Конверты с шумом взметнулись и разлетелись по комнате веселыми лоскутками. А с настенного плаката «Омский народный хор» улыбалась молодая женщина с лукавым круглолицым лицом, в цветастом платке на голове и, как водится, на фоне пресловутой тройки. В какое-то мгновенье Верочке вдруг показалось, что та озорно подмигнула ей, и она позавидовала светящейся радости в веселых глазах безымянной певицы на глянцевом постере.
Походив без дела по офису, Вера начала собирать рассыпанные по всей комнате письма и сложила аккуратной стопочкой бумаги на столе. А куда деваться? Потом посмотрела на часы и решила позавтракать. Утром не было времени, так спешила на работу. Она включила чайник и достала бутерброд, приготовленный с вечера на обед. Только успела поставить чашку чая на стол, как услышала звуки шагов по коридору, и через секунду в дверь осторожно постучали.
«Ну вот, несет кого-то!» — недовольно подумала она, но очень вежливо на французском ответила:
— Да, да, войдите, пожалуйста, — и прикрыла поднос с завтраком газетой.
Дверь отворилась, и в комнату вошла красивая стройная женщина. На ней был длинный светлый распахнутый плащ, а когда она шагнула, мелькнул кусок яркой клетчатой подкладки. Вера даже растерялась: вошла воплощенная мечта — именно такой плащ она и хотела купить.
— Простите, я вас не побеспокоила? — извиняющимся тоном произнесла очаровательная незнакомка.
Верочка улыбнулась, вошедшая женщина явно была русской.
— Что вы, что вы, проходите, пожалуйста! — и она жестом руки пригласила молодую даму сесть в кресло для посетителей. Женщина нерешительно начала снимать плащ — можно?
— Ой! — встрепенулась Верочка. — Раздевайтесь, пожалуйста! — и взяв у нее плащ, повесила на вешалку у двери, незаметно развернув изнанкой так, что мелькнул лейбл «Нина Риччи». «Очень миленький! Надо посмотреть в бутике… — И тут же отмахнулась от этой мысли: — Наверное, очень дорогой!»
— Чем могу вам помочь? — она села напротив симпатичной посетительницы. Немного смущаясь, женщина объяснила Вере цель своего визита. Видите ли, она бывшая балерина, замужем, живет в Париже, ищет, чем заняться — не для денег, для души — хочет общения с русскими людьми. Французский язык — не очень. Знакомые посоветовали обратиться сюда.
Верочка обрадовалась: слава Богу, ей не нужна материальная помощь.
— Понимаете, — объяснила она ей, — очень много просителей, а для общения, пожалуйста: концерты советских артистов, выставки, русско-французские фестивали искусства. Вы можете помогать в подготовке концертов… и, — вспомнив о ненавистных письмах, добавила: — Или разбирать почту…
— С удовольствием! — закивала головой женщина — Я люблю заниматься бумагами…
Верочка обрадовалась будто свалившейся на голову помощнице:
— Прекрасно! — Потом смутилась, надо же объяснить скучающей от безделья даме, что это, естественно, безвозмездно.
— У нас маленький материальный фонд, и мы нуждаемся в добровольных работниках.
Балерина улыбнулась:
— Конечно, конечно, я понимаю, что это благотворительность.
— Ну и отлично! Спасибо! — Верочка благодарно закивала головой. — Дел хватит, не волнуйтесь! — Затем, обговорив время занятости и детали работы, Вера предложила милой и симпатичной женщине чай.
— Благодарю, с удовольствием! — ответила посетительница.
Они понравились друг другу, познакомились поближе и завели душевный ненавязчивый разговор: о себе, о Франции, об одиночестве русской души в заграничной жизни. Беседа приятно затянулась, а с плаката глядела на них и улыбалась развеселая сибирячка.
33
Бегом по лестнице Элизабет поднялась на третий этаж, не дожидаясь лифта. Сердце было готово выпрыгнуть из груди. Она захлопнула дверь в квартиру и, не раздеваясь, прокралась на кухню. Осторожно выглянула в окно: ничего подозрительного. Странно. Ей показалось, что мужчина, ехавший с ней в одном вагоне метро, шел за ней по пятам до самого дома.
«Наверное, все-таки показалось…» — успокаивала она себя, но на всякий случай еще раз внимательно окинула взглядом кусок оживленной улицы Вожирар. Снова ничего подозрительного она не заметила: несколько человек на автобусной остановке и пробегающие мимо случайные прохожие. Человека в длинном пальто, привлекшего к себе внимание Лизы, нигде не было. Оставив сумку на кухне, она прошла в коридор и начала раздеваться. Мысли о преследовании не покидали ее. Чутье профессиональной разведчицы подсказывало, что за ней слежка.
Вспомнив занятия на курсах секретных агентов, Элизабет мысленно развернула фотографический обзор своего маршрута, запечатлевший в ее памяти: вход в метро «Дюрок» — вокзал Монпарнас — кафе «Ше Клемен» — улица Ренн… Она закрыла глаза и как бы пропустила кусок киноленты. Сквозь этот фото-отсев отчетливо проявился кадр с приземистой фигурой мужчины, промелькнувший несколько раз в разных местах. «Интересно, интересно!» — Она словно промотала кусок ленты с памятью назад: метро «Дюрок». Вот — ОН! Тень мелькнула за спиной на платформе. Вокзал Монпарнас. В кафе «Ше Клемен» снова — ОН! Тень приобрела контур мужской фигуры в пальто. При выходе из вокзала, на эскалаторе, опять — ОН! Элизабет открыла глаза и тут же вспомнила, как ее привлек, скользнувший поверху, словно случайно, и сразу же отведенный в сторону взгляд. Это еще тогда заставило насторожиться… «Интересное кино получается!»
