Стур кивнул.
— Но если в соседней квартире нынче ночью была совершена кража со взломом... а мы должны предположить, что произошло это сегодня ночью... что же, она ничего не слышала?
— Ничего.
— И никто другой в квартире ничего не слышал?
— Не знаю, — сказал Элг. — Она говорит, что никакой шум ее не будил. И никто из членов семьи за завтраком не жаловался, что ему мешали спать.
— Так, так, — задумчиво кивал Стур. — Они бы, конечно, сказали, если бы что-нибудь слышали. А соседи?
— Их нет дома, — объяснил Карлссон.
— Надо с ними поговорить, — сказал Стур. — Так или иначе надо с ними связаться.
— Прямо сейчас?
— Когда угодно. Чем раньше, тем лучше.
— Черт их знает, где их искать...
— Во всяком случае, не здесь.
— Будет сделано, — сказал Карлссон, встал и вышел.
— Эй, — окликнул его Элг. — Загляни в дежурку и скажи Давидссону, что это «время».
Карлссон остановился и выпучил глаза на своего напарника.
— Чего?
— Время.
— Время?
— Кроссворд... «Часы». Пять букв... Время определяют по часам...
Карлссон просиял.
— Черт возьми. А ты ведь угадал. И правда «время»...
Он скрылся за дверью.
— О чем это вы? — поинтересовался Стур.
— Да так, ничего особенного...
— Ладно... Ты хоть имеешь представление, когда эта... как ее?
— Кто?
— Да эта, хозяйка квартиры, которую ограбили.
— Линнея Нильссон.
— Давно она уехала?
— Две недели назад, — сказал Элг. — С ней трудновато будет. Она в доме отдыха для пенсионеров.
Стур откинулся на спинку кресла и уставился в стену за спиной Элга. Там висела карта подведомственного района. Во многих местах были воткнуты булавки с разноцветными головками. Три зеленые отмечали лесные пожары, восемнадцать желтых — конфискованные наркотики, сто шестьдесят восемь черных обозначали места ограблений, краж со взломом и угона машин, две белые — случаи изнасилования, сто семнадцать красных — избиения. А все вместе давало картину нераскрытых преступлений.
Но взгляд Стура, казалось, был прикован к чему-то спрятанному за картой. Он барабанил пальцами по подлокотнику.
Элг положил ногу на ногу и вытащил пачку сигарет.
Стур потер подбородок.
— Так-так... Весьма загадочная история... Женщина исчезла где-то в доме. Других жильцов подъезда вы расспрашивали?
— Тех, кого застали дома. Но их было не так много. Лето ведь...
— Ну да, правильно. А нет там таких, что привлекались к суду или были на подозрении? В убийстве или насилии?
— Нет. Я просмотрел список жильцов в вестибюле, ни одно имя меня не насторожило.
— Так-так. Ясно.
Взгляд Стура скользнул к окну и устремился куда-то вдаль. Стур размышлял.
— Эльса Асп, — произнес он наконец. — Что вам о ней известно?
— Очень мало. Только то, что рассказал Стюре Магнуссон.
— Кто?
— Стюре Магнуссон. Начальник канцелярии «Дагбладет»,
— Ага... Так что же он сказал?
— Он полагает, что ей лет сорок.
— Полагает? — Стур повернулся к Элгу. — Полагает?
— Да. Точнее ему неизвестно.
Стур кивнул.
— Продолжай.
— Ну, по его словам, она разносит газеты уже лет пять или шесть.
— Пять или шесть? — протянул Стур. — Точнее он, конечно, не знает.
— Нет.
Стур сморщился и покачал головой. Во всех его движениях была какая-то замедленность, заторможенность. Сразу видно, что человек привык действовать продуманно, после долгого размышления.
— Да, это все, что ему о ней известно. Ну, еще, что у нее как будто есть семья.
Стур взял ручку и почесал макушку.
— Тогда тебе надо узнать о ней побольше, — сказал он, поправляя нарушенный пробор. Выпятив губы, он провел рукой по волосам. — Давай сделаем так: ты займись, узнай все, что возможно, об этой... Аск...
— Асп ее фамилия. Эльса Асп.
— Угу... Валентин попытается разыскать остальных жильцов с восьмого этажа. Я пошлю Ульфа и Сикстена обойти дом и поговорить с людьми. Это не повредит.
Он встал из-за стола и подошел к окну. Потом обернулся и раскрыл было рот, но тут оглушительно взвыла сирена. Стур распахнул окно и высунулся наружу.
— Пожарная тревога, — сказал он, закрывая окно.
Полиция и пожарная команда жили бок о бок.
— Может, лесной пожар, — предположил Элг.
— Наверное, — согласился Стур. — А ты прав. Здорово жарко.
— Еще бы не жарко! — воскликнул Элг. — Тридцать градусов в тени!
Бу Борг рассматривал Монику Хюбертссон. Так пристально, что она слегка покраснела и стала вертеть на пальце кольцо, подарок жениха. Он вспомнил редакционную пирушку на даче у Острёма и почувствовал, что и сам краснеет.
— Жарко сегодня, — сказал он.
Она кивнула.
— Все лето нынче жаркое, — продолжал он.
— Да, опять кивнула она. — А до осени еще далеко...
