Взгляд его в тот момент походил на взгляд настоящего безумца. Альба вцепилась в его руку и попыталась отобрать пистолет, но Йон держал его очень крепко.
– Ты сошел с ума! – кричала девушка. – Кого ты вздумал убить?! Что ты узнал? Ты об этом говорил с детективом?
– Пропусти!
– Йон! Я не позволю тебе совершить то, о чем ты потом будешь жалеть!
– Если я убью убийцу своей матери, то жалеть об этом не буду!
– Что ты узнал? Кого ты подозреваешь?!
– Все ещё твоего отца! – воскликнул он. – И меня совсем не остановит тот факт, что он твой отец, потому что это он виновен в смерти моей матери!
Альба опешила от такого заявления. Она отпустила руку Йона, оглядела его безумное лицо, а после, недолго думая, залепила ему хлесткую пощечину.
– Я тебе не позволю! – прокричала она. – Если ты действительно хочешь его убить, то для начала тебе придется убить меня!
Йон отшатнулся. Щека горела. Помутившая рассудок ярость стала медленно таять. А может, рассудок помутила не только ярость, но и тот удар по голове, который Деметрио обрушил ему около банка.
Йон приложил руку к щеке, а потом посмотрел на Альбу. От её возмущённого вида ярость помутила рассудок вновь.
– Как ты можешь его защищать?! – воскликнул он, схватив Альбу за плечи и хорошенько ее встряхнув.
– Он мой отец! – воскликнула она в ответ, оттолкнув Йона от себя. – Как бы странно он себя ни вел, я уверена, что он никого не убивал!
– Он убил донью Канделарию!
– Он просто хотел поступить по совести, ведь бабушка убила двоих ни в чем неповинных людей!
– По совести?! Это по совести он молчал столько лет об убийстве брата твоей подруги? Он знал обо всем с самого начала и хранил те документы! Он никогда не делал ничего по совести! И раз уж на то пошло, то в смерти брата Адель виновен тоже он!
– Замолчи! Он ошибался! Но он точно не причастен ко всем этим смертям! Если ты сейчас пойдёшь к нему, то только через мой труп!
– А ещё называешь себя образованной девушкой, адвокатом, черт возьми! Да ты просто дура, раз не хочешь видеть очевидного!
Альба едва не лишилась дара речи. Говорить что-то об ее образовании и называть ее дурой – было уже слишком. Гнев и обида заполнили все ее естество, глаза стало жечь от слез, но Альба не проронила ни слезинки.
Йон, кажется, сам понял, что перешёл черту, и только и смог, что удивленно уставиться на подругу. Он и сам не мог понять, как все эти слова могли сорваться с его языка. Но сказанного уже не воротить.
– Альба… – произнёс он, приблизившись к ней, но она лишь смерила его полным обиды взглядом и произнесла:
– Я была о тебе лучшего мнения.
А после развернулась и покинула кабинет, громко хлопнув дверью.
***
Йон ещё долго сидел в кабинете, пытаясь прийти в себя. Идти убивать дона Хоакина ему уже расхотелось. То, как смотрела на него Альба и что она ему говорила, быстро привело его в сознание. Ведь каково это, когда в тебе разочаровывается человек, которого ты любишь больше всего на свете.
Ему было стыдно, очень стыдно. Он не мог понять, какая муха его укусила. Откуда взялась та страшная картина? Откуда он мог узнать, что на самом деле случилось в той злополучной кладовой? Неужели он уже начал сходить с ума?..
Нужно было извиниться перед Альбой. Причём, чем скорее, тем лучше. Она не заслуживала такого отвратительного отношения. После всего, что сегодня произошло, она наверняка сама не своя, так ещё и он добавил ей поводов для печали.
Йон решился и отправился к ее номеру. Но, войдя внутрь, обнаружил лишь горничную, которая неспешно протирала книжные полки.
– Где сеньорита Альба? – спросил Йон.
– Она ушла, сеньор, – ответила та. – Насколько я поняла, она сейчас в номере сеньориты Бургуэн.
Йон, ничего не ответив, выбежал в коридор и помчался на второй этаж. В голове крутились вопросы. Захочет ли Альба вообще с ним говорить? Выслушает ли его извинения? Или теперь будет избегать его всю жизнь? Йон не знал, однако собирался сделать все возможное, чтобы она его простила.
Достигнув дверей номера Адель, он коротко, как официант, постучался.
– Кто там? – раздался голос француженки.
– Обслуживание номеров, – сказал Йон, стараясь изменить голос, чтобы Адель его не узнала, так как сомневался, впустили бы его, если бы сразу поняли, что за дверью стоит он.
Его уловка сработала. Замок щелкнул, и дверь отворилась. В коридор выглянула Адель, но, увидев Йона, поспешила закрыться снова. Он был готов к такому, поэтому, не мешкая ни секунды, сунул ногу в щель и с силой навалился на дверь.
– Да что тебе надо, черт возьми! – недовольно воскликнула француженка, наваливаясь на дверь с другой стороны и силясь ее захлопнуть.
– Я к Альбе, – не сдавался Йон, налегая на дверь сильнее. На удивление, Адель оказалась неслабой девушкой.
Ну конечно, она же не простая аристократка. Она же ползала по гробницам чертовых фараонов! – пронеслось в мыслях Йона.
– Ее здесь нет!
– Я знаю, что она здесь!
