький отряд пошел какими-то кривыми улицами, полуразвалившимися лестницами, по вонючей уличной грязи, которую наверняка не убирали с самого основания этого древнего города.
Впереди хромает Джамиль, за ним в десяти шагах цепочкой растянулись женщины. Замыкающий — д,Оффуа, готовый как броситься вперед, так и развернуться в бессмысленной попытке отразить нападение сзади. Почему бессмысленной? Да никто не будет нападать в одиночку, даже вдвоем не станут, а от троих одному точно не отбиться, даже если Джамиль успеет дохромать.
Да и станет ли ввязываться в драку? И вообще, какого шайтана он помогает? Преданность? С чего бы, он хозяевам ничем не обязан, наоборот, они ему должны за спасение хозяйки. Деньги? Не так уж и велик заработок слуги, чтобы за него рисковать головой. Интересно… но ведь помогает же.
Чем ближе к порту, тем меньше людей и больше стражников. Пока удается прятаться от патрулей во дворах и подворотнях, но надолго ли хватит везения?
Оп! Джамиль остановился и поднял руку — всем стоять. Жестом подзывает к себе.
— Ну, молитесь, кто кому пожелает. Чтобы здесь не было заперто… — Он подошел к самой обычной двери самого обычного дома, потянул за ручку. Дверь открылась без малейшего скрипа, как если бы кто-то недавно смазал петли. Чудеса! Но удивляться некогда.
— Вперед-вперед, быстрее. — Джамиль буквально затолкал спутников в темный подъезд, густо пахнущий котами и мочой. — Все, добрались. — Было слышно, как он облегченно вздохнул.
Куда добрались? До порта еще не меньше трех кварталов. Но задать этот вопрос никто не решился — проводнику надо верить, особенно в безвыходном положении. Да и спрашивать не потребовалось.
— Здесь есть проход, я один знать! — И оптимистично добавил: — Кажется.
Но деваться некуда. Джамиль наощупь нашел еще какую-то дверь, также беззвучно ее открыл, и цепочка беглецов пошла в том же порядке. По какому-то то ли коридору, то ли тоннелю. Шириной в размах рук и неизвестной высоты. Во всяком случае, д,Оффуа, подняв руку, до потолка не дотянулся.
Шли в кромешной темноте, положив руку на плечо идущего впереди, не столько для того, чтобы не потеряться — куда ты здесь денешься, сколько чтобы чувствовать: ты не один, есть еще идиоты, согласившиеся забраться в эту дыру.
В какой-то момент Джамиль остановился. Молча. Не предупрежденные спутники по очереди врезались в спины друг друга, но вслух высказывать недовольство не решились.
Стояли долго. В абсолютной темноте и тишине время потерялось. Сколько его прошло? Полчаса? Час? Или четверть часа? Жутко. Настолько, что слышно, как подобно барабанам гулко бьются сердца.
В конце концов, Джамиль заговорил. Нормальным голосом, показавшимся всем в этом проклятом туннеле громовым.
— Дошли. Теперь ждать. Я идти. Договариваться.
— Нам не нужен корабль, идущий в Европу. Боюсь, их на выходе будут досматривать, нас искать, — уточнил д,Оффуа. Может, и зря он так о де Лангре думает, но осторожность лишней не бывает. Это в Клиссоне только что не палками в курсантов вколачивалось.
Джамиль не ответил, также бесшумно открыл дверь и выскользнул наружу. Наверняка кивнув в знак согласия, хотя в темноте этого видно не было.
Глава 10
Вернулся… да кто знает, когда вернулся. Хорошо, хоть не сбежал.
— За мной.
Очень информативно и обнадеживающе. Но пошли. Когда вышли из проклятого туннеля, слегка опьянели от свежего морского воздуха, пусть и сдобренного обычной портовой вонью дегтя, несвежей рыбы и дыма костра, который кто-то жег неподалеку. А лунный свет показался ярким, почти что солнечным.
— Не отставать, быстрее.
Джамиль повел какими-то зигзагами между амбаров, складов, огромных штабелей бочек и куч чего-то, что в темноте невозможно было определить. Наконец вышли к пустынному пирсу.
— Вот он, наш корабль. — Указал на небольшое двухмачтовое судно, пришвартованное к мощным кнехтам. — Идти в Триполи.
Отлично! Этот город был в списке де Камбре, там есть к кому обратиться за помощью.
