– Мне нравится! – подвел итог коренастый в пальто. Судя по всему, именно он и был хозяином машины.
Как акт о приеме работы, он вытянул из внутреннего кармана своего пижонского пальто пухленький конвертик и передал его мастеру. Тот, несколько смущаясь, что все произошло не в тихой обстановке, а публично, потупясь и бормоча благодарности, положил премию в передний карман своего щегольского комбинезона.
– Ну что мужики? Надо ремонт-то обмыть! А то бегать не будет! – коренастый был, судя по всему, любителем широких жестов. – Вить, доставай!
Второй, что в куртке, полез, открыл заднюю дверь своего джипа и достал несколько объемных пакетов.
Тот, чьё имя я постоянно забываю, взял пакеты быстро нырнул в свой бокс и уже через несколько минут скомандовал: «Заходите!»
Его гараж отличался от подавляющего большинства прочих соседних. Никаких сварных полок стеллажей с наваленным железом, инструментом и уже ненужными в городской квартире вещами под криво подвешенными на шнурах лампами.
Здесь все стены были обиты вагонкой, обожжённой паяльной лампой и щедро покрытые лаком. На них, как полагается, плакаты со смазливой Си Си Кетч, пышногрудой Сандрой, и длинноногой Самантой Фокс. И волоокая Сабрина бдила за всем помещением. Куда же без неё? Вдоль стен – ящики сундуки, где, полагаю, и хранился инструментарий. Сверху – тоже закрытые полки.
Освещалось все это мужское великолепие тремя светильниками дневного света. В углу, не поверите, еще и музыкальный центр с двухкассетником на специально для него прикрепленной полочке стоял. Огромные колонки целились своими открытыми круглыми динамиками с задней стенки гаража на каждого входящего!
В общем… не бокс в гаражно-строительном кооперативе, а дворец саудовского принца местного разлива.
По случаю банкета смотровая яма была закрыта щитами. И на них был водружен импровизированный стол из ящиков, накрытых страницами из модных и расплодившихся ныне цветных газет фривольного содержания.
Но мужики восхищенно рассматривали не всяких там стриптизирующих красавиц, а то, что стыдливо закрывало их наготу.
Это были вырезки из буженины, какой-то невиданный сыр, вяленое импортное мясо (я-то знал, что это испанский хамон, но гаражной публике это было по-барабану), свежайший хлеб, соленые огурчики и помидорчики, соплистые маслята и осетрина. Как вершина композиции «мужского праздника в гараже» – две полуторалитровые бутылки вискаря! И еще сопровождающая группа из трех бутылок модной водки «ТОВАРИЩЪ» с этикой-плакатом Маяковского.
Да, день перестал быть будничным. Жены долго не дождутся своих мужей. А кто дождется, увидит не совсем в том состоянии, в котором они их всегда ждут!
– Ну, чего стоим? – хозяин пира был уже расслаблен и весел. Он потянулся к магнитофону и включил его. Тихо полилась разухабистая блатная песня. Кто пел, не знаю. Я этот шансон не очень люблю. А уж тем более, не различаю по слуху. Но сейчас это, вроде как, высший шик – послушать душевно-бандитско-тюремное. – Садимся, наливаем, отмечаем.
Второго приглашения не понадобилось!
Мы быстро расселись и начали разливать напитки для радости, сок – для запивки и закуску, ясное дело, для закуски. С посудой тоже проблем не было. «Заказчики» и её, одноразовую, привезли.
– За удачный ремонт, – провозгласил первый тост заказчик. Как его зовут, он не сказал. А спросить никто не рвался!
Выпили. Закусили.
Вторая, как полагается, пошла сразу за первой. Тост за лёгкие колеса. С дальнейшими действиями с закуской в традиционном порядке.
И первую фазу банкета накрыл быстрый третий заход! С пожеланиями успехов хозяину автомобиля.
Алгоритм мужского застолья ничего изменить не может!
После третьей наступила расслабуха.
– Того, кто въехал-то, найти удалось, – спросил Василич.
– А куда он денется? – ответил, смеясь, хозяин машины. – Все оплатил на что налетел.
Народ затих, с одной стороны представляя, как залетел тот бедолага, который въехал совсем не в ту машину, в которую надо, а с другой – крестясь в душе, чтобы не оказаться на его месте!
Повисшую паузу прервала бородатая голова с седой бородой, появившаяся в проеме двери!
– Привет честной кампании! – сказала голова и втащила за собой и остальное туловище невысокого худощавого человека в зеленом китайском пуховике размера на два больше, чем нужно!
Это был Пал Палыч! Личность легендарная. Ветеран войны, бывший разведчик. Говорят, что у него наград столько, что колодки орденов и медалей полпиджака занимают!
Ему здесь самый большой гараж, как уважаемому человеку, выделили. Хотя последнее время он на своем наградном «москвиче» уже и не ездит. Предлагал мне как-то снять автоугол у него: две тачки в его боксе легко встают. Но пока думаю!
– Чего молчим? Хороним кого? Почему не доложили?
Все сразу расслабились, начали шутить. Ветерану, разумеется, самое почетное место. Закуски наложили в пластиковую тарелочку.
Хозяин БМВ хотел «вискаря» деду налить. Но тот махнул рукой, дескать, не надо!
