– Плюсов действительно немало, – задумчиво произнес император, про себя добавляя ко всему сказанному возможность показать, что Японии, что Китаю, намерение России держать руку на пульсе в делах Дальнего Востока. – Вот только случись что экстраординарное, все шишки посыплются именно на Россию. А у нас и так проблем хватает. К тому же вы сами упомянули, что порты базирования нашего тихоокеанского флота большей частью находятся в Японии, и хоть какой-нибудь альтернативой может стать разве что Шанхай. Но никто нам не позволит держать там весь наш флот.
– Часть сил, особенно легких, можно переориентировать на китайские Чифу и Люйшунькоу или корейский Чемульпо. Как-никак я три года провел в тех краях и знаю, о чем говорю. Главное, заранее договориться и подвезти туда требуемое количество припасов. Но с более-менее серьезным ремонтом мы, кроме как к японцам, действительно более ни к кому обратиться не сможем, – все же признал очевидный недостаток Иениш. – Но идеальных условий не бывает в принципе, – развел он руками. – Разве что мы захватим или купим какой-нибудь остров, который впоследствии объявим суверенным государством. А все его жители будут иметь двойное гражданство – острова и Российской империи. И если начнут поступать претензии, то вы сможете смело посылать всех далеко и надолго, то есть к нам на остров. Хорошо бы, конечно, захватить Формозу, пока японцы будут гонять китайцев. Но боюсь, такого нахальства нам не простят. Да и сил освоить или удержать столь крупный кусок суши ни у одного частного лица не хватит. И если вы не желаете подставлять под удар Россию, но все же не против проверить нашу идею в действии, почему бы не попросить оформить подобную компанию на своей территории у князя Черногории? Как вы полагаете, Никола I не откажет в просьбе столь ценного и весомого союзника? В крайнем случае зарегистрируемся хоть в Трансваале! Все равно собирались туда заглянуть.
– Нет, Виктор Христианович. Привлекать кого-либо со стороны к данной авантюре мы не станем. Но и отказываться от нее не будем. Мне потребуется некоторое время, чтобы определить для себя ваш будущий статус и обсудить с Николаем Карловичем[7] наши позиции в политике с империей Цин. Впрочем, памятуя, что недавно он докладывал о желании китайцев заручиться всей возможной поддержкой с нашей стороны в вопросе неотвратимого противостояния с Японией, полагаю, что особых проблем с вашей легализацией в составе их флота не будет. А уж если вместе с вами китайцы получат дополнительную боевую единицу и обученный экипаж… Помнится, вы положили глаз на минный крейсер «Лейтенант Ильин»?
– Если ваше императорское величество дозволит выкупить его у флота, то я бы выбрал именно данный корабль, – просиял Иениш, только что получивший высочайшее одобрение своей идеи. – Как я уже говорил, в составе большого флота он уже никак не годится для исполнения своей первоначальной роли. Тем более что по скоростным характеристикам он уступает минным крейсерам типа «Казарский». А вот нам, как мореходный рейдер, имеющий достаточно высокий борт, чтобы не бояться ходить и в океанских просторах, способный дать ход в девятнадцать узлов, подходит как нельзя лучше. Его бы только подремонтировать. Убрать тяжелые мачты, демонтировать всю малокалиберную артиллерию и установить вместо нее на верхнюю палубу два новейших 120-мм орудия Канэ, что только-только были приняты на вооружение флота. Если вдобавок снять три из пяти минных аппаратов с запасами мин, то по весу подобная замена выйдет вполне равнозначной, а огневая мощь корабля повысится более чем значительно. К тому же сокращение экипажа вследствие подобной модернизации позволит взять на борт десантные отряды или призовые партии.
– И почему же мне не оставить вдруг ставший столь замечательным корабль в составе российского флота? – ухмыльнулся император, правда за густой бородой его улыбку разглядеть было невозможно.
– А в нашем флоте ему не будет никакой работы ближайшие десять лет. Через десять же лет он превратится в тихоходную и слабо вооруженную мишень для любого современного крейсера. Потому-то и стоит использовать все его преимущества именно сейчас, пока он способен на многое.
– Но ведь одного корабля вам будет никак не достаточно. Понадобится транспорт снабжения, экипаж для того и другого. Про припасы и средства на эксплуатацию подобной техники я уже не говорю. Откуда вы возьмете подобные средства? Ведь даже дай я согласие на продажу вам минного крейсера, он обойдется вам не меньше чем в семьсот тысяч рублей! Плюс тысяч пятьдесят на его переделку. Еще двести понадобится потратить на немолодой транспорт. А как же расходы на уголь и экипаж? Это же ежемесячные траты тысяч рублей! Имеются ли у вас подобные средства, Виктор Христофорович?
– Сейчас у нас на двоих с Николаем Николаевичем всего девяносто пять тысяч рублей, и еще около семидесяти можно будет выручить после продажи оставшейся части поднятых со дня Балтики ценностей.
– Деньги немалые. Но их все равно недостаточно. Едва хватит на судно обеспечения.
