Интересно, что за монстры встречаются в этих лесах? У нас в городе говорили, что на границе княжества, в Мертвых топях водятся немыслимые твари. Злые, зубастые, многоногие… И обладающие магией. Иногда некоторые из них забредали в город, тогда поднималась страшная паника. Чудище могло сожрать не одного человека, прежде чем появлялся какой-нибудь ловчий и убивал его. А бывало, кикимора в пруду заведется и детей таскать начнет. Такую только Черный ловчий убить и мог. Белый не справлялся. Был у нас один Белый… Погиб. Даром что мой отец.
На утренней прогулке я наконец встретила Лота. Но встреча эта не была радостной. Рядом с лазаретом в стороне от любопытных глаз к широкому дереву был привязан мой друг. Его волосы растрепались, на щеке была ссадина, а нижняя губа разбита. Но ледяной взгляд светлых глаз метал молнии.
– Я осторожно, – сказал парень, что стоял рядом. С растрепанной шевелюрой и длинной челкой, прикрывающей глаза. Одна нога у него была забинтована.
Он держал руку возле обнаженной груди Лотоса. Где-то возле левого плеча. И от его движений парень ощутимо морщился.
– Сандро, перестань, – возмущенно говорила блондинка. В припухшем, покрытом ссадинами и кровоподтеками лице я узнала Шейну. – Комендант нас всех накажет. Нанесение магией телесных повреждений вне Смертного поля запрещено.
– У нас слишком много всего запрещено, – прохладно ответил тот, тряхнув волосами.
– Отстань от него, Шей, – безразлично произнесла темноволосая девушка в очках. Длинная коса спускалась к самым бедрам, отчего визуально рост девушки казался еще меньше, чем был на самом деле.
«И эти здесь! Все в сборе…» – промелькнуло у меня в голове, пока я бегом преодолевала оставшееся расстояние.
– Мы – элита. Нам закон не писан.
Брюнетка лениво рассматривала, что делает товарищ, изредка брезгливо отворачиваясь.
– Дело ваше, а я у… Кто это у нас здесь? – Увидев меня, она даже не стала договаривать. Приторная улыбка растеклась по красивому лицу.
Парень по имени Сандро отвлекся от своего занятия, и я увидела на груди Лота почти законченный цветок лотоса. Вырезанный прямо на коже. Кровь текла по телу, не успевая застывать. Раны были неглубокие, но широкие, словно вырезанные медицинским стилетом.
– Это принцесса для нашего рыцаря, я прав? – повернулся он к подругам, довольно улыбаясь.
– Убери от него руки, – резко сказала я, подходя ближе и с силой отталкиваясь парня. Девушки остались за спиной. Я не видела их лиц, но чувствовала кожей странную опасность, исходящую с их стороны.
Резко развернулась, чтобы встретить врага в лицо, и услышала:
– Убирайся отсюда, глупая мелюзга! – Шейна даже всплеснула руками от ярости. И что ее так взбесило? Брюнетка рядом, наоборот, спокойно сдвинула очки на лоб и процедила:
– Тебе здесь не место, милочка…
– Это не вам решать, – я подергала веревки, которыми был затянут Лот, и поняла, что не развяжу. Попыталась вспомнить хоть что-то, что могло бы позволить распустить или разрезать узел магией, но нет. Я была как пустой сосуд: сила есть, знаний нет. А чистый выплеск мог сжечь и веревку, и Лотоса заодно.
– Какая ирония, – похлопал в ладоши Сандро, – так я все перепутал: это ты – его рыцарь, а он – твоя принцесса! Принцесса-цветочек!
– Не слушай его, – прошептала я, лихорадочно думая.
– Отойди, я еще не закончил тату, – сказал Сандро, приближаясь.
И я ударила. Простым шаром огня от помощницы коменданта. Противник оказался готов. Защитный кокон вспыхнул прежде, чем мой шар успел окончательно сформироваться.
– А рыцарь-то у нас при оружии, – усмехнулся Сандро.
– Перестань, – рявкнул Лот, – им ничего не будет, а ты опять цепи на браслет получишь!
Но мне было наплевать. Я бросила все три ставших недавно известными мне стихийных шара, но они потонули в щитах «костей». Более того, теперь все трое подходили ближе, беря нас в полукольцо. И на их лицах не отражалось ничего хорошего. Во взглядах читалась безнаказанность и привычка творить все, что придет в голову.
– Отлично, – прошептал Лот с иронией.
– Я хотела как лучше, – ответила, сплетя руно единственного известного мне со вчерашнего дня щита. И вовремя: брюнетка молниеносно нарисовала печать, и в меня полетело ядовито-зеленое облако. Оно полностью растворилось в защитном коконе, но и он под воздействием удара рассыпался в бесполезный остаточный флер тиаре.
– Эмира, ты что творишь? – прошипела Шейна.
– Судя по флеру, это четвертый уровень печати, – с ужасом выдохнул Лот. – Что за щит был у тебя?
– Не время хвастаться, что делать? – протараторила я.
– Ты говорила, что видишь печати, – прошептал вдруг Лот.
Я кивнула, не понимая, к чему это он. И вдруг в воздухе повисло прозрачное руно, готовое к активации. Круг, в нем квадрат, в нем треугольник, и еще очень много сложных элементов, запомнить которые с первого раза никак не получится.
