– Ну тогда побежали, – кинула девушка и бросилась вперед него в сторону скал.
Йон кинулся за ней и в мгновение ее обогнал, что Адель очень не понравилось. Но потом она поняла, что у Йона есть пистолет, и если там действительно где-то бродит убийца, то ей лучше держаться за ним.
– Стойте! – прошептала девушка, схватив молодого человека за руку и потянув его к земле.
Они осели рядом с огромными валунами и стали всматриваться в темноту побережья. Свет уличных фонарей не попадал туда, поэтому что-то разглядеть было трудно. Но каким-то чудесным образом Адель удалось увидеть две фигуры и вовремя предупредить о них Йона. Молодому человеку понадобилось несколько секунд, чтобы заметить, что вдалеке по песку бредут люди. Неизвестно кто и неизвестно с какими намерениями.
Йон выставил перед собой пистолет и аккуратно покинул укрытие, наказав Адель не высовываться. Возможно, это и были те убийцы, которые так жестоко обошлись с его семьей. И сейчас они вполне могли за все поплатиться.
Йон хотел пробраться между острыми камнями, чтобы обойти преступников и напасть на них сзади, но неожиданно понял, что одна из фигур почти не может идти сама – вторая ее придерживает и чуть ли не волочит на себе. Когда они сделали еще несколько шагов и их лица озарил мягкий лунный свет, Йон вгляделся и с ужасом понял, что это сеньор Рафаэль ведет раненого Лукаса.
– О боже, – проговорил Йон и кинулся к ним.
– Это был ты! – яростно прокричал Рафаэль, едва увидев Йона и сжатый в его руке пистолет.
– Это был не я! Я пришел поймать убийцу и помочь.
– Я видел тебя!
– Не знаю, кого ты там видел, но точно не меня.
– Йон! – раздался откуда-то крик Адель, а потом появилась она сама, столкнувшись нос к носу с обозленным Рафаэлем и едва живым Лукасом. – Там донья Канделария пришла, она все это время шла за нами, – испуганно проговорила девушка. – О боже, Лукас, как ты?!
Лукас ничего не ответил, лишь простонал от боли. Все спохватились и потащили его к гравийной дороге, где их ждала бледная, как смерть, донья Канделария.
– Да что же это такое! – воскликнула женщина, увидев раненого внука. – Девочка, беги в двести третью комнату, там живет доктор. Скажи, что у нас снова несчастье и нам требуется его помощь.
– Кончено, донья Канделария, – с готовностью ответила Адель и помчалась в отель, вся перепуганная, взъерошенная и перепачканная кровью.
А тем временем Йон и Рафаэль, которые выглядели не лучше Адель, понесли Лукаса по темной дорожке в сторону отеля, слушая едкие ругательства и проклятия старой женщины, что ковыляла за ними.
Глава 9. По разные стороны баррикад
Казалось, что после бала в честь приезда Альбы семье Гарсиа придётся постоянно ходить в трауре. Что ни день, то новые трагедии. Ночью, когда весь отель спал крепким мирным сном, бодрствовали только хозяева и доктор дон Луис, который отбирал из цепких когтей смерти раненого Лукаса.
– Ему повезло больше, чем Йону… Простите, дону Йону. Пуля не прошла на вылет. Она не глубоко и не задела кость, так что я её сейчас вытащу, – сообщил дон Луис.
– Нет! Не трогайте! – воскликнул бледный Лукас. По его лбу стекали крупные капли пота, а глаза безумно бегали по лицам собравшихся.
– Сынок, слушай доктора, – произнесла заплаканная донья Адриана. – Он сделает как лучше.
Лукас со страхом посмотрел сначала на маму, а после перевел взгляд на отца. На их лицах застыло глубокое беспокойство и горе, и молодой человек решил, что не нужно упрямиться и пугать родителей еще сильнее, нужно позволить дону Луису помочь, ведь он доктор и он знает, как будет лучше.
– Ладно, давайте, – почти прошептал Лукас и зажмурился, готовясь к тому, что ему сейчас предстоит испытать страшную боль.
– Извините, сеньоры, но не могли бы вы подождать за дверью, – попросил доктор. Все кивнули и нехотя покинули спальню, разместившись в гостиной номера люкс. С Лукасом позволили остаться только донье Адриане, которая решила выступить в роли помощницы доктора, чтобы подавать ему нужные предметы и, разумеется, не оставлять сына. Когда доктор вытаскивал пулю, Лукас закричал. Мир перед его глазами зарябил тысячами черных точек, которые вскоре накрыли сознание и освободили от этих диких испытаний. Доктор сидел рядом с ним еще долго и обрабатывал рану, а на беспокойные вопросы доньи Адрианы отвечал, что все будет хорошо, что сеньор Лукас просто без сознания и что ему нужно отдохнуть.
За дверью все было слышно. Когда Лукас закричал, Адель вздрогнула и побледнела. Ее руки были испачканы кровью, и эта кровь словно прожигала кожу. Перед глазами вновь появилось бездыханное тело Этьена, и слезы вцепились в горло мертвой хваткой, сдавив его так сильно, что стало невозможно дышать.
– Сеньорита, что с вами? – с беспокойством спросил Йон, потому что Адель в тот момент выглядела не лучше раненого Лукаса.
