ого утра жуткое пьянство. Это в нашем, российском понимании. В понимании местных жителей — «просто, туда-сюда, по-кушат, немножко випит».
Поскольку продолжалось это целый рабочий день, то к окончанию сельхозработ «командир — отец родной» был совсем уж никакой. «Тело Героя» грузили в машину и доставляли к месту проживания верные подчиненные. Я лично сей участи избежал, но не помню ни одного, кто бы смог вернуться с этой экзекуции на своих двоих.
Мишка Илясов не был молодым лейтенантом. Попал он на эту повинность, наверное, потому, что в батальоне молодых лейтенантов не было вообще…
Вечером во двор их общаги въехал военный ЗИЛ-137. Дверь кабины распахнулась, и на руки подчиненных вывалилось Мишкино изнуренное на сельхозработах тело. Подобно тому, как в заключительных кадрах фильмов киностудии имени Довженко тяжело раненного героя долго несут на руках, а потом хоронят на высоком бугре, Мишку солдаты торжественно пронесли в общагу.
Все это наблюдали дети, игравшие во дворе. Виденное произвело на них столь глубокое впечатление, что характер их игр временно изменился. Во всяком случае, стал шире. Появилась игра «В пьяницу и солдат». Одному из участников вручалась банка с водой. Он из нее долго пил, сколько мог, а затем падал замертво. Остальные участники долго носили его по Двору.
Увидев как-то это, я долго корил Илясова:
— Мишка! Раньше дети играли в Чапаева, в Буде-ного, а теперь, благодаря тебе, в кого? В пьяницу!
— Ну, в тебя-то дети не играют, — обиженно буркнул Мишка.
Однако к своей гордости могу сказать, что также был предметом детского подражания, все в тех же Ла-годехи, когда забил свой первый караван. Жены моих друзей рассказывали, что дети офицеров чуть ли не до драки спорили, кто будет лейтенантом Козловым.
Откуда берутся уки?
Мой друг, Карен Таривердиев, после вывода войск из Германии попал служить в Чучковскую бригаду спецназначения, что стояла в Рязанской области. Что это за место, надо рассказывать отдельно. Я, находившись в отпуске, решил приехать к нему вместе с женой на день рождения.
Сели в поезд и поехали. Думали, недалеко, но прибыли только рано утром. Прямо с перрона на нас глянула российская глубинка во всей своей красе. Перед лабазом дореволюционной постройки раскинулась бескрайняя лужа, в которой нежилась свинья. Похрюкивая, она щурила на нас свои маленькие глазки. У вокзала собралась кучка народа, видимо, соображая, как добираться домой. Как выяснилось, автобусы здесь не ходили. Спустя несколько минут я понял почему. Я спросил, как добраться в бригаду, и мне показали на военный «уазик», который стоял неподалеку. Зачем приезжала машина замкомбрига, я не уточнял. Солдат с готовностью согласился нас довезти. Мы проехали относительно ровный участок у вокзала и въехали в первую яму. Это началась дорога. Весь участок ее, проходивший по ПГТ Чучково, состоял из них. Дорога между аэропортом и городом Кандагар, изрытая воронками, поскольку минировалась с завидным постоянством, мне показалась настоящим «хайвэем» по сравнению с ярким представителем российских бед № 1. Три километра от Чучково до части были вполне приличными.
Карен нас встретил радостно. Он жил на первом этаже старого дома. В подвале стояла вода, и из года в год, как в нормальном болоте, там выводились все новые популяции комаров. Естественно, что по квартире его они летали стаями. Окна закрывать было бесполезно. Его младшая дочь Ленка ходила по квартире в трусах, вся искусанная и непонятно ругалась на кровососущих: «Ука! Ля!». Увидев нас, тут же забавно пожаловалась: «Ука ляка! Ука Лена попа ам!», продемонстрировав при этом искусанную попку.
И Карик, и его супруга не вникали в этимологию этого детского ругательства. Я же, увидев, как Карен охотится за комарами с газетой, внезапно понял суть этого загадочного выражения. Промахнувшись в очередной раз или попав по комару, Карик произносил одно и то же, но в разной интонации: «Сука! Бля!».
«Не мешайте спать!»
В Феодосии мы с женой жили в семейном общежитии. Комнатка была 18 квадратных метров. Поэтому, когда родился сын, кровать его поставили у нас в изголовье. Это было, с одной стороны, удобно, поскольку при необходимости можно было дотянуться рукой, а, с другой стороны, ее и ставить-то было некуда.
Дело молодое, и любовью мы супругой занимались с завидным постоянством и многообразием исполнения. Но пока «вышеозначенный», как мы называли нашего сына, не заснет, не до любви. Поэтому размеренная половая жизнь начала давать сбои. Пока дождешься, пока сын засопит, уже и сам, намаявшись за день, сопишь.
В воскресенье утром я проснулся рано и толкнул тихонько жену. Она с пониманием откликнулась, пока «вышеозначенный» спал. И скоро мы уже во всю прыть скакали на диване, несясь к оргазму. Когда до цели было рукой подать, примерно на этом же расстоянии от нас поднялся на четвереньки наш сонный сын и, повернув к нам недовольное личико, отчетливо произнес: «Прекратите! Вы мне мешаете спать!».
И несмотря на то что он тут же упал и снова засопел, сил продолжить начатое ранее не было ни у меня, ни у жены. Оба беззвучно давились от хохота.
«Костя! Тебя мама зовет!»
