— Так, болтун, — сказал Генри, — ты откуда родом?
— Из Фиорентино, — с сомнением ответил привратник.
— Из Фиорентино присылают служить только еретиков и содомитов. Ты кто будешь?
Привратник побелел.
— В жизни своей я не был подвержен ереси, — сказал он.
— Врёшь, зараза, готов поспорить, ты один из тех, что вмиг заразят ближнего своего ересью, даже не спросив, питает ли он к тебе ответные чувства.
— Помилуйте, я ненавижу ересь.
— Тогда всё, как мы уже проходили, брат-привратник, проводи нас в библиотеку и бутербродов накрути, будь хорошим священником.
— Разумеется, господа.
— Странно подумать, — сказал Блонди, жадно набивая рот бутербродами, — что мы тут были всего день назад.
— Угу, насыщенный денёк получился, — ответил Генри.
— Насыщенный вонью, я тебе так скажу.
Хрюша тем временем торопливо метался по пустому залу библиотеку и собирал очередную порцию толстенных книг. Прибежав с охапкой фолиантов, он грохнул их на стол, и одной рукой держа хлеб с сыром, другой торопливо начал листать страницы.
— Не то... Нет... Не здесь.. Вот оно!
Друзья, как и день назад, склонили головы над открытым разворотом книги.
— Это план—схема застройки города Сен-Мари, — сказал Хрюша, переворачивая гигантский, размером с крепостные ворота, лист. — Это за прошлый год. Это пятилетней давности, десяти. Так, вот.
Он ткнул толстым пальцем в лист.
— Вот это здание казино «Луна и Грош», всё верно?
Генри кивнул.
— Так, хорошо, а теперь сравниваем.
Хрюша поколебался мгновение, затем вырвал несколько страниц. Приподнял и наложил два листа, новый и совсем ветхий, один поверх другого, подсветив их сзади фонарём.
— Подземные коммуникации города очень сложная и запутанная штука, — начал объяснения он.
— В этом мы уже убедились на собственной вонючей шкуре, — сказал Блонди.
— Старые канализации, новые, тайные туннели из замка, — продолжал Хрюша. — Прокопанные и затем заколоченные подвалы, церковные катакомбы, всё это, как ходы в муравейнике. Сверху не видно ничего, но под землёй прячутся сотни ярдов туннелей и пустых залов. Нам только нужно найти что-то, что проходит рядом со зданием казино.
— И как оно, Хорхе, мы счастливы? — спросил Блонди.
Хрюша кивнул.
— Ещё как. Смотрите сюда. Вот здесь раньше по плану стоял древний монастырь. Потом, когда город разросся, монастырь перенесли, старые помещения сначала переделали в оружейную, потом вообще снесли. Но древние катакомбы никуда не делись. Ими-то мы и воспользуемся.
Хрюша заводил пальцем по схеме.
— Нам нужно какое-то пустое здание, чтобы под его прикрытием начать работу. Есть что-то подходящее, Генри?
Тот кивнул.
— Вот этот дом несколько лет как заброшен. Мы туда с пацанами иногда залезали, устраивали вечеринки, выпивали, в карты играли. Хотя местечко неприятное, говорят, там призраки водятся. Мы, иногда, в самом деле слышали какие-то жуткие завывания. Брр, мороз по коже, как вспомню.
— Скорее всего, это были отзвуки ветра, гуляющего в туннелях, над которым стоит дом. Эти-то сквозняки вы и слышали.
— Спасибо, что пояснил, одной загадкой меньше. Хотя седых волос это мне и не убавит уже.
— Всегда пожалуйста, — Хрюша снова склонился над картой. — Значит, отсюда-то мы и начнём. Вот здесь идут подземные ходы и вот тут, рядом с казино, они заканчиваются. Так мы сумеем прокопаться у хранилища, рыть ярдов пять от силы, не больше. Хотя схема, конечно, не очень точная, могут возникнуть непредвиденные осложнения, но я думаю за пару дней, максимум, мы подкопаемся гарантированно.
Блонди поцокал языком.
— Ещё месяц назад, я бы сказал, что это такой бред лунатика, что и выразить не берусь. В последнее время, однако, я слышал и куда более безумные вещи. Так что, полагаю, план с хранилищем, это ещё самая спокойная и просто реализуемая часть твоей идеи. Проблемы возникнут со всем остальным.
— Не будь скептиком, — сказал Хрюша.
— Кем? Это те, которые погоды предсказывали, а их потом повесили?
— Нет, те были «синоптики».
— Очень странно. Сходства между синоптиками и нами куда больше. У нас тоже вокруг шеи петля стягивается. Нет, на синоптиков мы куда больше похожи, точно тебе говорю.
— Чтобы всё успеть провернуть в хрюшином плане, — сказал Генри, — понадобятся кони, инструменты, лопаты, кирки, сундуки, всё такое.
— Точно, — сказал Блонди. — Без первоначального капитала и говорить не о чем. Не успеем мы всё провернуть за четыре дня. Есть мысли, у кого можно одолжить денег немного, и желательно так, чтобы не пришлось возвращать их потом?
— Вообще, все наши измышления в последнее время, — сказал Хрюша, — крутятся только вокруг идей, где бы взять немного денег, чтобы взять ещё больше денег.
— Это называется жизнь, друг мой, — Генри доел последний бутерброд и отряхнул руки прямо на схему города.
Хрюша хмыкнул.
— Раз с терминологией мы определились, теперь перейдём к более простому — как бы нам найти немного золотишка на инструменты для подготовки?
