– Я понимаю, что просьба ужасная и сложная, – сказал Иван, засунув руку во внутренний карман пиджака и вытащив оттуда свёрток с зелёными бумажками. – Здесь тысяча песет. Она твоя, бери. Только сделай то, что я прошу. Это все ради того, чтобы вернуть Йона в отель.
Викки с жадностью посмотрела на хрустящие в руках Ивана купюры и поняла, что столько денег грех упускать. К тому же то, что она должна сделать, поможет вернуть Йона, и это тоже будет наградой.
– Я… я постараюсь, – ответила Викки и спрятала свёрток где-то за фартуком.
Во всяком случае, за деньги она совершала и не такое.
***
Ближе к полуночи в двери отеля прошла молодая девушка в молочного цвета платье, отделанном черными кружевами. Она несла в руках пухлый чёрный чемоданчик, который пришлось поставить на пол, чтобы как следует разглядеть вестибюль. Из-под краев большой чёрной шляпы, украшенной жемчужными бусинами, выглянули темные глаза и как следует осмотрели полумрак отеля.
Интерьер богатый, – заключила девушка. – Но наш особняк ничуть не уступает.
Эти мысли подняли ей настроение, она подхватила чемоданчик и подошла к стойке регистрации, сняв одноместный номер.
– Как ваше имя? – спросил администратор.
Девушка чуть помедлила, слегка нагловато глянув на мужчину, а после ответила:
– Андреа Гарсиа.
Администратор опешил, уставившись на новую постоялицу во все глаза, но быстро стушевался и без лишних вопросов выдал ей ключи от номера.
– Распишитесь, пожалуйста, здесь. – Мужчина ткнул на нужное поле в регистрационной книге и протянул девушке перо, не смея смотреть ей в глаза. Андреа быстро черкнула свою фамилию и поинтересовалась:
– А вы не скажете, где можно отыскать хозяина отеля?
– Сейчас донья Канделария является владелицей отеля и его временной управляющей. Обычно она проводит время в кабинете, но сейчас она отлучилась. Мне сказать ей, когда она вернётся, что вы хотели её видеть?
– Не стоит. Не будем тревожить её в столь поздний час.
– Как скажите. Приятного отдыха, сеньорита Гарсиа. Ваш номер находится на втором этаже, до него вас проводят и отнесут ваш багаж.
Андреа в сопровождении носильщика поднялась на второй этаж и очень скоро скрылась за дверью номера. Дорога до отеля была дальняя, поэтому спать хотелось невыносимо. Час и в правду был уже поздний, и девушка решила отложить все свои важные дела на завтра. А среди этих важных дел самым главным было знакомство с семьёй, которая отделилась поколение назад и которую Андреа собиралась вернуть.
***
На следующее утро Монтойя и Сиприано закончили разбираться с отпечатками. Один из предметов нес на себе отпечаток, который полностью совпадал с тем, что был найден на шприце от морфия. Это был отпечаток убийцы. И теперь детектив знал его имя.
– Странно, – задумчиво проговорил Монтойя. – Вы не находите?
– То есть тот тип с кладбища не наш убийца? – спросил агент.
Вчера после разговора с Альбой и Адель детектив решил найти тот самый пистолет, который по рассказу девушек, остался валяться около вырытой могилы. Но вместе с пистолетом Монтойя и Сиприано взяли могильщика, который, видимо, решил вернуться на место преступления и обнаружил свой пистолет выброшенным.
– Это не мой пистолет! Я его просто увидел! – восклицал он, когда его арестовывали. – Я не знаю, чей он!
– Это уже мы решим в участке, – ответил тогда детектив.
Сейчас же было ясно, что на пистолете есть отпечатки, принадлежащие трем – если не больше – людям. Определить, действительно ли тот арестованный совершил покушение на Йона или нет, может только сам Йон.
Вся эта история с каждым днём становилась все страннее и страннее, потому что на Гарсиа, как оказалось, нападали абсолютно не связанные между собой люди. Но детектив был уверен, что отсутствие связи между убийцами только кажется. Все они почти наверняка связаны, и Монтойя уже догадывался, кто мог быть тем связующим звеном.
– Это ещё не конец, – покачал головой детектив. – Но, во всяком случае, хоть чего-то мы с вами добиться смогли. А теперь пойдёмте, Сиприано, в отель и арестуем убийцу.
Глава 13. Темные воды, острые скалы
Утром после завтрака Альба и донья Беатрис отправились искать донью Канделарию, чтобы узнать, сдвинулся ли с места вопрос об анониме. Точнее уже не анониме, ведь дон Хоакин выдал себя с потрохами.
– Как чувствует себя Йон? – спросила донья Беатрис, когда они с племянницей рассекали коридоры отеля.
– Уже намного лучше. Ждет не дождется услышать имя убийцы.
– Как и мы все.
– Вы все ещё собираетесь отослать Йона в Мадрид? – поинтересовалась Альба, молясь, чтобы ответ был отрицательный. Вчера эта идея ей очень не понравилась, не хотелось бы, чтобы донья Беатрис ее реализовала.
– Думаю, что уже нет необходимости, – ответила женщина. Слава богу, мольбы были услышаны! – Никто не знает, что Йон живет тут, мы спрятали его прямо перед носом убийцы. Да и детектив обещал, что сегодня уже этот убийца будет пойман.