В Лагодехи наша холостяцкая общага стояла по соседству с финским домиком, где проживала семья старшего лейтенанта Невзорова. С Костей мы как-то сразу подружились, периодически ходили вместе пить пиво. Знали мы и супругу его Любаню, и совсем маленького сына Костю, которого называли Констан-тинычем. Очень серьезный был парень.
Как-то я пришел домой в обеденный перерыв. Еще на подходе слышу, как Любка Невзорова надрывается в тщетных поисках своего сына: «Костя! Костя!».
Поднялся на наше высокое крыльцо и вдруг вижу, что за ним стоит предмет поисков мадам Невзоровой.
Он о чем-то озабоченно толкует с соседской девчонкой. Лезу за ключами, а сам наблюдаю за Константи-нычем. Хоть бы ухом повел. Обычно я стараюсь в чужие дела не вмешиваться, но тут не удержался: «Костя, тебя же мама зовет!».
Константиныч спокойно поднял голову, глянул на меня недовольно и выдал: «А я не слышу!».
После этого спокойно продолжил беседу.
Зачем нужен папа
В пору службы моей в Крыму был в моем отряде командир десятой роты Володя Барсуков. Сам рыжий, он имел таких же рыжих сына и дочь. Эти «славные детишки» периодически выдавали что-то неординарное. Особенно радовал Вася.
Боевая подготовка в отряде шла довольно интенсивно: учения и полевые выходы сменяли друг друга. Вернувшись с одного из таких выходов, усталый Володя наконец добрел до двери своей квартиры. Ключи, чтобы ненароком не потерять, с собой не брал. Да и незачем — жена с детьми обычно сидела дома.
Позвонил. За дверью послышались детские шаги.
— Кто там?! — спросил Вася из-за двери.
— Вася, это я, твой папа, открой мне дверь, — радостно сообщил Барсук.
Однако вместо заветного поворота ключа Володя услышал удаляющиеся шаги и спустя некоторое время звонкий Васин голос на кухне.
— Мама! Там папа пришел, просит открыть дверь.
— Ну и что тебя смущает? — поинтересовалась Вовкина супруга.
— Ну, дверь-то открыть или нет?
— Ну, конечно же, Вася! Это же твой папа.
Снова послышались детские шаги. Изрядно уставший и замерзший от езды в кузове Вовка уже стал терять терпение, когда из-за двери раздался Васин вопрос:
— Папа?
— Да, Вася! Да!
— А что ты нам принес?
— Вася! Я ничего не принес, я домой пришел! Открывай, паршивец, дверь!
Снова раздались удаляющиеся шаги. Вовка уже потерял всякое терпение и хотел было начать долбить кулаком, чтобы жена сама оторвалась от кухонных забот и соизволила лично открыть уставшему мужу дверь. Но любопытство пересилило, и он решил малость подождать.
Терпение его было вознаграждено, когда он услышал:
— Мама! Там папа пришел и ничего нам не принес! Пускать его или нет?
ПЕРСОНАЛИИ
Василий Филиппович Маргелов и его «сынки»
Когда книга была практически закончена, случай представил счастливую возможность более выпукло показать фигуру отца ВДВ — генерала армии Маргелова Василия Филипповича. Оказывается, Александр Сергеевич Чубаров записывал свои впечатления не только от встреч лично с Маргеловым, но и с простым упоминанием его имени в среде курсантов десантного училища. Короткие зарисовки, разбитые по годам, весьма ярко рисуют образ этого, поистине великого человека. Малую толику своих воспоминаний я позволил себе добавить в этот рассказ.
С. Козлов
А.Чубаров, С. КозловТоварищ Командующий
Василий Филиппович Маргелов, генерал армии, командующий ВДВ, Герой Советского Союза, личность уникальная, героическая и легендарная.
Легенды, которые сопровождали еще при жизни этого, действительно замечательного человека, складывались из его высокого профессионализма и бескорыстной и искренней любви к его детищу — ВДВ. О его военных подвигах тогда мы, к сожалению, знали очень немного.
Легендами и байками обрастали его способность к принятию неординарных решений и… любовь к крепкому и меткому словцу.
Не попадись ему на язык
Ославит не хуже, чем у Гоголя. Как-то в середине семидесятых в дивизии, стоявшей в Прибалтике, произошло ЧП. Акт скотоложства. Два сержанта от избытка тестостерона изнасиловали хозяйскую козу. Были застигнуты за этим позорным занятием хозяйкой. Та тут же поспешила жаловаться. Случай дошел до Командующего. Он прибыл в полк и на построении вместо обычного приветствия: «Здравствуйте, гвардейцы-десантники!», выдал: «Здравствуйте, товарищи коз-лое…ы!».
Весь полк замер в тишине. Командующий помолчал и повторил свое необычное приветствие.
Полк снова не проронил ни звука.
Маргелов усмехнулся и изменил приветствие: «Здравствуйте, гвардейцы-десантники!».
В ответ полк радостно рявкнул: «Здравия желаем, товарищ Командующий!».
Маргелов усмехнулся, но, отходя от микрофона, буркнул: «Один х…й, козлое…ы!».
Представляете, сколько времени прошло, но эта история до сих пор известна в войсках. Припечатал, так припечатал.
Сельцы. Вручение правительственных наград.
Из строя вихляющим шагом выходит длиннющий старший лейтенант Максимчук. Глядя на его шаг, Маргелов недовольно морщится и, вручая медаль, бурчит: «Молодец, сынок! Но строевой шаг у тебя, как у французской проститутки!».
