Я на миг перестала дышать. Его штаны упали на пол, демонстрируя мне напряженную, как копье, внушительную плоть.
Мои щеки заалели еще сильнее, кажется, краска коснулась даже ушей. Я отвернулась, чтобы не показать, насколько красивым показалось мне его мускулистое жилистое тело.
Но я все еще была собой, а это самое главное.
– Ваше Светлейшество… – начала сбивчиво говорить я, пока мужчина отходил к какой-то стене. – Пожалуйста, отпустите меня… Я – дочь уважаемого особничего, вашего верного подданного…
– Зови меня – Алан, – как мурлыкающий кот, проговорил князь. – По крайней мере сегодня зови меня – Алан.
Он достал короткую мягкую плеть на твердой ручке и хищно улыбнулся.
– Пожалуйста… Алан, – испуганно проговорила я, глядя на этот предмет, зажатый в мужской ладони.
– Ты будешь умолять меня не останавливаться, – вместо ответа проговорил он.
И вдруг провел кожаным наконечником по соскам, животу, обвел по кругу пупок. Коснулся лона, будто наслаждаясь моим нарастающим ужасом.
– Нет, Алан, – прохрипела я, закрывая глаза, чтобы не видеть его довольного лица.
Лихорадочно попыталась нарисовать хоть одну печать. И пусть заберут его Проклятые боги, а на меня охотится все княжество. Я должна убить его. Прямо сейчас!
Попробовала нарисовать руно. Легкое, среднее, сложное – ничего не выходило. Все символы будто разбегались перед глазами. Сконцентрироваться было невозможно.
И тут плеть протолкнулась чуть глубже между ног, задев самый центр моего удовольствия.
Я вскрикнула. Лоб мгновенно покрылся испариной. Это было ненормально, но в тех местах, где двигалась кожа плети, жар заставлял кровь двигаться быстрее.
Открыла глаза, взглянув на своего мучителя.
– Все, что вы делаете – отвратительно, – прошептала я сквозь зубы. – Как и вы сами.
Но князь лишь улыбнулся в ответ.
– Неужели?
Он подошел ко мне слишком близко. Настолько, что его напряженная плоть почти касалась моей кожи. А затем неожиданно сплел странную печать и, расположив ее у себя на ладони, нежно коснулся моего живота. Развернув руку, опустил пальцы вниз, словно втирая ее внутрь меня.
Нестерпимый жар обжег тело, мгновенно расползаясь по крови.
Я задрожала. С этого момента бороться с Аллегрион стало невозможно. Бедра налились предательским, отвратительным желанием, сердце забилось быстрей, низ живота пульсировал нетерпением. Я хотела его. Хотела проклятого князя!
И в этот момент он ударил плетью. Не сильно, но чувствительно. Я прикусила губу и вздрогнула, поняв, что боль лишь заставляет кровь двигаться быстрей, проникая и распространяя яд желания по всему телу. Новый удар – и стало еще жарче. Следующий удар был сильнее, и я все-таки закричала, чувствуя, что схожу с ума.
А он снова опустил плетку между моих ног и коснулся кончиком того самого холмика, который теперь нестерпимо горел. Надавил, и судорожный выдох удовольствия все-таки вырвался из моей груди. Я больше не могла сдерживаться. Дракон во мне был объят пламенем.
Алан вновь обошел меня и ударил по спине. Я вскрикнула. За моими закрытыми веками замерцало лицо Аллегрион. Под кожей струился огонь. Не имея сил сопротивляться, я выгнулась, сдвигая ноги.
Любому желанию можно противиться. Даже магическому. Но с каждой секундой я чувствовала, что та, другая моя половина, противиться не собирается. Аллегрион не привыкла говорить себе нет. Кровь дракона воспламенялась слишком сильно. Слишком ярко. Она текла в венах, как раскаленная лава, не давая моей уставшей воле и шанса. Может быть, если бы я не ослабела от бессонницы…
– Хочешь меня, милая Амели? – проговорил Алан, склоняясь к моему уху.
– Нет, – выдавила я. Но уже без дополнительных комментариев. Потому что контролировать магическое вожделение стало почти невыносимо. И почему я не могла просто упасть в обморок?
– Сильная, упрямая… мне будет приятно, – раздался в ответ низкий шепот.
Он подошел ко мне сзади и погладил попу. Сжал пальцами, прочертил полосы, прислонился к ложбинке между бедер напряженной сталью своего желания.
И в этот миг словно что-то оборвалось. Мое безумие достигло какого-то предела. Я будто перестала быть Амелией, больше не видя ничего вокруг, но глядя на себя со стороны. Откуда-то с потолка. И увидела я, как девушка в кандалах там внизу, сладострастно выгнувшись, потерлась о напряженную мужскую плоть.
– Да… – выдохнул князь и провел членом по влажной тропинке между моих ног.
Попыталась закрыть глаза, но ничего не вышло. Я все еще видела собственное тело там, внизу. Оно вздрогнуло от удовольствия, двигаясь навстречу князю, заставляя чужую плоть дразнить себя.
Это было ужасно, но теперь я не могла изменить вообще ничего!
От этих движений князь зарычал и резко вошел.
Женский стон разорвал пустоту каменной камеры, отражаясь от стен.
