– Лотос? Афолиар? – повторил тот, с перебитыми ногами. И закрыл рот рукой. Скупая слеза смеха скатилась по щеке.
– Тебе это кажется смешным? – грозно спросил Лот.
«Этот парень точно псих. Они его землю есть заставят на первой же совместной прогулке… – подумала помощница коменданта. – О чем он только думает?» – и склонила голову, всматриваясь в бледное лицо.
– Тише, Сандро, – Шейна положила заводиле руку на плечо. – А то пятнистый цветочек обидится.
«Пятнистый» – это явно был намек на его веснушки.
– Молчать, – прошипела Настурция. – Что за заклинание было в руке?
Парень промолчал. Очевидно, он думал, стоит ли говорить правду. Использование печати наказуемо. Но это и сложно доказать. А за мелкую бытовую магию и спрос меньше.
– Печать поиска, – ответил он.
Настурция Джармуш про себя улыбнулась: «Правильное решение…»
– Да откуда ему знать?.. – прозвучал сзади голос низенькой брюнетки в очках, подруги Шейны, но оказался прерван вздернутой рукой помощницы коменданта.
– Повторить сможешь? – спросила она.
– Смогу, – кивнул Лот, но в глазах его женщина прочла неуверенность.
Парень поднял руку, повел пальцами. Для мгновенного рисования руна нужны годы тренировок, но и у него уже получалось неплохо, как отметила Настурция.
«Интересно, кто его учил?..»
И тут парень вложил силу. Печать на секунду загорелась, сделавшись для женщины чуть более видимой. Настурция с трудом разглядела пару знакомых завитков, кивнув самой себе: действительно, простая печать поиска. И тут же руно потухло, вновь зависнув серой рябью. Сил для активации не хватило. Лот ощутимо побледнел, высвободив весь запас магии.
– У тебя очень низкий уровень тиаре, – сказала Настурция прохладно. – Зачем создавать печать, если не можешь ее заполнить?
– Я могу, – выдавил парень и прибавил: – Но только один раз.
Женщина вновь приподняла бровь.
– Кого ты искал? – спросила она.
– Друга, – замявшись, ответил он, протянув руку, чтобы развеять печать. Но Настурция быстро сложила алые губы в трубочку и выдохнула узконаправленный поток тиаре. Не успел Лот развеять руно, как печать зажглась, чтобы тут же рассыпаться поисковыми искрами. Все они разлетелись прочь. И через минуту одна вернулась, превратившись в зеркало. Оно показывало худенькую, словно ребенок, молодую девушку, сидящую на корточках в абсолютной темноте. Она тряслась, склонившись к коленям. Но вот что-то заставило ее поднять голову, и всем присутствующим предстало красивое лицо, обрамленное распущенными золотистыми волосами. Под большими глазами залегли черные круги, губы пересохли. Было видно, как она дрожит. Но при этом ни одна слезинка не трогала густые ресницы. Взгляд был ясный, как солнечное утро. И грустный.
– Это же твоя утренняя подружка, – сказала брюнетка в очках и улыбнулась Шейне.
– Никакая она мне не подружка, Эмира. И, как я и говорила, она нажила себе проблем и без меня.
Блондинка безразлично махнула рукой. Настурция бросила на них гневный взгляд. Снова воцарилась тишина.
– Твоя… твой друг, – поправилась помощница коменданта, – в эргастуле. Вернется через неделю.
Лицо парня побелело еще сильнее. Женщине даже стало его немного жаль. Из эргастула здоровыми не возвращаются. Обычно туда попадают по большей части мужчины. Как это удалось хрупкой девчонке?
Настурция развернулась, чтобы уйти.
– Но она же только прибыла… – прошептал Лот. – Это моя вина.
– Что ты сказал? – нахмурилась женщина, развернувшись. Что-то в этой девчонке показалось ей знакомым. И, кажется, она поняла, что именно.
– Она только прибыла. Сегодня вышла из лазарета.
– Амелия Фати? – переспросила Настурция, не веря своим ушам.
Это же на нее напала та банда, которую так и не удалось обнаружить. Она чуть не умерла. Как эта девчонка умудрились за один день схватить три нарушения?
– Да, госпожа.
– Я разберусь, – кивнула женщина и пошла прочь, поманив за собой отряд «костей».
– А меня вы не накажете? – бросил вслед Лотос, выпрямив спину. Но Настурция лишь махнула ему рукой, не оборачиваясь.
Когда уже поздно вечером она постучала в кабинет своего начальника, в ответ прилетело хмурое: «Входи». На коменданте лица не было. Никогда она не видела своего начальника в таком состоянии. Он ничем не выдавал эмоций, холодная маска, как всегда, скрывала все. Но по напряженно сжатым в кулак пальцам, по взгляду, который то и дело начинал блуждать, Настурция видела, что глава Чертога чем-то сильно озабочен.
– У меня для вас есть нечто важное, – четко проговорила женщина.
– Я сейчас не готов обсуждать дела, – ответил комендант, барабаня пальцами по столу. Он что-то просматривал в большом кожаном журнале. Черные волосы упали на задумчивое лицо, высокий, обыкновенно гладкий лоб прочертила напряженная морщина.
Рукописные записи даже с такого расстояния пестрили каллиграфическими завитками. Настурция вдруг поняла, что никогда не видела этого журнала прежде.