Или, не помню, в чей адрес: «Полковник, да у тебя извилин меньше, чем у меня дырок в теле!».
Маргелов может все!
Для будущих офицеров Маргелов начинался с абитуры. Байки про Дядю Васю здесь рассказывали и курсанты, и абитуриенты-неудачники, поступавшие не в первый раз.
Среди абитуриентов Рязанского воздушно-десантного училища ходила, например, такая история, которая вселяла надежду в провалившихся.
Некий абитуриент завалил один из экзаменов и получил на руки документы. Желание его учиться было настолько сильно, что он, не сумев пробиться к Командующему, ночью забрался в его гостиничный номер через балкон третьего этажа с просьбой зачислить условно. Маргелов любил отчаянных и дерзких и поэтому дал добро на зачисление.
Не знаю, как насчет третьего этажа, но я лично знаю парней, которые ездили в Москву в приемную Маргелова и после аудиенции были зачислены. И мало того, в последующем успешно учились и окончили наше прославленное училище, которое ныне носит имя Маргелова.
Великий и ужасный…
1966 год. Мы только поступили в училище и проходим курс молодого бойца в Сельцах. Ожидается приезд Командующего, которого мы никогда не видели, но уже боимся.
Сержанты из войск рычат: «Уроды! Из-за вас всем нам пи…дец! Ротного за вашу форму одежды с должности снимут. Третий взвод, прибывший к нам из училища связи, все еще носит черные погоны, а в первом взводе почему-то фуражки без козырьков.
Мы только пришли с занятий и видим, прячась в кустах, как Маргелов идет вдоль ряда наших палаток. Сержанты пугают: «Пи…дец! Сейчас весь лагерь разнесет!». Мы удивляемся: «Да что же, он один все палатки сможет поломать?». — «Салабоны! — усмехаются сержанты. — Да он вдвоем со своим начштаба в войну целый немецкий полк захватил!».
Это добавляет страха и благоговения.
Осень первого курса. Активно готовимся к прыжкам. Полковник Сергеев и подполковник Гулий с кафедры ВДП нагоняют страха:
— Командующий каждого может спросить об устройстве парашюта. Кто ответит неверно — тому в ВДВ не служить! В крайнем случае, сошлет в Фергану!
Далекая Фергана пугает.
Первая встреча
Маргелов здоровается с училищем весьма своеобразно.
— Товарищи солдаты и курсанты, — пауза зависла в звенящей тишине.
— Товарищи, — голос повышается до высоких тонов, — офицеры…
И далее грозный рык на низких: «Здравствуйте!!!»
Подготовка к смотру строевой песни. Наша рота поет недавно нами же и придуманных «Гренадеров». Маргелов подносит свою лапу к головному убору. Мизинец оттопырен немного вниз и вправо — след фронтового ранения. Даже издалека видно, какая это сильная рука. Маргелов кричит с трибуны нашей роте:
— Порадовали сынки! Ко мне запевалу!
Командир роты Лебедев яростно шепчет мне: «Чубаров, бегом на трибуну!». Подбегаю, перехожу на строевой шаг, докладываю. Впервые вот так близко вижу живую легенду, слышу его хриплый голос.
— Гренадеры! Добавить куплет про десантников!
— Понял, товарищ Командующий.
При пожатии ощущаю стальную лапу и выступ в ладони — все тот же след ранения. Ощущение, что твоя ладонь попала в клешню громадного краба или в тиски, которые, на счастье, не сжимаются полностью. Взгляд по-солдатски прямой и решительный. Жесткий!
Начальник училища генерал-майор Попов: «Отличный курсант! Огневик, строевик!».
Маргелов: «Попов, слышишь, что говорю? Чтобы все училище эту песню пело! А после и все ВДВ запоют!». Так и вышло.
Десантники…
Как-то на Матросскую Тишину позвонили из Московской комендатуры: «Тут ваши подрались и сейчас сидят в камере». Доложили Командующему о ЧП.
— Подрались и сидят в камере? Это не мои! — жестко отрезал Маргелов.
Спустя некоторое время снова звонок с Басманной:
— Тут ваши подрались, мы их задержали, а они сняли часового и удрали. Это безобразие какое-то! Доложите Командующему.
Услышав новость, Василий Филиппович расплылся в улыбке:
— Ну, раз подрались и часового сняли и опять удрали, значит точно мои были!
В Туле. Во время очередного посещения дивизии у Маргелова сперли его знаменитую кожаную куртку. Перепуганный комдив, пришедший из пехоты, клянется: «Все переверну, но найду!». Маргелов: «Да ни хрена ты не найдешь! Десантники (!!!) украли!».
Маргелов лелеял курсантов
До перевода училища в Рязань кузница офицерских кадров ВДВ находилась в Алма-Ате. Случай дошел в пересказах еще с той поры.
На территории училища единственный бассейн, который в жару постоянно занят женщинами-препо-давателями и женами офицеров училища. После доклада Маргелову о том, что курсантам плавать негде, Маргелов, задумчиво посмотрев на вышку, негромко произносит: «Я это бабье враз отучу!». А на следующий день стало известно, что Командующий принимал солнечные ванны на вышке, в чем мать родила. Весть о том, что Маргелов будет загорать ежедневно, долетела и до женских ушей. Больше у бассейна они не показывались.
Аэродром Домодедово, площадка приземления.
Полк, а в его составе и рота курсантов приземлилась и собралась на пункте сбора. Рота строится в линию взводных колонн. Из ЗИМа Маргелов видит на левом фланге пятой роты маленького курсанта Гуглю. Останавливает машину, выходит.
