— Мы хотели бы остаться еще на минутку — можно, мама?
Юдит едва заметно улыбнулась, и лицо ее слегка просветлело. Сыновья радостно уселись на край кровати.
— Расскажи, как ты, мама?
Юдит закрыла глаза, и я увидела, как она пытается сдержать слезы.
Мы с Мари вышли из комнаты, оставив Юдит наедине с сыновьями, которые гладили ее руки.
Вдруг я похолодела от мысли, что она могла умереть. Может быть, это из-за письма Бенгта? Тогда я виновата в том, что ей стало хуже.
— Пульс был довольно неровный, — размышляла Мари. — Скоро пойду и осмотрю ее получше.
— Может быть, позвонить врачу? — предложила я.
— Пока не стоит его беспокоить. Завтра будет осмотр, этого достаточно. А если состояние резко ухудшится, тогда, конечно, немедленно вызовем врача.
Я сильно испугалась. Мне хотелось рассказать Мари, что произошло, и разделить груз ответственности. Я могла рассказать, что письмо, которое лежало у меня в кармане, слишком взволновало Юдит, но вместо этого пожаловалась, что у меня болит голова, и сбежала в комнату для персонала, чтобы прилечь на кушетку.
Закрыв глаза, я вдруг поняла, о чем просил безмолвный взгляд Юдит: сохранить тайну, не рассказывать про Бенгта.
Вскоре я зашла к Юдит. Мари измеряла давление.
— Вот так, Юдит, очень хорошо, — улыбнулась Мари. — Все в порядке, правда?
— Все очень хорошо, — кивнула Юдит. — Просто прекрасно.
Как только Мари вышла, она приподнялась на кровати, опершись на локоть, и я подложила подушки, чтобы ей было удобнее лежать.
— Мы с ним увидимся, — улыбнулась она. — Очень скоро. Он просит о встрече.
Я вынула из кармана письмо и положила его на тумбочку.
— Надеюсь, ты его не читала!
— Нет, просто оно упало на пол, и я решила, что лучше его спрятать.
— Умница! — Юдит погладила меня по щеке.
68. Пропажа
Мари показала мне все номера, по которым следовало звонить, если что-то случится во время ночной смены. Она еще раз повторила порядок действий в кризисной ситуации, как будто чувствовала, что именно сегодня что-то произойдет.
— Лучше позвонить лишний раз, чем упустить момент — понимаешь, что я имею в виду?
Я понимала. Если Юдит станет хуже, если Вера наглотается таблеток — действовать надо без промедления.
Но к тому, что произошло на самом деле, ни Мари, ни я не были готовы.
Когда я открыла дверь в комнату Юдит, там было пусто. Я подошла к кровати и подняла одеяло, как будто она могла спрятаться где-то среди подушек и простыней.
Последний раз я заходила к ней полчаса назад, тогда она спала. А теперь ее нет. Я стала обыскивать отделение, заглядывая в каждую каморку с нарастающим чувством ужаса и нереальности происходящего. Я даже к Агнес заглянула.
— Что с тобой, девочка? Что-то случилось? — Агнес подняла тщедушную голову с подушки.
— Ничего страшного, Агнес, — соврала я, стараясь закрыть дверь как можно спокойнее.
Может быть, надо позвонить Мари и спросить, что делать, если пациент пропал?
Или позвонить сыновьям Юдит, чтобы рассказать, что их мама, к сожалению, пропала без вести, но если они хотят приехать и помочь ее искать, то я буду только рада?
Я набрала номер Бенгта. После трех сигналов послышался его спокойный голос: «…Оставьте сообщение, и я перезвоню вам».
— Бенгт, это Сандра. Юдит пропала — может быть, вы знаете, где она? Пожалуйста, перезвоните! — я назвала номер телефона отделения и на всякий случай повторила.
Что делать дальше? Звонить Мари? В полицию? Конечно, главному дежурному! Я попросила как можно скорей сменить меня, чтобы я могла отправиться на поиски Юдит.
— Мне нужно найти пациентку. Она, наверное, просто решила прогуляться, — сказала я, пытаясь говорить как можно спокойнее и сдержаннее. Бледная толстуха всплеснула руками и подбоченилась, глядя на меня с огромным изумлением:
— На прогулку? В такое-то время? Надо объявить в розыск, как ее зовут?
— Юдит Кляйн, только не надо розыска. То есть надо подождать! — я уже успела одеться и теперь направлялась к лифту.
— Полчаса. Если не вернешься через тридцать минут, я звоню в полицию.
Я ничего не ответила и только надеялась, что ей и в самом деле хватит смелости подождать полчаса.
69. Звездное небо
Наверное, это была самая холодная ночь в том году. В иссиня-черном ледяном небе мерцали звезды. Пар изо рта тут же застывал в морозном воздухе. Во что же одета Юдит? Сначала я побежала к набережной, так и видя перед собой, как она сидит на любимой скамейке на краю пирса и вот-вот замерзнет насмерть. Глядя на лед, похожий на гладкий паркет, я старалась не думать о том, что Юдит могла отправиться гулять по заливу. Меня охватил ужас. Тот, кто уходит прочь, не представляет себе, что значит ждать на берегу, иначе ни за что не ушел бы.
Я бежала по улочкам, где мы раньше гуляли с Юдит, высматривая силуэты и тени.
