Для Милены, девочки-инвалида, сделали пандус, чтобы она могла гулять. В детском хирургическом центре поставили несколько новых душевых кабин, каким-то спортсменам оплатили сборы, кому-то купили спортивное питание на полгода. С подачи Дианы организовали волонтеров для многодетных семей – пока они развлекали младших, Диана впервые смогла сходить в кафе только с родителями.
– Сонька! – визжала подруга. – Ты лучшая!
Соне казалось, что у нее выросли крылья. Она на самом деле меняла мир. Вокруг нее завертелся водоворот добра. Счастливые лица, реализованные планы, новые друзья. Подростки прибегали к Артуру Петровичу как к себе домой, оставляли записки, звонили. В зале заседаний у них стояла большая доска с разноцветными стикерами, и они переклеивали дела из разряда «планируем» в разряд «делаем», а потом в разряд «сделали». И последних становилось все больше и больше.
Предвыборная гонка набирала обороты. И день, когда Артура Петровича избрали мэром, стал самым счастливым днем Сониной жизни.
Артур Петрович собрал «своих» подростков, каждому вручил персональный подарок, наговорил кучу прекрасных слов и отправил отдыхать. Потому что все заслужили. Сказал, что у него сейчас будет огромная туча скучной бумажной работы, а через месяц они все опять встретятся и начнут с новыми силами. Соню он обнял на прощанье как родную. И Соня была этим необыкновенно горда.
Но отдых был кстати. Потому что учебу за месяц предвыборной гонки она основательно забросила. И нужно было догонять.
Роберт пропал не сразу. Какое-то время после победы отца он еще ходил в школу, а потом исчез. Сначала Соня думала, что болеет, потом ей сказали, что он куда-то уехал.
А потом она решила спросить у классной, и та объяснила, что Роберт ушел в другую школу. Ближе к дому.
Соня удивилась. Позвонила Роберту, нарвалась на отключенный телефон. Попыталась написать ему в ВК, выяснила, что он ее забанил.
И тогда она набрала Артура Петровича. Он ответил не сразу и говорил отрывисто:
– Сонь, прости, я сейчас очень занят. Потом перезвоню.
Отключился.
Не перезвонил ни назавтра, ни через день.
Соня перезвонила сама, но нарвалась на голосовой ящик. Тут она вспомнила слова родителей: «Он тебя просто использует» – но до конца не верила.
Тогда через всеведущую Диану она узнала, в какой школе теперь Роберт. Приехала туда. Это оказалась дорогущая частная гимназия. Соню пустили внутрь. Охранник ее узнал, его дочка занимается танцами, и теперь у них был новый зал. Он благодарил Соню и благодарил нового мэра.
Соня слушала, стиснув зубы.
Роберт был даже рад ее видеть.
Сказал, что не держит зла, что год в обычной школе пережить было даже прикольно, хотя немножко как в зоопарке. Но зато теперь, когда отец стал мэром, наконец-то можно выдохнуть и вернуться к нормальным друзьям.
– А наш Совет? – спросила Соня.
– Папа сказал, что хочет в губернаторы. Вообще, он в Москву хочет, но туда он точно свой детский сад не повезет.
У Сони, видимо, вытянулось лицо.
– Ну а что ты хотела? – вдруг обозлился Роберт. – Хотела играть во взрослые игры – получай. Взрослый мир, он такой! Никто тебя по головке гладить не будет! Тут каждый сам за себя!
Соня уже спустилась на первый этаж, а Роберт все кричал ей вслед. Слова отскакивали от нее, как мячики. Очень хотелось домой.
В спальне опять ругались родители. Соня понимала, что они переживают, но все равно раздражалась.
– Я тебе говорила, что это плохо кончится! – шипела мама. – Надо было сразу остановить!
– Это опыт, – парировал папа. – И в конце концов, они сделали много хорошего. И взрослый мир, он такой…
Соня села. Взяла ноутбук, нашла свой канал на YouTube. Проверила, работает ли камера. Высморкалась (никто не должен знать, что она плакала) и включила запись.
– Когда я вырасту, – сказала она, – мой взрослый мир будет другим!
Новенький
Вайбер-чат родителей 6 «Б» класса
Ольга: Екатерина Дмитриевна, что у вас там происходит в школе? Моя дочь пришла домой в истерике. Говорит, нового мальчика чуть не убили. Рыдает, отказывается идти в школу.
Папа Бори: Что они только не придумают, чтобы в школу не ходить! Спросил у своего. Он не в курсе.
Ольга: Ну конечно! Ваш всегда «не в курсе». У нас в классе буллинг! Надо что-то делать!!!
В. Ю.: Он сам виноват.
Ольга: Кто???
В. Ю.: Новенький. Вести себя надо нормально.
Папа Бори: Или в глаз дать. И никакого буминга!
Ольга: Да вы с ума сошли! Я думала детям психолога позвать, а он родителям нужен!
Папа Бори: Сама психованная!
Ольга вышла из чата.
Екатерина Дмитриевна: Уважаемые родители! Не нужно устраивать скандал! Это банальная история! Новенький мальчик в новом классе. Ребята немного повздорили, но это же дети! Пожалуйста, успокойтесь. У нас хороший, дружный класс. И Степа – очень милый мальчик. У нас все хорошо!
