Проверить просто — выйти в город. Если появятся нежданные попутчики, значит, все сработало. Хорошо? Как сказать. Здесь, в холодной и тесной каюте, всяко удобней, чем в просторной допросной камере, нагретой огнем жаровни. В пыточной, если по-простому.
Но делать нечего, надо идти. Скажем, в гости к Ханум, содержащей самых шикарных шлюх в порту. А то странно, штурман, должен быть при деньгах, а в дома терпимости до сих пор ни ногой. Все, пошел!
— Боцман, шлюпку мне!
Ну, капитан, не подведи.
Глава 26
До заведения Ханум он не дошел совсем чуть-чуть. Уже был виден красный фонарь, зажженный по традиции всех портовых борделей всего мира, уже слышались веселые визги и разудалый смех. И все. Темнота, из которой вынырнул с жуткой болью в затылке.
Руки и ноги крепко связаны, его, как куль с овсом, тащат двое могучих стражников, во весь голос проклиная и тяжелую ношу, и неведомого мюдюра, заставившего бедолаг напрягаться, вместо того чтобы гнать гнусного тутуклу в камеру пыток пинками. И им не тяжело, и ему не скучно.
Широкий двор. Огорожен высокой, метра в три, стеной, по которой мерно расхаживают вооруженные охранники.
Кто-то, получше прочих охранников одетый, тоже, поди, мюдюр, отпирает дверь.
— Принимай груз! В третью камеру приказано.
Груз? Ах да, это ж о нем речь.
Выходят еще два бугая. Один низко кланяется.
— Господин, у нас вода кончилась, дозвольте к колодцу сходить.
В ответ получает удар в морду. Несильный, скорее для порядка.
— Куда? До конца смены из тюрьмы выход запрещен всем, что бы ни случилось. Даже паша, если желает лично кого допросить, ждет условного времени, а ты кто такой?
Круто у них тут. Зато надежно, этого не отнять.
Новые носильщики тащат пленника по узкому коридору, освещенному редкими факелами, по ведущим вниз лестницам. Еще одна дверь, закрытая на простую, но крепкую щеколду. Еще один пост. Ну, здесь все проще. Часовой развалившись сидит на стуле, лишь при подходе своих товарищей встает.
— Открывай, чего расселся.
— Да пожалуйста. Назад пойдете — пожрать захватите.
— Угу. Если пойдем. Только воды нет, кончилась.
Понятно, почему наверху так строго — здесь народ на дисциплину, кажется, плевал с высокого минарета.
Несут дальше, и ведь не лень парням. Хотя этих богатырей, кажется, такая ноша и не тянет вовсе.
Слева открытая дверь, комната, получше освещенная, за большим столом десяток охранников. А где помещение для дознавателей? Или они роздыха не знают, из камеры в камеру ходят, с людьми работают? А нет, вон из-за той двери дружный хохот слышен, вряд ли подопечных анекдотами пытают. Значит — здесь. Запомним.
Вот и пришли. Охранники, не мудрствуя лукаво, бросили ношу на каменный пол. Удар головой, и вновь темнота.
В этот раз очнулся привязанным к крепкому креслу.
Но одетым, стало быть, сразу пытать его не собираются. И это хорошо. Плохо, что невозможно активировать переданный Линчу амулет. В принципе, это несложно, достаточно расстегнуть пряжку ремня. Беда в том, что пряжка спереди, а руки сзади.
Придется выкручиваться самому.
Так, что вокруг?
Каменный, сложенный из грубо обработанных булыжников пол. Стен и потолка не видно, они теряются во тьме. Свет лишь здесь, рядом, от камина слева. Рядом с ним аккуратно сложены железяки самого зловещего вида. Пока рядом. Когда их начнут калить, тогда-то и начнется веселье. Страшно. До дрожи страшно.
— Он очнулся, — прозвучало откуда-то справа.
Повернуть голову. Да, стоят трое. Один — самый обычный, небогатый и не бедный горожанин. По виду. Только здесь обычному горожанину делать нечего. Значит, он тут главный и есть.
Второй — голый здоровяк. Совсем голый, даже фартуком не прикрылся. И верно, кого ему стесняться? Взгляд равнодушный, могучие руки скрещены на груди. Палач.
А третий кто? Над головой аура, значит, маг. И опять же, судя по ней, не самый сильный, но для моряка, абсолютно не способного к магии, и такого достаточно. Стоит в стороне от тех двоих. Но подследственным не интересуется вовсе, косит глазом на причиндалы палача.
Черт бы вас всех побрал! Ну, начинайте уже, что ли.
— Представьтесь! — тихим и ровным голосом задал вопрос главный. На галлийском, готовились, сволочи, знают, что по-магрибски говорю плохо.
Обстановка не способствовала игре в вежливость, мол, вначале должны представляться хозяева.
— Штур… кхе, извините, Корнель, штурман с фрегата «Внимательный».
Боже, только бы экзамен по судовождению не вздумали устраивать! Провалюсь же к чертям собачьим!
— Давно?
— Что, на «Внимательном»? Две недели, нанялся здесь, в Тунисе.
Дьявол, а где раньше ходил? Твою-ж мать, что там по легенде? А, на шебеке «Быстрая». Их здесь до хрена бегает, замучаются проверять. Если Линч не подведет. И если получится активировать амулет. Как?
— Вы готовы отвечать на вопросы?
