яцев министр «одумался» и выпустил приказ, который обязывал вести оперативную работу против сомнительных кооперативов, но время было упущено. Сумма «отмытых» денег на этот момент уже исчислялась миллионами.
Л. Кислинская по этому поводу писала: "Монгол и его люди попались в начале 70-х. Они уже отсидели свой срок. Главарь банды вышел на свободу через 14 лет и «отмывает» грязные деньги, вложив их в целый комплекс кооперативов… Есть данные, что руководитель одной из известных московских группировок рэкетиров собирается открыть валютное кооперативное предприятие. Как им все это разрешают? Здесь уже начинаешь ставить под сомнение честность исполкомовских работников, выдающих патенты…"
Отметим, что в 1988 году на свободе находились 272 вора в законе.
Подполковник милиции В. Овчинский позднее писал: "С 1988 года, после известного закона бывшего СССР о кооперации, по существу, и началось стихийно-неконтролируемое накопление капитала с перекачкой огромных государственных средств в кооперативный, а вернее, в частный сектор, носивший в большинстве случаев противозаконный характер. Здесь же — точка отсчета слияния теневого мафиозного капитала, накопленного в годы тоталитарного режима, и молодого агрессивного гангстерского капитала первых лет демократизации".
Немалым весом в криминальном мире столицы обладала группировка «Мазутка», во главе которой стоял уголовный авторитет Петрик, которого подручные звали Генералом. В середине 80-х, во второй раз вернувшись из заключения, Петрик сумел заручиться поддержкой влиятельного московского мафиози Отарика, ученика самого Черкасова, и в короткий срок сколотить себе могучую группировку, орудовавшую в Москве, Зеленограде, Химках, Кирове и Астрахани. В Москве, к примеру, боевики Петрика имели неплохой навар с торговцев на Рижском рынке.
С января 1988 года Москву стали наводнять наперсточники. Во всяком случае их тогда, судя по криминальной статистике, было значительно больше, чем квартирных воров. Тогда квартирных краж в Москве совершалось от пяти до десяти в день. Много было тяжких телесных повреждений, наносимых в основном по пьянке; и уж совсем редкими были преступления с применением огнестрельного оружия.
С февраля 1988 года в Москве стало расти число квартирных краж. Причем взлет был внушителен — с 10 до 55 в день. С мая преступниками была взята планка с отметкой 100. В августе число квартирных краж в Москве достигало в сутки 150.
В середине мая в Москве произошло одно из самых дерзких преступлений. Преступники напали на кассу в одном из министерств. Убив ножом 74-летнюю кассиршу (огнестрельное оружие тогда еще достать было трудно), преступники похитили 14 тысяч рублей. Правда, погулять на них им так и не удалось. Вскоре их задержали.
Летом 1988 года в солнечном Дагомысе прошла сходка представителей двух мощных столичных команд — долгопрудненской и люберецкой. Разговор шел о переделе сфер влияния в Москве в связи с ростом кооперативного движения. Чеченцы на эту сходку ехать отказались, так как намеревались чуть ли не в одиночку поделить Москву в свою, естественно, пользу. К этому времени чеченская группировка уверенно стояла на ногах как в финансовом, так и в боевом отношении. В ее составе начитывалось три мощных объединения, именуемых по местам дислокации. Центральная контролировала центр Москвы и другие территории и была головной — центральной группировкой в чеченской общине. Южнопортовая группировка держала под своим контролем автомобильный бизнес (магазин в Южном порту), а Останкинская контролировала стоянки транзитных автофургонов, следующих по маршруту Москва — Грозный. На этих стоянках «работали» спекулянты, которые договаривались с водителями о перевозке мебельных гарнитуров, автозапчастей, холодильников, фруктов и т. д. непременно крупными партиями. Этими спекулянтами и руководили чеченцы, базировавшиеся в гостиницах «Байкал» и «Останкинская». Проникли чеченцы и в Ленинград, заручившись поддержкой нового короля питерского преступного мира (после арестов в 1987 году С. Васильева и Н. Седюка) Владимира Кумарина.
