А девочка продолжала рассказывать. Я невольно заслушалась, потому что ее монолог тоже выбивался из того, что обычно дети говорят мамам.
– Я тут шапку испачкала, но уже почти все отчистила!
Мама заулыбалась и вместо привычных «ай-яй-яй» и попыток стереть все самостоятельно сказала:
– Молодец, что догадалась! Практически ничего не видно!
Дальше было что-то совсем странное. Мама предложила девочке сменить обувь и побегать по лужам: некоторые уже покрылись коркой льда, и ее очень интересно сейчас ломать. У мамы в пакете были высокие резиновые сапоги, и девочка начала переобуваться.
Вдруг в коридоре появилась старшеклассница и громко закричала:
– Третий «Б», кто еще не ушел?! Я от Анастасии Дмитриевны. Она забыла сделать объявление: в субботу все вместе идем в планетарий! Обязательно передайте родителям и тем, кто уже ушел!
По крику «Ура!», который вырвался у Даши, я поняла, что она и есть ученица третьего «Б». И тут меня осенило, что вот эта девочка может стать одноклассницей моего сына. Все-таки до этого момента я не рассматривала всерьез такой вариант дальнейшего обучения Макса.
Я уже собралась отбросить стеснение и познакомиться с мамой Даши, расспросить об учителях и домашних заданиях, как вдруг она сама, встретившись со мной взглядом, заулыбалась и спросила:
– Вы не могли бы пять минут присмотреть за детьми? Мне надо забежать к нашей классной руководительнице.
Конечно, я могла!
Когда моя новая знакомая Ольга – мама девятилетней Даши, ученицы третьего «Б» класса, – вернулась, мы все вместе вышли на улицу. Оля рассказывала о школе, детях, оценках, учителях. В общем, обо всем, что интересовало и меня. Дети резвились на детской площадке. Хотя резвились – слишком слабо сказано. Иногда трехлетний Денис залезал на такую высокую горку, что у меня начинала кружиться голова. Увидев мое волнение, Оля заулыбалась:
– Не переживай, он с детства знает, что залезать можно только туда, откуда можешь слезть сам. Дома он уже покорил все спорткомплексы. Теперь отрывается на уличных.
В голове мелькнула мысль, что мой Гошка старше этого мальчугана на два года, но вряд ли он сможет проделать такие трюки на рукоходе и так ловко залезть на детский скалодром. Вспомнился Макс с его двойками… И ведь весь день сидит дома, по четыре часа корпит над домашним заданием… А Даша уже и погуляла сегодня, и уроки сделает, наверное, быстро. Вот как здорово, когда мама занимается только детьми: и они ухожены, и в доме наверняка порядок, и вся семья нормально питается, а не ест пельмени пять раз в неделю…
Вдруг раздался звонок, Ольга взяла трубку, и по отрывкам фраз я стала догадываться, что и в карьерном плане эта мама утерла мне нос. Вообще-то я не любопытная, но здесь не выдержала и спросила, стараясь все-таки сделать это как можно более нейтральным тоном:
– Ты еще и работаешь?
– Да, конечно, тяжело ведь заниматься только детьми. Но в офисе появляюсь всего несколько раз в неделю: основную работу делаю дома.
Это был нокаут. И пока я размышляла о своей никчемности, Оля как будто прочитала мои мысли и сказала:
– А приходите к нам сегодня на ужин! Может, дети познакомятся – если решите все-таки переводить Максима к нам, то им это будет полезно как будущим одноклассникам.
Я согласилась, абсолютно не раздумывая, потому что квартира этой семьи в моем воображении представлялась тоже какой-то необычной. Такой же удивительной, как сама эта мама, легко справляющаяся с воспитанием троих детей и при этом работающая на ПОЛНУЮ ставку бизнес-аналитиком в крупной компании.
Но нет, квартира не была выкопана в холме, и у нее были не круглые, а вполне обычные прямоугольные окна. На стенах висели картины, а не сушеные лягушачьи лапки. Планировка очень похожа на нашу: дома-то практически соседние.
Но все-таки в ней не было той захламленности и запущенности, как у нас. Из шкафов не торчали наскоро запиханные туда вещи. Книги стояли строго вертикально, и их было очень много! Чего-то не хватало в самой большой комнате… ах да! На том месте, где у нас стоял телевизор, здесь возвышался спорткомплекс.
Макс и Даша после небольшой паузы и стеснения пошли рассматривать рыбок. Гошка, которого я уже успела забрать из детского сада – пораньше, без ворчания нянечки, – стал играть со средним Олиным сыном Денисом.
А я все больше, сама того не замечая, погружалась в депрессию: я чувствовала свою бестолковость, вину перед детьми – за то, что не могу уделить им достаточно времени; вину перед мужем – за то, что не могу радовать его домашней выпечкой и порядком; вину перед собой – сама же выпрашивала повышение у начальника, нафантазировала и надавала обещаний, а теперь чувствую, что не справляюсь. Да еще эти проблемы в школе у Макса…
Может быть, из-за моего рассеянного вида, а может, все-таки Оля была немного волшебницей, но она сама вдруг спросила:
– Переводите Макса, потому что не успеваете делать домашние задания? Сильно он скатился по учебе?
Я только и смогла открыть рот и кивнуть.
– С ним уроки делаешь? Сам не умеет?