Повисла пауза. В тишине было слышно только, как бегают где-то в тёмных углах пауки и стучат ветки деревьев в окна библиотеки.
— Усадьба барона Бобенброка как раз неподалеку, — наконец сказал Блонди.
— Что, уже успел соскучиться по своему старому знакомому? — Генри покачала головой. — Или думаешь, ему после удара доской по башке память отшибло и никого из нас он не узнает?
— Нет, — Блонди хищно оскалился, — думаю, что его нет дома, а значит, можно нанести визит вежливости его дражайшей супруге.
К усадьбе барона Бобенброка подошли три замызганных с ног до головы солдата-бьёрнца. Оттолкнув привратника, они без церемоний ворвались внутрь, топча грязными сапогами дорогие ковры.
— Кто вы? Что вам здесь надо? — по лестнице сбежала встревоженная баронесса.
На секунду она замерла посреди шага, всматриваясь в лицо Блонди, и вскрикнула, закрыв лицо руками.
— Да, это я миледи, — сказал Блонди.
— Вы вернулись, чтобы отомстить мне, принц?- щёки баронессы внезапно покраснели. — Гнусный варвар. Коварный прелюбодей. Вы вернулись, чтобы бесстыже овладеть мною прямона столе, не так ли?
— Что? Боги, нет! Угомонитесь, порочное вы создание.
Баронесса после этих слов явно поскучнела.
— Тогда что же вам надо?
— Ваш муженёк, дражайший барон Бобенброк, попал в плен при битве возле Харднатса, — сказал Генри, поправляя мундир, — и мы пришли за выкупом.
Баронесса опечаленно вздохнула.
— Вы точно не хотите воспользоваться моей слабостью и беззащитностью? Что может сделать одна простая дама, против трёх таких сильных мужчин в форме? — спросила она, накручивая прядь волос на палец.
Блонди откашлялся, расправил плечи, поправил ремень, и хотел было что-то сказать, но Хрюша наступил ему на ногу.
— Только ваши деньги интересует нас, миледи, не бойтесь, вам ничего не угрожает.
Баронесса презрительно фыркнула, откинула волосы за спину и ушла по лестнице наверх, бросив на прощание через плечо:
— Фу, какие вы неинтересные варвары. Скучные, неромантичные личности. Забирайте свой презренный металл и убирайтесь.
Выходя из усадьбы, сгибаясь под приятной тяжестью мешка с драгоценным добром, Блонди был веселее обычного.
— Надо отдать должное этому рыжему психопату Бобенброку. После стольких попыток убить меня, разочек, но он всё-таки помог. Пусть и косвенно.
— На твоём месте, я бы не стал встречаться с ним лично, что бы поблагодарить за такую щедрость, — сказал Генри, на ходу расстёгивая бьёрнскую форму.
— Да? Ты так считаешь? Мне же казалось, что мы с ним стали близкими друзьями после всего, что между нами было.
— При следующей встрече, всё, что между вами окажется — это баронский меч в твоём пузе.
— Ты пессимист и нытик, Генри.
— Это на фоне тебя, буйного лунатика, так кажется.
Троица друзей снова вышла на большой тракт. Зоркий на глаз Блонди, тут же выцепил старьёвщика, бредущего с телегой драного шмотья, и активно начал ему втюхивать бьёрнскую униформу.
— Слушай, да она как новенькая, сам бы в такой ходил, не снимая.
— Да куда я её дену, — ворчал старик. — Поймают меня с ней бьёрнцы, скажут, сам убил, и форму снял. Повесят, как пить дать.
— Да кто в этот бред поверит, что такая развалина, как ты, убил трёх солдат?
— Хм, и то правда, — согласился старьёвщик.
— Ну вот, а ещё лучше иди к нашим солдатам и скажи, вот, мол, так и так, убил трёх бьёрнцев, снял с них форму, хочу премию.
— А кто в этот бред поверит?
— А как не поверить, — удивлялся Блонди,- у тебя же форма трёх солдат.
— Хм, и то правда,- согласился старьевщик, отсчитал десяток медяков и, кинув мешок с формой на тележку, поспешил удалиться.
Генри уважительно покачал головой.
— Да ты и мёртвому расческу продашь. У тебя талант.
Блонди просиял.
— Что есть, то есть. Вот закончим со всей этой бандитской жизнью, открою свою лавочку, буду приторговывать какими-нибудь благородными винами и чуть их самому выпивать. Впрочем, о приятных мечтах — потом. Вперёд, джентльмены-балбесы, время не терпит.
В сумерках следующего дня, к предместью города Сен-Мари подъехала тяжелогружёная телега. Она остановилась возле заброшенного дома, где жили, как всем было известно, только призраки, что вызвало небывалый ажиотаж среди горожан. Пока трое возничих разгружали сундуки и ящики, самый высокий и самый болтливый из новоприбывших, казалось, успел перекинуться парой слов с каждым жителем вообще. Всем благодарным слушателям он сообщил, что этот дом они выкупили у мэра за какие-то гроши, потому что здесь никто не хочет селиться из-за призраков, а они с товарищами в призраков не верят, но хотя может призраки и существует, кто знает, поэтому надо бы заказать ритуал освящения и изгнания призраков, бережёных боги берегут, как известно. По поводу своего толстого спутника блондинистый болтун успел растрепать, что того зовут Диего Пузырь, он бывший циркач, выступавший, как самый жирный мальчик всего Фиорентино, сожравший однажды на спор восемь пудов пирогов в один присест. Диего Пузырь, услышав это, смерил блондина уничижительным взглядом, но промолчал.