Лиза наконец сняла пальто и села в кресло. Мысли неотступно закрутились вокруг появившейся неожиданной проблемы.
— Точно «хвост»! Надо обязательно сообщить о своих подозрениях шефу!
Главное не концентрироваться на пустых размышлениях о борьбе с… тенью! — как, опять же, учили на курсах.
Она выложила продукты в холодильник и переоделась в халат. Надо сказать, Лиза обожала дома носить теплый длинный халат. «Живу одна — кого волнует!» — оправдывалась она сама себе, увидев увеличившийся в два раза расплывчатый пушистый силуэт своей фигуры в зеркале.
Она почти успокоилась от мыслей о преследовании и подумала, что неплохо бы и поужинать. Пицца из ресторана «Белла Итали» ждала на столе.
Находясь в Париже уже три месяца, Элизабет никак не могла свыкнуться с мыслью, что жизнь в чужой стране, вдали от семьи, как оказалось, вовсе не вояж авантюрной туристки. И даже не тренинг резидентального подполья в военном лагере под Вашингтоном, а напряженная работа. Как говорил ее шеф: игра в «кошки-мышки», где «кошкой» должна быть она — Лиза Вайт! К сожалению, в настоящий момент Элизабет чувствовала себя самой настоящей мышкой, которую преследует кошка. Честно говоря, до сих пор, пока сегодня не заметила преследователя, она об этом не задумывалась. А что было думать-то? Существенного ничего не происходило: курсы, дом, отчеты и наблюдение за окружением в ЮНЕСКО… Куда спешить, полагала она. В ее распоряжении был целый год. Волковы, предполагаемые резиденты во Франции, — агенты советской разведки, по данным из верных источников, должны отправиться в Москву в июле 1989 года. Поэтому все время представлялось: времени вполне достаточно. Неожиданный виток с «наружкой» спутал все карты. Неужели она чем-то себя проявила и вызвала подозрение у «французов»? У «советских»? Придется разобраться. Врага надо знать в лицо — одна из главных заповедей разведчика. Лиза расстроилась от этих мыслей: у тени, преследующей ее, лицо не проявилось. Пока.
Надо сказать, Элизабет хорошо играла роль американской студентки и старательно училась на курсах синхронного перевода. Собственно, играть эту роль было нетрудно, все это она уже проходила десять лет назад в университете. Поэтому много времени отводилось на реальную работу: обрастать знакомыми и входить в доверие окружающих ее людей. Группа, где она училась, состояла из политической молодой элиты разных стран, и каждый новый контакт был на вес золота.
Окружение молодых амбициозных людей, с которыми она уже была, как говорится, на короткой ноге, давало возможность на легкие неформальные контакты, не вызывающие ни у кого подозрений. И она незаметно для них, потихоньку, что называется, плела «паутину». Рано или поздно кто-нибудь в эту паутину попадется. На ее прицеле уже находилась будущая жертва: молодая советская девушка — Вера Борткевич. В рапорте о ней Лиза написала: скромная, интеллигентная, прекрасно говорит по-французски. Возможный объект для вербовки. Тем более такой объект — советская переводчица! Что ни говори, Элизабет были нужны помощники.
Утвердительный ответ от шефа она получила. Теперь осталось осторожно прощупать политические взгляды и выявить возможные слабые стороны Веры Борткевич, такие как жадность, амбиции, корысть. Сильная сторона была уже отмечена: умна, выдержана, красива и при всем этом — незаметна и спокойна в обществе. В классе на тихую и спокойную девушку никто не обращал внимания. Прекрасные качества для нового сотрудника.
Так, под мысли и размышления, Лиза прикончила пиццу, виновато вздохнув при этом — ну как тут похудеешь? Надо бы салатиком отделаться!
Посмотрела на часы: ого, уже восемь! Не откладывая в долгий ящик, принялась за ежедневный отчет. Приложив биографические данные Веры Борткевич, Элизабет улыбнулась при этом, вспомнив, как она во время перерыва, словно вор, пробралась на кафедру и заглянула в курсовой журнал со списком студентов. Данных, конечно, с гулькин нос, но все же: Вера Андреевна Борткевич родилась в Москве, окончила Институт иностранных языков, работает во франко-советской ассоциации «Дружба». Немного. Но это — ничего, главное, зацепка есть. И еще она приложила фотографию Веры. За столиком, с чашкой в руках, сидела симпатичная молодая девушка, не подозревающая, что ее фотографирует Лиза с верхней площадки открытого этажа.
Элизабет зашифровала записи и приготовила пакет, чтобы отправить завтра утром в Вашингтон через секретного курьера из посольства.
Потом, не откладывая на поздний вечер, составила план на завтра: обследовать Пятнадцатый округ Парижа, конечно, под видом легкомысленной прогулки. Там, на Версальской улице, жили Николай и Екатерина Волковы.