— Это фашист, его надо бить!
И повернувшись к парнишке, сидевшему на подлокотнике его кресла, повторил по-немецки:
— Дас ист фашист, его надо во! — и продемонстрировал огромный кулак. В комнате стало очень тихо.
Бой был очень трудным. Дан Позняк — боксер жесткий, волевой, с очень сильным ударом. Но чемпионат проходил в Берлине, да и противник был очень силен. Не могу сказать, что это был красивый бой. Оба очень устали. Позняк шел в атаку через "не могу" и выиграл по очкам.
Тяжеловес Александр Изосимов поставил точку в том чемпионате, послав несколько раз болгарина Кирила Пандова в нокдаун - во втором раунде болгарский тренер выбросил полотенце.
Мы вышли на улицу. Я подошел к швейцару, поблагодарил его и протянул шесть рублей - два трояка. И тут он меня удивил. Он вернул мне назад один трояк со словами:
- Этого достаточно.
К вопросу о вечности
1970 год. Рабочее помещение научно-исследовательской лаборатории автомобилей БПИ. За письменным столом в углу сидит научный руководитель Игорь Сергеевич Цитович и читает отчет. За другими столами лицом к шефу сидят сотрудники. Пишут отчеты.
В дверь заходит человек лет пятидесяти, очень худой, сутулый, слегка лысеющий, в очках с металлической оправой. Одет в форму железнодорожника. В руках держит тубус с чертежами.
— Вы завкафедрой "Автомобили"?
— Да.
— Тогда я к вам.
— Слушаю вас.
Открывает тубус, достает рулон ватмана.
— Вот посмотрите. Я изобрел вечный двигатель.
Реакция Цитовича была мгновенной.
— А, так это не ко мне. Вам нужен профессор Георгий Михайлович Кокин, завкафедрой "Двигатели". Налево по коридору. Последняя дверь.
— Спасибо.
Минут пять сидим, молча глядя на шефа. Потом начинаем нервно хихикать.
Стартовая метка
С 1983 по 1990 я работал по совместительству в Учебном комбинате ЦСУ БССР (рядом со станцией Минск-Восточный), читал курс программирования для мини-ЭВМ СМ-4 (цельнотянутый PDP-11 компании DEC — Digital Equipment Corporation).
Эти машины тогда появились во многих организациях. Учебных пособий по ним еще не было.
Курс включал архитектуру СМ-4, операционную систему ОС РВ (она же RSX11-M), Ассемблер и Фортран. Курс заканчивался экзаменами. УК ЦСУ был серьезной организацией. По завершении курса выдавалось похожее на диплом свидетельстве об окончании в красном ледериновом переплете с экзаменационными оценками по каждому предмету.
В группе было около 30 человек. Большинство слушателей были программистами или инженерами, имевшими опыт работы на ЕС (IBM) и направленными для переквалификации. Я сразу предупредил, что экзамен буду принимать жестко, будет много задач, потому что я хочу знать, насколько слушатели усвоили материал. На экзамене можно пользоваться конспектом. Однако я не хочу подрывать их авторитет на работе, где они будут предъявлять свои свидетельства, поэтому ставить оценки буду по двухбалльной системе: 5 — отлично, 4 — неудовлетворительно.
Объем курса — около 300 часов. Читать нужно было в жестком режиме: 7 часов в день, 6 дней в неделю. Начало в 7 утра. Поскольку для меня это была халтура, то после окончания занятий я ехал к себе в лабораторию и работал там часов до 9 вечера.
Однажды — помню даже, что мы изучали тогда системные синхронные прерывания (SSI) — я раздал всем распечатки примера, написал ассемблерный код на доске и стал его разъяснять.
— Вопросы есть?
— Да, скажите пожалуйста, почему у вас все ассемблерные программы начинаются со слова Бе́гин?
Смотрю на нее — элегантная, немного полноватая блондинка в очках с тонкой золотой оправой. Вся в золоте. Одета в сплошной дефицит. На первом занятии я выяснил имя, отчество и род занятий каждого слушателя, поэтому знал, что она по образованию экономист, работает руководителем группы в Министерстве бытового обслуживания.
— Какой иностранный язык изучали?
— Французский.
— Тогда ваш вопрос понятен. Каждая ассемблерная программа перед первой исполняемой инструкцией должна иметь метку начала. BEGIN — читается беги́н — по-английски начало. А вы что подумали? — Молчит. Слушатели хихикают.
— Ладно, займемся SSI.
В следующем примере я сделал для разнообразия начальную метку START: , а в следующем - снова BEGIN: . Нельзя идти на поводу.
На экзаменах я по всем предметам поставил ей 4, за что она на меня жутко обиделась и свою обиду тут же высказала. Но если говорить честно, на троечку она не тянула.
Сука б/п
Когда я жил еще в Советском Союзе, у меня был замечательный документ. Это было удостоверение на нашу собаку, выданное в домоуправлении.
На тускло напечатанном бланке, таком бледном, что и прочесть ничего нельзя, темно-синим толстым фломастером были вписаны моя фамилия, домашний адрес и далее "... сука черно-белая б/п". Документ был заверен печатью домоуправления.
Пояснение для тех, кто не жил в СССР.
