Активировать, заработал, отлично.
— Взрыв!
Ба-бам! Дверь разнесло в щепки.
Амулет амулетом, а по ушам как дубиной заехали.
Но проход открыт, вперед!
— Первый взвод — за мной, остальным занять оборону. Пошли, пошли, пошли!
На полу коридора трое стражников. Мертвы. Вперед!
— Стоять!
Один не успел остановиться. Вылетевший из-за поворота огненный шар сжег его, оставив лишь силуэт из пепла на стене. Остальных обдало жаром, но все живы.
Так, один маг нашелся. Идет вперед, не торопится. А зачем? Жертвам деваться некуда, они сами на заклание прибежали, как послушные овечки. Ну-ну.
Маг удивился, увидев вышедшего из-за угла человечка. Не маг, это точно, никакой ауры нет. Ну, прощай, дурачок.
Магрибский маг, в отличие от европейцев, умел отличать магов от простых людей, но вот заклятий не видел, даже своих. Люди сгорали по его желанию, но отчего и как, он не знал, да и не хотел знать. Привычный жест, короткое, заученное с детство заклинание и… обугливаются его собственные руки. Боль, отвлечение внимания! И жалкий человечек, подняв самый обычный пистолет, самой обычной пулей разносит голову волшебника.
— Минус один, — шепчет он на непонятном языке.
И командует:
— Что встали, вперед!
Наемники бегут, невольно огибая простреленное тело того, кого только что считали неуязвимым, от кого не было спасения.
— Стоять! — Перед очередным поворотом. — Поздно. Ложись!
Простой, но незнакомой солдатам этого мира команде тоже пришлось учиться. На здешней войне ложиться нельзя, легшего затопчут конями, в мелкий фарш изрубят всадники. Лишь здесь и сейчас не только можно, нужно упасть, чтобы сохранить себе жизнь.
Из-за поворота дружный залп — мимо! Все пули выше.
Амулет? Командир охранников размахнулся, де Камбре видит вязь заключенного в амулете конструкта. Шалишь!
Поймать, перемкнуть линии конструкта. Успел. Теперь ловите в ответ, ребята.
Амулет летит назад и, как граната из прошлой жизни, взрывается под ногами противников.
Ух, можно пару секунд передохнуть. Волшебство не возникает само, на самом деле маг создает лишь нужный конструкт, и уже тот генерирует заклятье. Но пока об этом никому из местных неизвестно.
Только де Камбре, после того как отказался когда-то от магии и единственный за всю историю выжил после ритуала лишения дворянства, видит конструкты. И может изменять их, меняя тем самым и заклятья. Так он выжил только что в схватке с магом, так, изменив конструкт амулета, выжил и в этот раз.
Все. Отдохнули. Вперед, вперед! Камеры, откуда молят о свободе заключенные, пыточные, в которых кто-то свиньей визжит от боли. Не до них. Убедиться — магов нет? Нет. Дальше. С остальным после разберемся. Хотя визги стихли, кажется, палачи поняли, что происходит что-то странное, взяли паузу.
Дальше! Комната дознавателей — пуста. Впереди должна быть караулка. Где же? Ах, вот. Пустая. Куда подевались охранники? Не сбежали бы.
Дверь! Заперта. Крепкая, надежная. И голоса снаружи. Черт, замуровали, демоны!
— Порох еще остался?
— Ну да.
Неуверенный какой-то ответ. Еще бы, порох есть, а вот амулета, чтобы прикрыл от взрыва, уже нет. Ударная волна размажет людей по стенам не хуже самого сильного заклятья. Попробовать договориться?
— Эй там, за дверью, слышите меня? Откройте!
— Это ты, Ахмед?
— Я, конечно! Не узнал? Открывай скорее!
— Как зовут твою жену, Ахмед?
Черт, хоть бы кто-нибудь после того взрыва выжил, сейчас бы узнали и вырвались. Так нет же!
— Фатима! — А вдруг…
— Ты не Ахмед! — Сам знаю. — Ты вонючий шайтан, сын шакала и крысы, ты сдохнешь в этом подземелье!
— Но тогда сдохнут и твои люди! Они еще живы! — Вдруг поверит?
— Лжешь, безрогий гуль! Если бы кто-нибудь выжил, ты бы знал, что Ахмед холост! А на остальных мне насрать! Сдохните там все в собственном говне и голоде!
Как красиво сказал. Но молодец прав, если ничего не предпринять, все так и будет. Как минимум один маг жив, и он где-то здесь, в этих мрачных казематах. С его помощью парней, оставшихся охранять вход, сомнут запросто. Дверь, через которую вошли, заблокируют и все, гейм, как говорится, овер. Парни, похоже, свое дело знают туго.
Приплыли, называется.
Глава 35
Делал обернулась.
Зал. Вся пристройка — это зал. Песчаный пол, стены, сложенные из крупных, грубо обработанных каменных блоков, покрытые слоем пыли. Толстым. Вековым? Не меньше. С окончания строительства прошло… когда это было? Лет двести? Триста назад? Больше? Кто знает. Дворец строился вокруг этого зала. И никто не смел сюда войти. Кроме правителей, но уж они-то вряд ли утруждали свои руки уборкой.
А тем несчастным, кто входил, не имея на то права, вообще о чистоте думать не приходилось.
Итак. Пыльные стены, песчаный пол, сверху купол. Снаружи он покрыт золотом, хотя и побитым, а внутри — простой ржавый металл. Никаких окон, дверь Делал только что закрыла сама. Тогда откуда свет?