– Нет, напачкает, налепит ошибок… Раньше пытался, да еще хуже получалось.
И вдруг я разрыдалась. Не знаю, почему так вышло, но, видимо, напряжение последних дней дало о себе знать.
Пока Оля отпаивала меня ромашкой с медом, я выложила ей все свои чувства и опасения – и про детей, и про себя, и про дом, работу, мужа. Не знаю, почему я решила, что эта успешная во всех отношениях мама поймет переживания такой несобранной клуши, как я. Но я не ошиблась: в середине моего монолога Оля грустно улыбнулась и добавила:
– А еще, наверное, думаешь, что твоего Гошку ждет такая же судьба, как у Макса, и что твоим детям просто не повезло с мамой.
Сквозь слезы я вдруг рассмеялась. А Оля продолжила:
– Знаешь, я тебя прекрасно понимаю. Тоже была в похожей ситуации, только раньше опомнилась и поняла, что не туда бегу. Давай-ка мы с тобой, пока дети играют, проделаем одно простое упражнение. Оно мне очень помогло в свое время.
С этими словами Ольга нарисовала на листе бумаги дедушку и рядом с ним – маленьких мальчика и девочку.
– Представь, что этот дряхлый старичок – твой Макс. А вот эти детишки – его внуки. Они спрашивают дедушку про его детство и родителей. Попробуй сейчас написать, что бы ты хотела, чтобы Макс – вернее, дедушка Максим – рассказал им о тебе, вообще о вашей семье.
Это было неожиданно. В голову сразу полез негатив – представила, как дедушка Максим рассказывает: «У моих родителей вообще не было времени на меня. Они работали, а по вечерам мама орала на меня часа три-четыре, пока мы до полуночи делали уроки, которые я ненавидел…»
Но тут Оля прервала мои мысли:
– Не думай о том, как есть сейчас. Думай о том, какой мамой ты хочешь запомниться. Это же просто фантазия. Определив и поняв свою цель, какой бы далекой и неправдоподобной она ни казалась, ты сделаешь половину дела! Дальше надо будет только наметить конкретные шаги к достижению цели. Но сначала тебе надо ясно увидеть ее и описать.
И я размечталась. В моих фантазиях Макс с теплотой и нежностью рассказывал о своих родителях и семье; об эмоциональном контакте, который всегда был между ним и его родителями; о том, как они вместе проводили время; о том, что мама и папа научили его самостоятельности, что благодаря им он любит учиться и узнавать новое – даже сейчас, когда уже разменял восьмой десяток.
Потом мои фантазии перенеслись к Гошке. Я представила, что, даже став взрослыми, они дружат с Максом и поддерживают друг друга. Он почему-то виделся мне бодрым, энергичным дедушкой, который играет и шалит вместе с детьми. Все внуки его обожают, а когда малыши успокаиваются, он говорит с ними о своих играх в детстве, рассказывает смешные истории и сказки и немного о том, какие замечательные у него были родители.
А потом, собрав все воедино, вот что я записала.
Мне очень хотелось бы, чтобы мои дети именно так говорили обо мне:
• «Я обожал проводить время с мамой один на один, гулять, смотреть фильмы или читать в обнимку».
• «Моя мама умела задорно и весело играть».
• «Моя мама научила меня учиться и искать в себе интерес ко всему на свете».
• «По выходным мы все вместе ходили в интересные места. Это были настоящие праздники СЕМЬИ».
• «Мама часто шутила и улыбалась. Мое чувство юмора – от нее!»
Оля взглянула на листок, улыбнулась, а потом сложила его и сказала:
– Положи это в свой ежедневник и читай каждое утро. И пусть каждая фраза возвращает тебя к сегодняшним мыслям и фантазиям. Старайся, чтобы это было не механическое повторение. Чувствуй и осознавай каждое предложение.
Это все было хорошо: положительный настрой – половина дела. Но что, если мне до этой сказочно терпеливой мамы – как пешком до Китая?! Своими опасениями я поделилась с Ольгой.
– Ну конечно, одного настроя мало! Главное, что тебе сейчас надо понять: все можно исправить. Такой мамой можно стать, и у тебя обязательно получится! Для этого надо будет разложить все по полочкам и составить, как я его называю, индивидуальный план развития для твоих детей. Хотя правильнее сказать, что это будет программа для всей вашей семьи. Потому что главное в ней – изменение родителей. Если ты будешь вести себя по-другому и научишься правильно строить пирамиду развития своих детей, то и поведение детей начнет меняться. Они будут развиваться эмоционально, начнут улучшаться их организационные навыки, и дети станут стремиться к знаниям.
– А что за пирамида развития? – удивилась я. – Никогда про такое не слышала…
– О самой пирамиде развития я расскажу тебе позже. С этим не надо торопиться. Сейчас тебе нужно ясно увидеть главное в твоей жизни и ни в коем случае не выпускать это из виду. Тебе надо научиться не давать рутине поглощать твое время, силы, эмоции – и эти фразы будут твоей спасительной таблеткой. Но предупреждаю сразу: если ты будешь ежедневно читать эту мантру и ничего не делать, со временем тебе станет еще хуже. Еще бы: каждый день напоминать себе о своей мечте – и при этом идти в противоположную сторону! Поэтому если есть желание все исправить, то приходи завтра, можно уже без детей, – расскажу подробнее про индивидуальный план развития и как его составить.