Шарль подскочил к окну и свесился через подоконник – вдруг девчонка сорвалась и сейчас ее бездыханное тело валяется внизу? Высота приличная, и остаться в живых у нее просто нет шансов. Однако тела он не увидел.
– Фиш! Титто! – заорал Рико и, не дожидаясь, пока они прибегут, сам выскочил в коридор..
– Что? – Эммануэль спешил ему навстречу. Его лицо стало мучнисто-белым. – Что, черт тебя раздери?!
За ним шел Титто с пистолетом в руке. В отличие от нотариуса он выглядел абсолютно спокойным.
– Она бежала, – свистящим шепотом сообщил Шарль.
Фиш оттолкнул его и влетел в комнату Лючии. Так же, как и Рико, он выглянул во двор, зачем-то подергал привязанную к ручке рамы веревку из простыни и грязно выругался. Обернувшись, он уперся в приятеля потемневшими от гнева глазами:
– Ты упустил ее!
– Синьоры, – напомнил о себе Титто. – Девушка не могла далеко уйти. Надо спуститься во двор, все осмотреть и догнать ее.
– Да-да, вниз, скорее! – заторопился Эммануэль и на бегу зловеще прошипел: – Ты стал слишком часто промахиваться, Шарль!
– Не вали все на меня, – огрызнулся Рико.
Во дворе они тщательно осмотрели все закоулки, освещая их фонарем, захваченным предусмотрительным итальянцем. У нотариуса, как и у Шарля, все еще теплилась надежда, что девчонка сорвалась и расшиблась.
– Сюда! – Титто показал на сломанные ветви колючего кустарника, скрывавшего решетку изгороди. На шипах остались клочья темной ткани. – Она вылезла здесь.
– Этого нам только не хватало, – простонал Эммануэль, представив, как придется отчитываться перед невозмутимым, безжалостным Мирадором. А он приедет завтра утром или, самое позднее, днем.
– Прекрати ныть. – Рико презрительно сплюнул. – Куда ей бежать? Или в город, или в деревню за полем.
– Ладно. – Фиш решил взять бразды правления в свои руки. – Мы с Титто идем в город, а ты садись на лошадь и отправляйся в деревню. Живей!
– По дороге заглядывайте в канавы, – мрачно посоветовал итальянец.
Рико не ответил. Он распахнул двери конюшни, быстро заседлал жеребца и вывел его во двор. Когда Шарль уже вскочил в седло, Эммануэль предложил:
– Возьми пистолет.
– Лишнее, – отказался бандит и показал на торчавшие у него за поясом дубинку и кинжал. – Еще есть хлыст. Вы тоже поторапливайтесь!
Он ударил коня каблуками сапог и выехал за ворота, в душе негодуя на Фиша. Да, толстяк хитер и изворотлив, умеет находить неожиданные решения в сложных ситуациях, но до чего же он нерасторопен, когда необходимо быстро действовать. Хотя Эммануэль никогда не ставил жизнь на карту, предпочитая работать мозгами, а не кулаками, но сегодня и его мозги парализовал страх перед гневом Мирадора. Да и то – кто ожидал подобной прыти от сопливой пансионерки, воспитывавшейся в монастыре у чопорных святош? Сделать из простыни веревку, пройти по узенькому карнизу и спуститься, держась за плети дикого винограда! А потом преодолеть колючие кусты и решетку ограды. Видно, у девчонки отважная душа.
Размышляя, Шарль не забывал зорко посматривать по сторонам и, по совету многоопытного Титто, заглядывал в канавы. Насчет опыта итальянца у Рико не возникало сомнений: рыбак рыбака видит издалека. Один раз они на пари начали метать нож, и итальянец поразил француза виртуозным мастерством владения клинком. С таким действительно лучше не связываться – в нем чувствуется нечто первобытное, как у дикого зверя, выбравшегося в цивилизованный мир из пещеры. Подобного человека Шарль встречал до сей поры всего один раз: это был мрачный тип из-под Бордо, зарубивший троих топором без всякой на то причины или необходимости. Нет, об итальянце нельзя сказать, что он способен совершать бессмысленные зверства, но в нем ощущалась грозная скрытая сила, готовая в любой момент вырваться наружу.
– Дьявол тебя раздери! – Рико привстал на стременах и осмотрелся. Городишко остался позади, и теперь он ехал по дороге через поле.
Кругом кромешная темень, что тут увидишь? А ехать с фонарем – все равно что орать во все горло, предупреждая жертву о своем приближении. Если девка способна спуститься с третьего этажа, то долго ли ей перепрыгнуть канаву и залечь в жнивье? Остается уповать на неопытность пансионерки в подобных делах и на собственную удачливость. Но, может быть, она побежала в город, а он зря мотается в седле, отыскивая беглянку там, где ее нет?
Что будет, если девка не отыщется? – этот вопрос крайне интересовал Шарля. Эммануэль, придавая похищению большое значение, щедро давал взятки и жертвовал чужими жизнями, радовался, когда все удалось, а теперь? Вне сомнения, хитрый толстяк найдет козла отпущения, на которого свалит всю вину за побег пленницы. Кто же захочет отвечать за это сам? А кто станет козлом, догадаться несложно: старые приятельские отношения и все такое прочее для Фиша пустой звук. Он прислушивался лишь к звону монет или щелчку курка, когда ему собирались пустить пулю в лоб: в подобных случаях он моментально становился сговорчивым и соглашался на любые компромиссы.
