Здоровяк уже оправился от удара, он мог бы наброситься на Игната, пока тот поднимался. Но нет, он выхватил из-за пояса наган. И тут же, нацелив ствол на Игната, нажал на спусковой крючок.
Игнат не застыл в ступоре от страха, он продолжал движение, восстанавливая равновесие. Боек ударил в пустое гнездо, выстрел не прозвучал, но барабан прокрутился. Игнат мог также взяться за оружие, но, поднявшись на ноги, он не смог обрести устойчивость. Зато его несло на противника, до которого оставалось всего три-четыре метра. Одна-две секунды, и он выйдет на цель. А пистолет пока достанешь…
Бугай снова нажал на спусковой крючок, но и в этот раз барабан прокрутился вхолостую. Игнат набросился на преступника, мертвой хваткой вцепился ему в руку, направив ствол пистолета вверх. В этот момент и прозвучал выстрел. Игната это с толку не сбило, он продавил взятое в захват предплечье, заставив противника согнуться в спине. А затем и лечь.
— Пусти, гад! — выпуская из руки пистолет, взвыл здоровяк.
— Ну, конечно!
Игнат перевернул его на живот и врубил кулаком по шейным позвонкам, на время отключив сознание. И шерстяной лежал, не двигался.
Капитан поднялся, глянул по сторонам. Шадрова стояла, не двигалась, директор кафе также застыл в оцепенении, опасности они не представляли, поэтому он вернулся к наручникам, которые валялись на полу. Поднял их, взял бугая за ноги, подтащил к его дружку и пристегнул их наручниками друг к другу.
— Знаешь, что такое законные узы? — спросил Игнат, обращаясь к Елене.
И этим вывел ее из ступора. Она улыбнулась и осенила крестным знамением лежащих на земле людей.
— Объявляю их мужем и женой!
— Где телефон? — Игнат резко глянул на директора.
— А-а, есть телефон!
Тот метнулся в свою коробку, выставил на окошко телефонный аппарат, Игнат напрямую позвонил оперативному дежурному и велел немедленно выслать наряд в кафе «Морское».
— А ты пойдешь за меня? — спросил он, с иронией глядя на Шадрову.
— Предлагаешь мне наручники?
Елена предостерегающе смотрела на Игната. А вдруг она согласится?
— Предлагаю расписаться. В протоколе. В свидетели за меня пойдешь?
— В свидетели? — слегка разочарованно проговорила Шадрова.
— И ты пойдешь! — Игнат угрожающе надвинулся на директора кафе.
Его тоже нужно везти в отделение. Пока только как свидетеля, а там и его связь с шерстяным вскроется.
Наряд отработал оперативно, машина подъехала без промедления. Задержанных поместили в отсек для задержанных, какое-то время отнял наган, его изымали с соблюдением всех формальностей, что называется, под протокол.
Изъяли не только оружие, но и документы, у Скалярова — паспорт, у Бабаляна — справку об освобождении. Всех задержанных доставили в отделение, Игнат начал с первого.
Скалярова привели к нему в кабинет, Игнат велел снять с него наручники, давая понять, что ничуть его не боится. Рубашка на задержанном разорвана, верхние пуговицы приказали долго жить. Но это последствия драки, а колючка чертополоха на штанине появилась по другой причине. Так же, как и голубая глина на подошве кроссовки.
— Ну что скажешь, Скаляров? — издалека начал он.
— А что скажу, ну, лажанулся! Кореша не смог выручить! — вздохнул бугай.
— Патроны боевые!
— Я же не знал, что ты мент.
— А не в мента можно?
— Ну, сколько мне там накрутят? Отмотаю!
— Накрутят, как пить дать накрутят.
— Не знаю, что на Тиграна нашло?
— Сколько тебе лет, Скаляров? Тридцать шесть. А куполов сколько?
Уголовник не постеснялся распахнуть рубашку.
— Три…
— Это на груди, а на спине?
— Ну тоже… А про спину откуда знаешь?
— Соседка видела.
— Какая соседка? — еще больше насторожился Скаляров.
— Соседка Аникандрова Раиса Николаевна… Водку вы с Аникой пили.
— Какую еще водку?
— Самогонную. Там на бутылке, на стаканах ваши пальчики.
— Может быть, — пожал плечами Скаляров.
— Самогон жрали, но машину починили? Зачем?
— Да что там чинить! Контакты под крышкой трамблера. И стартер сломан.
— Где Аника?
— Так не знаю.
— Сейчас парень подойдет, в которого вы сегодня ночью стреляли.
— В кого мы стреляли?
— В парня стреляли. А потом на «Москвиче» уехали.
— А-а, на «Москвиче»! — Скаляров хмыкнул, хлопнув себя по лбу.
— Где «Москвич»?
— Так не знаю!.. Аника уехал!
— Уехал?
— Ну да.
— А вас оставил?
— Оставил!
— Ну давай рассказывай, как было дело?
— Как было дело?
— А потом я твоего дружка послушаю, Бабаляна. В прокуратуре сейчас чемпионат проводится — по синхронному вранью, вдруг призовые места займете!
— Так не собираюсь я врать, как было, так и скажу.
— Откуда ты, Скаляров?
— По прописке из-под Брянска, а по призванию местный.
— По призванию?
— Может, я всю жизнь у моря жить мечтал!.. А тут Аника, Тигран с ним срок мотал. Тигран откинулся, и мы с ним на юга рванули.
— Откуда вы с ним на юга рванули?