С судна спущен трап, а над трапом на берегу установлена арка, приветствующая прибывших в Стамбул путешественников. На самом деле, это д,Оффуа знал еще по прошлогодней поездке в Тунис, ее назначение — определять европейских магов, въезд которых в пределы Османской империи запрещен под страхом смерти. Но на обычного дворянина, способного лишь на слабые заклятья, она не среагирует. Наверное. А потому:
— Пошли.
— Стоять. — Слуга крепко схватил господина за плечо. — Ждем.
Чего? А, понятно. К пирсу причалила шлюпка. Только после того как рулевой, встав на банку 3, махнул рукой, Джамиль скомандовал:
— Вперед, туда, быстро.
Все в шлюпку не поместились, поэтому первыми уехали д,Оффуа с женой и Сальва, как заложница. А что делать? Слуга, конечно, человек верный, но все же человек, значит, жадность присуща и ему. Кто знает, когда она возьмет верх.
Шлюпка обошла корабль, подплыла к противоположному, скрытому от пирса борту, с которого гостеприимно свисала веревочная лестница. Для мужчины — нормально, да и не впервой.
Д,Оффуа поднялся на борт, его встретил широкоплечий и пузатый бородач в меховой куртке, делавшей моряка просто огромным.
— Деньги с собой? Тысяча акче, — произнес он на османском. Все верно, вначале оплата.
— Двести экю. — Галлиец протянул увесистый кожаный кошель. — Пересчитайте.
Капитан пожал могучими плечами.
— Зачем? На моем корабле не обманывают. Во всяком случае те, кто хочет с него сойти на берег. — И тут же скомандовал: — Пассажиров и багаж поднять, потом вернуться за остальными.
Резиденция реис уль-кюттаба
— Докладывай. — Хозяин кабинета чинно возлежал на диване, всем своим видом демонстрируя солидность и невозмутимость. Хотя внутри все клокотало, хотелось вскочить, захлопать в ладоши, да даже и подпрыгнуть в нетерпении, прямо как в детстве.
Сейчас, сейчас этот человек, стоящий напротив, доложит, что проблема решена, проклятая девка убита, а вина лежит на вконец обнаглевших бандах, решивших именно в эту ночь показать всему городу, кто здесь на самом деле хозяин. Заодно и городского визиря скинуть удастся — такого безобразия не простит даже нынешний султан, славящийся своим мягкосердечием.
Ну же, говори! Ты же за этим пришел! Если только… эй, а чего глазки бегают? Ты что сказать хочешь?
— Они сбежали, господин.
Что⁈ Как⁈ Потрачены бешеные деньги, тайно, через самых доверенных лиц скоординированы действия десятков уличных банд. Всего и надо было, чтобы его личный отряд, переодетый под простых горожан, ворвался в дом д,Оффуа и закрыл вопрос. Окончательно. Именно штурм дома и был сигналом для бандитов к началу грабежей.
— На них напали до нас. У д,Оффуа укрылись беглые рабыни. Галлиец отказался их выдать, а хозяин позвал соседей. Вы же знаете, как это бывает: вот дом вора, в нем есть чем поживиться, ну народ и не отказал себе в удовольствии — разграбили все, что могли. Только галлийцы сбежали через черный ход, его поборники справедливости перекрыть не догадались. Нападение толпы было воспринято как сигнал, банды занялись любимым делом. В общей суете д,Оффуа с женой ушли. Прихватив слуг и тех самых рабынь.
Это конец. Хорошо, что остался лежать, иначе упал бы сейчас в обморок, прямо к ногам этого идиота. О Всевышний, ну почему приходится работать с такими идиотами⁈
Что теперь? С делом. К Иблису дело, со мной что будет⁈ Визирь не простит, это точно. Хорошо, если прикажет удавить, а если решит сварить заживо? В назидание другим? Он может, ему это даже нравится, смотреть на муки неугодных подчиненных.
Так к чему готовиться?
Или есть еще шанс? Что там говорилось? Рабыни? Какие? Откуда?
— Что за рабыни? Кто их хозяин?
— Не знаю, господин. Мы захватили нападавших, допросили. Был кто-то, кричал про рабынь. Прилично одетый, средний рост, борода, нос крючком. Больше никто ничего не запомнил. Потом, когда ворвались в дом, всем и вовсе стало не до него.