Спасая свой рассудок, я полностью отключился от происходящего. Вопли разбегающихся разбойников и их жертв доносились до меня, как сквозь густой слой ваты, забившей уши. У меня было чувство, что я вышел в море в жесточайший шторм на утлой лодочке — меня качало и подкидывало на каменистом черепе дракона. Главное, не выпустить рога этого дьявольского животного, ногами я обвил смертельной хваткой шею чудовища. Я чуть-чуть приоткрыл глаза, дракон тяжело топал за кем-то, скрывшемся в проходе главных ворот. Дракон, вытянув шею вбежал под арку ворот. Эхо подхватило его многотонную поступь исполина. Краем глаза я заметил, как какой-то бедняга в сером, выскочив за ворота, прижался к углу арки. Дракон промчался мимо бледного незнакомца с закрытыми глазами.
— Ийй-хо-хо-ооо! — заорал я, как сумасшедший, долбя пятками толстую бронированную шею.
Дракон, задрав голову, проревел воинственный клич и, как танк, понесся вниз, снося перед собой мелкий кустарник. Мы выскочили на останки старой каменистой дороги, позади нас словно поработал гигантский каток. С разбегу, мой дракон врезался в молоденькие поросли леса, птицы с жалобными криками шарахались в стороны из-под ног дракона. Не дракон, а корабль — он пер на пролом с напористостью носорога. Кустарник быстро закончился и дракон, натужно взревев, как бульдозер, полез на холм. Я вздрогнул, когда услышал на вершине холма ответный рев другого, пробудившегося от сна дракона. Битва гигантов была не для меня, мой дракон еще был почти не объезжен. Дракон, вскинув голову, потряс ею. Я попробовал оглядеться по сторонам. «Кажется, скоро будет моя остановка», — подумал я, но все плыло и кружилось перед глазами, оставалась счастливая надежда на мою крылатую звезду и прозвище Баловня судьбы после того, как я услышал тяжелую поступь родственничка моей лошадки. Я не хотел мешать их теплой встрече и, закрыв глаза, отпустил руки.
Я высоко подлетел, чуть ли не поцеловавшись с солнцем, а внизу подо мной мелькнула оскаленная пасть и бешено вращающиеся огненные блюдца-глаза. Описав широкую дугу, я, подобно падающему метеориту, при абсолютном молчании, до боли прикусив язык, врезался в зеленую стену листвы. Кажется, я ударился о ствол дерева и покатился вниз, уже потеряв сознание. Последняя моя мысль — «Испания, коррида. Я не увижу никогда!», вспыхнула и тут же перегорела.
18«Он сказал: «Поехали» — и взмахнул рукой»
Я даже не знаю, сколько времени провалялся, а когда очнулся, меня окружала тишина, как на кладбище, я не слышал ни рева драконов, ни чьих-либо криков, показалось, что весь этот кошмар, просто приснился. Тишина, как мантия девственницы, смущенно окружала меня. Меня скрывала густая и высокая трава, ветер слегка раскачивал ее и она, словно разумная, склонялась надо мной своими ласковыми венчиками, любопытно рассматривая. В небе медленно плыл белый батон облака. Я улыбнулся ему, но не было сил помахать рукой и передать привет далекому северу — они плыли в ту сторону. Все тело ныло и протестовало против каких-либо движений. Кряхтя и стеная, я с превеликом трудом сел. Ощупав себя, я с сожалением и недоверием понял, что, кажется, цел. Сильно болела левая лодыжка и даже начала потихоньку распухать, этого еще не хватало. Кривясь, я поднялся на ноги и огляделся. Я лежал у основания холма, рядом с древней дорогой, подобно дряхлому удаву, то появляющейся, то исчезающей среди густого травяного холма. Прямо передо мной лежали останки древней крепости и там, на вершине холма, показалась пестрая кавалькада всадников. Кто бы они не были, у меня не было сил и охоты бежать и скрываться. Я медленно заковылял к подножию дороги, то и дело останавливаясь, морщась и пробуя разглядеть приближающихся всадников, но солнце, вынырнув из-за останков, стены ослепило меня — подлое солнце. Всадники увидели меня, часть из них, пришпорив коней, устремилась мне навстречу. Теперь я хорошо разглядел их — впереди, на моей Элегии восседала принцесса, за ней Крис и Василиск, за ними — Звездочет и компания. «Черт возьми!» — пошептал я, не испытывая никакой радости — может быть потому, что не испытывал здоровья. Со мной оставались только боль и усталость.
Итак, родилась еще одна прекрасная легенда: Баловень Судьбы — наездник драконов и освободитель принцессы. Я устало опустился на ветхие, прогретые солнцем камни дороги, похожие на камни дороги вечности и времени, ведущие из ниоткуда в никуда.
Вот уже меня со всех сторон окружали неспокойные конские ноги. Я поднял голову, было тяжело смотреть на них снизу вверх. Принцесса — слегка бледное и встревоженное лицо — озабоченно хмурила тонкие брови — застывшая полуулыбка и полувопрос.
— Рад видеть вас в здравии, — поприветствовал я.
— Не ожидала, что вдобавок ко всем вашим талантам вы еще являетесь и повелителем драконов.
Я ухмыльнулся:
— Это только малая толика всех моих способностей.
— Я благодарю вас за вашу службу.
— Вы очень любезны.
