— Взрыв оглушил рыбу, сэр, — пояснил тот. — Так что теперь эти пернатые твари охотятся за ней, устроив себе настоящий пир. И что б мне пусто было, если они откажутся отведать заодно и свежего английского мяса!
Наконец, они добрались до обломка стеньги, за которую держалось сразу три моряка, и помогли им подняться на борт.
— Благослови вас Бог, сэр! — обливаясь слезами радости, начал благодарить их один из спасенных.
— Все будет хорошо! — похлопал его по плечу офицер, настороженно поглядывая назад.
— Что это, черт возьми? — неожиданно для всех крикнул старшина, — показывая на странный металлический шар с торчащими из него рожками, плавающий посреди обломков.
— Святой Патрик, спаси нас! — подхватил один из матросов. — Да ведь это русская адская машина!
— Молчать! — приказал Дэррил, сразу же оценивший важность находки. — Надо сообщить об этом адмиралу. Эй, ребята, кто из вас сигнальщик?
— Я, сэр!
— Так бери в руки флажки и передай на «Эдинбург» о нашей добыче. Бьюсь об заклад, старик будет рад до смерти!
Передача сообщения не заняла много времени, после чего с флагмана просигналили в ответ приказ доставить мину к кораблю.
Как и следовало ожидать, это оказалось далеко не так просто. Слишком уж большой и тяжелой оказалась дьявольская придумка русских. Но потом Хокинс догадался сделать из якорного каната буксир с петлей, которую накинули на притаившуюся в волнах смертельную игрушку, и дело пошло. Прицепив к себе мину, они на веслах подтащили ее к флагману, держась, впрочем, на почтительном расстоянии.
— И что с ней теперь делать? — озадаченно посмотрел на своих подчиненных Чадс.
— Надо поднять ее на борт и знакомиться с конструкцией, — предложил капитан.
— Блестящая идея! А если эта дрянь взорвется?
— Посмотрите на эти выступы, похожие на рога, сэр! — пригляделся к находке Хьюлетт. — Уверен, что, если их не трогать, ничего страшного не произойдет.
— Возможно, вы и правы, но как ее затащить на палубу?
— Кажется, у моих ребят была сеть…
Сказано-сделано, подчиненные Деррила подтащили плавающий шар поближе, после чего подвели под него рыболовную сеть и прицепили к шлюпочным талям, и приготовились тащить вверх.
— Может, не стоит делать это на виду у противника, сэр? — настороженно спросил Хокинс.
А беспокоиться было о чем. Пока британцы спускали шлюпки и занимались поиском своих товарищей, затем нашли мину и тащили ее к кораблю, русские канонерки снова пошли вперед и обстреляли застопоривший ход и вставший к ним бортом «блокшип». Будь у Деррила при себе подзорная труба, он, возможно, заметил, что теперь их атакуют совершенно другие корабли. Но командовавшему спасательной экспедицией лейтенанту было не до этого.
Зато на это обратил внимание Хьюлетт.
— Что, черт возьми, это за утюги? Вы когда-нибудь видели нечто подобное?
— Похоже, они поставили орудие за бруствером, — оценил нового противника Чадс.
— Но зачем?
— Чтобы защититься от нашей стрельбы. К тому же, так они подставляют под огонь наименьшую площадь.
— А еще у них дьявольски дальнобойные пушки! — пробурчал капитан, как только над их головой просвистела первая бомба.
— К черту! — решился Чадс. — Передайте шлюпкам приказ возвращаться, и мы уходим.
К несчастью для англичан, маневренные качества их корабля оставляли желать лучшего. Пока «Эдинбург» разворачивался, канонерские лодки приблизились на дистанцию действенного огня, и стали буквально засыпать корабль градом бомб. Осмелевшим от безнаказанности русским артиллеристам с двух с половиной кабельтовых было сложно мазать мимо такой огромной цели. Носовые орудия англичан отвечали, но почти безрезультатно. Прицельная стрельба по малоразмерным и быстро движущимся канонеркам требовала особой выучки. А ее-то британцам и не хватало. Сами по себе пушки Баумгарта были ничуть не скорострельнее других гладкоствольных орудий, но когда их сразу два десятка…
Кроме того, скоро к общему веселью присоединились и гвардейцы из «Отряда плохой погоды», англичанам стало совсем жарко. Не желая более рисковать, капитан Хьюлетт приказал дать полный ход, и в этот момент их везение кончилось. Угодившая в их корабль бомба разорвалась на сотни мелких осколков, один из которых чиркнул по взрывателю вытащенной на палубу мины.
— Что это они там собрались делать? — вслух размышлял я, наблюдая в подзорную трубу за манипуляциями британцев.
— Судя по всему, проводят спасательную операцию, — высказал свое предположение Лисянский.
— Это и так понятно, любезнейший Платон Юрьевич, но там явно происходит что-то еще…
— Кажись, что-то круглое тянут за собой, ваше императорское высочество, — подал голос помалкивавший до сих пор Рогов.
— Врешь, поди? — с сомнением посмотрел я на своего вестового, у которого, разумеется, не было и не могло быть бинокля или чего-то подобного.
— Не извольте сомневаться, — отозвался матрос. — Я ведь марсовым был, мне положено хорошо видеть!