– Мадемуазель, – кинула она и выскочила за дверь, ни с кем не попрощавшись. Ещё полчаса назад так рьяно защищавшая манеры, она сейчас о них даже не вспомнила. Впрочем, о них не вспомнил никто, никому не было дела до притворной вежливости, когда в соседней комнате спасалась жизнь родственника.
– Наверное, она думала о своем брате, – тихо произнесла Альба. На ее лице застыла глубокая печаль, а грудь раздирала боль, но девушка держалась, хоть это было и не просто. С Лукасом она не была дружна и часто с ним ссорилась, но жизнь его была для неё все равно важна. Она все равно его любила и ценила, ведь он был её родным братом. – Помнишь несколько лет назад в отеле погиб один клиент?
– Который поскользнулся в номере и ударился головой о комод? – спросил Йон, вспоминая тот роковой день. Тогда он только начинал работать официантом и был очень шокирован, что в первый месяц его работы произошел несчастный случай. Мама тогда попросила дона Мигеля не отправлять их с Иваном в комнаты клиентов, а давать им работу только в ресторане, чтобы они ненароком не натолкнулись на труп и не повредили свою психику. Но сейчас у Йона с психикой и так уже было не все в порядке. Он видел труп своей матери, а завтра пойдет хоронить отца. А после вскрытия будет хоронить и дедушку. Теперь он окружен смертями, и, кажется, из этой кровавой ловушки уже не выбраться. По крайней мере, пока не найдут убийцу.
– Да.
– Так это был ее брат?! – удивился Йон, и произнесено это было довольно громко. Все собравшиеся в комнате на него презрительно посмотрели. Более того, на протяжении всего вечера Рафаэль не сводил с него взгляда, словно пытался загипнотизировать или забраться в его мысли, чтобы узнать, что там творится. И от этого было очень не по себе.
Рафаэль думает, что это я стрелял, – подумал Йон. – Но зачем мне это? Это очень похоже на нападение на меня. Я уверен, что на нас с Лукасом напал один и тот же человек. И это был точно не я.
Через несколько минут, за которые не было обронено ни одного слова, дон Луис раздвинул двери и вышел в гостиную. Все сразу подскочили и с немым вопросом посмотрели на доктора. Тот поспешил успокоить взволнованную семью:
– Он очень быстро поправиться, вот увидите. Крови он потерял не много, так что ему нужно немного полежать и набраться сил.
– Спасибо вам большое, доктор, – облегченно выдохнула донья Канделария. – Вы который раз приходите нам на помощь, и мы бы хотели поблагодарить вас. Мы не возьмем с вас деньги за проживание, можете отдыхать тут, сколько вам захочется, – сообщила она, и это заявление удивило всех Гарсиа. Приступы щедрости у нее случались нечасто. Но в последнее время с ней вообще происходило что-то странное. Сначала передала отель официанту, теперь разрешила доктору жить бесплатно в отеле. Что еще она вытворит?
Лукас был прав, – пронеслось в мыслях Рафаэля. – Старуха сходит с ума или чувствует, что приближается ее кончина и искупает свои грехи.
– Спасибо большое, сеньора, но не хочу пользоваться вашим гостеприимством, – сконфуженно ответил дон Луис.
– Даже не думайте спорить! – воскликнула донья Канделария. – Мне будет обидно, если вы не примете мою благодарность.
– Ну, тогда я рад принять вашу благодарность, – попытался улыбнуться доктор.
Неужели ее грехи были настолько страшными, что она так цепко хватается за попытки их искупить? – задумался Рафаэль. – Тогда что же она совершила?
***
С утра на кухне все только и сплетничали. Горничные перешептывались о Йоне, о вчерашнем выстреле, о приезде француженки, у которой несколько лет назад здесь погиб брат, о сегодняшних похоронах дона Хавьера и о многом другом.
– Думаете, что это снова стреляли в Йона? – спрашивал одна горничная.
– Я слышала от официантов, что они видели, как Йон и сеньор Фернандес принесли в отель раненого сеньора Лукаса, – отвечала ей вторая.
– Вы что! Он же теперь не Йон, он теперь сеньор Гарсиа! – возмущенно сказала третья горничная, опасливо оглядевшись, чтобы, не дай Бог, их не услышали донья Валенсия и дон Мигель.
– Да, наверное, здорово снизу сразу наверх и не прикладывая никаких усилий, – мечтательно проговорила вторая.
– Ты бы тоже так хотела? Выйти замуж за сеньора и стать красивой сеньоритой, жить в богатстве и роскоши и все такое? – спросила первая.
– Они нас не примут. Мечтать о таком глупо. Мы никогда не станем как они. В этом мире богатства и роскоши нам выпало лишь прислуживать, – прервала мечтания подруги третья горничная.
– Умеешь же ты нагнать тоску!
В этот момент в кухню вошел Иван, и теперь все внимание было обращено на него. Обслуга пристально разглядывала его и совершенно этого не стеснялась. Так его разглядывали вчера, так разглядывали сегодня. И Иван был уверен, что так будут разглядывать и завтра, и послезавтра, и послепослезавтра, пока в отеле не случится что-то еще более шокирующее, чем передача одного из самых элитных отелей Испании в руки официанта. В глазах некоторых было любопытство, в глазах других жалость, а в глазах третьих можно было прочитать вопрос: «Мог ли ты представить, что твой брат однажды поднимется так высоко, что вашей дружбе будет конец?»