Среди предложений, исходивших от гейм-дизайнеров, была идея игрового режима, хорошо знакомого игрокам в шутеры – deathmatch, в котором игроки смогли бы схлестнуться по сети. До релиза он, однако, не дотянул. Дело в том, что мультиплеер в Baldur’s Gate II отличался не самым надежным кодом, из-за этого страдала играбельность режима. У отдела контроля качества было много претензий к режиму deathmatch, и в конце концов от него полностью отказались.
Проект BGII расширялся, а сотрудников становилось все больше. Для координации продюсеры решили создать дорожную карту, которой могли бы придерживаться все участники разработки. Речь шла не о правилах, которым необходимо было строго следовать, но скорее об общем векторе движения. Проблема, правда, была в том, что эта линия была определена уже в самом конце разработки. Рей Музика сетовал на ошибки, которые это повлекло и которых легко можно было бы избежать.
Одна из них попала в финальную версию: после побега героя и его соратников из тюрьмы Айреникуса в первой главе начинается вторая, в которой игрок оказывается в центре города Аткатла, предоставленный сам себе. С этого момента можно исследовать кварталы огромного города и загородные территории и выполнить множество побочных квестов суммарной продолжительностью геймплея более 60 часов – и при этом ни на йоту не продвинуться по основному сценарию. Такая свобода может показаться захватывающей, но она нарушает содержательный баланс между главами. Ничего ужасного, разумеется, но Музика и сегодня сетует на эту неуклюжесть в гейм-дизайне.
В упомянутой выше «генеральной линии» были сформулированы многие аспеты духа Baldur’s Gate II. По сценарию, например, требовалось, чтобы игрок постоянно был в курсе действий антагониста. Вот почему в финальной версии мы то и дело видим сцены от лица Джона Айреникуса или его союзницы Бодхи. Другой целью гейм-дизайнеров было добиться того, чтобы игрок чувствовал отдачу от своих действий в окружающем мире, особенно в диалогах с персонажами, которые ему встречаются. Самые простые и примитивные с точки зрения сценария квесты – «убей Х монстров», «принеси предмет А в точку Б» – были запрещены в пользу более интересных и увлекательных решений.
Так или иначе, BioWare все равно столкнулась с нехваткой эффективной координации разных отделов. Случалось, что имя персонажа или заголовок сайд-квеста отличались у разных дизайнеров или художников. В циркулировавших между отделами документах было много неточностей – что объяснимо несовершенством способов связи. Так или иначе, в Baldur’s Gate II обнаружилось немало ошибок, которые отнимали время и силы на исправление. Проблема коммуникации была решена уже позже – во время работы над Neverwinter Nights. Там все участники проекта пользовались единой базой данных – Event Editor, в которой все изменения можно было отслеживать в реальном времени.
Мы уже упоминали, что последняя стадия работы над первой Baldur’s Gate вызвала своего рода мотивационный кризис в команде. С того момента Рей Музика и другие руководители были более внимательны. Музика рассказывал об этом в post-mortem[23] для сайта Gamasutra: «Во время разработки игры наступает момент, когда все участники проекта начинают сдавать. Эта фаза, которая обычно наступает где-то на полдороги, требует особого внимания со стороны управленцев – и нужно брать в расчет потребности каждого отдельного сотрудника[24]». В то же время еще два сочных, соблазнительных пирога готовились на кухне BioWare – RPG во вселенной Звездных войн (знаменитые Knights of the Old Republic) и новая игра по Забытым королевствам, которая потом стала известна как Neverwinter Nights. Руководство компании определило, кто из сотрудников хочет работать над BGII до победного конца, а кто уже подустал, и перевело последних на другие проекты, чтобы каждый находился там, где он наиболее эффективен. Каждый месяц организовывались вечеринки и мероприятия для сотрудников. Благодаря этому условия труда в BioWare стали гораздо лучше, чем были во времена работы над Shattered Steel и Baldur’s Gate.
Энтузиазм разработчиков был на высоте, и контента в BGII становилось все больше. Сценаристы предпочитали написать новый квест, вместо того чтобы дорабатывать имеющиеся. В общей сложности 290 квестов продолжительностью от 20 минут до нескольких часов были утверждены для финальной версии игры. Никто в BioWare не ограничивал себя в количестве производимого контента. К тому же мало что делалось для того, чтобы исправить огрехи этого контента. В итоге на отдел контроля качества обрушилась лавина багов, которые пришлось устранять в авральном порядке.
По словам Музики, тестирование Baldur’s Gate II было форменным адом: 290 квестов нужно было пройти и проверить в одиночном и мультиплеерном режимах. Чтобы оптимизировать процедуру, Фергюс Уркхарт, Крис Паркер и Дуглас Эйвери из Black Isle Studios придумали вот что. В отделах дизайна и контроля качества BioWare расклеили большие белые таблички с названиями всех квестов. Обозначенные крестами квесты раздавались мини-группам из разработчика и тестировщика, задача которых была пройти квест, выявить ошибки и устранить их. А отдельная команда тестировщиков делала все то же самое в многопользовательском режиме.