Однако, как Адель ни пыталась закрыться, у неё в конечном счете ничего не вышло. Желание Йона извиниться перед Альбой оказалось сильнее. Молодой управляющий пробрался в комнату, правда, едва остался целым из-за сопротивления неугомонной француженки, которую пришлось моментально сгрести и поднять в воздух. Адель стала кричать и молотить руками по спине, но Йон вытерпел это и вскоре выставил ее в коридор.
– Сходи пока погуляй, – сказал он и захлопнул дверь прямо перед ее носом.
Адель не собиралась мириться с таким бесчинством, поэтому подлетела к закрытой двери и стала барабанить по ней ладонями.
– Это возмутительно! Какой из вас хозяин отеля, если вы так обращаетесь со своими клиентами! – кричала она на весь коридор.
– Зря ты так. Это все-таки ее номер. И что подумают о тебе постояльцы? – послышался голос Альбы, которая сидела на кровати спиной к двери и так и не поворачивалась.
– Пусть думают, что хотят. Я просто хотел с тобой поговорить.
Криков Адель уже не было слышно. Видимо, она быстро поняла, что назад ее пустят не скоро.
– По-моему, мы с тобой хорошо поговорили в кабинете, – бросила Альба, все так же не поворачивая к нему лица и сосредоточенно перебирая в руках юбку платья.
– Не хорошо. – Йон подошел к ней и опустился рядом на кровать. В тусклом свете ламп он смог разглядеть мокрые дорожки слез на ее щеках. В этот момент он почувствовал себя настоящей свиньей. Наверное, он был создан для того, чтобы разочаровывать людей. Причем, разочаровал он не только Альбу. Он разочаровал и сам себя.
И что теперь? Что сделать и что сказать ей, чтобы она его простила? Йон не знал. Голова совсем не соображала, и он не смог придумать ничего лучше, кроме как просто прижать ее к себе и прошептать ей в волосы невразумительные слова:
– Прости, я не хотел делать тебе больно.
Альба не стала вырываться. Она вообще ничего не стала делать, будто ей было все равно. И от этого Йон растерялся еще сильнее. У него никогда не получались достойные извинения, и сейчас он проклинал свою неспособность подобрать нужные слова.
– Альба, – отчаянно проговорил Йон. – Я не знаю, что на меня нашло. Просто пойми меня, все эти убийства… они любому снесут голову. Прости, что обозвал тебя. Я не хотел. Правда, не хотел, и мне очень стыдно.
– Знаешь, – Альба неожиданно оживилась и посмотрела в его лицо. – Я понимаю тебя. На секунду я даже испугалась, что ты и правда его убьешь. Но сейчас понимаю, что ты бы этого не смог сделать.
– Почему?
– Я знаю тебя с детства, Йон. Ты хороший человек, и я уверена, что ты бы не сделал этого.
– А если бы сделал? Я сам в себе не уверен. Но знаю одно: я уже не такой, каким был в детстве. Многое изменилось после того, как ты уехала.
– Что именно? – спросила Альба. – Расскажи. Я ведь совсем не знаю, что было с тобой, пока меня здесь не было.
– Ты на меня злишься?
– Нет, если ты мне расскажешь.
Йон помолчал какое-то время, выждал, будто думая, нужно ли вообще что-то рассказывать. А после все же решил заговорить. Все равно ничего от него не убудет, а может, наоборот, даже станет лучше.
– В детстве я был ещё вполне себе нормальным, и это хорошо, что ты запомнила меня таким. Но когда ты уехала, все изменилось. Я стал работать официантом. Мне было достаточно лет, чтобы напялить униформу и выйти к клиентам. А ещё мне было достаточно лет, чтобы понять, как здесь относятся к слугам. Раньше я этого не замечал, а когда заметил, то очень удивился, как я мог не заметить этого раньше. Взять хоть твоего брата, который уже в десять лет понимал, что к чему. В общем, когда я все понял, то решил накопить на дом в деревне и увезти туда и мать, и Ивана. Точнее мы договорились вместе с Иваном откладывать весь наш заработок, чтобы в один прекрасный день купить дом и переехать туда всем вместе. Но посчитав, я понял, что даже если мы будем копить вдвоём, то не накопим на дом и за сто лет. Нужно было найти что-то ещё, но работать на двух работах было бы физически невозможно. От кого-то я услышал, что в таверне проходят соревнования по боксу и что на этом можно срубить денег. И я пошёл туда. Правда, не ставки делать. Я пошёл сразу драться, за это хозяин таверны платил гораздо больше. Вот только все так просто быть не могло. От бокса там было только одно название. Все остальное – драка без правил. Вернее правила там были, их Карлос придумывал по ходу дела. Я с его правилами сначала не мирился, делал все по-своему, а после уходил без денег и со сломанными рёбрами. Но потом решил плясать под его дудочку, и срубил довольно много денег. Не хочу подробно рассказывать, что в этой таверне проходило, дабы не шокировать приличное общество в лице тебя. Скажу лишь, что за несколько лет моих регулярных походов туда со мной что-то произошло. У меня не раз слетала крыша, были такие моменты, что я готов был забить противника до полусмерти. Не знаю, мог ли я сделать это на самом деле. Благо, меня всегда останавливал Карлос. Иначе и быть не могло. Я знал, что он не позволит, чтобы в его таверне случилось убийство. Возможно, сегодня я тоже знал, что меня остановят. Но все же не уверен, что не сделал бы того, что намеревался сделать.