В итоге Сережу тихо исключили из комсомола на закрытом бюро райкома за аморальное поведение и предложили уйти из университета по собственному желанию. В случае отказа пригрозили весьма серьезными репрессиями.
Был Сергей человеком очень полезным. Он обладал обширными связями в самых разных кругах, мог все достать. Он был хорошо знаком с множеством людей: физиками, футболистами, врачами, актерами, театральными администраторами. У него часто водились немалые деньги. Расставался он с ними легко.
Он был всегда готов помочь, причем совершенно бескорыстно. Помню, однажды мне срочно понадобилась помощь, и я позвонил ему в 2 часа ночи. Он довольно быстро взял трубку и произнес спокойным, немного хриплым голосом пушкинскую фразу: «Кому не спится в ночь глухую?».
Иногда у него появлялись необычные вещи. Помню, он очень гордился зажигалкой Ronson, говорил, что она стоит 100 долларов. Потом эту зажигалку у него украли Сидел он в ресторане с друзьями. Зажигалка и сигареты лежали на столе. Он пошел танцевать, а когда вернулся на свое место, зажигалки уже не было.Как-то он позвонил мне и попросил зайти к нему в комнату. На окне стоял большой двухкассетник «Панасоник» с отстегияающимися колонками, сам по себе большая редкость в 70-е годы.
Но главное было в другом. На нем крутились новые записи Высоцкого, причем не хриплые, сто раз переписанные с магнитофона на магнитофон, а профессионально сделанные кассеты, записанные в США на концерте в Brooklyn College в январе 1979 г. Я сидел у него, пока не прослушал все. Песню «Баллада о детстве» («Час зачатья я помю неточно...») я услыхал тогда впервые.
И тут зашел завлаб Геннадий Филиппович. Был он весь из себя молодой, высокий, спортивный и элегантный. На нем был финский черный костюм, белая сорочка и какой-то уж очень красивый галстук. Зашел он потому, что у него треснула импортная титановая теннисная ракетка и он решил, что её можно склеить циакрином.
Циакрин – циан-акриловый клей, тот самый, который сегодня во всем мире продается в крохотных тюбиках (двухграммовая расфасовка) под названием «суперклей». У нас циокрин использовался для наклейки тензодатчиков на металлические детали. Он был жутко дефицитным и дорогим, делали его во Львове, и практически вся продукция шла в авиапром.
У Сережи в холодильнике было несколько баночек этого клея. Пластиковая баночка содержала 200 г клея. Она была закрыта резиновой пробкой, закрепленной тонким алюминием подобно пробке на бутылочке пенициллина. Пробку обычно прокалывали иглой и выдавливали клей по капельке. Если воздух попадет в банку, клей можно выкидывать. Сережа полез в холодильник за клеем, а я, пожелав им успеха, ушел. И зря! Я много упустил.
О последовавших далее событиях мне буквально через десять минут рассказал лаборант, отставной подполковник Василий Андреевич, с которым я чуть не столкнулся, выходя из кладовой:
— Сергей достал из холодильника банку клея и начал ее раскупоривать, сдирая отверткой защитный алюминиевый ободок. Когда Гена сказал, что может лучше проколоть пробку, Сергей громко заявил: «Для родного начальства ничего не жалко!». При этих его словах пробка выскочила и весь клей выплеснулся на начальника. Струя клея, правда, на лицо ему не попала, она аккуратно легла от узла галстука до ширинки на брюках. На пиджак тоже попало немало. Этот клей схватывает в течение нескольких секунд. Сорочка приклеилась к телу и отдирать ее пришлось с волосами и кожей.Этот инцидент серьезных последствий не имел.
Привожу его просто как пример тому, что Сергей умел на пустом месте влипнуть в неприятность. Вообще, несмотря на немалый жизненный опыт, был он человеком доверчивым. Он женился на разведенной женщине с ребенком, девочкой лет четырех. Они жили душа в душу. С девочкой у него сложились замечательные отношения и он ее удочерил. Потом родилась еще одна дочка. А еще через год жена подала на развод, и он начал платить алименты на двух детей.
Тогда он решил сменить работу на командировочную. Алименты ведь берут с зарплаты, а с командировочных сумм не берут, да и квартиры у него своей не было. Он устроился на большой завод в отдел снабжения толкачом. Чтобы завод работал ритмично, десятки толкачей разъезжали по необъятной стране и обеспечивали своевременные поставки комплектующих изделий.
Толкачи ехали не с пустыми руками. Из Минска они везли с собой в чемоданах сырокопченую колбасу, «Беловежскую», шоколадные конфеты и другие деликатесы, а иногда и дефицитные изделия белорусских заводов: холодильники «Минск» и телевизоры «Горизонт». Все это пользовалось в России большим спросом. Естественно, за холодильники и телевизоры их новые владельцы рассчитывались по номинальной цене, а деликатесы шли в подарок в качестве компенсации за то, чтобы комплектующие изделия отгружались без задержки. Толкачам выдавались также определенные суммы, чтобы можно было нужного человека пригласить в ресторан.
