– Может, прекратишь уже мельтешить?! – заметил Рафаэль, со злостью покосившись на Йона. – От тебя нет абсолютно никакой пользы!
– И правда, – поддержал его дон Хоакин. – Может, выйдешь отсюда и займешься чем-то полезным?
Йон не хотел оставлять раненого друга, но враждебные взгляды и едкие замечания дона Хоакина и Рафаэля все же произвели должный эффект. Он покинул номер и остановился в коридоре около двери, пытаясь привести свои эмоции в порядок.
Но простоял он так недолго. Вскоре рядом возникла Альба, которой наверняка обо всем уже рассказали слуги.
– Что случилось?! Как Лукас?! – спрашивала она, глядя на Йона воспаленными от слез глазами.
В ответ Йон смог пролепетать лишь что-то невразумительное. Альба, поняв, что не сможет ничего от него добиться, оттолкнула его и кинулась в номер брата.
Через несколько минут к комнате Лукаса несся доктор. Увидев его, Йон облегченно вздохнул. Не зря он послал за ним слугу с машиной, иначе ждать бы его пришлось очень долго! За доктором семенили горничные и официанты, которые показывали ему дорогу к комнате раненого.
– Вот, сеньор доктор, это здесь, – сказала одна из горничных, указывая на дверь номера Лукаса.
– Принесите горячей воды и свежих полотенец, – приказал доктор. Слуги тут же повиновались и разбежались в разные стороны. – Сеньор, вы можете отойти? – Эта фраза уже предназначалась Йону, который в замешательстве сделал несколько шагов в сторону и проследил за тем, как доктор скрылся в дверях.
Теперь Лукас в надежных руках, – сказал Йон сам себе. – Все с ним будет в порядке.
Йон отправился в кабинет, не зная, куда еще можно пойти. Он упал в кресло и просидел неподвижно, по меньшей мере, полчаса. За это время он успел вообразить себе много плохого, но вошедшая в кабинет Альба развеяла все его опасения.
– Раны зашили. Доктор сказал, что с ним все будет в порядке. – Девушка села в кресло напротив стола. – Поверить не могу! Убийца в маске! Снова! Кто им может быть?! И что ему нужно от всех нас?
– Я не знаю. Надеюсь, что детектив сможет это выяснить как можно скорее, а иначе нам всем не поздоровится! Кстати, он приехал?
– Да, он тут. Допрашивает на кухне персонал.
– Я должен ему кое-что сообщить! – воскликнул Йон и выбежал из кабинета.
***
Монтойя допрашивал слуг в обеденной комнате. Йон бесцеремонно туда ворвался, чем привлек всеобщее внимание. Детектив сидел за столом, сложив руки на груди. Перед ним лежала раскрытая записанная книжка, в которой осталось совсем мало чистых листков. В голове Йона пронеслось, что наверняка вся книжка заполнена фактами и наблюдениями, которые детектив собирал в отеле. И это было катастрофически много для одного места и одного дела. Хотя, если подумать, то дело было вовсе не одно. Их было много. И преступников за это время тоже было найдено достаточно. Только вот тот, кто дергает за ниточки, так и остаётся безнаказанным.
Но это ненадолго, – заключил в мыслях Йон.
– Детектив, – начал он, не переступая порог обеденной комнаты. – Я должен вам кое-что рассказать.
– Сеньор Гарсиа, – ответил тот. – Как вы себя чувствуете?
– Я в порядке, – отмахнулся Йон и торопливо сказал: – Детектив, это очень важно.
– Хорошо. – Монтойя тяжело поднялся на ноги. Он глянул на запуганную горничную, сидящую напротив, а после окинул взглядом остальных слуг, которые толпились у стены и терпеливо ждали своей очереди. – Я сейчас вернусь, и мы с вами продолжим, – сообщил он им и последовал за Йоном в коридор.
Они остановились под лестницей. Йон стал беспокойно глядеть по сторонам, отчего у детектива появилось много вопросов.
– Что случилось, сеньор Гарсиа? – взволнованно спросил Монтойя. – Вы ведёте себя очень странно.
Йон, убедившись, что вокруг никого нет, стал рассказывать, но очень тихо, будто кто-то непременно их подслушивал.
– Когда мы с сеньором Рафаэлем несли сеньора Лукаса наверх, – говорил он, – я увидел, как порог отеля переступил дон Хоакин. Мне не понравился его вид. Он выглядел очень подозрительно, будто совершил нечто очень плохое. Я говорю вам это, чтобы вы проверили, где он был в то время, когда совершили нападение на сеньора Лукаса.
– То есть в этом нападении вы подозреваете дона Хоакина? – нахмурился детектив.
– Я не могу ничего утверждать с уверенностью, но думаю, что он может быть причастен к чему-то из случившегося за последние недели. Дон Хоакин шантажировал донью Канделарию документами. Теми, из-за которых убили Андреа. А потом, когда документы оказались у доньи Канделарии и когда она лишила его возможности получить отель, он рассказал вам об убийстве сеньора Бургуэна. Он делает все ради своей выгоды. И я не удивлюсь, что если к преступлениям, которые относятся, по крайней мере, ко мне, причастен именно он.
– Значит, эти документы были раньше у дона Хоакина. – Здесь Монтойя заинтересовался уже сильнее. – Как они могли оказаться у сеньориты Андреа?