– Несомненно, это так. И вся наша надежда, как я ранее говорил – на сокровища, покоящиеся в трюме «Фрау Марии». Вот только работы по поиску и подъему мы сможем начать не ранее марта месяца, а модернизацию «Лейтенанта Ильина» желательно начать уже сейчас. Мы даже готовы профинансировать проведение работ и закупку вооружения с боеприпасами во Франции, дабы не возлагать излишнюю нагрузку на государственный бюджет и отечественные заводы. В том же случае, если мы потерпим полную неудачу с поднятием ценностей, минный крейсер останется на нашем флоте, но при этом на нем будет возможно обучать не только минных офицеров, но и артиллеристов. Мы же с Николаем Николаевичем выкупим какую-нибудь старую парусно-винтовую шхуну и будем надеяться, что не попадемся на ней японскому крейсеру в первом же походе.
– Что же, с модернизацией крейсера я вам подсоблю, но все остальное будет находиться исключительно в ваших руках. Найдете «Фрау Марию» – получите в обмен на ее сокровища минный крейсер. Слово императора!
– Благодарю, Александр Александрович. На большее мы и не смели надеяться.
– Кстати, а во сколько вы планируете оценить свои услуги?
– С учетом транспорта обеспечения и общего количества матросов не более ста пятидесяти человек – в пятьдесят тысяч рублей ежемесячно при непосредственном участии в боевых действиях. Десять – при работе исключительно на торговых путях, чтобы покрыть хотя бы часть затрат на уголь. Что касается призов, то я смог ознакомиться с некоторыми пунктами призового права, что уже многие десятилетия разрабатывается для нашего флота, и желал бы действовать в соответствии с ним хотя бы в части финансовых расчетов. То есть получать от половины оценочной стоимости за захваченный военный корабль противника до трех четвертей цены за транспорт и его груз. К тому же сверх того было бы неплохо сохранять за собой полное право на каждое четвертое захваченное судно вместе со всем его грузом. И, конечно же, снабжение углем, маслами и провиантом за счет клиента.
– И вы полагаете, что кто-то будет готов платить такие деньги?
– Во время войны? Когда на счету каждый боеспособный вымпел? Да с руками оторвут, Александр Александрович! Главное, чтобы кто-нибудь посоветовал тем же китайцам «нанять» нас. А уж засунуть нас в дальний угол или наоборот – бросить вперед как тех, кого не жалко, решать заказчику. Но откровенно безумные приказы мы будем иметь право не исполнять. И вообще, договоренность получения помощи подобной команды – это работа не одного месяца для очень грамотного дипломата, к которому имеется безоговорочное доверие.
– К счастью для нас обоих, именно в этом направлении у нас как раз все неплохо, – усмехнулся император. – Николай Карлович Гирс, возглавляющий Министерство иностранных дел и обладающий обширными знаниями по Востоку и Азии, является именно тем лицом, что пользуются моим полным доверием, отчего сильно нелюбим многими. Полагаю, он сможет подготовить мне самый полный доклад по данному вопросу. А вот непосредственно в империи Цин лучше всего будет действовать через нашего военного агента, а не сотрудников МИД. Уж слишком мне не по нраву слухи о царящей в нашем консульстве синекуре.
– Значит, попробуем? – затаив дыхание, тихонько поинтересовался Иениш.
– Рискнем, пожалуй, – махнул рукой император. – И посему неплохо бы поднять бокалы за ваш будущий успех!
– Непременно поднимем, Александр Александрович. Но в ближайшее время исключительно с сельтерской водой. Уж извините, что не предупредил ранее, но в течение всего срока приема лекарств алкогольные напитки вам пить никак недопустимо. Да и в дальнейшем злоупотреблять ими не рекомендуется. Такова плата за излечение, – развел руками Иениш, как бы давая понять, что сам он неимоверно сожалеет о подобном ограничении, но ничего поделать с этим не может.
– Как же так? Совсем нельзя? – искренне огорчился император, привыкший каждый день отдавать должное отличному коньяку или прохладной водочке.
– Гость говорил, что во время приема лекарств – вообще ничего, – сказал как отрезал Иениш. – Но потом бокал или два красного вина в день негативного эффекта давать не будут. Вот только ничего более крепкого употреблять не стоит.
– Хоть что-то, – тяжело вздохнул расстроенный до глубины души император и постарался увести разговор с больной темы: – Но чем же вы планируете заниматься в перерывах между войнами? Все же боевые действия будут вестись не каждый год.
– С вашего дозволения, мы желали бы заняться освоением и развитием Дальнего Востока. Сейчас на том же Сахалине живут разве что ссыльные поселенцы, работающие на добыче рыбы и угля, да немногочисленные купцы, не считая местные народы. Про Камчатку я вообще молчу. А ведь между тем это два богатейших ископаемыми и биологическими ресурсами места! Сейчас сотни японских и американских браконьеров зарабатывают огромные деньги, промышляя в наших краях! И мы намерены полностью пресечь столь наглые действия иностранцев, начав с развития настоящего рыбопромышленного комплекса на Сахалине и Камчатке. В одном из разговоров с нашим гостем я, к своему изумлению, узнал, что у них весьма ценными являлись дальневосточная красная икра и крабы.