– Значит, главной проблемой теперь остается аноним. Точнее мой отец, – тяжело сказала девушка, все еще не веря в то, что отец мог так поступить. Что они будут делать? Как остановят его и его дурацкие угрозы? Неужели действительно лишат всего – имени, положения, места в отеле, – отправив документы в полицию? Нет. Нельзя этого делать. Как бы там ни было, Альба не хотела, чтобы её семья рушилась из-за преступления, которое совершила бабушка, когда подписала тот дьявольский договор о покупке ребёнка. Ведь тогда разрушится и её жизнь тоже.
В вестибюле донья Беатрис подошла к стойке регистрации и, пока Альба нервно размышляла о своей рушащейся жизни, спросила у администратора, на месте ли донья Канделария.
– Она пьет чай в саду, – отозвался мужчина. – Недавно вышла из кабинета.
– Скажите официантам, чтобы там же накрыли и нам, – приказала донья Беатрис, а после они вместе с племянницей вышли на улицу.
Погода стояла хорошая. Солнце ярко светило, а прохладный ветерок обдавал свежестью. В саду постояльцев почти не было – наверняка многие еще даже не проснулись, – и это оказалось очень кстати, чтобы обсудить некоторые семейные вопросы и не бояться того, что лишние уши могут все услышать.
– Доброе утро, бабушка, – произнесла Альба, оказавшись рядом с доньей Канделарией. – Вы будете не против, если мы составим вам компанию? – В голосе девушки звучал холод, так как обида на бабушку из-за ее поступка с Йоном была ещё свежа. Да и знание о покупке ребёнка теперь представляло ее совсем в другом свете.
– Конечно, – ответила та, хотя всем своим видом показала, что хотела бы побыть в это свежее утро одна.
– Извините, что докучаем вам с утра пораньше, но у нас есть вопрос по поводу анонима, – начала говорить донья Беатрис. – Точнее не столько вопрос, сколько предложение. Мы бы хотели помочь вам его отыскать, ведь будет гораздо продуктивнее, если вы будете это делать не одна.
– Было бы… неплохо, – замявшись, ответила владелица отеля.
– Но есть один вопрос. Если документы будут найдены, а аноним пойман, вы вернете Йона на его законное место?
– Верну, – охотно сказала донья Канделария. – Я до сих пор хочу исполнить волю мужа, но из-за угрозы потерять отель я этого сделать не могу.
Донья Беатрис выдохнула. Она уже готова была начать шантажировать донью Канделарию найденными документами, но была очень рада, что делать этого не пришлось. Не ради нее и не ради дона Хоакина. А ради Альбы, ведь какой же разразился бы скандал вокруг ее семьи и вокруг нее самой! Совсем не то, что нужно юной девушке, еще не нашедшей себе достойную партию.
Альба тоже облегченно выдохнула, но не из-за грядущего скандала и партии, о которой она, в общем-то, не думала и не планировала думать, а из-за отца, братьев, матери и самой себя, потому что это бы уничтожило их всех.
– А что с Йоном? Он едет в Мадрид? – как бы невзначай спросила донья Канделария.
– Нет. Но он в безопасности. Отыщем анонима, и он сможет вернуться на свое место.
– Бог с этим анонимом, – кинула та. – Главное документы. Их нужно найти и уничтожить, чтобы больше никто не смог шантажировать нашу семью. Я была бы вам очень признательна, если бы вы помогли мне их найти. И я верну Йона туда, где он должен быть. Мне кажется, что аноним – кто-то из отеля, а значит, документы находятся тут. Я не представляю, кому мог помешать Йон. И вот что я решила: сегодня же проведем обыск комнат обслуги.
– Вы думаете, это кто-то из обслуги? – спросила Альба.
– Я не знаю. Но все равно нужно проверить.
Наверняка Хоакину помогает кто-то из обслуги, – подумала донья Канделария. – Это действительно нужно проверить. Если окажется, что это так, то этот помощник вылетит из отеля немедленно. А для Хоакина надо будет придумать наказание, чтобы больше неповадно было шантажировать мать и пытаться захватить отель, который по праву ему и не принадлежит. И я даже уже знаю, что можно будет сделать.
К столу подошел официант, на которого не обратили внимания ни донья Беатрис, ни донья Канделария, словно он был предметом мебели. Впрочем, в их глазах он им и был. Как бы хорошо они теперь ни относились к Йону, остальная обслуга по-прежнему оставалась лишь обслугой. Понадобится время, чтобы сеньоры начали видеть в своих работниках людей. И, возможно, этого времени понадобится много.
Альба же придерживалась более современных взглядов, а потому сразу обратила внимание, что официант, после того, как подал чай, в нерешительности замялся и попытался что-то сказать, но никак не смог перебить разговор. Донья Беатрис расспрашивала донью Канделарию о том, могут ли где-то в отеле быть потайные места на случай, если в комнатах обслуги ничего не удастся найти. Они говорили тихо, чтобы никто не мог их подслушать, и даже сама Альба едва могла расслышать обрывки фраз. Бедный официант топтался рядом и не знал, как привлечь к себе внимание и сказать то, что он пришел сказать.