Мы стали видеться реже. Я заметил, что новая работа не пошла Сереже на пользу. Если раньше он мог спокойно принять поллитра и выглядел после этого только чуть-чуть выпившим, то теперь он стал очень быстро пьянеть. Он терял форму. Наступила перестройка. Сергей занялся каким-то торговым бизнесом, прилично заработал, но удержать деньги не смог. Он никогда не умел делать что-то планомерно, систематически. А потом я узнал, что где-то в России с ним случился сердечный приступ, и он умер еще до приезда скорой. Было ему тогда под пятьдесят.
Ванька-Встанька
Когда я был маленький, существовала такая игрушка Ванька-встанька. Она была такой же традиционной, как и матрешка. Ее делали кустари и продавали на базаре. И был стишок про Ваньку-встаньку, написанный С.Я.Маршаком еще в довоенные времена.
Уснули телята, уснули цыплята,
Hе слышно веселых скворчат из гнезда.
Один только мальчик - по имени Ванька,
По прозвищу Встанька - не спит никогда.
У Ваньки, у Встаньки - несчастные няньки:
Hачнут они Ваньку укладывать спать,
А Ванька не хочет - приляжет и вскочит,
Уляжется снова и встанет опять.
Укроют его одеялом на вате -
Во сне одеяло отбросит он прочь,
И снова, как прежде, стоит на кровати,
Стоит на кровати ребенок всю ночь.
Лечил его доктор из детской больницы.
Больному сказал он такие слова:
- Тебе, дорогой, потому не лежится,
Что слишком легка у тебя голова!
Потом эта игрушка исчезла, а стишок был забыт. Позже появилась промышленного производства кукла, сделанная по тому же принципу, но уже девчонка. Неваляшка.
Прошло много лет. Я уже и название это забыл, как вдруг оно всплыло в воспоминаниях ветерана войны.Работал я в окружении четырех подполковников-технарей, военных пенсионеров. Подполковник - это предельное звание, до которого мог дослужиться технарь. Пенсии у них были немаленькие, но они ощущали потребность работать, быть среди людей. Однако было правило: в сумме пенсия и зарплата не могли превышать последний должностной оклад. Иначе банк урезал пенсию, и в итоге они теряли деньги на налоге. Так вот, эти люди работали на должности лаборантов за 80-90 р. в месяц. Время от времени мы устраивали заседания в задней комнате лаборатории за бутылочкой. У стариков развязывались языки и они начинали рассказывать правду о войне.
Правда о войне в семидесятые годы уже начиналя выходить наружу, но очень дозированно. Книги Симонова и Бондарева содержали какие-то ее крупицы. То, что рассказывали подполковники, перебивая друг друга, была правда чистая, неприукрашенная, изложенная нефильтрованным солдатским языком.
Вот тут-то и был упомянут Ванька-встанька.
- Кто? - переспросил я.
- Ванька-взводный. Командир взвода.
Ванька-взводный - это чаще всего молодой парень, окончивший после школы краткосрочные командирские курсы. Его задачей было поднимать взвод в атаку. Два-три боя, и Ванька-взводный выведен из строя. Иногда бывало, что он получал пулю в спину. Если ранен - повезло. Отправляли в госпиталь. После госпиталя определяли на новое место службы, причем не обязательно на должность комвзвода. Поэтому некоторые из них выжили, дожили до конца войны.
И тогда я внезапно понял, почему была изъята из обращения опасная игрушка Ванька-встанька. Вот маленький отрывок из рассказа В.О.Богомолова «В кригере». Здесь голая, неприукрашенная правда.
Хотя большинство взводных по возрасту были старше меня, я испытывал к ним, как к меньшим по должности, сочувствие и жалость, однако ничуть тогда не представлял, что и спустя тридцать и сорок пять лет я не смогу без щемящего волнения смотреть на молоденьких лейтенантов: и спустя десятилетия в каждом из них мне будет видеться не только моя неповторимая юность — и в мирные годы, даже на улицах Москвы, в каждом из них мне будет видеться Ванька-взводный времен войны... безответный бедолага — пыль окопов и минных предполий...
А в заключение приведу некоторые рассуждения с сайта Православный Санкт-Петербург.
Вечером я помолился, попросил Господа вразумить. А утром вот какие мысли пришли в голову… Игрушка может служить разным целям: учить добру или злу. Вот, например, куда исчезла наша русская игрушка Ванька-Встанька? Еще Самуил Маршак обвинил в своем стихотворении Ваньку-Встаньку в том, что "слишком пуста у него голова", - т.е. обозвал дураком. И у русских детей отняли эту игрушку. А я так понимаю, что символизировал Ванька-Встанька одну из главных черт нашего национального характера - русскую стойкость, непокладистость, способность выжить в любых обстоятельствах, и с малолетства учил тому русских детей. Дети взрослели, и Ванька-Встанька напоминал русскому Ивану, чтобы тот не залеживался, а вставал после любого падения и вновь устремлялся к любви, свету, творчеству… показывая тем самым пример остальным народам. Тем более плохо, что вместо веселого жизнеутверждающего Ваньки-Встаньки появились неваляшки с головой волка, крокодила… Так что изгоняют Ваньку-Встаньку сознательно.