— Поднимайтесь граф, — надо мной склонился Крис, в руках он держал мой меч.
С легким полупоклоном он протянул мне искрящийся на солнце клинок.
— Ваше оружие, граф.
— Спасибо, лейтенант, — я вернул меч в ножны.
— Я заняла вашу лошадь, Баловень судьбы, — сказала принцесса.
— О, она ваша.
— Василиск, передайте графу вашего жеребца, — распорядилась принцесса.
Василиск с постной миной слез с коня.
— Вы действительно баловень Судьбы! — только и сказал он мне.
— Не ожидали увидеть? — поинтересовался я.
— Нет, — Василиск, честно покачал головой. — Не ожидал.
Боль в моей левой лодыжке усилилась, я с трудом сохранял равновесие и с благодарностью обнял жеребца Василиска. Скрипя зубами и, стараясь не взвыть, я вставил ногу в стремя и вскочил, как заправский ковбой, в седло. Почуяв незнакомца, конь испуганно затанцевал подо мной, я натянул уздечку и легонько погладил коня по шее, успокаивая.
— Все будет хорошо, — прошептал я.
Подъехали отставшие.
— Слава герою! — воскликнули Вист и Покер, они спешили меня похлопать по спине и плечам.
— А где дракон? — спросили они.
— Там, — я кивнул в сторону холма, с которого скатился.
Все испуганно оглянулись в ту сторону.
— Что вы с ним сделали? — спросил Вист.
— Ничего особенного, — я развел руками, — задушил.
Восторженные улыбки баронетов вытянулись и потухли, они неуверенно переглянулись.
— Вы это серьезно? — спросил тихим шепотом Василиск (бедняга теперь был готов поверить во все, что угодно, связанное со мной).
— Я всегда говорил, что ваша звезда самая яркая на небосклоне, вы счастливчик! — воскликнул Звездочет.
Я промолчал, мне показалось, что я играю захудалую роль смешного главного героя на подмостках провинциального театра. Для такого героя полная обойма действующих лиц — прекрасная принцесса, интриган и завистник Василиск, колдун Звездочет и панорама старой исчезающей дороги и полуразрушенной на холме крепости.
Окруженный гвардейцами, на меня злобно косился барон Ворлок. Его руки были связаны за спиной, за растрепанными седыми волосами лютой, злобной ненавистью продолжали гореть маленькие серенькие глазки. Остатки отряда барона разбежались по холмам и никто не стал их ловить.
— Рад вас видеть, вы так неожиданно покинули нас.
Барон яростно плюнул в мою сторону и разразился проклятьями.
— Право, барон, не стоит благодарить, я всегда рад прийти вам на помощь в трудную минуту.
— Мы уже потеряли пол дня, — заворчал Василиск, поглядывая в сторону принцессы.
— Да, — согласились с ним принцесса, — Защитник, распорядитесь выступать.
— Он сказал «поехали» и махнул рукой, — продекламировал я, взмахивая рукой.
«Вот и все, — пронеслось в голове, — конец приключениям». Тоска или усталость напали на меня, закружив в вихре невостребованных эмоций чувством скорой развязки в этом странном королевстве драконов и принцесс.
19Разговор с принцессой — полная отставка
Остаток того дня мы провели в седлах — принцесса очень торопилась домой, к своему папочке. Она даже отказалась навестить двор герцога Распутина и мы проехали мимо города Вонга. Я вздохнул, припоминая улыбку и блеск глаз озорной брюнетки герцога. Но я ехал рядом с принцессой и этого было достаточно. Она то и дело подгоняла наш уставший отряд, обещая скорый отдых у короля и бочонок вина.
Я чувствовал себя разбитым и усталым, словно меня долго давили под прессом, а потом прогнали через валик для выжимания белья. Моя бедная нога не переставала болеть и все больше и больше опухала.
О чем мы разговаривали? Я точно не помню, скорее всего она стала расспрашивать меня о моем мире и требовала сравнения с этим.
— Граф, вы не желаете вернуться домой? — ее вопрос прозвучал как-то неожиданно.
Я пожал плечами:
— Как-то перестал задумываться об этом. Ведь этот мир тоже является моим.
— Вот как?
— Человек привыкает ко всему. Свой мир я стал забывать, вспоминать изредка, как старый фантастический сон. Перемешались явь и легенда. Мне теперь, кажется, что прошлой жизни у меня не было — я жил здесь все время при дворе.
— Ведь прошел только месяц, — сказала принцесса.
— Ну и что? За это время я перестал ощущать себя чужаком. Мне кажется, что я быстро освоился у вас, — я прокомментировал изречение Звездочета: «Рожденный здесь, но не рожденный здесь».
— Ворота в твой мир можно открыть только два раза — один раз, чтобы выйти, другой раз, чтобы вернуться, — задумчиво произнесла принцесса. Скоро опять придет время, чтобы открыть ворота.
— Надобность во мне отпала? — поинтересовался я, пытаясь поймать взгляд принцессы.
Принцесса промолчала, затем невпопад спросила:
— Говорят, перед тем, как отправиться в погоню за бароном, вы поставили моему отцу условие.
— Уже донесли? — усмехнулся я, оглядываясь на плетущегося в хвосте Василиска.
«Что она задумала?» — тревожно подумал я, чувствуя, что этот разговор она затеяла неспроста.