Гаррет затянул:
— Радость моя, подставь ладонь
Можешь другой оттолкнуть меня.
Радость моя — вот тебе огонь,
Я тебя возлюбил более огня. *
Андерс не менее «благозвучным» голосом подхватывал, размахивая в такт бокалом:
— Верное имя откроет дверь
В сердце сверкающей пустоты.
Радость моя, ты мне поверь
Никто не верил в меня более, чем ты…*
*(с) «Мельница»
Глава 9 «Пёс по имени Гамлен»
Фенрис проснулся. Голова болела и кружилась, как будто он снова напился рома в компании ривейнской пиратки. Вокруг было жарко и пахло псиной. Фенрис с трудом вспомнил события вчерашнего дня — незапланированное купание, месть, прогулка по саду и та замечательная травка… Фенрис взял себе на заметку разузнать потом у Хоука — что это такое. Эльф как-то упустил из виду, что после всего того, что он устроил в отместку за «котомойку», Хоук вряд ли будет гореть желанием поделиться информацией.
Шевелиться по-прежнему не хотелось. Фенрис зевнул, потом поморщился — псиной воняло просто нестерпимо. Следовало принять меры. Фенрис неохотно открыл глаза и застыл в изумлении — прямо над ним нависал, тяжело дыша и пуская слюни на его нежную кошачью шёрстку хоуковский мабари Гамлен. «Дурацкое же у Хоука чувство юмора, — подумал Фенрис, — назвать мабари именем родного дяди! Впрочем, отношения у них те ещё. Может и мне завести себе драконлинга, назвать Данариусом, подрастить и прикончить?» Вставать было лениво. Гамлен наклонил свою слюнявую пасть ещё ниже и принялся… ВЫЛИЗЫВАТЬ Фенриса.
Кот взвыл и от души дал псу когтистой лапой прямо по нежному кончику носа. Мабари обиженно заскулил и неохотно отодвинулся. Фенрис, пошатываясь, поднялся на ноги и огляделся. То, что он видел вокруг себя не могло быть ничем иным кроме как жилищем Гамлена. Эльф по-кошачьи фыркнул — человеческий тёзка пса жил примерно в таких же условиях. Фенрис не единожды бывал у Хоука дома ещё в те дни, когда о походе на Глубинные тропы только разговоры велись. Фенрис помнил, что при их первой встрече мабари у Хоука ещё не было. Пёс появился несколько позже, когда Гаррет получил доступ к какому-то сверхтайному магазинчику с явно контрабандными товарами.
За такими мыслями эльф не заметил, как Гамлен снова задышал у него над ухом.
— Фр-р-р-я-ф-ш-ш-ш! — что должно было означать «Иди нахрен, псина», прошипел разъярённый Фенрис и попытался покинуть будку. Именно что попытался, так как Гамлен мягко ухватил новую любимую игрушку за шкирку и потащил ее вглубь своего жилища. Не слушая возмущённого мяуканья кота, Гамлен пристроил его в углу будки и принялся по новой вылизывать, придерживая лапами, чтобы избежать новой атаки на нос.
***
Поздним утром Андерс обнаружил три вещи. Во-первых, он находился в кровати Хоука, во-вторых, самого Хоука в ней не было, в-третьих, за вечер и ночь Бодан с Ораной не только привели комнату в порядок, но и отчистили его новую мантию. Андерс немедленно (а то как бы снова чего не случилось) в неё облачился. Тем более, что его прежней мантии с перьевой накидкой в поле зрения не наблюдалось. А на новой накидка была с каким-то неопознаваемым мехом. Андерс ласково пригладил топорщившийся мех и отправился на поиски Хоука.
— Ну ты и спать! — радостным воплем встретил его Гаррет, — давай уже, завтракай, и будем искать твоё сокровище. В спальне Бодан его вчера не нашёл.
После завтрака маги начали методично переворачивать дом вверх дном. Были отодвинуты все шкафы и комоды, заглянуто во все кастрюли на кухне, за все занавески, под все столы, диваны и кресла. После обыска каждая комната закрывалась на ключ во избежание. Через несколько часов методичного досмотра Андерс был вынужден признать, что Фенриса в доме нет.
— Куда он мог деться? — недоумевал Андерс, устало прислонившись к дверному косяку.
— Мы ещё в саду не искали, — прозрачно намекнул Гаррет на «продолжение банкета». — Гамлен его не упустит.
Они вышли в сад. Хоук засвистел какую-то смутно знакомую Андерсу мелодию, но ответа на неё не последовало. Гаррет неопределённо хмыкнул и по-простому заорал.
— Га-а-амлен, иди ко мне, пёсик!!
Нет ответа.
— Гамлен, ты где?
Нет ответа.
— Твою ж мать, — ругнулся Гаррет и направился к будке, белевшей у ограды.
Он наклонился у входа и снова посвистел:
— Гамлен, (фью-фью), вылезай, будь хорошим пёсиком, ты мне нужен.
Из глубины будки раздалось жалобное кошачье мяуканье.
— Так вот где твоя пропажа, — расхохотался Гаррет. Андерс в свою очередь заглянул в будку и от неожиданности хихикнул — зрелище вылизываемого псом Фенриса показалось ему донельзя забавным.
— Гаррет, твой мабари отомстил за разгромленную комнату. Вот только с чего такая любовь?
В ответ Хоук поманил Андерса к ободранному кустику кошачьей мяты.
— Котяра сам себя наказал. Видишь ли, Гамлен ещё до того, как оказался у меня, подсел на эту травку.