– Чего так, отец? Напиток дорогой, заграничный. При коммунистах и попробовать не мог. Теперь – свобода! Что хочешь, то и пей.
– Я тебе сынок, вот что скажу. Напитка твоего заграничного я в 45 году столько с американцами выпил, что тебе за всю жизнь не увидеть! У нас тогда с ними соревнования были, кто на ногах устоит. Они нашу водку пили, а мы – их виски.
– И кто побеждал? – спросил Василич.
– Врать не буду: не помню. Был я одним из главных бойцов. Молодой, здоровый – что мне там бутылка водки или тех самых ваших «висок» и «джинов»? Хотя битвы были бескомпромиссные! Но командование быстро сообразило, что такими темпами и немцев не понадобятся, чтобы таких орлов тепленькими брать, и запретило подобные забавы. Так что я с тех пор на эти штуки, – он кивнул в сторону квадратных емкостей с желтым напитком, – смотреть не могу! Напился еще тогда! Ты мне лучше водочки.
Когда наше дружное ржание затихло, мудрый Пал Палыч продолжил.
– А про свободу, уважаемый, я вам вот что скажу. Коммунисты, социалисты, империалисты, – все это обертка и шелуха. Просто кучка никчемных людишек дорвалась до власти, чтобы остальных вокруг себя унизить, самое дорогое в грязь втоптать, чужое к рукам прибрать. Но главное, чтобы себя таких красивых и редких, на фоне общего унижения показать избранными и всемогущими. На самом деле нынешние власть предержащие «свободой», как красной тряпкой перед быком размахивают. А на поверку: они вместо того, чтобы о других думать – народ, как кость обглоданную выбрасывают! Вот, в чем проблема сегодняшнего дня! Уж простите старика, что коряво излагаю… Но от души, как понимаю…
– И что, это теперь навсегда? – не удержался я от вопроса к мудрому старику.
– Да с чего это?! Тебе, когда в морду дадут, тоже очухаться надо. Мы ведь немца тогда тоже не сразу бить начали. Уж так нас отмордовали, такой кровавой юшкой заставили утереться, что будьте нате! А ничего, пришли в себя, отдышались и всё по местам расставили! Так и сейчас будет! Найдутся и умные люди. И правильные правители. Свобода – это ведь не всякие там выборы-швыборы да демонстрации горластых с флагами и ором: «Долой!» Свобода – она внутри должна быть. А у нашего русского народа этого – на весь белый свет хватит. Нашу душу обижать нельзя. Кто обидел – дороже встанет! Ну, а выборы… тоже дело хорошее. Есть повод выпить! Но с умом! Ладно, чего-то я, старый, совсем заболтался. Давайте за душу и выпьем!
Мы дружно потянулись чокаться пластмассовыми стаканчиками. Только я заметил, что наши крутые гости после слов деда как-то поскучнели. Бесхитростные слова старого бойца как-то сбили спесь с новых русских, и надменность с их лиц тихо сползла…
Но кроме меня, никто этого не заметил. Появление старика оживило застолье.
Он действительно был удивительным человеком. Летом со своими внуками отправлялся на несколько дней в походы на лодках. Кстати, куртка на нем – это подарок одного из его внуков-акселератов. И со своими спортивными внуками его роднила не только модный прикид. Зимой, несмотря ни на какой мороз пробегал на лыжах десяточку!
– Мужики, – обратился ветеран к честной кампании, – я ведь к вам сюда не к столу напрашиваться пришел!
Он жестом руки остановил шум возражений: дескать, такой человек на любом застолье – дорогой гость!
– Мне, мужики, с вами посоветоваться надо. Здесь такое дело. У меня, так получилось, две любовницы. Сегодня обе меня к себе зазывают. Хочу с вашей помощью определиться: к кому идти?
Мы притихли. Походы – походами! Лыжи еще можно понять! Но чтоб у нашего заслуженного разведчика, прошедшего всё войну, с двумя тяжелыми ранениями… и такие проблемы еще возникали…? В его-то годы! Вот уж удивил, так удивил!
– Отец, а сколько ж лет девушкам, – спросил хозяин гаража (как же его зовут – всё никак не вспомню). Тема выбора между любовницами ему явно была близка.
– Лет – нормально. Одной тридцать четыре, другой – тридцать шесть… – наши челюсти и вовсе отпали… – Одна ну очень гладенькая, – не замечая наши вытянувшиеся физиономии, продолжил ветеран войны, – а вторая очень уж здорово пирожки печет!
– Да… Проблема… – произнес Василич так, что всем сразу поняли, что лично такой вопрос у него уже давно не вставал.
В общем, после бурного обсуждения и еще двух тостов большинством решили, что идти надо к той, что вкусные пирожки печет!
И тут уже изрядно захмелев, я рассказал, как попал впросак с будущей звездой эстрады.
Мужики снова заржали. После этого застолье естественным образом распалось на отдельные группки, разговаривающие каждый о своем.
– Может, покурим?
Я совершенно неожиданно для себя увидел, что ко мне обратился инициатор торжества – владелец БМВ.
Покурить можно было. Одна проблема – я бросил пару лет назад «коптить небо». Только объяснять, этому приглашающему явно не стоило. Курево, как не трудно догадаться, просто предлог.
Прокурим. Но внутри этого никто не делал. Пей, не пей – а технику безопасности себе дороже нарушать!