– С нее сняли парик! Мы не знали, это случайно вышло, – выпалила она, задыхаясь от волнения. – И должно быть, мы здорово обидели ее. Мы смеялись и не могли остановиться. Нас еще больше раззадорило то, какой несчастной в те самые минуты она выглядела, против ее обычной непоколебимости.
– Господи! – вздохнул я. – Ну что же вы?
– Я…, я сожалею, я…, мы не хотели, мы просто по инерции. Просто не успели вовремя сообразить….
– Что произошло потом? – спросил я холодным голосом.
– Мы еще долго не могли остановиться, простите… Ей стоило бы подняться и уйти сразу, но она сидела на месте и…, и ей, очевидно, было очень-очень плохо. Учительница пыталась успокоить всех нас, но что толку. Наконец Венера встала, молча собрала в сумку все свои вещи и громогласно объявила, что все здесь сидящие, все до единого подохнут собачьей смертью. Отчего мы вновь окатили ее всплеском издевательского хохота.
– Она мне ничего не говорила! – удивился я. – Ужасно! Я никак не ожидал услышать такое.
– Пожалуйста, уезжайте, как можно скорее…
– Неужели ты и в правду веришь в ее способности кого-то убить? – спросил я, нисколько не веря в связь произошедшего.
– Я не думаю, все так и случилось. Я прошу вас!
– Ладно, успокойся, я поговорю с Венерой, но обещай, что все останется между нами.
– Если вы обещаете…
– Послушай, это всего лишь суеверие, глупое совпадение, – внезапно распалился я. – Такое случается практически каждый день. Я тебе со всей ответственностью говорю, как священник, как человек, глубоко посвященный в божественные промыслы. За всю людскую историю такого нет, не было и не будет, чтобы пожелания подобного рода, какого-нибудь одиночки, воплощались в жизнь. Тем более Бог такого не допустит. Представь, что могло произойти со всеми нами, если бы это имело место в нашем мире. Да каждый второй хочет смерти всем людям, хотя бы раз за день.
– Значит, я зря подошла к вам.
– Я поговорю с ней. Я обещаю. Ступай с миром! Все будет хорошо дитя мое, – благословил я.
– Я поняла, до-свидания, – холодно процедила та в ответ.
***
Этот короткий разговор, пусть на первый взгляд и глупейший, дал мне довольно плодородную почву для размышлений на всю оставшуюся неделю. А тем более, Венеру скоро выписывали из больницы, и возможно, нас поджидала цепочка новых событий в этой связи. Мало ли, кто-нибудь еще поверит в эту банальную страшилку и окончательно испортит жизнь моей дочери.
Да, признаюсь, однако сквозили в моей голове похожие мысли и до этой злосчастной встречи. Но прежде, я от них с легкостью отмахивался, будто от грязных назойливых мух. Я привык считать себя человеком думающим, логичным и, как правило, действовал, хорошо взвесив все имеющиеся аргументы. Но почему сейчас такую силу в моих мыслях приобрела догадка, свалившейся на мою голову девчушки.
В памяти невольно всплыло многое из нашего общего прошлого. Вспомнился эпизод семейного ужина, последнего для моей жены, и вновь в голове завизжал противный голосок старухи, со своим любимым словцом «Убииийцааа». О Господи, взмолился я, пожалуйста, только не она, прошу Тебя… Только не она!
Какими-то невероятными усилиями я все же сумел заложить фундамент своего отрицания. Затем поставил на него неприступные стены забора, а далее, для надежности, вообще выстроил непрошибаемую башню, ощетинившуюся копьями. Я заперся в нем готовый и дальше стоять на своем. Но нет, что-то было такое, в окружавшем меня воздухе, от которого никуда не денешься. Я и сам заметил внутри себя какую-то внутреннюю надстройку, невольно заставившую весь мой разум вернуться к раздумьям. Когда я заявился в госпиталь с пакетом фруктов и новых книг для Венеры я увидел или почувствовал в ней некую особенность, дух, а может быть силу, что подтверждало мои глупые догадки. Но хуже того, заставляло усомниться в ней. Дьявольский ребенок, – в конце концов резанула самобытная догадка мои размышления, словно ножом по лицу. Дьявольский, дьявольский, дьявольский! – непрестанно визжала оголтелая мысль. Нет, заткнись! Господи, этого не может быть…
Вы, наверное, порядком видели фильмов про экзорцистов, про изгнание дьявола и прочую чепуху. А вот мне, к величайшей моей неожиданности, пришлось всерьез задаться этим вопросом. Как-то разговаривая с одним моим коллегой, так, пытаясь выставить разговор в виде бессмысленной болтовни, мне вдруг пришлось узнать множество неприятных вещей. Есть, к примеру, принципиальная разница, между изгнанием демона из тела ребенка или ребенок может оказаться самим демоном, воплоти. Представьте теперь мой ужас.
Я каждый день, до выписки, приходил в больницу, к своей дочери и пытался ей хоть чем-то помочь. Читал особые молитвы, брызгал святой водой и прикладывал крест к ее коже. Результат нулевой. Но я неустанно продолжал свои подходы. Мазал ее лоб маслами да благовониями со святых мест, курил ладан, но опять ничего. Похоже, она была обычным человеком или…
Да, у нас у церковников есть такое миропонимание, что если сын божий чрезмерно талантлив, если он обладает силами, далеко заходящими за границы простого человеческого существа, то принято считать его источник от бога, либо от дьявола. Однозначно все сводилось к тому, что заряд имеет отрицательное значение. Но что тогда мне делать, впустую спрашивал я себя. К тому же, меня стало очень настораживать ее прежнее отношение к самой религии.