— Это что за х…йня такая? Вот почему парашюты на одной высоте не раскрываются. У него же веса, как у кота!
Комбат подает команду «Смирно!» и спешит с докладом, но Маргелов не слушает: «Сынок! Иди сюда!». Гугля рубит строевым шагом. «Спортом занимаешься?» — спрашивает Командующий.
— Так точно! Чемпион училища по самбо!
Маргелов душевно отходит и уже комбату:
— Ладно! Натолкать ему в карманы песка, чтобы больше весил». После поворачивается к строю:
— Ну что, сынки, отпуск всем дают?
Курсант Ульянёнок:
— Сказали, что по нашему желанию урезали до пятнадцати суток для сдачи годовых экзаменов!
— Белавенцев! Это так?
— Так точно! Учли пожелания курсантов участвовать в параде!
— Ты мне жопой не крути!.. Желание, е… вашу мать! Сынков моих обижаете! Парашютную я им ставлю «Отлично!». Огонь сам проверишь! Понял? Тактику — загоню всех в болото, кто выйдет, тому по тактике и топографии «Отлично!». Кто не выйдет, пусть тонет. В отпуск не поедет! Так ребята?
— Так точно! — радостно ревут полторы сотни курсантских глоток.
На первом этаже учебного корпуса идут занятия. В коридоре топот. Не успели оглянуться, в класс входит Маргелов со свитой. Командую: «Смирно!». Докладываю. Маргелов проходит между столов. У всех на столах учебники иностранного языка.
— Сынки! Бросьте вы на хер эти книжки с геморройным шрифтом. Идите лучше в поле военную науку изучать!
Генерал Попов:
— Товарищ Командующий, это им по программе положено. Они же референтами-переводчиками выпускаться будут.
Маргелов с презрением:
— Переводчики! Референты!.. Вашу мать! Жопы поотъедали, стрелять не умеют! Сержант, ко мне! Стреляли по реально маневрирующему бронеобъекту?
— Никак нет, товарищ Командующий!
— Будут стрелять на этой неделе, — вмешивается кто-то из свиты.
— Смотрите! А то загоню всех в болото… Ладно, сынки, учите свои буквари. Это дело нужное, мне немецкий язык на войне помогал.
1968 год. На съезд отличников ВДВ Маргелов приказал ехать мне и курсанту Немировскому вместе с ним. Сидим в его ЗИМе сзади и дышать боимся.
— Что приуныли, сынки? Как служба?
— Все нормально, товарищ Командующий!
— А я вот, если Министр денег не даст, воровать пойду! — Маргелов оборачивается: — Думаешь не смогу?
— Не могу знать, товарищ Командующий.
— Как не можешь знать? Я же все могу!
Воздушно-десантная в училище и в войсках
На площадке приземления внезапным порывом ветра у курсанта Сереги Родионова поднимает купол и уносит ввысь. Офицер ВДС докладывает:
— Высота две тысячи, удаление две шестьсот! Маргелов сидит на раскладном стуле и командует:
— Послать взвод этих раздолбаев, пусть принесут!
Сам же смеется.
На следующий день купол нашли в двадцати восьми километрах.
В ВДВ и по всей стране идет реклама парашютного прыжка на Памир. Ходили слухи и об участии наиболее подготовленных курсантов нашего курса в этой акции. Вроде бы Маргелов об этом говорил. Но из-за учебного процесса, да и по другим причинам, наше участие отставили. По этому поводу ходят шутки.
Юра Вощенков зевает на тумбочке. К нему «для интервью» подходит Валера Ивановский с магнитофоном и протягивает микрофон:
— Говорят, что Маргелов везде посылает ваш курс как наиболее подготовленный. Правда ли, что в этот раз вас посылают на Памир?
Юра:
— На хер нас посылают! Это уж точно. Да и раньше нас туда же посылали!
Разрекламированный прыжок на Памир закончился трагически — погибло шесть парашютистов.
Кировабадская дивизия. Отработка программы ВДП. Невесть откуда появились отказчики — молодые солдаты, призванные из Закавказья. Десантировать их берется замкомдива, сам кавказец, здоровенный, черный, волосатый, как горилла, полковник. Он заталкивает эту команду в АН-12, самолет взлетает. Полковник тем временем выворачивает наизнанку меховой шлем, закатывает рукава комбеза и по команде «Приготовиться!» начинает реветь, как медведь. При этом он выкрикивает страшные ругательства на армянском, грузинском, азербайджанском языках, обильно пересыпая все это русским матом. Вид его ужасен, и бедных солдат у разделителя еле сдерживает выпускающий. Звучит сирена и рев полковника усиливается так, что перекрывает даже ее. При этом он напирает на поток, буквально выдавливая всех в рампу. Тех, кто замешкался, лупит по чему попало и выбрасывает в люк.
На земле солдаты благодарят полковника за помощь. Подъезжает Командующий:
— Есть отказчики?
— Нэт, товарыш Командушый! Просто некоторый командыр нэ умэет солдату перэд пыжком душэвный настрой дават. Я этот настрой дават умэю!
Говорят, в подобной ситуации Маргелов зажигал в гермокабине дымшашку, а техник выскакивал с криком: «Горим!». Отказчиков не было.