Во всех анкетах была графа "Партийность". Беспартийные в этой графе писали б/п. Но в данном случае это означает беспородная.
Борьба против автоматизации
Историю эту мне когда-то рассказал научный сотрудник Института технической кибернетики (ИТК) АН БССР. В 70-е годы прошлого века появилось поветрие — везде разрабатывали и внедряли автоматизированные системы управления (АСУ). АСУ фигурировали в планах министерств, министерства обязывали предприятия внедрять АСУ. АСУ стала не средством, а самоцелью. Большинство АСУ были липовыми и нефункциональными. И вот на Минском тракторном заводе решили внедрить АСУ по оперативному контролю работы кузнечного цеха. Цех был перегружен. Он давал поковки не только для себя, но и для моторного завода, завода шестерен и других заказчиков. Главный бич социалистического производства — неритмичность. Отсюда и низкое качество и, что гораздо хуже, срыв плановых заданий. Был заключен крупный хоздоговор с ИТК АН БССР. Работа шла быстро. На каждый штамп был поставлен простой вибродатчик. Сигнал датчика через формирующий блок шел к ЭВМ. Удар молота - плюс одно изделие. В цехе, кабинетах начальника цеха и главного инженера были смонтированы табло, показывающие оперативную информацию о производстве поковок.
На утреннем совещании главный инженер взглянул на табло и увидел, что по нескольким позициям есть серьезное отставание. Он вставил фитиля начальнику цеха. Тот в свою очередь вздрючил начальника участка и мастера. И уже на следующий день все было исправлено, на табло горели правильные цифры. План выполняется, а иногда и перевыполняется. Все было бы хорошо, если бы через неделю не вспыхнул скандал в связи с недопоставкой коленвалов моторному заводу. "Кибернетики" тщательно проверили - все работает прекрасно. Но нет ничего тайного, что не стало бы явным. Случайно один из наладчиков системы подсмотрел издали, как кузнец подошел к неработающему молоту и стал постукивать ручным молоточком по штампу. Удар - и на табло цифра увеличивается на единичку.
Заказчик потребовал повышения надежности информационной системы. Тогда решили поставить рядом дополнительный термодатчик. Если штамп холодный, то удар по нему не засчитывается. Однако переделка не помогла. Говорят, кузнецы грели датчик горящей спичкой и при этом стучали молотком.
Любая информационная система легко может быть превращена в дезинформационную.
И все же польза от этой информационной системы, как и от прочих АСУ, была. Завод успешно отчитался о внедрении новой техники. Кое-кто получил премию.
Такая музыка
Летом 60-го года я попал в дом отдыха на Рижском взморье. Я был студентом на каникулах. Отцу предложили горящую путевку на две недели, и он купил ее для меня. Там я оказался в одной комнате с Владимиром Ивановичем Киселёвым. Он был военным пенсионером, майором, капельмейстером в отставке. Руководил духовым оркестром при дворце культуры МАЗа. Позже я несколько раз слушал концерты его оркестра. У них был богатый репертуар. Сам Владимир Иванович прекрасно играл на валторне.
Когда я был маленьким, духовую музыку можно было услышать не только по радио, но и вживую. По праздникам, а летом и по выходным дням на улице и в парках играли духовые оркестры. Каждый завод имел самодеятельный духовой оркестр, который принимал участие в праздничных демонстрациях, общественных мероприятиях, играл на танцах в заводских домах культуры, а иногда и на похоронах.
Надо объяснить, что из себя представлял дом отдыха Дзинтари № 8. Отдыхающие располагались по 3-4 человека в комнате. Удобства снаружи. В штате массовик-затейник и баянист, которые развлекали народ по мере сил и возможностей. По вечерам были игры и танцы. Массовик Саша пел частушки с рефреном
Тарирагопчики, тарирагопчики!
Эти частушки жутко всем нравились. Дамы заставляли его петь их каждый вечер. На танцах крутили почему-то латиноамериканские песни, но в русском исполнении.
В Рио-де-Жанейро приехал на карнавал.
Забавнее столицы я в мире не видал!
Рио-де-Жанейро, чего же там только нет!
Там нет воды ни капли, а ночью света нет...
Или
Я помню Мехико веселый,
В фонтанах факельных огней.
Костюмы яркие креолок
И песни и танцы при блеске свечей.
Мне не забыть в горящих звездах небеса,
Мне не забыть твои весенние глаза!
Шептала ты: - Моряк останься,
Что в дальних странах ты найдешь?
Моряк, не верю я в мечты,
Может быть, вернешься ты,
Но любовь ты не вернешь!
Мексико-Мексико-о-о,
Ты от меня так далеко-о-о,
Я о тебе пою,
А ветер песнь мою несет к тебе.
Мексико-Мексико-о-о,
В чужом краю мне нелегко-о-о,
Я землю всю пройду
И путь к тебе найду, мой Мехико!
Днем народ ходил на близлежащий пляж. Вода. правда, была очень холодной даже в июле, не больше 19 градусов. На пляже через каждые 300-400 метров были маленькие открытые кафешки с деревянной танцплощадкой, на которой танцевали в плавках и купальниках. Здесь же можно было взять кружку пива и бутерброд с салакой.