Пусть я не говорил раньше, но на самом деле я уже сделал сотни попыток приобщить ее к вере. Венера, в свою очередь, всячески пыталась ускользнуть от вопроса. С самого ее детства мы много говорили с ней о Боге, спорили, много спорили, но ни к чему в итоге не пришли. По началу, ее возражения были весьма грубы, обычны и не подкреплены весомыми доводами. Такое обычно слышишь от несгибаемых беспринципных недотеп. Но постепенно, с ее взрослением, даже я начал признавать, что ее позиция становится довольно сильной и заслуживающей право на существование. Либо мне не хватало ума, отстоять свою. Потому, в конце концов, мне пришлось озвучить негласное правило. Религия отныне, переставала выставляться источником для споров и распрей, но предметом веления души.
– Хочешь, не верь, – дело твое, – выразил я наконец согласие. – Но не мешай верить другим.
Она легко согласилась на это и все пошло своим мирным чередом. Но как теперь затащить ее в церковь, чтобы попытаться отмолить ее способности, очистить от скверны, ломал теперь я свою голову.
В итоге, мне все же удалось поговорил с ней и выложить свои муки, как есть на духу. Она же, при этом, не выглядела загнанным в угол зверьком. И даже не отпиралась от некоторых своих способностей, возмущениями или возражениями. Но и нового ничего я и не узнал в тот час.
Венера просто сидела передо мной, все еще слабая от прошедшей болезни, и молча смотрела в стол. Я пытался поднять градус разговора, а она просто взяла и стянула с головы парик, объяснив, что ей стало вдруг жарко. А дальше продолжила сидеть безмолвно, бросив взгляд сквозь гладь стола. Я лет десять не видел ее без парика, с гладкой, сияющей под лампами кожей, вместо привычных волос. Как и не мог толком продолжать разговор, поняв, что она имеет ввиду. Но все же, что-то следовало предпринять.
– Венера, пожалуйста, мы должны помочь друг другу, дружок! – смягчил я свой голос. – Сейчас вновь наступили тяжелые времена для нас обоих, и я бы очень хотел, чтобы мы помогли друг другу. Ты поддержишь меня?
– Да, папочка.
– Ты пойдешь ко мне на встречу, чтобы мы вместе все уладили?
– Конечно же, папочка!
– Я знаю, то, что произошедшее, вовсе не твоя вина. Но мне нужно знать, как тебе помочь, как помочь нам. Разве это не логично?
– Ты не поймешь. Я знаю! Я и сама ничего не понимаю.
– Я попробую. Ты мне всегда можешь доверять. Я тебя никому-никому не отдам. Ты не согласишься исповедоваться? Мне очень важно, чтобы это было в церкви. Поверь, я знаю что говорю.
– Хорошо папочка. И пусть этот кошмар побыстрее закончится.
– Спасибо доченька, мы с тобой все переживем дружочек.
– Я надеюсь, очень надеюсь…
Глава 9
Венера сдержала свое слово и три дня спустя мы шли с ней в церковь, где я и служил, но где она ни разу бывала. Я же всю дорогу не спускал с нее глаз, стараясь увидеть проблески борьбы темных сил. То, как они отреагируют на ее явление в святом храме. Но ничто не смутило ее спокойствия. Мало того, ее живо заинтересовала роспись на стенах и потолке святилища, а также непривычные предметы и внутреннее убранство.
Я пригласил ее в исповедальню, предварительно разъяснив как должно происходить таинство, но она, окинув взглядом маленькое темное помещение, предложила все рассказать за чашкой чая. Я согласился, посчитав, что так ей будет привычней.
Вначале она призналась, что все ее нутро вот уже много лет ласкает отнюдь не добрый огонек за то, что раз за разом происходит вокруг нее. И конечно же, всю вину она полностью взяла на себя. Начиная с последнего голубя, что пачками гибли вокруг нашего дома (одному из них удалась довольно успешная бомбардировка), и заканчивая последним случаем с классом, где в итоге погибло пять человек, а еще несколько до сих пор оставались в больнице. И все потому, что она упускала свой разум из под контроля и поддавалась мгновенным вспышкам всеобъемлющей озлобленности, гнева. Желала обидчику скорой смерти.
Разумеется, она не хотела, чтобы люди болели или умирали по ее задумке. Но когда ее оскорбляли, издевались или просто несправедливо высмеивали, то будто какая-то масса раскалялась внутри нее, разрывалась до вселенских масштабов, затмевая разум. И Венера невольно желала погибели своим обидчикам, на пике своего эмоциональной агонии, как загнанное животное, окружившей его стае ликующих гиен.
Естественно, через несколько минут все проходило, она успокаивалась, размысливала свои нелепые настроения-выскочки и все становилось на круги своя. О тех пожеланиях другим людям, она конечно же сожалела. Ведь разумом-то понимала, что глупо раздражаться на невежд, тем более за такие мелочи.