Алан стал быстро двигаться. Огонь удовольствия разлился по мне, несмотря на то, что я больше не ощущала себя в себе. Напряжение свилось в раскаленную пружину, закручиваясь все сильнее. Хотелось кричать от бессилия, но у меня не получалось даже открыть рот.
Мое тело почти висело на наручниках, и было полностью во власти князя.
И вдруг я услышала до боли знакомые слова, отозвавшиеся холодным ужасом внутри. Князь наклонился к моему уху, прошептав:
– Авэр ун Шельери…
Тело дернулось, когда я попыталась вернуть себе управление. Но все осталось на своих местах. А мужчина прикусил меня за основание шеи, сильнее толкаясь вглубь.
Когда он низко зарычал, приближаясь к финалу, я услышала:
– Ты будешь только моей женщиной… я буду трахать тебя с ночи до утра, и твои крики заполнят эти стены…
Девушка там внизу запрокинула голову, положив ее на плечо мужчине, и громко застонала.
Девушка. Не я. Это был кто-то другой…
Алан с силой сжал пальцами ее бедра, делая последние резкие толчки, прохрипев:
– Шельери ун Кейнар…
И закончил одновременно с ней, забившейся в железных кандалах.
А в следующий миг все померкло. Меня больше не трясло от ужаса и страшного осознания: Алан Вальдошьяр только что дал мне тайное имя. Но как, забери его Проклятые боги? Как?!
Я больше не видела себя ни со стороны, ни так, как обычно. Слишком поздно, но спасительная пустота навалилась на сознание, накрывая его своими черными крыльями.
Я не видела, как князь отстегнул мое тело от наручников, как небрежно замотал его в одеяло и отнес на руках в свои покои. И только следующим утром я приду в себя, чтобы осознать весь ужас произошедшего.
Глава 22. Оковы для дракона
Всю ночь Вайлар не мог сомкнуть глаз. Он мерил шагами короткое пространство своей камеры, которая сейчас выглядела точь в точь, как его спальня в Чертоге. Только несколько меньше.
Его окружали самые невероятные иллюзии из всех возможных в этом и других мирах. Иллюзии, обладающие свойствами материальных предметов. Сам мужчина был полностью одет в чистый свежий наряд, приличествующий коменданту Чертога Ночи или даже отставному рыцарю господаревой армии. Но никак не узнику тюрьмы, который вот уже неделю не выходил из грязной клетки.
Когда стражники приносили поднос с едой, они видели перед собой совсем иную картину. Уставший маг в помятом костюме, пристегнутый к стене ржавыми кандалами. Унося пустые миски, они были уверены, что некогда великий и опасный Первый ловчий княжества абсолютно сломлен. Морально и физически. Ведь каждый день он ел лишь хлеб, дешевый сыр и скромную тарелку перловой каши, в которой было больше воды, чем крупы.
На самом же деле Вайлар вообще не притрагивался к этой еде. Когда окошко под дверью открывалось, и поднос с тюремными яствами проникал в камеру, колдун дожидался ухода стражников и, не глядя на тарелки, едва шевелил в воздухе пальцами. Он не использовал ни одну из печатей, которые могли бы быть блокированы силой его ошейника. А чистой первозданной силой просто сжигал еду. Отвратительная жижа послушно занималась красным пламенем, так сильно напоминающим кровь. Этот огонь мог сожрать все, что угодно, и был доступен лишь драконам, несущим в себе кровь Яросветной Девы.
Так вот в эту ночь Вайлару не спалось. Вообще-то всю последнюю неделю комендант бодрствовал не менее двадцати часов в сутки. Но именно сегодня ему не хотелось спать в принципе. Он будто чувствовал, что происходит что-то плохое, что он не в силах предотвратить. И эта мысль его практически убивала. Король драконов не привык к тому, что в этом мире не все ему подвластно. Но с вторжением в его жизнь маленькой Амелии Фати, он был вынужден снова и снова это признавать.
Тогда почему он до сих пор здесь? Почему не заберет девчонку из этого отвратительного замка, чьи камни уже хранят смерть? Почему не унесет ее подальше от очередного Вальдошьяр, который так некстати начал проявлять к ней интерес? И не будет ли он сам виноват в том, что Аллегрион может ответить на этот интерес, на какое-то время полностью подавив волю Амелии?
Слишком много вопросов и предположений. И да – он будет сам виноват. Но ему придется подождать еще, просто потому что с этой проблемой Амелии нужно справиться самостоятельно.
Время, отведенное Мертвой беленой, подходит к концу. Осталось не больше недели, и магический яд в крови девушки окончательно заберет ее жизнь. Если только последние шаги до слияния с королевой драконов не будут пройдены. Амелия должна сопротивляться желаниям Аллегрион, и она должна понять, что для нее значит истинная любовь. Первое – укрепит волю, второе – позволит пройти следующий шаг.
Но, что, если ничего не получится? Тогда не более чем через семь дней, она превратится в лича. И, что восстанет из пепла после смерти тела, неизвестно. Да и есть ли разница? Амелия-то будет уже мертва.
Вайлар закрыл глаза. Он чувствовал страх. И знал, что этот страх не его собственный. Сквозь толщу стен дворца до него доносились отголоски эмоций Амелии. Но он не чувствовал угрозы для жизни, а значит, дело в Алане Вальдошьяр.