— А ведь он прав! — неожиданно подтвердил Лисянский. — Что-то черное и определенно круглое… Может, бочку нашли?
— Если с ромом или грогом, то запросто! — расплылся в радостной улыбке Рогов, как будто сам нашел нечто подобное. — Англичане, они такие. Выпивку нипочем не бросят!
— По себе судишь, каналья?
— Грех вам такое говорить, Константин Николаевич. Ить мы, рассеяне, по сравнению с ими чисто анделы небесные…
— Помолчи уж…херувим, от слова…
— А не может ли это быть одна из наших мин? — высказал предположение академик Якоби.
— Но как⁈
— Ничего сверхъестественного. Минреп оборвало взрывом, и шар всплыл. Будет крайне нехорошо, если враг получит в руки нашу совершенно секретную разработку.
— Только этого не хватало до полного счастья. Лисянский!
— Слушаю!
— Передайте приказ Истомину с Шиллингом, всеми силами атаковать «Эдинбург»! Пусть хоть шпиронами [2] его на минное поле заталкивают, но, чтобы он отсюда никуда не ушел!
На сегодняшний день из более чем сорока введенных в строй канонерских лодок почти два десятка имели бронирование бруствера. Организационно все суда «Винтовой флотилии» свели в две дивизии (гвардейскую и флотских экипажей). Каждая из которых, в свою очередь, имела две бригады из «шанцевок» и «константиновок». Впрочем, обычно это не имело никакого значения. Отряды составлялись исходя из текущих задач, а также фактического наличия. Потому что одни всегда находится в дозоре, другие в ремонте, третьи проходят обучение, четвертые грузят уголь или еще какие-то припасы.
Но сегодня все бронированные корабли собраны здесь и ждут своего часа. Большинство из них до сих пор не принимало участия в боях, а некоторые даже не успели закончить курс боевой подготовки. Увы, времени на учения больше нет. Рефлексировать по этому поводу тем более.
Будь моя воля, с удовольствием поменялся бы своим местом с любым лейтенантом на мостике этих утлых суденышек, но…
Не знаю, насколько дословно передал мои слова Лисянский, но канонерки бодро перли вперед, время от времени стреляя из своих пушек. И кажется, вполне результативно. Во всяком случае, несколько попаданий уже случилось. А потом на верхней палубе «блокшипа» грянул взрыв, куда более мощный, чем могла вызвать любая даже трехпудовая бомба…
— Ура! — снова воодушевились окружающие, но я на сей раз остался спокоен.
Тем временем на «Эдинбурге» все сильнее разгорался пожар, но потерявший управление обреченный корабль продолжал двигаться навстречу своей судьбе. Наконец, он снова зашел на минные заграждения, но на сей раз ему не повезло. Из-под форштевня вырвался столб воды, пылающий как костер линкор осел носом до самых орудийных портов и продолжил погружаться.
Агония не заняла много времени и скоро на поверхности не осталось ничего, кроме торчащих как могильные кресты мачт, да плавающих вокруг них обломков за которые держались перепуганные до смерти люди. Немногим больше повезло оставшимся в шлюпках. Несмотря на произошедшую на их глазах гибель кораблей, они оставались невредимы. Правда, совсем рядом маячили канонерки русских и им следовало поторопиться, чтобы не попасть в плен к изрядно разозленному противнику. На их счастье, пораженные по всей видимости мощью своих адских машин, они не торопились приближаться и дали британцам время уйти.
— Браво! — раздался за моей спиной знакомый голос.
Быстро обернувшись, я увидел отца.
— Ваше величество…
— Иди, обниму тебя, сын, — широко распахнул руки император. — Не хотел тебе мешать, да вот не смог усидеть в Питере!
— Для всех нас честь…
— Вижу. Все вижу! Побил неприятеля. Два линкора потопить — это дорогого стоит! Жду от тебя реляцию, и не забудь испросить награды. Отличившимся командирам канонерок ордена святого Георгия, минерам Владимира с мечами. Нижним чинам по пять знаков военного ордена на корабль…
— Ваше величество так великодушны! — подал голос всегда знающий, как обратить на себя внимание Мофет.
— Начальствующих тоже не обидим, — усмехнулся прекрасно все понявший царь. — Тебе звезду Святой Анны!
— Нельзя не отметить наших ученых, благодаря неустанным трудам которых стала возможна нынешняя победа, — решил воспользоваться щедростью «любезнейшего папы» и я.
— Бориса Семеновича, — заметил Якоби Николай, — жалую Станиславом первого класса!
— Покорнейше благодарю! — низко поклонился никак не ожидавший подобного академик.
— Что же до тебя, — обернулся ко мне император, — то, право, уже и не знаю, чем тебя отличить. Проси, чего хочешь!
— У вернейшего и покорнейшего из ваших слуг есть все, о чем только может мечтать человек, — спокойно ответил я. — Желать большего — грех!
— Ладно, скромник, — усмехнулся отец. — Может теперь и наши корабли в море выведешь да схватишься с неприятелем по-настоящему?
Вопрос оказался неожиданным. Лично я, ознакомившись с реальным положением дел, в наши линейные силы не верил абсолютно и рассматривал их только как плавучие батареи, а также источник пополнений для своих канонерок. Но формально они сейчас существенно превосходят англичан и в числе вымпелов, и весе залпа…