В общей сложности 15 000 багов удалось устранить за несколько недель. На финишной прямой подавляющее большинство сотрудников, занимавшихся BGII, будь то программисты или тестеры, играли ночами напролет. Целью было обнаружить все баги, которые могли повлиять на геймплей. В post-mortem для Gamasutra Рей Музика рассказывает: «В последние дни работы в офисах было необычайно спокойно. Не было той паники, которая обычно сопровождает релиз. Но нам пришлось изрядно попотеть: за три дня мы сделали двадцать одну финальную версию игры».
К 14 сентября 2000 года, после изнурительных сражений с бесконечными багами, BioWare наконец удалось подготовить релизную версию Baldur’s Gate II. Спустя 10 дней, 24-го числа Interplay издала Baldur’s Gate II: Shadows of Amn в Северной Америке. Европе пришлось подождать до 29 сентября. Пресса была покорена разнообразием и богатством игрового контента и вариативностью боевых стратегий. На GameSpot и IGN игра была признана лучшей RPG года. Похвалы игре лились отовсюду. Публика не отставала, сметая диски с полок магазинов. Игра повторила успех первой части, и за несколько лет было продано 2 млн копий. Первая часть стала революцией в мире западных CRPG, но второй удалось удержать высокую планку и превзойти предшественницу по всем статьям.
Цель Грега Зещука и Рея Музики была достигнута: BGII развивала и утверждала игровые ноу-хау, определившие фирменный почерк BioWare. Хотя движок и боевая система сиквела были теми же, что у оригинала, и журналисты и игроки сходились во мнении, что вторая часть оказалась гораздо круче. К тому же BioWare подтвердила свою репутацию сильной студии, способной создавать игры, где глубокая нарративная составляющая ничуть не вредила геймплею. Постепенно вырисовывалось кредо канадской студии, на котором будут строиться будущие шедевры. Четырьмя столпами игр от BioWare стали исследование мира, боевая система, перенос персонажей и сильный сюжет. Далее в книге мы еще обратимся к игровой философии BioWare и разберемся в ней подробнее.
Baldur’s Gate II: Throne of Bhaal
Первая Baldur’s Gate получила свое дополнение, и сиквел не должен был стать исключением. Сразу после выхода Baldur’s Gate II началась работа над концепцией Throne of Bhaal. На сей раз речь шла не просто о количественном расширении – добавлении новых игровых зон и противников, – но о самобытном приключении. Дополнение делилось на две части: первая была доступна на любой точке прогресса в BGII и позволяла исследовать огромный данж[26] – Башню наблюдателя. Вторая становилась доступна только после победы над Джоном Айреникусом и отправляла игрока в Сарадуш – город, осажденный ордами огненных гигантов. А чтобы сражаться с ними было еще увлекательнее, игрока ждало, как и во всяком дополнении, множество новых предметов, заклинаний и способностей для высоких уровней.
Throne of Bhaal увидела свет 22 июня 2001 года. Ее впечатляющая продолжительность не осталась незамечена критиками, и дополнение получило самые лестные оценки. Дополнение стало краегоульным камнем саги о Баале. Официально в Baldur’s Gate только две части, но Throne of Bhaal вполне тянет на третью за счет масштабности сражений и эпичности сюжета. А еще в ней можно воскресить Саревока, главного злодея первой части (по совместительству единокровного брата героя), и взять его в свою команду. Мечта игроков порулить экс-самым-главным-злодеем сбылась!
Грегори Зещук тем не менее не был доволен дополнением. Вот что он говорил на Game Developers Conference Europe в 2010-м: «Наша самая большая ошибка – то, что мы не додумались сделать из Throne of Bhaal настоящую Baldur’s Gate III в плане маркетинга и позиционирования на рынке». Несмотря на отличный игровой контент, дополнение продалось довольно малым по меркам Baldur’s Gate тиражом: за девять месяцев ушло всего 150 000 копий, на сто тысяч меньше, чем за аналогичный срок продалось экземпляров Tales of the Sword Coast.
ОФИЦИАЛЬНО В BALDUR’S GATE ТОЛЬКО ДВЕ ЧАСТИ, НО THRONE OF BHAAL ВПОЛНЕ ТЯНЕТ НА ТРЕТЬЮ ЗА СЧЕТ МАСШТАБНОСТИ СРАЖЕНИЙ И ЭПИЧНОСТИ СЮЖЕТА.
Несмотря на невысокие продажи Th rone of Bhaal, доходы BioWare формально позволяли в полную силу работать над другими проектами – Neverwinter Nights и Star Wars: Knights of the Old Republic. Почему формально? Потому что начались финансовые проблемы у Interplay, партнеров и издателей игр BioWare, и последние не получали полагающиеся выплаты с продаж Baldur’s Gate II. Между давними партнерами назревала буря.