— А-а… ага… то есть… г-где я? — Как же мерзко дрожит голос…
— Не готовы, — с наигранной грустью констатировал главный.
И, бросив взгляд на палача, скомандовал:
— Готовь инструменты.
Железяки, немелодично звякнув, тут-же легли в огонь, их концы, искусно выкованные в форме игл, замысловатых крючков и штопоров, медленно начали краснеть.
— Последний раз спрашиваю, отвечать будете?
И тут-же вновь палачу:
— Подготовь его к допросу.
Могучие руки, сопротивляться которым невозможно в принципе, ловко раздели догола. Голое тело, накрепко привязанное к жесткому креслу, огонь и раскаленное железо. Так страшно не было никогда!
Вонь? Кажется, неверный обоссался. Главный и маг брезгливо поморщились.
Но, раздевая, палач расстегнул ремень! Значит, Линч с командой своих головорезов скоро будет здесь!
Или не скоро. Кто знает, где этот застенок.
Главный кивнул магу. Слаженная команда, им даже слова не нужны.
Маг свел ладони, что-то прошептал, и перед ним возникла вязь из разноцветных полупрозрачных линий. Конструкт. Из которого вырвался тонкий желтый луч. Уперся прямо в лоб допрашиваемому.
Заклятье правды. При нем нельзя солгать, можно только отказаться отвечать. Ну так для отказников и приглашен палач.
Сопротивляться заклятью невозможно. Никто не может, кроме магов, превосходящих по силе того, кто активировал заклятье. В том, что штурман Корнель не маг, они уже убедились.
Что делать? На размышление пара секунд, потом палач примется за работу.
Можно перехватить заклятье, изменить, вообще поубивать этих троих. Или двоих, маг, пожалуй, успеет защититься. Дальше что? Даже если сбежать, нахрена тогда вообще подставлялся?
Спасенье в одном — после отказа от магии он стал невосприимчив к ней. Почти. Даже старый шрам, изуродовавший левую щеку, никто до сих пор не смог вывести. Только четыре мага когда-то смогли провести ритуал лишения дворянства, ну так это были сильнейшие маги Европы. А с этим справимся. Точно. Спрашивай!
— С-спрашивайте! Я все рас-скажу! Н-но я плохо знаю…
Главный довольно улыбнулся.
— Вам известны планы капитана фрегата «Внимательный»?
— Ли-линча? Д-да, но не все, к-конечно. — А ведь заикание он не играет, само так получается.
— Фрегат два дня назад вернулся в Тунис. Куда и зачем плавали?
— Х-ходили. — Вырвалось автоматически. И также автоматически голова втянулась в плечи, ожидая удара. Палач уже замахнулся, но был остановлен легким движением руки мага. Все правильно, в работающее заклятье лучше не вмешиваться.
— Корабль ходил в Монпелье! — даже прокричал, чтобы избежать удара.
Главный глубоко вздохнул. Сдерживает раздражение? Пока. Не переиграть бы.
— Зачем?
— Возили груз шелка и пряностей. — Он сжал кулаки? Не-не-нет! Не надо! — Из Каира. — Набрал в грудь воздух? Сейчас скомандует? — Но это было лишь прикрытие!
Уф-ф, выдохнул. Продолжаем.
— Г-главной целью была про-окладка фарватера п-по реке Орб д-до крепости Б-безье. Достаточного, для п-п-прохождения груженой шеб-беки.
Успокоился. Естественно, все совпадает с информацией твоего шпиона. А в том, что шпиона послал именно этот невзрачный тип, сомнений практически нет.
— Зачем?
Мог бы и сам догадаться.
— Капи-итан Линч хочет за-ахватить его.
— Когда?
Неужели сами не просчитали? Вряд-ли, просто ждут подтверждения.
— Ш-шест-тнадца-атого июня, за день д-до по-омолв-вки гал-лийского короля и к-кастильской принцессы.
Проняло мерзавца? Несомненно. Он должен решить, что делать дальше. Здесь палач и маг, что потом делать с ними? Ну, насколько ты им доверяешь? Ты ведь догадываешься, что сейчас они тоже узнают подробности. Оставишь их в живых? И оставят ли в живых тебя самого, после доклада начальству? Оно ведь тоже свидетелей не любит.
Итак, что ты решил, умник?
— Огонь потушить, проверить крепления. Не вырвется? Отлично, тогда выходим. Не скучай тут, штурман.
Шутник. Однако возникла пауза. Успокоиться. Хоть немного! И думать, черт побери. Думать!
Умник и впрямь не дурак, сообразил, что лишняя информация вредна для здоровья. Что может сделать? Самое простое — убить. Мол, сдох бедолага под жуткими пытками, как говорил великий Карлсон — ерунда, дело житейское.
Но это если только уверен в своей команде. А они — точно команда, слаженная, сработавшаяся.
Нет, не годится. Маг еще может устоять против того же заклятья правды, а он сам? А палач? То-то же.
Остается доклад руководству и переложение ответственности на его могучие плечи. А руководство — тоже люди, со своими недостатками, они тоже жить хотят. И что остается?
Одно. Пригласить сюда, в жуткую и вонючую камеру того, кто уверен в собственной непотопляемости. Значит, ждем высокого гостя. Извините за минимализм в одежде и неподобающий парфюм.
Глава 27
Однако, зябко. С камином было жарко, теперь холодает. Не иначе кто-то когда-то озаботился вентиляцией в этом узилище.