– Повезло, если так. Как тебе вообще пришло в голову хвастаться фотками в школе?! Что за глупость!
Тоби виновато потупился.
– Иногда я правда не понимаю, за что мне достался такой братец-балбес, – не унимался Оле.
Развернувшись, он решительно зашагал к дому. Вслед за ним поплёлся понурый Тоби.
Ламы переглянулись.
– Кое-что проясняется, – прошептал Эйнштейн. – Эти двое – братья.
– Я-то давным-давно догадалась, – похвасталась Петрушка.
Эйнштейн фыркнул:
– Да ну-у-у! А что ж ничего не сказала?
– Так ты же запретил нам говорить, – задиристо ответила Петрушка.
– Я запретил? Нет, это ты… – вспылил Эйнштейн.
– Ну не спорьте, а? – попросил друзей Чубчик.
Он подбадривающе подтолкнул головой сначала Петрушку, потом Эйнштейна.
– В конце концов, мы уже знаем, что Оле украл кубок. И где он живёт. А значит, и где спрятаны украденные вещи, – просиял он. – Да ведь? А? Да?
– Чубчик прав, – признал Эйнштейн. Он посмотрел на своих друзей. – Торжественно провозглашаю, что «Банда лам» добилась блестящих успехов в расследовании! Десять баллов из десяти!
Таинственный дом
– Десять из десяти! Ура! – завопил Чубчик и подпрыгнул от ликования.
– Тс-с-с-с! Тише! Ты сейчас тут всю округу переполошишь, – приструнила его Петрушка. – Ещё, чего доброго, полицию вызовут!
– Так это ведь хорошо, разве нет? – отметил Чубчик. – Сразу и задержат вора. Может быть, по вызову даже сам Кнут приедет!
– Ерунда, – включился в разговор Эйнштейн. – Ведь никто из полицейских не знает, что украденные кубки и картина хранятся в этом доме. Они просто вернут нас в усадьбу, и всё, не видать нам расследования как своих ушей. Ещё и Зонненшайны огорчатся и рассердятся.
– Как же досадно, что люди не понимают языка лам! – в сердцах воскликнула Петрушка. – Это бы значительно упростило дело.
– Они уступают нам в развитии. Ничего не поделаешь, этот факт нужно просто принять, – терпеливо повторил Эйнштейн.
– Смотрите-ка! Мальчик постарше опять показался, – вдруг взволнованно прошептал Чубчик и указал головой в сторону дома.
И в самом деле, Оле как раз закрыл за собой дверь и направился в сторону своего мотовелосипеда. Когда он повернулся, ламы заметили у него за спиной большой чёрный рюкзак. Из которого торчала…
– Да это же позолоченная рама, – громко прошептал Эйнштейн. – Похоже на картину! Спорим, что это…
– …та самая, наша, украденная, – перебила его Петрушка.
Оле тем временем сел на мотовелик и завёл мотор.
– В укрытие! – приказал Эйнштейн. – Он не должен нас увидеть!
Но вокруг, как назло, не было ни одного дерева или куста, за которым ламы могли бы спрятаться. Заросли живой изгороди по краю участка были слишком густыми, чтобы в них можно было протиснуться.
– Что же делать? – запаниковала Петрушка.
– Давайте туда! – Эйнштейн бросился во двор, заметив незапертую калитку.
Две другие ламы последовали за ним в чужой сад, и все трое спрятались за растущим там кустом можжевельника. Едва они успели это сделать, как мимо них пронёсся ревущий драндулет, на котором восседал Оле.
– Ламочки мои, едва пронесло! – с трудом перевёл дух Эйнштейн. – Вперёд, нужно догнать мотовелосипед. Оле сматывается с награбленным!
Петрушка кивнула. Но куда пропал Чубчик?
Эйнштейн огляделся по сторонам.
Его друг стоял рядом с огородной грядкой и жевал сочный куст зелёного салата.
– М-м-м-м, как вкусно, – с набитым ртом промычал он.
– Чубчик! – воскликнула Петрушка. – Не смей! Так нельзя!
Но тут дверь на террасу распахнулась, и из неё выскочила пожилая дама в войлочных тапочках и с раскрасневшимся лицом – видимо, хозяйка этого дома и сада. Она держала в руках метлу и казалась очень сердитой.
– Чёрт тебя побери, нахальное животное! – ругалась она, размахивая черенком. – Убирайся с моей грядки!
– А-а-а-а-а-а! – завопил Чубчик и взвился в воздух от испуга. К несчастью, приземлился он на все четыре копыта прямо посреди соседней клумбы с цветами.
– Мои прекрасные георгины! – завизжала дама, грозно потрясая метлой. – Вот увалень неуклюжий! Я вызываю полицию!
– Сматываемся, – скомандовал Эйнштейн, и все три ламы сорвались с места, поспешно протиснулись в калитку и выбежали на улицу.
– Где Оле? – пискнула Петрушка.
– Вон там, впереди! – тяжело дыша, крикнул Эйнштейн.
В этот момент заднее колесо мотовелосипеда как раз скрылось за поворотом.
Ламы перешли на галоп.
На этот раз, впрочем, бежать им пришлось недолго.
Миновав три перекрёстка, Оле, видимо, добрался до места назначения. Возле высокого жёлтого здания с кучей окошек мотовелосипед остановился.
Спрятавшись за припаркованным поблизости фургоном доставки, ламы наблюдали, как мальчик вытащил ключ из замка зажигания. Потом он решительно зашагал к жёлтому зданию и вошёл в большую стеклянную дверь.
– Интересно, с кем он там встречается? – задумалась Петрушка.
