Они и устранили. Быстро так устранили. И двух часов не проковырялись. И все, что со своих родных мест поотскакивало да поотрывалось, на место прикрутили, и двигатель, малость в его внутренностях поковырявшись, завели, и даже тросы ожившими лебедками на их законное место намотали. И потом УАЗик целых двести километров своим ходом до дома ехал. Разве что всю дорогу Серёга изо всех сил руль вправо тянул, потому как УАЗик из-за чего-то там внизу погнувшегося все время сильно влево тащило.
Они даже рыбы тогда наловили. Хорошей такой рыбы, качественной. Да в таком достойном количестве, что об этом еще полгода потом можно было бы рассказывать. Рассказывать и руки на полную ширину плеч разводить в попытке размеры пойманных трофеев продемонстрировать. И действительно, это самая что ни на есть чистейшая правда – была в тогдашнем улове парочка таких здоровенных рыбин.
Но не про них, не про чемпионских щук да судаков потом разговоры да воспоминания были. Нет. Потом, да и теперь иногда, долго, в красках и деталях ту рыбалку вспоминая, рассказывают они друг другу и в смехе заходятся, как российский внедорожник на российском же дубе ради установления правды-истины всей своей тушей однажды повесился.
Вот такие вот дела чудесные иногда на охотах да рыбалках происходят, друзья мои. И я больше чем уверен, что всякому из вас, улыбнувшись широко и «А вот у нас однажды так случилось…» произнеся, будет что к парочке мною описываемых событий добавить. И будет добавленное, конечно же, и интересным, и поучительным, и удивительно захватывающим.
Но в таком случае ни остановить эту повесть, ни закончить ее будет решительно невозможно. Распухнет она до размеров полного собрания сочинений В. И. Ленина, и этот объем лишь небольшим вступлением станет!
И это, как ни крути, товарищи дорогие, только подтверждает мою мысль, что на охоту да рыбалку не всегда за трофеями и богатым уловом ездят. Не всегда животинка убиенная да рыбина выловленная как раз и есть цель да суть таких походов. Они, рыбалки да охоты эти, не случайся таких вот интересных происшествий, может быть, и не сильно нужны были бы. А так нет – собирается народ и едет. Едет народ и потом годами не про лосей, кабанов, кроликов и прочую изведенную живность вспоминает, а про то, с каким весельем и с каким глубоким содержанием время на природе провел.
Оттого, наверное, и охота мужскому народонаселению на охоту. Сильно охота!
Как я худелИстория теперешних времен
«Да поймите же, барон Мюнхгаузен славен не тем,
что летал или не летал на Луну, а тем, что не врет!»
Глава 1. Причины и следствия
Видимо, для этого наконец-то время пришло, и я вам, друзья мои, не только про каких-то совсем незнакомых людей расскажу, но и про себя самого немного правдивых фактов поведаю. Видимо, уже и про меня нужно, а то тут на днях заявили мне в одном уважаемом месте: «Ты, – говорят, – Семёныч, человек, конечно, заслуженный и сильно уважаемый, но в историях своих исключительно рассказчиком выступаешь, и потому ты для литературного читателя субъект больше обезличенный и почти что эфемерный». Это я-то эфемерный? Это я-то обезличенный?!! Да если хотите знать, я субъект очень даже весомый и вовсе не собирательный. Мамой и папой на свет произведенный. Давно, правда, но таки произведенный. И для того чтоб ни у кого сомнений в моей осязаемости не возникало, я вам сегодня историю про себя собственного расскажу. Ничего не скрывая, совершенно честно и правдоподобно. Ровно так, как я всегда это делаю.
Вот она, слушайте себе на здоровье.
Слушать-то вы, конечно же, слушайте, но я вас заранее предупредить должен, друзья мои, история эта по сути своей сильно ужасная. Не очень приятная история, если честно. Началась же она, как это ни странно, с замечательной хорошести. С того она началась, что я как-то опять курить бросил. В пятый раз уже, если не ошибаюсь. Как говаривал некогда великий Марк по фамилии Твен: «Бросить курить вовсе нетрудно. Я сам это проделывал тысячу раз». До его тысячи раз с моими пятью попытками, конечно же, далековато, но вот с простотой процесса я полностью согласен.
Он, процесс этот, мною во все предыдущие подходы до мелких деталей был отточен и даже немного нравиться начал. Потому тошноту, головокружение, сухость во рту и непрекращающийся психоз в пятый отказ от табакокурения начинаешь узнавать в лицо и встречать как старых друзей, давно не заходивших в гости. Со стоической улыбкой и почти чистосердечно радуясь. Мазохизм в миниатюре, конечно, но тот, кто сам без греха, путь первым кинет в меня камень и обругает матерно, праведным гневом полыхая. Однако таких, во всем совершенно праведных, если и есть на нашем земном шарике, то очень и очень немного, и они совершенно точно не в наших широтах обитают, а где-нибудь в тибетских монастырях подвизаются, и из-за дальности расстояний я для их словесного порицания и прицельного камнеметания практически не доступен.
Но, впрочем, не об этом я сейчас.