Такие в десанте нужны
Весна. Четвертый курс сдает экзаменационный кросс. Мы помогаем. На трассе Володя Муравьев, по кличке Мурей. Здоровенный и страшный на вид, но добродушный и веселый разгильдяй, душа кадетского коллектива, Володя плохо бегает и поэтому решил срезать. Случайно выбегает на тропинку, по которой прогуливается Маргелов, Попов и небольшая свита.
Увидев Мурея, ломящегося через кусты, Маргелов удивленно восклицает:
— Это что за медведь х…ев?
Попов:
— Товарищ курсант! Ко мне! Фамилия!
Маргелов:
— Да пусть бежит, только после выпуска дай ему кривой нож и отправь на большую дорогу. Ему же жизни двадцати молодых солдат доверять нельзя — передушит на хер. А на войне сгодился бы. Такие в десанте нужны.
Зная любовь Василия Филипповича к рукопашному бою, курсанты частенько жаловались на гонения, которые устраивал каратистам начальник училища.
— Товарищ Командующий! Опять спецкласс закрыли. Заниматься не дают. А как же мы воевать будем? — гундели здоровенные парни, разбивавшие ударом кулака по три-четыре кирпича, после успешной показухи Маргелову.
После этого, говорят, в кабинете у Попова состоялся очень жесткий разговор, примерно такого содержания.
— Ты кого мне готовишь? Ты десантников готовишь! Мне не нужны какие-то там ученые астрономы! Мне бойцы нужны! Если на вступительном экзамене кулаком солдатскую табуретку разобьет, брать даже с двойками.
И, как рассказывали старшие товарищи, был даже такой специфический (у злых языков — «Маргелов-ский») набор, куда набрали таких «орлов»!
Валера Царев рассказывал, что с этого набора, незадолго до ввода в Афганистан, попал к ним лейтенант. Здоровенный, но несколько заторможенный.
В канцелярии роты, глядя на портрет Энгельса, поинтересовался:
— Кто это у вас тут?
Валера мигом парировал:
— Каптером у нас в русско-японскую был.
Парень посерьезнел и озабоченно сказал:
— Зарос сильно, нехорошо.
Как бы то ни было, взвод принял. Построив бойцов, он откровенно сказал, что партийно-политическую работу он изучил в училище плохо. И вообще долго говорить не любит. Поэтому, если что, то вот! И показал свой кулак, размером с голову пионера. Дисциплина во взводе сразу повысилась.
Маргелов и физподготовка
Лагерь училища. Подсматриваем из кустов, как проходят занятия по физподготовке на сборах командиров дивизий. Маргелов сильно ругается из-за того, что генералы не могут перепрыгнуть гимнастического коня. Сам он только что перепрыгнул и, взяв в руки прутик, хлещет очередного генерала по заду: «Я вам, бл. дям, за что деньги плачу?». Покатываемся со смеха, пока помощник дежурного по лагерю нас не засек.
Играем в футбол на плацу, что запрещено. Поднимаю глаза и вижу, что за ними наблюдает из окна кабинета начальника училища Маргелов. Кричу:
— Атас! Сматываемся! Командующий!
Маргелов из окна:
— Играйте, сынки! Играйте! Я сейчас с кавалериста спрошу, где стадион для моих сынков?
1969 год. Весна. Селецкий лагерь. Саня Хромченков ведет роту на физзарядку через поле.
Слышим сзади:
— Стой, сынки! Я с вами побегу.
Из кустов появляется Маргелов в громадных трусах, с голым торсом, хотя утро и довольно свежо. Мы заробели, а он:
— Буду сзади подгонять отстающих! У вас же кросс сегодня?
— Так точно! — хотя никакой кросс не планировался.
— Ладно, жаль, трусы мне мешают! Раньше по карманам презервативы таскал, а теперь вот таблетки да папиросы! Ну, старшина, на старт! Бегом, марш!
Мы рванули. Но еще долго сзади было слышно:
— Не отставать! Сынки! Рывок!
Конкурс художественной самодеятельности училища. На сцене курсант выпускной роты изображает диверсанта. В прыжке он достает немецкого офицера. Прыжок очень красивый и небывало длинный, через всю сцену по диагонали. Немецкий офицер стреляет, но не попадает.
Грохот выстрела усиливает эффект и привлекает внимание Маргелова, сидящего в центре первого ряда и галантно беседующего с преподавательницей кафедры иностранных языков.
Увидев этот прыжок, Маргелов привстает в кресле, бьет кулаком по подлокотнику и выдыхает:
— Ух!
А потом рявкает:
— Мудак! Но… молодец! Молодец!
Училище ревет от восторга.
Редчайший случай. Маргелов вместе с Лисовым идут по расположению нашей сумасшедшей роты. Порядок очень хороший, и подобревший Командующий вдруг вспоминает:
— А помнишь, Иван Иванович, как я тебя в Минске из-под такой вот кровати шваброй доставал?
— Ну что вы, товарищ Командующий, не было этого!
— Да ты вспомни, как я старшиной был, а ты от физзарядки прятался.
Командующего не проведешь
Но не стоит полагать, что Маргелов был таким добреньким Дедушкой Морозом. Василий Филиппович был очень жестким и трезвомыслящим человеком.
Выпускники первой и второй роты, где учились Грачев и Пикаускас (будущие министр обороны и заместитель командующего ВДВ), в летней беседке лагеря встречаются с Командующим. И постепенно, забыв страх перед ним, начинают наглеть и жалуются на тяготы десантной службы.
— Товарищ Командующий! У нас кроссы через день!
— Да что вы говорите, сынки?
— Товарищ Командующий, да нам бы без строя ходить. Мы ведь почти уже офицеры!