– Смотрите! – призвал друзей Эйнштейн.
Они осторожно выглянули из-за фургона. На входной двери была позолоченная табличка, вот только никто из лам не умел читать. Им оставалось только вытянуть шеи и пытаться рассмотреть хоть что-нибудь сквозь дверное стекло.
Они увидели что-то вроде вестибюля с каменным полом. Справа стоял длинный полированный стол. За столом никто не сидел, а на столешнице им удалось разглядеть какой-то крупный плоский предмет прямоугольной формы.
– Я думаю, это компьютер, – прошептал Эйнштейн. Он очень гордился своими знаниями.
У левой стены вестибюля стояли небольшой диван и два кресла возле низкого круглого столика.
– Что это за место такое? – спросила Петрушка.
– И что Оле собирается делать с награбленным? – добавил Чубчик.
– Понятия не имею, – вздохнул Эйнштейн, которому всегда тяжело давались такие признания.
– Может, нам стоит войти внутрь?
Чубчик, не в силах сдержать любопытство, высунулся из укрытия и сделал два шага в сторону входа.
– А ну стоять! – строго одёрнул его Эйнштейн, потому что в этот момент в вестибюле появилось несколько человек.
Чубчик испуганно отпрянул назад и спрятался за фургон.
– Но-о-о… что же нам теперь делать?
– Мы приведём сюда Кнута, – решил его коричневый в крапинку друг. – Если поторопимся, он ещё успеет взять Оле с поличным, то есть с украденными вещами.
– Но как же ты собираешься объяснить это нашему Кнуту? Ведь даже он до сих пор не научился понимать язык лам, хоть и поумнее некоторых других людей, – заметила Петрушка.
– Нужно просто быть настойчивее. Не сдаваться, пока Кнут за нами не пойдёт, – объяснил Эйнштейн.
– Хотела бы я на это посмотреть! – усомнилась Петрушка.
– Вечно ты драматизируешь! Не лама, а прямо-таки королева драмы, – закатив глаза, упрекнул её Эйнштейн.
– А вот и нет!
– А вот и да!
Пока они спорили, Чубчик наблюдал за входом в здание. Из дверей вышла пожилая госпожа с белоснежными, прямо как у Петрушки, волосами, в сопровождении женщины помоложе.
– Но там правда был чёрный верблюд. Я совершенно точно его видела, – настаивала пожилая дама.
– Да-да, госпожа Шмитц. Конечно, видели, – успокоила её молодая девушка в белом халате. – А теперь давайте-ка пойдём к врачу, измерим давление, хорошо?
Они медленно ушли. Чубчик проводил их взглядом. Его разбирало любопытство: что же это всё-таки за дом такой? Тут молодые люди прогуливались с пожилыми – прямо как Лиза с ламами. Интересно, там у них внутри тоже много вкусного, как у них в стойле? А может, даже побольше? А может, и вкусное там повкуснее? Хотя Эйнштейн строго-настрого запретил Чубчику высовываться, любопытство победило. Его шея вытягивалась всё сильнее и сильнее. Воспользовавшись тем, что друзья были увлечены ссорой, Чубчик сделал шажок вперёд. Потом второй. А потом и третий. С каждым шагом он приближался ко входу в дом.
В этот момент Эйнштейн поднял глаза. К его ужасу, он увидел, как Чубчик радостно топает на другую сторону.
– Чубчик! Ты рехнулся? А ну вернись! – громко проблеял он.
Чубчик, пойманный врасплох, остановился – прямо посреди дороги.
– Да нет же, беги! Быстро! А то тебя собьёт машина, – крикнула Петрушка, которая тем временем тоже заметила пропажу. Чубчик перепугался и перешёл на рысь. Вот только побежал он не назад к друзьям, а прямиком ко входу в здание.
– О нет, о нет, что же он творит? – простонал Эйнштейн.
– Нужно его вернуть. Он же совершенно ничего не соображает, – решительно сказала Петрушка.
Обе ламы посмотрели сначала направо, потом налево. Убедившись, что машин нет, они тоже бросились перебегать дорогу. Но поздно. Из здания вышел высокий мускулистый господин в белой рубашке и штанах. Он взял Чубчика за уздечку.
– А-а-а-а! Отпусти меня, – запротестовал Чубчик и тряхнул головой. Но незнакомец был сильным, а хватка его – крепкой.
– Выходит, госпожа Шмитц всё же была права, – крикнул он кому-то внутри здания, обернувшись. – Тут и правда верблюд.
Потом его взгляд упал на Эйнштейна и Петрушку.
– Да что ж такое! Там ещё двое, – закричал он. – Наверное, сбежали из цирка. Звоните в полицию!
– Мы не верблюды, дурилка ты картонная! Мы ламы, – громко проблеяла Петрушка. Но без толку.
Через стекло двери звери увидели даму в серой блузке. Она подбежала к большому столу у входа и сняла телефонную трубку.
– Охо-хо! – вздохнул Эйнштейн, – Ну и каша заварилась!
– Ух ты, каша! А это вкусно? Где? – оживился Чубчик, забыв, что его за уздечку держит незнакомый человек.
– Это просто образное выражение такое, балбес, – огрызнулся Эйнштейн. – Ты заварил кашу – значит, навлёк на нас неприятности!
– Скоро сюда приедет полиция, – объяснила Петрушка сбитому с толку Чубчику.
– Но… это же отлично! – ответил тот. – Так ещё проще: не нужно бежать домой за Кнутом и пытаться объяснить ему, что мы от него хотим. Он сам сюда явится, а мы уже на месте.