Минуты шли, и тревога превращалась в злобу. Я мерзла, как будто на мне совсем не было одежды. Почему ты так поступаешь со мной, Юдит? Как мама. Ты совсем как моя мама.
Наконец я решила вернуться к пирсу, чтобы проверить еще раз, и тогда увидела в парке под силуэтами голых деревьев две медленно движущиеся тени. Я сразу узнала долговязую фигуру Бенгта и пальто Юдит — осеннее, конечно, ее любимое. Только бы она догадалась надеть теплый свитер! Иначе не миновать воспаления легких.
Я стала следить за ними, спрятавшись за деревом, но не сразу поняла, что они делают. А они танцевали! Бенгт крепко обнял Юдит за талию, а она положила голову ему на плечо. Время от времени они замирали, глядя друг на друга, но, похоже, ничего не говорили, а лишь прислушивались к музыке, которая звучала только для них.
70. Драка
На работу я вернулась спустя час в полной уверенности, что дежурная Мона уже позвонила в полицию, и удивилась, не увидев поблизости ни одной полицейской машины.
— Она звонила, — сообщила Мона, как только я вышла из лифта.
— Кто?
— Ей, кажется, восемьдесят, этой Юдит Кляйн? А она шляется по ночам, как… как… Она звонила с мобильного телефона. Откуда у нее мобильный телефон?
Я пожала плечами:
— А что, восьмидесятилетним старикам запрещается пользоваться мобильником?
Мона разозлилась:
— Ты, кажется, тут временно работаешь?
— Какое это имеет значение?
— Я звоню Мари, — заявила она, грозно хлопая накрашенными синими ресницами. Не знаю, что на меня нашло, но я бросилась на толстуху сзади и схватила ее за талию:
— Никуда вы не позвоните!
Она стала вырываться, как будто я собираюсь ее задушить. Наконец она сдалась, но для этого мне пришлось повалить ее на пол.
— Отпусти! Ты что, с ума сошла?
Я уселась на нее верхом, а что еще мне оставалось делать? Если бы я ее отпустила, она тут же бросилась бы к телефону и подняла всех на уши. Мне пришлось удержать ее силой.
— Вы знаете, что такое любовь? Что значит страстно любить? — спросила я, стараясь говорить спокойно.
— Что? — ее, казалось, вот-вот стошнит.
— Некоторым людям на долю выпадают удивительные вещи. Например, Юдит Кляйн. А если кому-то это непонятно, то пусть молчит и не дергается!
— У меня болит живот, — простонала Мона, будто и не слыша моих слов.
— Ведь у вас есть сердце? — упрямо продолжала я, ожидая, что она хотя бы кивнет в ответ. Но она решила закричать — правда, получился какой-то сип:
— Я сейчас задохнусь! Слезь с меня!
Я села на пол рядом, рассчитывая, что эта туша не сразу встанет на ноги.
— Вам понятно, что я сказала? Не надо звонить Мари! Юдит в надежных руках!
Мона уставилась на меня, как будто я говорила на каком-то непонятном древнем языке.
— Ты сумасшедшая… — произнесла она, размазывая по лицу синюю тушь. То есть я надеялась, что это всего лишь тушь, а не синяки.
— Простите, — сказала я, как только она снова встала передо мной, подбоченившись. И тут она влепила мне пощечину — очень сильную, слева. Я пошатнулась и шагнула назад, к стене.
— И это только начало! — взвизгнула она. — Ты не слушала моих указаний, да еще и чуть не задушила меня! Ты здесь надолго не задержишься, это я тебе гарантирую.
Направляясь к лифту, она повернулась ко мне в последний раз:
— Надеюсь, когда Мари придет сюда, все пациенты будут на месте, иначе тебе несдобровать. Если с Юдит Кляйн что-то случилось, я расскажу Мари, что ты не дала мне позвонить, удерживая силой.
Через пару секунд двери лифта закрылись.
71. 4:55 утра
Юдит вернулась через два с лишним часа. Мы с Мари стояли у окна столовой, глядя, как приближается такси. Сначала из машины вышел Бенгт, а потом с его помощью и Юдит. Таксист ждал, не глуша мотора, пока Бенгт доведет Юдит до входа. Я видела, как она обняла его за шею, а потом случилось что-то странное — Юдит как будто стала падать, а Бенгт ее подхватил. Они вошли в дверь, и через минуту послышалось гудение лифта. На часах было почти пять.
Мари строго смотрела на меня, она была очень бледна. Мона подняла ее с постели и напугала до полусмерти. Мне пришлось применить весь свой дар убеждения, чтобы она не стала звонить в полицию. Я сказала, что знаю, где находится Юдит, что она в безопасности и ничего страшного не произойдет. Что в ее жизни возник один очень важный для нее в прошлом человек. И что ей было совершенно необходимо встретиться с этим человеком.
— Я ведь говорила, что она скоро вернется, — произнесла я с напускным спокойствием.
— Я не собираюсь это обсуждать, — отрезала Мари. — Поговорим позже, Сандра.
Двери лифта открылись, и нам навстречу шагнули Юдит и Бенгт. Юдит в полном изнеможении опиралась одной рукой на Бенгта, а другой на трость. Я поняла, что шагать по скользкому полу коридора ей не под силу, и подкатила инвалидное кресло, в которое Юдит тяжело опустилась. И все же что-то в ней было особенное, глаза блестели, как у девчонки на выпускном балу.