– Это насчет той заключенной, что пару дней назад чуть не убили.
Вайлар резко поднял голову. На его лице не отразилось ни единой эмоции, только глаза цвета ртути резко потемнели, став похожими на черный камень Чертога.
– Что случилось? – спокойно спросил он. Ни один мускул на его лице не дрогнул, когда он задал этот вопрос, но почему-то Настурции захотелось сделать шаг назад.
«Да что происходит?» – подумала она и начала говорить.
– Девушка попала в эргастул, и я опасаюсь, что, по крайней мере, два нарушения из трех – ложные.
– Ты опасаешься? – медленно, почти по буквам проговорил Вайлар.
Настурция вздрогнула.
– Я не могу найти следов. Это произошло позавчера вечером. Следы предполагаемой магии давно растворились.
Неожиданно кулаки коменданта сжались. Женщина увидела, как тугие мышцы рук натянули ткань рубашки.
«Неужели это я так разозлила его?..» – подумала Настурция, бледнея еще сильнее. Хотя с ее цветом кожи это было сложно.
– Она там уже два дня? – переспросил комендант сквозь зубы.
– Да. – Женщина боялась сказать что-то лишнее.
– Номер эргастула? – прозвучало холодное.
– Пять.
– Надзиратели, проводившие заключение?
– Сид и Лэш. Я уже опросила их. Они… – начала рассказывать помощница, но была резко перебита.
– Я сам! – Скорее прорычал он, чем ответил.
И спустя мгновение вместо коменданта Чертога Ночи перед Настурцией взметнулся черный вихрь. Но и он очень быстро исчез.
Глава 11. Лазарет
Открыла глаза я в теплой постели. Передо мной сиял белизной девственно-чистый потолок.
«Откуда это все в эргастуле?» – подумала я и с удивлением села.
«Лазарет. Я опять в лазарете», – пришла невероятная мысль. Посмотрела на браслеты – алые цепи нарушений исчезли.
«Неужели прошла уже положенная мне неделя?» – я ничего не могла понять. Голова раскалывалась, горло жгло болью. Похоже, я была больна.
В светлой комнате, наполненной пустыми койками, больше никого не было. На тумбочке рядом со мной стоял маленький полукруглый бокал-ваза с одним-единственным цветком дивной красоты. На тонкой ножке, с пятью нежными лепестками, белыми, как утреннее облако. А в самом сердце цветок менял оттенок на желто-розовый. Я никогда не видела подобных растений.
Протянула ладонь вперед и выплеснула из ее центра каплю чистой силы. Получилось! Растение мягко покинуло бокал и поплыло ко мне. Простое колдовство перемещения.
Не стала удивляться тому, как легко мне это дается. Слишком рада была возвращению магии. Закрыла глаза: все верно, блокирующей печати в груди больше нет.
Цветок тихо опустился на ладонь, распространяя вокруг дивный аромат. Я зажмурилась, вдыхая запах, который словно возвращал к жизни.
– Я смотрю, вы уже пришли в себя, – раздался низкий голос от двери. Подняла голову и от неожиданности выронила цветок. – Прошу прощения, что напугал.
У входа в палату стоял он. Высокий, невероятно красивый и опасно-притягательный комендант Чертога Ночи. Черные, как крыло ворона, волосы падали на широкие плечи, грудь, четко очерченная мускулами, видна сквозь небрежно расстегнутую рубашку.
Я глубоко вздохнула. Рот наполнился слюной, словно передо мной вдруг появился сладкий пирог. Громко сглотнула и покраснела, почувствовав, как горят щеки, лицо и даже ладони.
Так нельзя. Я должна держать себя в руках. У меня есть план, и я о нем помню. Из этой крепости я должна выйти живой. И желательно не через двадцать лет. А значит: сперва попадание в отряд «костей», потом особое расположение начальства, официальная должность Черного ловчего, а затем – свобода. И никак иначе.
Представив, что может означать фраза «особое расположение начальства», я облизала вдруг пересохшие губы. Рука потянулась вверх, поправить взлохмаченную прическу. Правильно, самый лучший способ добиться всего этого – заставить коменданта обратить на себя внимание.
«О Солнцеликая, я опять покраснела!» – мелькнула мысль. Пожалуй, этот план мне очень даже нравится. Вот только я в его глазах – лишь преступница, осужденная за попытку убийства. С этим нужно что-то делать.
«И как же, должно быть, ужасно я выгляжу, провалявшаяся в этой постели тьма знает сколько!»
– Вы молчите? – тем временем продолжал мужчина из моих снов, направляясь прямо ко мне. – Вам все еще нехорошо?
Ладони над одеялом предательски взмокли. Внезапно я вспомнила сон, с которого начиналась моя первая ночь в камере. И его губы, целующие меня, словно ураган, уносящие в пропасть. Его густые длинные волосы с тонкими косичками, в которые я зарываюсь руками. Его запах, напоминающий ветер северных гор, сводящий с ума не хуже дурман-травы…
Волна жара опалила лицо, сердце забилось предательски быстро. И это я собралась его соблазнить?
«Да я же себя в руках не держу!..» – поняла с ужасом.
– По-моему, у вас лихорадка, – нахмурился мужчина, присаживаясь на край кровати и поднося ладонь к моему лбу. – Вы вся горите.