— Как такое возможно? — изумился Андерс. Гаррет пожал плечами, — не одним храмовникам наркоманить… Вот только теперь пока все не слижет — не остановится.
Андерс содрогнулся.
— Надо его спасать. Кажется, ты предлагал вымыть кота по второму разу?
Хоук ядовито ухмыльнулся.
— И что-то мне подсказывает, что кошак на сей раз будет только рад искупаться.
— Не буду спорить, — ответно улыбнулся Андерс.
Кое-как Хоук выманил мабари из будки вместе с его «лизательной игрушкой» и уговорами завлёк его в дом, а там и в ванную комнату. Дальше Хоук крепко держал Гамлена за ошейник, пока Андерс аккуратно извлекал кота из его пасти. Измученный Фенрис совершил прицельный прыжок в ванну и наотрез отказался оттуда выходить, хотя вода достигала коту, цеплявшемуся за бортик, до самого подбородка. Он злобно поглядывал на мабари и шипел что-то кошачье-матерное. Пёс разочарованно заскулил, но не стал сопротивляться, когда Гаррет выпроводил его за дверь прямо в руки ожидавшего распоряжений Бодана.
Котомойка номер два прошла под знаком всеобщего примирения. Фенрис терпеливо ожидал, пока Андерс намылит его каким-то мерзкопахнущим (для кота) мылом. Потом маги в четыре руки промывали коту шерсть, тот только негромко шипел. Как выразился Гаррет — для порядка. Кончив мытье, Андерс закутал кота в большое махровое полотенце.
— Что-то он совсем затих, — озабоченно сказал он Гаррету.
— Так мы его пока не выжимали, — пожал плечами Хоук.
— Гаррет! — шокированный этими словами Андерс гневно посмотрел на друга.
— Да ладно тебе, я же шучу!
Глава 10 «Ошеломление»
… Фенрис привычно бежал вниз по лестнице, ведущей в холл поместья Хоука. С того момента, как одержимый затащил Хоука в постель и нагло переехал в его спальню, прошло около двух недель. Маги проводили вместе столько времени, что Фенрис уже отчаялся как-то объяснить Андерсу, что произошло. Эльф уже не верил в то, что именно Андерс превратил его в кота. Маг даже наедине с ним не злорадствовал над положением, в котором оказался Фенрис, и никаким другим образом не давал понять, что знает «кто есть кто». За эти две недели Фенрис успел подружиться с Сэндалом (который всякий раз кидался его тискать с криком «Колдовство»), приручить Бодана и Орану (вследствие чего в любое время дня и ночи к услугам эльфа были свежее мясо и неваррский херес — да-да, хоуковский винный погреб оказался лучше того, что в бывшем поместье Данариуса), поставить на место Гамлена — теперь пёс не пытался облизывать эльфа всякий раз, как видел.
В общем, жизнь налаживалась. Эльф даже привык к тому, что Гаррет периодически подхватывал его под грудь и пытался погладить или почесать за ухом. Одержимый всякий раз сердился, отнимал его у Хоука и показывал, как правильно. Фенрис только недовольно шипел.
В кошачьей жизни определённо были свои преимущества:
— Данариус до него уже не доберётся;
— Не надо думать, откуда взять деньги на еду, да и дом выглядел лучше, чем поместье Фенриса
— Если хотелось ласки — к его услугам всегда были Орана и Сэндал. Ах да, и одержимый с Хоуком — когда удавалось оторвать их друг от друга;
И недостатки:
— Фенрис не доберётся до Данариуса;
— Фенрис не привык жить за чужой счёт;
— Изабелла могла приласкать его лучше Ораны с Сэндалом вместе взятых (в нормальном облике Фенриса, естественно); Гаррет часто затаскивал Фенриса в их с Андерсом постель сразу после очередного побоища и требовал быстренько восстановить им силы, чтобы эти двое могли заняться… ну, тем самым. Эльф злобно шипел, царапался и старался вырваться и убежать. Правда, маги потом уверяли, что свою задачу кот выполнил.
А ещё Фенрис скучал по возможности помахать двуручником, по нормальной ходьбе на двух ногах, по прогулкам ВНЕ дома и сада…
Он хотел стать самим собой.
Фенрис заскочил на высокий подоконник и мрачно уставился на улицу. Пушистый хвост нервно дёргался, но эльф этого даже не замечал — там, снаружи, была уже недоступная ему свобода. Да, свобода умирать от голода или меча наёмника, свобода жить в полуразрушенном особняке и шанс попасть в лапы к Данариусу. Но и свобода идти своим путём, свобода выбора: оставаться в Киркволле или уехать — ведь его бывший хозяин наверняка знает, где теперь живёт его «сокровище». А здесь было хоть и безопасно, но скучно.
Фенрис услышал шаги сверху. Кошачье ухо дёрнулось и развернулось на 1800 : оба мага идут вниз, экипированные, как для похода куда-то за город. Эльф спрыгнул с подоконника и помчался к входной двери. Дождался появления Хоука и одержимого и требовательно замяукал.
— Хочешь погулять? — весело спросил Андерс, — но с нами нельзя, на Рваном Берегу опасно. А ты не сможешь защитить себя, как твой тёзка. Пойди лучше в сад.
— Мяу! Мя-ау! — ожесточённое царапанье двери.
— А может, возьмём его? — Гаррет, задумчиво потирая свежевыбритый подбородок, оглядел Фенриса, — ты говорил, что сэр Ланселап сопровождал тебя даже на Глубинные Тропы. Чем Фенрис хуже?