Степа стоял под дверью учительской и сильно нервничал. Который раз уже проходил через это и все равно не мог успокоиться.
Он, конечно, правильно дышал. Закрывал глаза и представлял, что находится на берегу океана. Помогало плохо.
Как всегда, его подготовили отлично. Внешность обычная. Не слишком аккуратный, но и не расхлябанный. Прическа обычная. Рюкзак обычный. Черный. Без принтов. Сначала нужно понять, что в этом классе любят, а уже потом выбирать принты. Телефон обычный. Чтоб не дорогой, но и не слишком дешевый.
Степа посмотрел на свое отражение в окне. Улыбнулся. Вышло довольно мило. Улыбка спокойная, расслабленная, располагающая.
Степа поднес к губам мобилку и записал стандартное сообщение: «Все идет по плану. Жду первый урок. Непредвиденных ситуаций не было, утро прошло в штатном режиме».
Открылась дверь в учительскую, и Степа вздрогнул. Это плохо. Это значит, он не так спокоен, как кажется.
– Спасибо, что подождал, – сказала его новая классная. – Пойдем к ребятам.
Екатерина Дмитриевна протянула ему руку. Степа дернулся. Ну что он, в самом деле, первоклашка?
Классная не стала настаивать, Степа выдохнул, небрежно закинул рюкзак на левое плечо и пошел рядом с ней по коридору отработанной уверенной походкой.
Только перед самым кабинетом позволил себе маленькую слабость – запустил руку во внутренний карман пиджака. Передатчик был на месте. И Степа уверенно вошел в класс.
6 «Б» принял новенького спокойно. Степан держался ровно, ничем не выделялся, учился средне.
Уже через неделю всем казалось, что он был у них всегда, так удачно Степа занял пустующее место на пятой парте у окна.
А через месяц на физкультуре случилось странное.
Степа был освобожден, но физручка Лена Петровна требовала, чтобы все «инвалиды» во время урока присутствовали в зале.
– А то будете по школе шляться! – говорила она. – Еще разобьете чего-нибудь. Хорошо, если стекло, а если лоб? Кто будет отвечать? Учитель!
Степа и присутствовал. Сначала он следил, как одноклассники перебрасываются баскетбольным мячом, а потом очень глубоко задумался. Так глубоко, что не успел увернуться, когда кто-то со всей дури отшвырнул мяч в сторону скамейки с «инвалидами».
Степе больно не было. Он просто не мог понять, почему перед глазами сквозь цветные круги – потолок спортзала. И почему этот потолок вращается.
– Быстро, аптечку! – командовала Лена Петровна, бестолково размахивая руками. – И медсестру! Саша! Ты меня слышишь? Как тебя зовут?
– Степа, – ответил Степа.
– А, точно! – обрадовалась физручка. – Ты же Степа! А какое сегодня число? А год? А сколько пальцев я показываю?
Степа запутался, на какой из вопросов отвечать, и молчал. Тут принесли аптечку, из которой физручка выудила какую-то ампулу, сломала ее – и в нос Степы ударил такой вонючий запах, что он попытался отползти от него на спине.
Но окончательно он пришел в себя, когда услышал:
– А это чего такое? Мобила, что ли?
Степа вскочил на ноги. Его слегка повело в сторону, но Степа, не обращая внимания, бросился к Максу, который вертел в руках его передатчик.
– Отдай! – Степа принялся выцарапывать передатчик. – Это мое! Это… мобильник, да! Отдай!
Макс опешил от такого напора и выпустил добычу из рук. Степа сумел поймать передатчик только у самого пола.
– Рефлексы нормальные, – раздался над головой голос медсестры. – Сотрясения, скорее всего, нет.
А Степа лихорадочно ощупывал передатчик. Убедившись, что он цел, запихнул во внутренний карман и только после этого выпрямился.
– Ну, что у тебя за модель? – не унимался Макс.
Степа вздохнул и вытащил из кармана телефон.
– Это не тот, – сказал Макс.
– Тот.
– Не тот.
– Тот. У меня другого нет.
– Это не тот, – сквозь зубы сказал Макс, – у меня брат телефоны ремонтирует, я все аппараты знаю.
– Тебе показалось, – непринужденно сказал Степа, – просто чехол был старый.
Макс не поверил. Степа видел, что Макс не поверил, и понял, что с этого момента ему надо быть особенно аккуратным.
Степа первый раз так прокололся. Он сменил уже четыре школы, но передатчик не засветил еще ни разу. Прибор ни при каких обстоятельствах не должен попасть в чужие руки. Ни при каких. А если попадет, то…
У Степы защипало в носу.
Он взял телефон.
«С завтрашнего дня приступаю к усиленной физподготовке, – надиктовал он. – Три круга по стадиону, десять отжиманий и холодные обливания».
Потом подумал секунду и добавил: «Хотя бы два круга».
Утром мама, конечно, заохала, что на улице холодно, но отец на нее шикнул, и она молча пошла делать завтрак. И хорошо. Теперь у Степы не было выбора.