— Как знать, может, такой жары не бывало уже лет сто.
— Да, — согласилась она. — Как знать...
Он почувствовал, что у него за спиной кто-то стоит, обернулся и увидел солдата Армии спасения.
— Ну ладно, пока, — сказал он.
Выйдя из канцелярии, Борг прошел в другой подъезд и поднялся по лестнице. В редакции было жарко, как в духовке.
Сквозь стеклянную дверь он увидел, что Вальтер Острём, задумавшись, сидит за своей машинкой. Как раз в тот момент, когда Бу перешагнул порог, Острём застучал по клавишам. Стук громко отдавался в комнате. Напечатав несколько строк, Острём перечитал, со вздохом выдернул лист из машинки, скомкал и раздраженно швырнул в корзину.
Бумага упала на пол. Вальтер взял новый лист, заметил Бу и снова вздохнул.
— Не умею я заранее составлять отчеты о воскресных турпоходах.
— А кто-нибудь этим занимается в такую жару?
— Сейчас самое время. Лето, тепло, зелень и прочее.
— Но все же разъехались.
— Да, конечно... — Острём напряженно сморщил лоб и почесал за ухом. — Во всяком случае, в следующее воскресенье турпоход состоится, — отрубил он.
Борг кивнул, уселся на стул, вытащил трубку и стал набивать.
— Я кое-что узнал от Моники в канцелярии. Пропала разносчица газет.
— Разносчица?
— Ну да. Взяла и пропала. Должна была разносить газеты, как каждое утро. И несколько экземпляров успела разнести. А потом пришлось выслать замену. Потому что она исчезла.
Острём пососал указательный палец.
— Дикость какая-то, — сказал он, подумав. — Как ее зовут?
— Эльса Асп. Ты ее случайно не знаешь?
— Нет-нет. Никаких разносчиц я не знаю. Нет... — Острём покачал головой. — И никто не знает, где она? Неужели никто не может сказать, куда она делась?
— Я пока разговаривал только с Моникой. Этим должна заняться полиция. Стюре их оповестил, они уже ходили туда. И Стюре вместе с ними.
— А со Стюре ты говорил?
— Нет. Он обедал.
— В такое время?
— Да, поздновато. Судя по всему, нам придется дать сообщение...
— Придется. Займись-ка этим сам. Я вот никак не найду нужную форму, столько уже времени вожусь... Ты дай мне знать, если удастся что-нибудь разведать.
Борг кивнул.
— И не забудь, у нас сегодня очень мало места.
— Что так?
— Да все это собрание в миссионерской церкви.
— Какого черта! У нас же почти целая полоса в сегодняшнем номере. Не хочешь ли ты сказать, что мы опять на всю полосу дадим отчет о том, что будет молоть этот парень?
— А что? Вопрос интересует многих...
Борг вздохнул и вышел, ничего не сказав. Какой смысл? Ведь большинство акций «Дагбладет» в руках приверженцев миссионерской церкви.
Сдвинув на лоб солнечные очки, Стефан Элг смотрел на подъезд транспортной конторы. Во дворе фырчали моторами два больших грузовика, усыпанный щебенкой двор, казалось, дрожал в знойном мареве. Выхлопы, чуть подымаясь вверх, зависали в воздухе, образуя сизую, грязноватую дымку с тошнотворным запахом. Из гаража доносился шум и громкие голоса. Слышался плеск воды из шланга и свист сжатого воздуха.
Он прошел в контору.
За стеклянным окошком разговаривала по телефону черноволосая девушка в шортах и блузке. Над окошком висела написанная от руки табличка — «Справочная». Он пригнулся и посмотрел на девушку.
Она была совершенно черная от загара. Кончив болтать, она отодвинула стеклянную створку и улыбнулась.
— Слушаю вас.
Девушка благоухала, как свежескошенный луг.
— Я хотел бы поговорить с одним из ваших шоферов, — объяснил Элг. — Его фамилия Асп. Эрик Асп.
— Его сейчас нет, — сказала девушка и взяла какую-то бумажку. — Он в рейсе.
— А когда он вернется?
— Который теперь час... — Она посмотрела на ручные часики. — Половина второго... Да, он должен вернуться, у него кончается смена. Вот-вот будет здесь.
— Когда он сегодня вышел на работу?
— В семь.
— И все время за рулем?
— Да, у него переезд.
— Откуда и куда?
— А в чем дело?
Девушка больше не улыбалась. С какой стати этот человек задает так много вопросов?
— Я из полиции. Моя фамилия Элг. Дело касается жены Аспа. Похоже, что она пропала.
— Пропала? Похоже, что пропала?
Элг засмеялся.
— Да, — сказал он. — Звучит странно, но так оно и есть.
Девушка за стеклом кивнула с некоторым сомнением.
— Кого он перевозит? — спросил Элг.
— Одна маклерская фирма меняет помещение, — ответила она, все еще хмурясь.
— Какая фирма?
— Альсе́н. Но...
Она обернулась и посмотрела в окно, за которым послышался рокот мотора. Элг тоже посмотрел сквозь застекленную дверь.
— Это не он идет?
— Да, — сказала девушка. — Он самый.
— Так... Спасибо, за помощь.
— Но... что все-таки значит «похоже, пропала»? Или человек пропал, или не пропал, одно из двух.