– Если тебе подсказывают, я не слышу… Так что, будешь отвечать?
Денис бросил взгляд на Пашу, тот листал учебник.
– Буду!
– «Белеет парус одинокий…» – пробубнил Паша.
– «Белеет парус одинокий»! – продекламировал Денис…
Это был самый веселый урок в моей недолгой педагогической практике.
У всех остальных появились свои уникальные сверхспособности:
– подглядывать в учебник так, что учитель не видит;
– беспалевно списывать;
– втыкать в телефон хоть прямо на парте (с условием, что звук выключен или вставлены наушники);
– сидеть на подоконнике хоть весь урок;
– выходить из класса незаметно для учителя (правда, это суперспособность ограничена десятью минутами);
– безнаказанно опаздывать (тоже не больше чем на десять минут);
– удалять оценку, если она тебе не нравится;
– в начале каждого урока вызывать искреннее восхищение учителя (эту способность придумала себе Варвара – девочка, которая меняет наряды ежедневно).
И только Маша так и осталась без суперспособности.
– Мне не надо, – сказала она тихо, – я так…
И впервые посмотрела на меня не ободряюще, а разочарованно.
«Ничего, – мысленно пообещала я ей, – потом ты поймешь, к чему я это все затеяла».
После этого наши уроки литературы вообще перестали быть уроками. Я мысленно попрощалась с этой работой, поэтому несильно переживала.
Маша села на первую парту, и мы с ней хорошо проводили время. Остальные, заходя в класс, пользовались своей суперсилой и вообще не реагировали на нас. К их чести – сидели тихо, не буянили.
– Вы сдались, да? – спросила у меня Маша через две недели. – Я не осуждаю, вы же у нас не первая. Я понимаю.
А я не сдалась. Нет.
Ладно, кому я вру? В тот момент почти сдалась, потому что мне казалось, что дальше все должно произойти как-то само, а оно все никак не происходило.
Тогда я форсировала события. Задала прочитать вслух диалог из своей любимой книги.
– Даю вам, – говорю, – пятнадцать минут, чтобы сходить в библиотеку.
Библиотека в школе огромная и богатейшая. Жаль, до нее доходят редко. На меня посмотрели как на больную. О, этот незабываемый взгляд шестиклассников – они смотрят на тебя, как будто ты предложила им что-то неприличное. С жалостью и презрением.
– Слушайте, ну так все хорошо было, ну что вы опять? – заныл Денис.
Маша же сорвалась с места и через пять минут вернулась с «Манюней».
– Я готова! – говорит.
И я тихонечко так, с надеждой, спрашиваю:
– Может, тебе помощь нужна?
Первая красавица класса Варвара вскинула руку.
Они начали читать, чередуясь, каждая по предложению – но этот опыт оказался не слишком удачным. Маша читала живо, весело, а Варя делала такие многозначительные паузы, так неуместно улыбалась после каждой фразы, что слушать это было невозможно.
Я попыталась объяснить ей, что главное не то, как ты читаешь, а то – что ты читаешь. Текст – главное. Смысл. Но это было безнадежно. Варя смотрела на меня пустыми глазами, не забывая улыбаться.
Класс гудел, занимаясь своими делами. Заинтересовать удалось только Карину – видимо, ей нравилось слушать про армян. Именно она и взмолилась:
– А можно теперь я? Вместо Вари?
Варвара оскорбленно уступила место у книги. Дело пошло пободрее, но одноклассники все равно не слушали. Но потом прозвучало слово «вши», и все как-то притихли.
Штука в том, что вши бывают и в самых элитных школах. А тут все усугубляется тем, что это «болезнь плебса», то есть говорить об этом нельзя, обрабатываться можно только втихаря, и вместо того, чтобы вывести насекомых за один день, это счастье растягивается на месяцы.
Короче, что такое вши, мои шестиклассники явно знали.
Девочки прочитали страничку. Замолчали.
– А дальше? – спросил Денис.
– Ой, я больше не могу читать вслух, это слишком сложно, – заныла Карина.
– У тебя заслуженная пятерка, – сказала я.
Постаралась выделить слово «заслуженная», но тогда меня никто не услышал.
– Давай я дочитаю, – сказал Денис.
Он забрал книгу у Карины, и дальше они продолжили с Машей. Денис читал получше, но тоже плохо. Текст был очень смешной, и я видела, я видела, что ему нравится, что его слушают! Я видела, что он старается, что подбирает ударения, что ему важно, чтоб над его, а не над Машиными репликами смеялись! Но я держала лицо. Я знала, что радоваться нельзя.
– Спасибо, достаточно, – сказала я равнодушно. – Маша и Денис, заслуженные пятерки. Паша, у тебя суперсила?
Паша кивнул.
– Отлично, значит, тебе тоже пять.
И в этот момент Денис посмотрел на Пашу с превосходством. И у меня появилась надежда.
На следующем уроке я предложила инсценировать сценку. Программа у нас давно горела синим пламенем, но мне было все равно – с тем качеством, с которым эти дети ее проходили, они ничего не теряли.