Рико заметил неясную тень на обочине и пустил коня галопом. Приблизившись, он разочарованно хмыкнул и поехал дальше – это всего лишь высокий пень, оставшийся от сломанного ветром старого дерева. Издали в темноте его, конечно, можно принять за человеческую фигуру, но…
Мысленно он опять вернулся к обстоятельствам побега Лючии. Почему они, находясь почти рядом, ничего не услышали? Как ей удалось совершить такое, на что решится далеко не каждый крепкий мужчина? Эммануэль тоже хорош – сколько раз ему твердили о решетках на окнах. Ну хорошо, не хочешь поставить решетки, так хотя бы забей рамы гвоздями, как в первом доме. Или разреши ночевать в одной комнате с девкой. Однако Фиш заявил, что вылезать из окна третьего этажа на карниз – привилегия самоубийц и умалишенных, а ночевать в одной комнате с девушкой он не может позволить, опасаясь за ее нравственность. Тоже, нашлась дуэнья с вонючей сигарой во рту и пузом до колен! Можно подумать, девчонку украли, чтобы предложить в невесты наследнику английского престола.
Ладно, сейчас надо найти пташку, поймать ее и отправить в клетку, а что с ней потом станут делать Фиш и Мирадор – их заботы. Рико заплатили приличные деньги за участие в этом дельце, и не стоит совать нос, куда не следует, дабы его не прищемили вместе с шеей, оставив бедного Шарля без головы.
В деревню он въехал шагом и медленно двинулся по главной улице к церкви, часто останавливаясь и настороженно прислушиваясь. Крестьяне везде одинаковы – они вечно боятся подвоха и предпочитают быть себе на уме. Вряд ли кто из них откроет ночью дверь незнакомке, поэтому скорее всего она направится к храму: священники по обету обязаны оказывать помощь страждущим в любое время дня и ночи.
Ага, вон мелькнула какая-то фигура и скрылась за углом. Шарль слегка стегнул коня и через несколько секунд нагнал обезумевшую от страха девушку. Она бежала из последних сил, надеясь успеть постучаться в двери домика священника и найти там приют и защиту, однако черная тень всадника накрыла ее и грубая рука ухватила за волосы, заставив остановиться и вскрикнуть от боли.
– Попалась! – Рико намотал волосы девушки на руку и прижал ее к потному боку лошади.
– Помогите! – закричала Лючия.
– Заткнись! – Шарль легонько пнул ее носком пыльного сапога. С каким удовольствием он сейчас уволок бы ее в кусты, разорвал платье и навалился со всей животной страстью, стремясь поскорее погасить желание. Девка хороша, очень хороша! Потом нож под ребро и спихнуть в яму. Может, так и поступить, а Фишу сказать, что не нашел?
– Помогите! – опять закричала девушка.
– Уймись, не то я заткну тебе рот, – пригрозил бандит, лихорадочно соображая: что делать? Сейчас получишь минутное наслаждение, но если все откроется – пощады не жди.
– На помощь! – надрывалась Лючия, впиваясь ногтями в руку Рико, державшую ее за волосы.
– В чем дело? – послышался из темноты низкий мужской голос, и появился высокий оборванец с палкой на плече. Заляпанный с ног до головы грязью, да еще с крестьянской палкой, он вызвал у Рико презрительный смех.
– Проваливай, – довольно добродушно посоветовал ему бандит. – Наши дела тебя не касаются.
– Отпустите женщину. – Оборванец оказался глупым и упрямым, к тому же он говорил на итальянском с сильным акцентом, что уловил даже Шарль. – Вы делаете ей больно.
– Пошел! – Бандит направил коня прямо на бродягу, намереваясь сбить его с ног. Потом он бросит Лючию поперек седла и уберется из деревни. Что делать с девкой, можно решить по дороге.
Оборванец не испугался. Как заправский пехотинец, отбивающий атаку конницы, он скинул палку с плеча и сделав ею выпад, угодил концом жерди под ребра Рико. От жуткой боли Шарль скорчился и выпустил волосы Лючии. Девушка со стоном опустилась на землю, не имея больше сил бежать.
– Вы невежливы, – заметил оборванец и обернулся к беглянке. – Чем я еще могу помочь вам?
– Осторожно! – вскрикнула Лючия.
Бродяга едва успел убрать голову от разящего удара дубинки Шарля и с проклятиями отскочил, растирая ушибленное плечо. Успевший немного прийти в себя Рико злорадно ухмыльнулся:
– Это задаток, свинья! Сейчас ты получишь все, что тебе причитается! – Он поднял коня на дыбы, чтобы, опускаясь вместе с ним, одним ударом раскроить череп бродяги.
Оборванец отскочил и стукнул жеребца по морде, угодив прямо по ноздрям. Тот отпрянул, и жердь тут же обрушилась на спину Шарля, а потом выбила у него из рук дубинку. Так крепко бандиту давно не доставалось, но он был не из тех, кто быстро признает поражение. Увернувшись от очередного удара, Рико спрыгнул с седла – на своих двоих он чувствовал себя значительно уверенней. Оборванец отступил, и Шарль быстро подобрал дубинку. Ну, теперь держись, мерзавец, решивший корчить из себя благородного рыцаря! Чуть пригнувшись, Рико двинулся на оборванца, намереваясь покончить с ним – свидетелей Шарль люто ненавидел.
Мужчины, как задиристые петухи, начали кружить друг против друга, выжидая удобный момент для решительной атаки. Каждый понимал, речь идет о жизни и смерти! За их поединком, сжавшись в комок, наблюдала Лючия.