При отказе от табака, если кто не знает, через три-четыре месяца отсутствия вредного дыма в организме ко всей благодати в виде аппетита прекрасного, репродуктивной системы взбодрившейся и обоняния, до состояния собачьего обострившегося, еще такая нечаянная «радость», как лишний вес, прямехонько в тело прилетает. Благодати, про которые я повыше сказал, не радовать не могут, конечно же, слов нет. Ну а кто ругаться станет, если в одно прекрасное утро он, на работу через парк идучи, понимает вдруг, что мир вокруг не серый или фиолетовый, а сильно цветной, да еще и пахнет замечательно? Травой и листьями, землей и выхлопными газами, цветами и даже снегом, если он в это время вместо цветов на газонах расположился. В общем, прекрасно так пахнет. Ровно так, каким ты его, мир этот, еще в детстве запомнил. Тут для тебя от радости такой, в организме нечаянно случившейся, даже солнышко светить по-другому начинает. Ярко и приветливо. Даже тогда ярко и приветливо, когда по небу тучи к дождю нагоняет. Все равно, зараза такая, греет и сверкает!
А пища? Она же, по очухавшимся рецепторам всем своим вкусовым богатством разгуливая, после каждой ложки банального борща в гастрономическом экстазе громко охать и ахать заставляет. И сидишь ты такой за столом, котлетку за котлеткой в себя непрерывным потоком интегрируешь и тому радуешься, что теперь нежный крокет из кролика, допустим, от диетического биточка куриного на вкус при первом же укусе отличить можешь. И тому радуешься, что помидоры теперь не кусок влажного и соленого пенопласта напоминают, а поистине томатное наслаждение в твой пищевод несут. И так, друзья мои, дело с каждым съедобным продуктом без всякого исключения обстоит! И потому кушаешь ты теперь безостановочно не для того, чтобы свой желудок, и так уже по самое горло заполненный, еще чем-нибудь укомплектовать, а затем лишь, чтоб еще немножечко этой вкусовой феерией насладиться и новым органолептическим ощущениям порадоваться.
Про репродуктивную функцию, подобно птице Феникс из угасающего пепла неожиданно воспрявшую, я вообще молчу. Что-то там такое в организме мужчинском с отсутствием никотина происходит, что эта система, включая все ее органы и члены, бодрится и на дыбы становиться начинает, а в работоспособности своей к агрегатному состоянию двадцатилетней давности откатывается. Как минимум. Нет, ну не настолько, конечно же, чтобы возможность заиметь, подобно медведю из известного мультика «Вершки и корешки», который на пенечной щепе, как на якутском варгане, дребезжащие мелодии наигрывал, некоторыми своими органами так же музицировать. Так, как у медведя, конечно же, не будет. Но все ж таки согласитесь, что «смогу, когда получится… потом как-нибудь…» и «смогу, когда сам захочу… вот прямо сейчас…» – это две большущие разницы. Ну о-о-о-о-очень большие! Вы уж мне поверьте. Уж я-то знаю.
Так что радостей для организма и людей, его окружающих, как вы сами можете видеть, товарищи дорогие, при табачном отказе куда как больше, чем целый вагон и еще маленькая тележка. Но… Всегда найдется какое-нибудь не очень приятное «но». Обязательно из какого-нибудь потаенного угла, где до поры до времени гадкие сюрпризы прячутся, выползают такие «но» и всю предыдущую радость и салют своим неприятным появлением портят и рушат. Вот и тут, в процессе этом антитабачном, без такого «но» совершенно никак не обходится. И вот в чем тут дело: лишний вес к вам приходит и тельце ваше значительно утяжеляет. Вместе с котлетками куриными, с ребрышками свиными и отбивными говяжьими, а еще и с супчиками наваристыми и тортиками изумительно сладкими этот самый лишний вес в вас заселяется и непрерывно площадь своего проживания расширяет с самого первого дня вашего совместного существования.
И не так чтобы слово «лишний» тут очень хорошо подходило. Не так чтобы в ванной комнате, у зеркала стоя и на расширившиеся бока глядя, «м-м-м-м-м… а тут у меня немножечко лишнего подросло…» про себя размышлять. Не так чтобы весы, на которые поутру взгромоздился, свою стрелку по часовой почти незаметно вправо сдвинули или теперь джинсы с легким натягом застегивать нужда пришла. Тут все по-другому. Тут такая метаморфоза случается, что ты не просто малость щечками прирос и ребра сквозь футболку не видны стали или, допустим, в приятного пухляша и веселого толстячка переродился, нет. Ты от всего в неимоверном количестве сожранного, а еще и по той причине, что организм твой теперь с калориями по-другому дружит, банально ну о-о-о-о-очень жирным становишься! Прямо по-настоящему жирным. Настолько жирным, что олешинские толстяки ничтоже сумняшеся тебя за своего легко приняли бы и на грязное судилище над бедной девочкой Суок четвертым заседателем пригласили бы. И еще не известно, кто за тем судейским столом большей горой возвышался бы. В общем, это очень неприятное «но» при всем многообразии радостных трансформаций с вами почти обязательно произойдет.