— А вас что, до сих пор строем водят? Карпов, ты совсем загонял ребят!
— Нам бы индивидуально заниматься, кто где хочет, а то командиры уже замучили!
— Вот хорошо придумали! Молодцы! Свободны, а я тут с вашими командирами поговорю и все учту.
Курсанты довольные расходятся, весело гомоня. А нам из нового учебного корпуса слышно:
— Распустили выпускников до предела! Е… вашу мать! Карпов! Ротные! Гонять не через день, а каждый день! Сам физо буду принимать. Тройку по физо не признаю. Физо на тройку — и служить на тройку будут! Держать в строю до отъезда в отпуск! А я осенью в частях каждого через свои руки пропущу!
Он терпеть не мог обмана
Видимо пытаясь загладить вину после пропажи куртки, тульский комдив организовал охоту. Маргелов выходит на лося. Лось дергается, пытаясь уйти, но не может. Привязан. Маргелов в бешенстве от этой подставы: «Комдив! Двум полкам — тревога! Учение с десантированием буду проводить лично! Наизнанку вас, бл…дей, выверну!».
Сельцы. Показ матбазы ВДВ министру обороны.
Спортсмены — парашютисты ЦСПК должны были приводняться на старицу Оки. Но, видимо, не желая падать в воду, решили приземлиться на берег, благо, что с трибуны не видно.
Но Маргелова не проведешь. Так, чтобы Министр не слышал, он командует:
— Поднять этих распи…дяев в воздух еще раз. И выбросить на старицу, но теперь без спасательных жилетов!
К ЦСПК он имел особое отношение, справедливо полагая, что его парашютисты должны быть лучшими в мире или уж, на крайний случай, в стране.
В 1972 году было введено новое воинское звание — прапорщик. К Маргелову пришли с просьбой лично вручить новые погоны команде клуба. Но в тот год мужская сборная выступила не очень удачно. Зато девчонки не подкачали.
Маргелов, прослышав о ЦСПК, взревел:
— Кому погоны? Этим пи…арасам? Да хер им в сра-ку!
— Ну, товарищ Командующий, ведь новое звание…
— Я сказал уже. Хер им в сраку!
— Товарищ Командующий, ну вы хотя бы девчонкам вручите.
Маргелов соглашается. В своем кабинете он собрал женскую команду. Мужики же за дверью. Маргелов растрогался до слез.
— Девчонки, милые мои! Дорогие мои! Спасибо вам. Хоть вы не подводите. Вот новые погоны. Все вам! — и покосившись на дверь: — А этим пи…арасам!.. Хер в сраку!
О бардаке в училище
Показуха. После приземления атакующие подразделения выходят на подступы к объекту.
Командир взвода старший лейтенант Никитин кричит курсантам на поле:
— Мужики, сделайте мне капитана! Маргелов на меня смотрит! (Ему выходил срок.)
Командир отделения:
— Товарищ старший лейтенант, да он не на вас смотрит, а на нас. Радуется, вот какие лейтенанты готовые по полю носятся. Ими не иначе какой-то грамотный генерал руководит. А капитана… Да присвоит, куда он денется!
Радиостанции включены! Громкоговорящая связь работает, и на КП все слышно. Маргелов начальнику кафедры тактики:
— У тебя на кафедре бардак, и в поле то же самое творится.
Старший лейтенант Чернушич вернулся с совещания офицеров у начальника училища, посвященное низкой дисциплине в среде курсантов, довел вкратце содержание разноса Командующего:
— Товарищи офицеры! Конский хер вам в сраку! Суть дела доложит генерал Попов!
И уехал.
Симпатии и антипатии
Особенно доставалось от Маргелова начальнику Рязанского училища генерал-майору Попову.
Попов ранее служил в кавалерии. Когда-то давно попал под начало Маргелова. Он один в десантном полку ходил со шпорами. Несмотря на свою крутость, Маргелов не смог его заставить снять их. С тех пор Маргелов его недолюбливал и постоянно напоминал о кавалерийском прошлом.
По училищу идут Маргелов и Лисов. Их сопровождает Попов.
— Попов, разломай ты эту конюшню! — Маргелов показывает на кочегарку. — Поставь спортгородок! А то же у тебя куда ни пойдешь — везде конюшни!
Зима. Строй училища на плацу. Начальник училища доложил. Маргелов подходит к строю управления и, обнимая подполковника Новака, громко говорит:
— Тебя кавалеристы не замучили? Если что, прямо мне звони!
Проверочные занятия для управления училища. Попов и заместители рисуют на картах. Маргелов ходит между столами. Рядом с генералом Поповым сидит полковник Бас. Во время войны его приняли за погибшего и живым захоронили. Даже на памятнике написали его фамилию. Нашла и спасла его белорусская женщина. Сейчас же Бас пытается содрать решение у Попова. Маргелов, замечая это:
— Бас, ты что каких-то чертей на карте нарисовал? Ну, Попов понятно, он — кавалерист. Но ты же боевой офицер, а по карте у тебя мандавошки ползают!
Псков. Рядом со штабом дивизии Маргелов наблюдает мятого и грязного офицера. Тот явно своего вида не стесняется и лезет на глаза Командующему, поскольку считалось, что Василий Филиппович любит офицеров, изнуренных ратным трудом. Однако реакция противоположная:
— Капитан, от десантника должно пахнуть одеколоном, а все девки при виде его должны ссать на ляжки!