Посредине прямо из песка растет кристалл из прозрачного камня. Шестигранный, наверху сходящийся к центру. Кварц? Возможно. Делал видела его кристаллы. Такие же, но гораздо меньше. Этот же с человеческий рост. Почему-то сразу ясно — он не стоит на песке, а именно растет из него.
И светится изнутри. Бледно-розовым светом. Именно от кристалла исходит тепло. Вот стал темнеть.
Цвет стал розовым. Теплее.
Малиновым. Почти жарко.
Алый. Жар, как в пустыне под полуденным солнцем. Закрыть лицо, руки! Что с мужем? Нет!
Д,Оффуа дрожащей рукой тщетно пытался прикрыть глаза.
— Держись!
Делал бросилась к нему, заслонила собой.
Что⁈
Кристалл сдвинулся, как живой, оставив за собой борозду песка. И вновь светил на обоих.
Бордовый. Господи! Так жжет огонь! На руках, шее, везде, где кожа не прикрыта хоть чем-нибудь, набухают пузыри ожогов. Так. Так гибли те, для кого этот зал был закрыт, так погибнут они!
Нет!
Муж схватил за рукав, бросил на землю, теперь он прикрывал ее.
Бесполезно. Кристалл вновь сместился, вновь жарит обоих.
Багряный. Как кровь. Та, что вот-вот закипит в жилах.
Больно!
Или уже нет? Они умерли? И это души смотрят на проклятый кристалл без боли и страха? Душам нечего бояться, у них все позади.
Кровавый свет озарил зал. Красиво. Но странно. Если она лишь душа, почему не взлетает? Почему смотрит глазами лежащего на песке тела?
А если все еще человек, то куда делась боль?
Попробовала пошевелиться. Встать, даже сесть, даже повернуться не вышло. Зато двинулась рука! Обожженная, в волдырях, часть из которых лопнула и на песок закапала мерзкая желтоватая жидкость. Но она пошевелилась!
Что с Сезаром?
Трудно, очень трудно повернуть голову. Слышно, как на шее лопаются пузыри ожогов.
Вот он. Родной, любимый. Также обожженный. Живой?
Губы плотно сжаты, глаза открыты.
Позвать?
Не выйдет, губы не разомкнуть. Спеклись? Слиплись?
— Сезар!
Нет, не сказала. Какая-то смесь мычания и рычания. Но он услышал! Зрачки повернулись!
Живы. Всевышний знает надолго ли, но сейчас они живы.
Подняла взгляд. Что вокруг? Что это? Или кто?
Тени? Откуда? Ну да, их обступают тени. Джинны? Гули? Хотят забрать души?
Боли нет. Страха нет. И лишь одна надежда.
Губы не слушаются, но молиться можно и в мыслях, главное, чтобы сердцем. О Всевышний!..
Или это тени людей? Нет, не тени. Призраки⁈ Они проявляются, будто выходят из густого тумана. Вот видно руки, ноги, богатые одежды и… лица? Да.
Все — мужчины. В основном — старики, но есть и помоложе, а один и вовсе юноша, вряд ли хоть раз в жизни расчесывавший бороду. Призраки не скользят, они, как, впрочем, и положено людям, идут. Не торопясь, степенно. Подходят, обступают кругом лежащих на песке. Один опускается, садится на корточки и смотрит в глаза. Папа⁈ Он. Как прежде, улыбается с добродушным прищуром, протягивает руку, гладит по голове.
Она чувствует! И руку, и тепло. Вдруг становится уютно и спокойно, хочется, как в детстве, забраться к нему на колени, уткнуться в мягкий бархатный халат и сладко засопеть.
Он что-то говорит, но что? Она не слышит!
Папа поворачивается в Сезару, долго и внимательно рассматривает, наконец кивает. Кажется, одобрительно. Вновь смотрит на нее с улыбкой и встает. Возвращается в круг призраков, что-то им говорит. Те отвечают. Спорят? Похоже. И спорят яростно. О чем? Ничего не слышно.
Все, прекратили. Договорились?
Призраки дружно взялись за руки, над их головами возник невероятно яркий багряный круг света, похожий на прозрачный ковер.
Круг сузился, стал толще и… упал на людей. Но не обжег, укрыл, как укрывает детей мягким одеялом любящая мать.
Делал и Сезар уснули.
Или потеряли сознание? Может и так. Но очнулись здоровыми и полными сил.
Удивленно осмотрели себя, пощупали еще недавно изуродованные лица, руки. Как возможно такое⁈
Ожоги? От них не осталось и следа. Раны д,Оффуа? От них не осталось и следов, лишь кровь на груди, да прострелянный камзол свидетельствовали, что все это было.
Кристалл?
Он по-прежнему стоял посредине зала, на идеально ровном песке, светился мягким бледно-розовым цветом. Те же пыльные стены, тот же купол из ржавого железа.
Ничего не изменилось вокруг?
Да.
Изменились они. Над головой Сезара возникло… это можно назвать свечением, ярким и многоцветным. Но нет, это не свет, оно видится не глазами, ты просто знаешь, оно есть, и оно именно такое. Аура? Магрибские маги говорят, что она есть у каждого сильного мага. Сезар теперь маг?
— Эй, ты меня слышишь?
Муж стоял напротив, смотрел на нее и молчал.
— Эй! — Пришлось дернуть его за рукав прострелянного камзола. — Ты как?
Он вздрогнул, будто вынырнул из глубокого сна.
— Ты⁈ — Умный вопрос.
— Я. — А что еще скажешь?
— Что с тобой?