– Что за ерунда? – только и успела прошипеть Эмира, очевидно, что-то поняв. Если она могла ставить печати четвертого уровня, значит, у нее тоже абсолютное зрение.
– Вливай силу! – скомандовал Лот, и я подчинилась.
Взрыв оглушительной мощи отбросил всех троих «костей» в разные стороны. Откуда ни возьмись, рядом с нами появилась сфера то ли из камня, то ли изо льда. Она взорвалась, и именно ее осколки отшвырнули нападавших. Конечно, они выставляли защиту. Но без толку. Этот удар смял все коконы, разорвав их, словно тонкую паутинку.
А нас не коснулась даже пыль.
– Ох, и попали мы с тобой, – побледнела я, видя, что наши соперники почти не шевелятся.
– Поздно об этом думать, развяжи веревки, – спокойно ответил Лот. Кажется, он совсем не боялся наказания.
– Мне нечем.
Парень зажмурился на секунду, и за деревом прямо над узлом появилась легкая дымка очередной печати. Она была гораздо проще первой.
– Активируй, – попросил он. А я видела, что для его самолюбия это было непросто. – Я потратил всю тиаре на первый удар.
– Ясно, – тихо ответила и зажгла печать. Белое лезвие резануло веревки, зацепив древесную кору. Путы опали на землю, а мой друг упал на одно колено.
– Больно? – спросила я зачем-то. И так было видно, что больно.
Он привалился спиной к дереву и вдруг мечтательно откинул голову назад. На бледном лице парня заиграла улыбка, будто изнутри осветив бриллианты светлых глаз.
– Нормально. Вот кончится прогулка, пойду в лазарет. Говорят, там дивно кормят!
И он действительно выглядел вполне довольным.
– А что с этими? – махнула головой на «кости».
– Очнутся когда-нибудь. Заклятье не слишком опасное. Они живы. Как ты? Я слышал про эргастул, – перевел тему он, посерьезнев.
– В порядке. Мне повезло. Я была там недолго. А чем ты занимался без меня?
– Ну, ты видела, чем я занимался, – усмехнулся он. – Думал вот, как схлопотать нарушение, если не хватает тиаре на запрещенную магию.
Он снова улыбнулся, сложив длинные руки на широкой груди. Светлые волосы были убраны в хвост, а сам он казался вполне довольным.
– Я могу помочь! – улыбнулась в ответ.
– Спасибо, ты уже помогла, – с наигранным ужасом поднял вверх ладонь.
– Слушай, а ты знаешь много печатей? – чуть тише спросила я.
И парень вновь посерьезнел.
– Много. А что?
– Простое любопытство, – пожала плечами.
– Отец надеялся сделать из меня великого мага. И учил с детства самым сложным заклятьям. Это потом оказалось, что мне никогда не хватит тиаре, чтобы активировать их.
– А сколько примерно? Сколько печатей тебе известно?
– Около сотни простых и пара десятков более сложных, – ответил Лот тоскливо.
– Но это же просто удивительно! Так много! Мне столько в жизни не запомнить!
– А для меня это бесполезные знания, занимающие в голове место, – повел плечами парень. – Я знаю даже несколько высших печатей. Учил по отцовским книгам самостоятельно. Мечтал однажды оказаться еще одним магом пятого уровня…
Некоторое время я молчала, не зная, как поднять настроение товарищу.
– А ты слышал о вписании в печать имени? – осторожно спросила я.
Лотос нахмурился еще сильнее.
– Честно говоря, нет. Потому что ни у одного мага нет уникального имени. Какой смысл вписывать в печать имя Лотос, если таких могут быть сотн… десятки.
Парень поправился, очевидно, вспомнив, что его имя не самое распространенное.
– А если бы все-таки имена вписывались, то куда?
– Очевидно – в центр. Но могут быть нюансы, – задумался он. – Обычно в центре находится основной элемент заклинания. Его нельзя отбрасывать.
– Ясно, – хотя ничего не было ясно. – Знаешь, Лот, если бы я могла отдать тебе половину своих сил, я бы так и сделала. Жаль твоих знаний.
Он поднял на меня взгляд, отливающий темным хрусталем, и покачал головой. Несколько прядей выбились из хвоста и упали на лицо. Он вдруг показался мне очень красивым. И как я раньше не замечала? Линия подбородка была аристократически сильной, лицо – художественно узким. Он мог бы быть поэтом или менестрелем. И мне жутко хотелось вложить домбру в его длинные красивые пальцы и послушать, как он играет. Хотя, возможно, он и не умел.
– Не стоит, Амелия, – ответил он серьезно, поразив твердостью взгляда. – Даже в качестве шутки это слишком… неправильно.
– Почему? – Я действительно не понимала, и в этот момент мне больше всего на свете хотелось исполнить свое желание.
– Потому что, даже если бы это было возможно, твой подарок я бы не принял, – хрусталь светлых глаз растаял, превратившись в зеркальные озера.
Такое благородство и такая глупость! Конечно, все это лишь слова. Но пусть в теории, мог ведь он согласиться! Однако ж нет, и вот опять смотрит на меня так, что хочется отдать ему все на свете…
Вдруг где-то в глубине его глаз словно засветились золотые искры. Всего на мгновение, но может, мне это показалось? И я мгновенно вспомнила свой странный сон.
«Иди на золотой свет…» –