Из рассказов курсовых офицеров
Лейтенант Орлик — выпускник Московского ВОКУ, два мера ростом, одет с иголочки. Прибыл из отпуска сразу в район ожидания, где уже сидит его полк. Послезавтра приезд Командующего со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Орлик забирает свой взвод в деревню, где ночь чистит, бреет, стрижет, гладит и подшивает своих оборванцев. На строевой смотр выводит с опозданием, но под барабанный бой.
Взвод выходит красивым, дрессированным строевым шагом. Маргелов с трибуны:
— Командир полка! Это что за херня такая? Ко мне этого длинного!
Орлик подходит четким строевым шагом, докладывает.
— Сколько служишь? — стать и внешний вид офицера явно импонируют Командующему.
— Служу недавно, но взвод уже лучший в полку!
— Командир, это так? — но тот не успевает ответить, как вступает Орлик.
— Товарищ Командующий! Дайте роту, через полгода будет лучшей в дивизии!
— Командир, ты чего же таких орлов маринуешь? Назначь командиром роты, проверь в деле! Растить надо толковых офицеров!
Комполка, злой на Орлика, назначил его командиром ремроты, чтобы тот себе зубы обломал.
Через год снова на строевом смотре видит Командующий эту роту. Внешне она явно лучше других.
— Ко мне командира! Как дела? Как служба?
— Товарищ Командующий! Обещание, данное вам, сдержал. Рота лучшая в дивизии! — докладывает наглец.
— Комдив, это так?
— Так точно! Товарищ Командующий! — докладывает комдив, поскольку другого выхода нет.
— Ну вот, видишь! Вот что значит вовремя увидеть хорошего офицера! Дайте ему батальон. Растить надо толковую молодежь!
На самом деле Орлик был действительно толковым офицером, что не раз доказал своей дальнейшей службой.
В строю
Март. Неделю назад полковник Кулишев принял училище у генерала Попова. Маргелов на трибуне требует повысить строевую выучку.
Кулишев ревностно ходит вдоль строя и нервно командует:
— Равняйсь! Отставить! Равняйсь! Отставить!
И так минут двадцать.
Из первой шеренги второй роты плашмя, не выставляя рук, выпадает курсант. Его еще и поднять не успели, как звучит рык Маргелова:
— Кулишев! Они у тебя недоношенные какие-то или пьяницы! У Попова были лучше!
Василий Филиппович сам всегда четок и конкретен, потому и не терпит неопределенности в докладах.
1967 год. Сентябрь. Белоруссия. Спортзал на берегу озера Бездонное. Наша рота подошла к расположению. Из беседки наблюдает Маргелов, потом громко спрашивает ротного:
— Когда прибыла рота?
Ротный старший лейтенант Лебедев:
— Мы здесь четыре дня?
— Ты что, вопроса не понял? — сердится Маргелов.
— Около недели назад, — замялся Лебедев.
— Около бани у белорусской бабки бывает! Ты мне жопой не крути! Докладывай по-военному!
— Виноват, товарищ Командующий. Прибыли шестого сентября.
— Ну вот, это уже лучше. Учи курсантов четко докладывать и отвечать на поставленный вопрос!
Огневая подготовка
Василий Филиппович великолепно стрелял, и в том числе из личного оружия. В кабинетах командиров частей ВДВ можно было увидеть мишень № 4а, где пробоины выдавали отменного стрелка. На мишени надпись: «В эту мишень тогда-то стрелял Командующий ВДВ В. Ф. Маргелов».
Любил он посоревноваться и, прибывая на войсковое стрельбище или в учебный центр, требовал показать, как соревнуются солдаты и офицеры, невзирая на звания. И сам азартно включался в это дело. Особенно любил огневую подготовку. Офицеров и солдат, показавших отличные результаты, награждал по-царски, часто часами со своей руки. Неумех давил. Его девиз был разрекламирован в войсках:
— Поражать противника на предельных дальностях, с первого выстрела, первой очередью!
Командиры всех степеней всячески поощряли успехи своих подчиненных в огневой подготовке.
Так рос уровень.
Дежурим в оцеплении в тире, где стреляют начальник училища и старшие офицеры под руководством Командующего.
Начальник училища отстрелял и докладывает:
— Товарищ Командующий! Генерал-майор Попов стрельбу закончил!
И вдруг у него происходит случайный выстрел в потолок. Тут и началось:
— Я думаю, откуда бардак в десантных войсках? А его, оказывается, Попов разводит! Я на хера тебя поставил директором военной школы?
И так далее, и тому подобное.
Приказ Командующего: «Проверить всех офицеров и курсантов-выпускников по стрельбе из пистолета». Результаты крайне низкие. Маргелов лично осматривает мишени. На мишени старшего лейтенанта Шпака кучно три десятки.
Маргелов:
— Единственный толковый офицер на все училище! Быть тебе Командующим!
Лично не видел, но молва ходила, что еще и часами наградил.
1970 год. Перед выпуском Маргелов подарил нам один миллион патронов, вывезенных из Чехословакии. Но при этом добавил:
— Пусть только попробуют получить двойки за огонь. Загоню всех в болота! В офицеры производить не буду, а деньги за боеприпасы вычту из получек!
Вступается начальник училища:
— Товарищ Командующий! Этот курс сильно стреляет!
— Да знаю, как они стреляют! Е. вашу мать! Зимой все мишени шомполами исковыряли!
Кулешов молчит, поскольку это так и было. Как до Командующего дошло — неизвестно.