– Возможно, она их нашла. Он их прятал где-то в отеле. Все их искали, но найти не посчастливилось именно ей.
– Признаться, тот факт, что дон Хоакин скрывал столько лет правду об убийстве сеньора Этьена, мне показался странным с самого начала. А сейчас выясняется, что он шантажировал донью Канделарию документами. Теперь я понимаю, почему он молчал и чего добивался, – говорил Монтойя, задумчиво потирая подбородок.
– Тогда, быть может, вы начнёте что-то делать или так и будете стоять?! – нетерпеливо воскликнул Йон.
– Разумеется, буду. – От возгласа Йона ни один мускул на лице детектива не дрогнул. – Но здесь есть кое-что, что не сходится. Зачем дону Хоакину нападать на сеньора Лукаса? Причем дважды. Это сбивает с толку больше всего. Но все же поговорить с доном Хоакином будет не лишним. Спасибо за наблюдательность, сеньор Гарсиа.
– Значит, вы согласны со мной? – спросил Йон, почти не веря. – Вы тоже думаете, что дон Хоакин может быть ко всему причастен?
– Сеньор, – сказал Монтойя успокаивающим тоном. – Нам надлежит проверить любую теорию, даже саму неправдоподобную, потому что порой самая неправдоподобная теория может оказаться разгадкой.
– Хорошо. И… извините, что я вспылил, – тут же потупился молодой человек.
– Ничего страшного. – Монтойя уже собрался было идти, но неожиданно развернулся и сказал: – О! Чуть не забыл. Есть информация о попытке взлома вашего сейфа. К этому причастен все тот же администратор сеньор Деметрио. Он пытался отыскать там что-то ценное. В этом он признался нам сегодня на допросе.
У Йона глаза полезли на лоб. Значит, это был вовсе не убийца? Это была банальная попытка взлома ради ценностей? С одной стороны – от этого немного легче. Но с другой – что за человек все это время работал администратором и совершил ли он ещё какие-либо преступления, о которых так и не будет известно?
***
После разговора с детективом, Йон возвратился в кабинет. Альба сидела в кресле, устало отклонившись на мягкую спинку, и, кажется, дремала.
Йон не стал ее будить, опустился в свое кресло и, нервно постукивая ногой, пытался понять, во что ему теперь верить. Дону Хоакину он не доверял – это точно. Хоть он и подозревал его в преступлениях, но все же в голове было ещё множество сомнений на этот счёт.
Мог ли отец Альбы на самом деле быть причастным ко всем тем ужасам, что творились тут на протяжении этих недель? Мог ли он убить собственных отца и брата и совершить несколько нападений на сына? Это же его семья!
Однако свою мать он все же смог отправить на эшафот, – тут же подумал Йон. – Так почему бы и ко всему остальному он не мог быть причастен? Особенно к тому, что касается меня и моей матери. Он запросто мог совершить на меня покушение и убить мою мать, ведь мы были всего лишь слугами.
Перед глазами неожиданно возникла страшная картина, как дон Хоакин нещадно бьет Кристину утюгом по голове. Снова и снова, до тех пор, пока ее безжизненное тело не падает на каменный пол. Эта картина была настолько реальной, что Йон чувствовал запах крови, слышал глухие удары и короткий, приглушённый вскрик. Эта картина была настолько реальной, что Йон в неё поверил. Ему стало казаться, что так все на самом деле и случилось.
Да, так все и случилось! Эта картина была ему ниспослана Богом, чтобы он узнал правду и смог наказать преступника!
В груди взорвалась вспышка горячей, как раскаленное железо, боли, которая стала выжигать все внутри. Он действительно убил её? Он убил свою мать, так чего ему стоило убить простую кухарку! Но что делать? Как доказать это? Сможет ли детектив во всем этом разобраться? И сколько ещё придётся ждать, когда правда, наконец, выйдет наружу?
Нет. Медлить больше нельзя. Нельзя, чтобы этот человек погубил кого-то ещё. Если есть возможность предотвратить нечто страшное, так почему бы ей не воспользоваться вместо того, чтобы сидеть и ждать, когда полиция соизволит выполнить свои чертовы обязанности!
В порыве отчаяния и ярой ненависти Йон стал копаться в ящиках стола, выбрасывая из них все, что только попадалось под руку. Бумаги зашелестели, книги с глухими ударами посыпались на пол. Этот шум заставил Альбу разлепить тяжелые веки и приподняться.
– Что ты делаешь? – спросила она, потирая глаза. – Ты уже поговорил с детективом?
– Поговорил, – бросил он, нащупав в ящике то, что искал.
Это был пистолет, который после казни доньи Канделарии был возвращен на его законное место. Тот самый пистолет, из которого застрелили Андреа.
– А теперь мне надо поговорить кое с кем еще. – Йон подскочил на ноги и бросился к двери.
Альба не сразу заметила зажатое в его руке оружие. Но как заметила, сразу же бросилась следом.
– Стой! – испуганно воскликнула она. Ей удалось достичь выхода раньше, поэтому она загородила собой дверь и не пропустила Йона наружу. – Куда ты собрался?! С этим?!
– Уйди с дороги! – в ответ крикнул Йон. – Я заставлю его сказать правду! Или убью! Богом клянусь, что я его убью!