– Денис, у тебя сегодня супер-пупер-сила, – сказала я, протягивая ему книгу рассказов Гиваргизова, – что бы ты ни делал сегодня, всем будет казаться, что ты прекрасный актер.
Денис вышел, молча покривлялся и сел.
И это был мой самый большой педагогический провал.
Следующую неделю я напряженно думала. Мне нужно было дело. Нет, не так, мне нужно было ДЕЛО. Что-нибудь, что можно делать, а не пустые слова о литературе. Меня уже саму тошнило от пафоса школьной программы.
Помогла мне, как всегда, Маша.
– Знаете, Мария Вадимовна, – сказала она, – мне так понравилось «Манюню» читать, что я дома тренировалась. На камеру. И маме показала. А мама показала на работе. У меня мама – врач, она с детьми работает. В травме. Они у нее долго лежат, пока всякие переломы срастаются. И она меня включила, пока одной девочке перевязку делали. И девочка смеялась и не мешала врачам. Мама вам спасибо передает.
Я почти уверена, что Маша думала так же напряженно, как и я. И что она не случайно подсунула свой ролик маме, а возможно, они вдвоем все и организовали.
Но это было гениально!
На следующий урок я притащила из библиотеки кучу книг. С закладками. Я отметила то, что легко читать вслух. Там были монологи и диалоги. Длинные и короткие.
Мы с Машей долго выбирали фон, устанавливали телефон, проверяли звук…
Одноклассники смотрели на нас как на блаженных.
– Да что вы как лохи с андроидом, давайте на нормальный айфон запишу, – не выдержал Денис.
– Спасибо, нет, – отказалась Маша, – мне запись нужна сегодня, я маме обещала. А у тебя потом не допросишься.
Денис надулся.
– Да я сразу тебе на гугл-диск все залью, – сказал он, – ну что ты, в самом деле, у айфона качество видео ваще другое, давай нормально запишем!
Проверили. Качество видео на самом деле было другое. Маша читала, Денис снимал, урок пролетел как одна минута.
Вы, наверное, уже всё поняли, что было дальше?
Но нет, все не так красиво, как хотелось бы.
Хотя у нас теперь свой канал, наши дети и подростки читают вслух всякое разное, а дети в больнице слушают.
Мы вернулись к школьной программе. Правда, проходим ее очень частично. В основном, я читаю им вслух.
А вчера Паша почитал комментарии на канале и сказал, что готов отказаться от своей суперсилы в пользу Машиной мамы. Потому что ей нужнее. Я, честно говоря, до сих пор, как только это вспоминаю, реветь начинаю. Вот такая я сентиментальная дура.
А Денис отказался от своей суперсилы для подсказок, потому что сказал, что у него есть реальная суперсила – он умеет смешно читать. Под его роликами всегда больше всего комментариев.
Я знаю, что дети за глаза зовут меня Парусяка в честь стихотворения Лермонтова, потому что мне вечно больше всех надо. Зато теперь они поняли, о чем «Парус».
И хотя большая часть класса так и продолжает пользоваться своей «суперсилой» и получает оценки за то, что нам не мешает, я пока не планирую уходить из этой школы. До конца учебного года точно. А дальше посмотрим.
Когда открылась новая частная школа, папа записал Варвару туда одной из первых.
– Там входная цена такая, – говорил он, – что нищебродов точно не будет. Тебе полезно обрастать хорошими знакомствами.
– Ой! – махнула рукой мама. – Не грузи девочку! Главное – за внешностью следить, а остальное приложится!
Варя тогда с ней в очередной раз согласилась.
А потом вошла в класс и увидела Машу. Первая мысль была: «А говорили, что нищебродов не будет!»
Простое платьице, никакой косметики (это в шестом классе-то!), в руках какой-то китайский смартфончик вместо статусного айфона. Варя брезгливо отвернулась и пошла знакомиться с остальными, нормальными одноклассницами. И тут ее ждал удар. Оказывается, Маша – дочка какого-то очень крутого бизнесмена. На его деньги эта школа и построена. Варя долго не могла поверить, думала, что ее разыгрывают. Но даже папа подтвердил: все так и есть.
К счастью, Маша крутизной своего папочки вообще не пользовалась, так что место звезды класса привычно заняла Варвара.
А потом появилась молодая училка литературы.
Нет, поначалу ничего такого не было. Ну училка и училка. Когда она устроила игру в суперспособности, Варя не стала выпрашивать себе халявные оценки или возможность опаздывать. У нее и так все было хорошо, все признавали, что она прима класса.
Словом, сначала Мария хлопот не доставляла. В тот момент Варвару больше беспокоил конкурс красоты. Назывался он по-дурацки – «Маленькая фея», но мама объяснила, что к любому такому конкурсу нужно относиться серьезно, как к шансу.
– Помнишь, – говорила она, – ты не хотела сниматься в рекламе жевательного мармелада? А потом?
Варвара согласилась. Реклама тоже была дурацкая, но зато Варино фото попало в какую-то базу, и теперь предложения сняться поступали чуть ли не каждую неделю. Мама выбирала только самые перспективные, и портфолио Вари становилось все внушительнее.