Маргелов и спецназ
Маргелов очень ревниво относился к подразделениям спецназначения, но в то же время уважал.
ГСВГ. Ней Тимен. Расположение 3 огвбрСпН. Очередное отделение преодолевает тропу разведчика. Преодолевая препятствия и заграждения, разведчики режут колючую проволоку штык-ножами.
Маргелов:
— Полковник, ты десантников на электричество пускаешь с голым хером!
— Они должны быстро преодолевать заграждения, товарищ Командующий!
— Ну а живыми они должны оставаться, е… вашу мать? Или нет?
— Так точно!
— А ты что, не знаешь, что вся Европа, в отличие от Рязанской области, электризована?
Тут вмешивается начальник политотдела бригады, который был у Маргелова в полку начальником клуба. Командующий отмахивается:
— А ты вообще молчи! За всю службу ни одного путного лозунга не написал!
Там же. Подразделения бригады в целях маскировки не носили десантную форму. Первый отряд носил общевойсковую форму, отряд спецрадиосвязи — артиллерийскую, отряд спецоружия — форму связистов.
Маргелов по этому поводу подначивает комбрига:
— Парашютные значки твои десантники носят на кальсонах! Береты выдают по дембелю, и то красные.
После этого от Командующего поступило распоряжение:
— Прислать в бригаду 2000 голубых беретов, хватит прятаться за пехоту!
Командующему 2-й Гвардейской Танковой армии генералу Сорокину:
— А ты проконтролируй, чтобы они не ходили, как черти, в комбинезонах да в мазуте, как твои танкисты!
Слух. Должны ввести голубые береты и голубые тельняшки и в спецназе. Якобы Маргелов захватил на Балтике транспорт с морским обмундированием, и ВДВ вот уже три года носит тельники.
Он не боялся ни Бога, ни черта
Маргелов человек рисковый и отчаянно смелый.
В Германии — показ десантирования техники. АСУ-57, пришвартованная на площадку ПП-127, свистит. Что-то не сработало, и произошел отказ парашютной системы. Полное впечатление, что машина с громадной скоростью летит прямо на трибуну. Генералитет стремительно разбегается.
На трибуне Министр обороны Гречко и Командующий ВДВ Маргелов.
Гречко:
— Попадет?
Маргелов:
— Ни х…я не попадет!
— Попадет! — снова волнуется Гречко.
— Я же сказал, ни х…я не попадет. С земли кажется, что каждая бомба — твоя.
Удар АСУшки в 150 метрах от трибуны силен настолько, что даже земля содрогнулась.
А на трибуне веселый хриплый голос:
— Я же сказал, ни х…я не попадет! А ваш Гофман так с трибуны драпал, что все сапоги мне оттоптал!
Маргелов никогда не боялся высокого начальства и мог хорошо «приложить» кого угодно.
В училище, которому должны присвоить звание «Имени Ленинского комсомола» приехал сам Тяжельников. Конечно, устраивается показуха. На полосе идут занятия по борьбе с танками. Помочь Тяжельникову бросить противотанковую гранату РКГ-ЗЕ поручено курсанту Ермольчеву. Первый бросок и… Тяжельников не добросил гранату метра на четыре.
Маргелов из кустов, будто бы не узнал в каске Тяжельникова, громко ругается:
— Я так и знал, что Попов на эту точку первокурсника поставит. Да я доссу дальше, чем он бросил. Дайте ему вторую гранату!
Вторая летит нормально.
Трезвая оценка
Василий Филиппович умел оценить обстановку и реально оценивал огневые возможности оружия, имевшегося на вооружении ВДВ.
В 1974 году на учениях «Кировобад-74», рассказывали, был такой случай.
Разговор Командующего и комдива Спирина на КП командира дивизии.
— Спирин!
— Слушаю, товарищ Командующий!
— Что это у тебя там на бугре?
— Зенитный дивизион, товарищ Командующий.
— А на х…я он?
— Для прикрытия КП, товарищ Командующий.
— Для прикрытия? Хм… На пи…де волосы тоже для прикрытия, но все ж е…ут. Так и твой дивизион.
Логика неубиенная. Что мог противопоставить современной авиации, даже армейской, задн. вооруженный спаренными установками ЗУ 23 X 2 на колесном ходу?
На сборах зенитчиков в Огамчире. Погода пасмурная. Маргелов незаметно подъехал к позиции зушников и кричит:
— Разбудите мудаков! Вышла цель из облаков!
И как раз в этот момент в небольшом разрыве облачности появляется взлетающий Ан-12, который к занятиям никакого отношения не имеет.
Но Маргелов задорно рычит:
— Пэвэошники, мать вашу… Вы бы без меня все проспали!
И очередная прибаутка от Маргелова пошла гулять по войскам.
Как-то пришли поздравлять Василия Филипповича с новыми знаками различия. Тогда ввели вместо четырех звезд на погонах генерала армии одну, но большую, наподобие маршальской, но поменьше размером. К новым знакам различия полагалась звезда с алмазами — на галстук. Василий Филиппович болел тогда и лежал в госпитале, поэтому разговор протекал в неофициальной обстановке.
— Товарищ Командующий, поздравляем вас с новыми знаками различия. Вот звезду вам на галстук с алмазами вручили.
— Да что звезда? И здесь опять нае…али. Вон у этих… алмазов-то шестнадцать, а у меня только восемь.
— Ну, товарищ Командующий, погоны новые у вас.
— А что погоны? — обиженно протянул Маргелов, и вздохнул. — К этим бы погонам да лейтенантский х…й!