— Меня не проглоти! — бросил я через плечо.
От нечего делать я начал декламировать стихи:
— «Сижу за решеткой, в темнице сырой, вскормленный неволей, орел молодой…»
Под амбразурой сала собираться заинтересованная толпа челяди.
— «Скажи-ка, дядя…» — с жаром декламировал я, почувствовав к себе пугливое внимание.
На фразе «забил заряд я в пушку туго» меня прервали. В комнату вошел, смущенно покашливая и покручивая усы, капитан Оутли-Шумахер, в вытянутых руках он держал меч Эрика Солнышко — теперь уже мой.
— Король ждет вас, граф, — сухим официальным голосом объявил Оутли-Шумахер.
— Ур-р-ра! — закричал я. — Амнистия! Конец репрессиям! Свободу попугаям! — я пристегнул к поясу свой меч, нежно погладил ножны, пробежавшись по их узору: — Иди сюда, на родину. Честь восстановили. Что дальше?
Оутли заморгал и дернул себя за усы.
— В чем дело капитан?
— Ты уезжаешь, — объявил Оутли-Шумахер.
— Великолепно! — воскликнул я, смеясь и хлопая его по плечу. — Давно пора! Спасибо тебе за все, чему ты меня научил. Скоро я увижу новые страны и новых принцесс, — я вздохнул.
— Оставайся здесь! — с жаром воскликнул капитан. — Чем здесь тебе плохо?!
— Климат не нравится, — ответил я.
— Подумай, — настороженно ответил Оутли-Шумахер.
— Пошли, пошли, — я потянул капитана из комнаты. — Нельзя заставлять ждать короля, он у нас очень обидчив.
Это был большой зал приема, тот самый, в который я попал впервые. В зале присутствовал король — сама величественность при полном параде. «Видно решил отпустить меня по чести», — подумал я. Он восседал в массивном кресле из чистого золота. Золото-золото, в этом мире оно было чуть ли не строительным материалом. В королевстве при торговле рассчитывались настоящими золотыми тугриками-дерибасками и серебряной мелочью — дерьками.
Рядом с ним, по обеим сторонам, стояла золотая молодежь или молодожены. Они действительно очень сильно подходили друг к другу — самая красивая пара, которую мне доводилось видеть. Он и Она, принц и принцесса. Лицо принца светилось самодовольством и нескрываемым торжеством — что вот оно, добро, опять победило, смотри — она моя. Принцесса, напротив, была чем-то озабочена, она нервно теребила сжатые в пальцах куски платья, озабоченная морщинка появилась на ее переносице. Все-таки до чего она прекрасна богиня, сошедшая к сирым людям, чтобы явить им свою красоту! И эти глаза, сегодня у нее был особенный взгляд — темно-зеленое море, в котором тонут люди и корабли.
Все, больше никого в огромном полутемном зале. Пламя огромного камина с гулом и ревом отплясывало на стенах танец теней, отражалось на доспехах мимолетным, призрачным огоньком былой и грядущей славы, которая покроет их. Углы зала то наливались синей тьмой, в которой двигались темные тени чудовищ, то вспыхивали ярким солнечным светом.
Если не брать во внимание глупую самодовольную улыбку принца и его позу, то король и принцесса приняли меня сдержанно и с холодной торжественностью. Широко шагая, я вошел в почетный серебряный круг в центре зала. С иронической улыбкой поклонился всем троим.
— Рад видеть все ваши величества.
Руки короля нервно забарабанили по подлокотникам золотого кресла, но он милостиво мне кивнул.
— Был и остался шутом, — улыбаясь, проскрипел король, оглядываясь на принцессу.
— Мне вернули оружие, но вернули ли вместе с ним свободу? — спросил я, не обратив внимания на реплику короля.
— Вы отказываетесь от своих обязанностей? — принцесса еле слышно спросила меня.
— Смотря какие обязанности и смотря от чего отказываюсь?! — ответил я.
— Он неисправим! — весело воскликнул король, показывая на меня пальцем. — Мы оказали тебе честь, пригласив в наш мир, как Защитника ее величества, — проскрипел король. — Ты отказываешься от этой чести?
— Это что — суд святой инквизиции?
— ?????
— Я не желаю быть на побегушках у принцессы, — пояснил я. — Ваше величество, я сдержал свои обещания, хоть вы не верили мне, а вы свои — нет. Вы свои намерены выполнить?
— Как ты смеешь?! — принц выпятил вперед нижнюю челюсть.
Я отмахнулся от него, как от назойливой мухи:
— Заткнись, тебя не спрашивают! Если свои слова нарушает король, то я на правах Защитника уже не прошу отставки, а сам освобождаю себя. Хватит! Вы норовите и рыбку съесть, и в речку влезть. Мне была обещана принцесса, а досталось другому и королевство со временем достанется тоже ему. Принц, вы любите рыбу? Ваш тесть без ума от нее.
— Я убью его в поединке! — разволновался принц, держащийся за спинку золотого кресла.
— Достаточно! — король хлопнул в ладоши. — Ты сам напрашивался.
— На что? — я положил руку на рукоятку меча, решив, что на этот раз так просто не дамся, но никто в зале не появился — видно палача отпустили в отпуск.
Король махнул на меня рукой, как на безнадежного больного:
— Иди, если хочешь — ты сам выбрал. Никто тебя здесь больше не держит. Иди, только не жалей об этом.
Я рассмеялся:
— Вы решили приготовить мне на дорожку сюрприз?