Игнат взял справку об освобождении, которая лежала у него на столе.
— Ну откуда… — замялся Скаляров.
— Бабалян, считай, местный, из Архипо-Осиповки. И освободился совсем недавно, даже на учет не встал.
— Ну так мы с ним в дороге познакомились. Там, где познакомились, оттуда и рванули. Он сказал, что у него кент в Морячке живет, ну, познакомил нас.
— Бабалян с Аникандровым срок на одной зоне мотали?
— Ну, может, и мотали… А может, и раньше знались. Я не знаю.
— Не знаешь? Бабалян и Аникандров за одним столом сидели, водку пили, а ты не знаешь?
— Ну это я так про одну зону сказал… Тигран еще раньше Анику знал… И то, что Аника ворам здешним жизнь свою проиграл, тоже знал.
— Это ты сейчас к чему?
— К тому, что Аника пацан ничего себе так, а на грудь примет, дурак дураком! В грудь себя бить стал! Я, говорит, мента одного замочить должен!
— Так и сказал?
— Ну так у Тиграна спроси, он скажет!..
— Дальше что?
— Завел машину, сел и поехал. Мы с ним!.. А чего нам, молодым, неженатым!
— Приехали на улицу Виноградную, где мент живет.
— Да, приехали. К морю пошли. Идем, слышим, голоса, смотрю, Аника волыну достает!.. Ну, Тигран его обнял, ты чего, братан, все дела. А там какой-то пацанчик с мужиком трет, мол мент какой-то бабу к морю повел. Я так понял его, пацанчика, бабу.
— Пацанчика?
— Он совсем еще зеленый был.
— Зеленый. Но тебя послал по-взрослому.
— Послал.
— И за женой к морю пошел?
— К менту. А там только один мент живет… Смотрю, Аника за пацанчиком этим рванул. Ну, мы с Тиграном тоже за ним пошли.
— А кто сказал, куда мент пошел?
— Мужик там какой-то был.
— На которого ты наехал?
— Ну, он что-то сказал там такое нехорошее…
— И ты ему сказал. А потом пошел за парнем?
— Да, пошел.
— Ты, Бабалян и Аникандров.
— Да.
— Мужик видел только тебя и Бабаляна. Аникандрова не видел. И как он к морю пошел, тоже не видел.
— Ну так он где стоял? А где Аника… И к морю Аника пошел раньше нас. Я на мужика наехал, а он к морю пошел.
Игнат кивнул. Скаляров нагло врал, но его версию опровергнуть будет трудно. Аника мог стоять в сторонке, и пока Скаляров грубил Бродову, незаметно для него последовал за Полуяновым.
— Аникандров пошел?
— Сначала он, потом уже мы. Нагнали Анику, идем, идем, он вдруг волыну выхватывает и давай шмалять!.. Ну, я на него наорал, замахнулся, он давай бежать. Я за ним. Там все-таки мент был.
— А Бабалян?
— Что Бабалян?
— Двое убегали, двоих видели. Третьего не видели.
— Значит, плохо смотрели. Втроем мы были. Ну, может, Бабалян впереди бежал… Гы! Шел позади, а как убегать, так первый!..
— Убежали?
— Да.
— Машина с включенным двигателем стояла?
— Ну так стартер мертвый, а ручкой заводить, ну его!
— Видели «Москвич» с включенным двигателем.
— Кто видел?
— А чтобы трое садились, не видели.
— Не знаю, трое нас было!
Игнат покачал головой. Увы, но как преступники садились в машину, Бродов не видел. И сколько их там было, двое или трое, неизвестно.
— Ну хорошо, уехали, дальше что?
— А что дальше? Я на Анику наехал, ты че, говорю, совсем попутал? Ну он за пушку, выходите давайте!.. Глаза бешеные, в голове белка крутится! Мы вышли.
— И он уехал?
— Сначала я наган у него вырвал.
— И выстрелил?
— В Анику?! Я что, совсем дикий?…
— Как же он тогда уехал?
— Сел и уехал.
— И вы его не остановили?
— А зачем? Он же торпеда, конченый, его заметут, а нам это зачем?
— Продуманно рассуждаешь.
— Так не баран же я…
— А ствол зачем забрал?
— А что ствол?
— Вдруг он мокрый!
— С чего мокрый? Мы же никого не замочили!
— Откуда ты знаешь? Вы же сразу бежать!
— Да нет, все живы были.
— Не знаю, я, например, упал.
— Ты?! Ну да, ты же начальник… И Аника сказал, что главного начальника нужно замочить.
— Я упал, меня могли убить, а ты ствол взял.
— Ну так ты же живой! — осклабился Скаляров.
— А стрелял Аника?
— Он. Ему ведь тебя заказали, а не нам.
— Но ствол-то у тебя.
— Ну, повесишь ты на меня ствол, и что? Никто никого не убил… Сколько мне дадут?
— С учетом второй попытки много.
— Какая вторая попытка? Откуда я знал, что ты мент?… Я же не видел тебя в лицо, когда Аника стрелял.
— Где Аника?
— Понятия не имею! Как уехал, так с концами!
Версия Скалярова имела право на существование, Игнат это понимал. Но не верил. Что, если это Скаляров пытался его убить, а свалил все на Анику. И чтобы его подставная правда не развалилась, на пару с Бабаляном убил своего дружка.
— Хорошо, он уехал, вы что?
— Ну что…
— Могли бы в Архипо-Осиповку отправиться.
— Так мы туда и собирались.
— Чем до обеда занимались?