— Ты свободен, — объявил принц.
— Ты свободен, — повторила принцесса.
— Вот и хорошо, — я глубоко вздохнул. — Как прекрасен воздух свободы! я посмотрел на принцессу: — Возможно, когда-нибудь мы с вами встретимся, но уже на равных.
— Прощайте, — ее голос был глухим и каким-то безжизненным.
Мне показалось, что у нее блестят глаза.
Я направился к выходу и обернулся у дверей.
— Прощайте, граф! — закричал король.
— Счастливого пути! — добавил с хитрой улыбкой принц.
Я ухмыльнулся ему:
— Вот вам лично я говорю прощайте, а вы, принцесса, знайте — я отказался от роли Защитника потому, что мне претит роль слуги в любом обличии…
За моей спиной заскрипели двери, но я не придал этому значения.
— Но я не отказался от вас, принцесса — возможно, что очень скоро мы с вами увидимся! — нет, у нее определенно блестят глаза, мне кажется, что я даже услышал, как она всхлипнула — черт возьми, такие минуты!
Опять противно заскрипели за спиной двери — странно, когда я вошел в этот зал, они так не скрипели.
— Я люблю вас принцесса! Я говорю вам до свиданья, ведь прощанье — не для нас!
Скрип!!! Что же это такое с дверьми, я обернулся: в это время они распахнулись в последнем предсмертном скрипе, вернее, не двери, а створки неизвестно откуда взявшихся старых ворот, из них вырвалось ослепительное небесное сияние. Я закричал, внезапно ослепнув, и закрыл рукавом глаза.
Так вот оно что, вот какой сюрприз ожидал меня за закрытыми дверями. Льющийся из ворот свет притягивал меня к себе, словно в спину толкал внезапно налетевший ветер. Против своей воли я сделал шаг вперед, давление в спину усилилось, я стал отчаянно бороться, упирался, скрипя зубами, ногами в пол. Меня раскачивало, как маятник, в ушах стоял вой ветра. Я, крепко зажмурив глаза, молча сражался — я не хотел возвращаться в свой мир, мой дом был здесь. Неведомая сила подхватила меня, когда я стал разворачиваться в сторону трона. Сияние проникало даже сквозь закрытые глаза, меня приподняло и медленно потянуло к воротам — парализованного и бессильного перед силой и мощью звезд. Уже в створках ворот я открыл полуослепшие глаза.
Вот они. Король сидел, подняв ноги и закрыв коленями лицо, корона упала и закатилась под трон, принц отвернулся и показывал мне свою широченную спину. Принцесса! Прикрывая лицо руками, она сделала шаг вперед и что-то мне прокричала, я не расслышал, рванулся к ней и тут же погрузился во тьму.
Эпилог I
Очнулся я рано утром под звонкий щебет птиц в глухой аллее парка с невыносимой болью в голове. Что они со мной сделали? Я застонал. Где я? Кто я? Рядом со мной возвышался, белея над ядовитой зеленью крапивы, гипсовый дискобол. Где-то кто-то чиркал, подметая метлой дорожку. Я вскочил, как ужаленный — где правда, а где явь, где сон, а где реальность? Я не верил в похмелье — голова болит совсем не так. Я оглядел себя, это меня немного успокоило — зеленый камзол, короткие штанишки, похожие на шорты и мягкие кожаные полусапожки, позволяющие мне чувствовать каждую травинку. Итак, меня с шумом выставили обратно домой, домой ли? Как ловко они это сделали, я даже не догадывался об их намерениях. И принцесса — как она могла?! «Нельзя верить принцессам», — решил я, поднимая и встряхивая свою шапочку с пером. Одежда теперь мне не казалась такой смешной и несуразной. Черт возьми, что делать, что делать? Опять привыкать к новому старому миру? Звездочет говорил, что ворота открываются дважды, теперь я не вернусь в ту сказку никогда. Странно, мечтая и сожалея в том мире об этом, в старом я теперь делаю то же самое. Провели, как мальчишку. Я не мог успокоиться, хотелось плакать от обиды и от злости. Вот оно — воистину королевское коварство. Хотелось плакать, возникло жжение в глазах, хотелось закричать, да горло словно кто-то стиснул железной рукой.
Здесь, как и там — лето. Интересно — дни тоже совпадают? Сколько я отсутствовал? Месяц? Два?
Запахи?! Запахи? Этот мир пахнет по-другому, совсем другой на вкус, горьковато-пересоленный, уже нет той сладкой свежести, как нет и холодка.
— Привет, мой новый старый мир! — воскликнул я. — Давно не виделись, как ты поживаешь? Горячие точки на твоей шкуре прибавились и ты еще терпишь нас?
Я вернулся, вернее — меня попросили уйти, вежливо, почти как генсека, на пенсию, как Защитника принцессы. Здравствуй мир, наполненный кофейным ароматом. У меня потекли слюнки во рту — когда я приду домой, то заварю чашечку бразильского Пеле, выкурю сигаретку и ванну, в которую вылью тюбик шампуня, чтобы сразу оглушить все запахи мира, который от меня отказался. Здесь нет только принцессы, но здесь найдутся Светы и Наташи. Эх, принцесса, что же ты наделала, где отыскать другие ворота, которые приведут в твой мир, если старые больше не откроются? Должен же где-нибудь существовать другой проход в твой мир, пусть в империю вареников, королевство Караса или на любой необитаемый остров твоего мира — клянусь, я найду его!