Этот человек был родом из Тамбовской области и в конце 70-х приехал в Ленинград искать лучшей жизни. Поступив в Ленинградский технологический институт холодильной промышленности, проучился в нем несколько лет, после чего бросил и пошел сначала швейцаром в "Розу ветров", а затем устроился барменом в «Таллин». В середине 80-х, с началом перестройки, решил создать свою собственную команду по выколачиванию денег из «лохов» и кооператоров. В команду набирать старался своих земляков, тамбовцев. Будучи человеком решительным и жестким, Кумарин сумел создать одну из самых дисциплинированных команд в преступном мире Питера. Тамбовцы были дерзки и самостоятельны, не признавали над собой диктата воров в законе. Именно тамбовцы одними из первых в городе стали «наезжать» не только на теневиков, но и на представителей легальных коммерческих структур. Став в 1988 году лидером криминального Питера, Кумарин собрал под своими знаменами несколько сот активных бойцов.
Рост кооперативного движения в стране и пристальный интерес к нему преступного мира, получившего реальную возможность как заработать легкие деньги, так и вполне благополучно «отмыть» их, был уже заранее предсказуем. Еще в мае 1988 года «Огонек» писал: "По некоторым прогнозам, битва за кооперативы вспыхнет в рэкетирской среде летом нынешнего года. Именно к этому моменту, работая в условиях наибольшего экономического благоприятствования, кооператоры сумеют заработать свой основной капитал. На это и сделан расчет боссов московского рэкета, преступников в Ташкенте, Тбилиси и Киеве".
Лев прыгнул
Однако, даже учитывая активизацию преступников летом 88-го, власти так и не сумели (или не захотели?) этой активизации достойно противостоять. И хотя 1 апреля 1988 года была создана налоговая инспекция, но квалификация и профессиональный уровень многих ее сотрудников оставляли желать лучшего. То же самое касалось и сотрудников МВД, о которых тот же «Огонек» писал: "Что же касается подразделений по борьбе с организованной преступностью, то их положение оставляет желать лучшего. Ни в одном районном отделении милиции угрозыск не имеет собственных машин, а на муровские автомобили выделяется всего 300 литров бензина в месяц, к тому же Аэрофлот бронирует для сотрудников всего аппарата МВД только два места на рейс".
Между тем в 1988 году в МВД СССР были уже созданы 16 отделов по борьбе с организованной преступностью, несколько отделений, 20 групп при МВД союзных и автономных республик. Правда, министр пока оставался прежний — А. Власов. Зато в Союзной прокуратуре произошли изменения. В мае 1988 года новым Генеральным прокурором СССР вместо А. Рекункова (работал в этой должности с 1981 года) стал Александр Сухарев, до того — министр юстиции РСФСР.
Как обычно в таких случаях, смена первого лица вселяет в людей надежду на лучшее. И действительно, придя на новую должность, А. Сухарев отдал команду аналитикам прежде всего проанализировать ситуацию с организованной преступностью. Аналитики стали копаться в бумагах. А преступники продолжали действовать чуть ли не под носом у них.
4 июля 1988 года в 11.20 утра у магазина «Белград», что на Домодедовской улице, произошла драка. Представители одной московской группировки, контролировавшие это место, жестоко избили азербайджанцев, попытавшихся «развернуться» у магазина в игре в три наперстка. В драке участвовало 20 человек. Пострадали двое. А. Новрузов получил черепно-мозговую травму, Ш. Гусейнов заработал сотрясение мозга. Органами милиции было задержано 12 человек.
После столь негостеприимного обхождения азербайджанцы воспылали естественной жаждой мести к москвичам. В 20.20 вечера 150 кавказцев на частных автомобилях и такси прибыли на Домодедовскую, надеясь разыскать обидчиков. Одного из них, как им показалось, они обнаружили в проезжавших мимо «жигулях». Началась погоня. Перепуганный незнакомец свернул во двор 143-го отделения милиции, надеясь там найти спасение. Но разъяренная толпа уже не контролировала свои действия. Въехав следом за ним, кавказцы попытались нагнать незнакомца, но тот перелез через каменное ограждение и скрылся. Тогда всю свою злость кавказцы выместили на его «жигулях», которые в течение нескольких минут были превращены в консервную банку. На выскочивших на улицу милиционеров никто внимания не обращал. Только когда прибыло дополнительное подкрепление, кавказцев удалось утихомирить. 24 человека из них были задержаны. 6 июля многие столичные газеты поместили обширные статьи об этом инциденте. 29 июля на подведении итогов работы ГУВД за первое полугодие этому инциденту было уделено значительное место. Там же говорилось и об инциденте, произошедшем через несколько дней после драки у «Белграда». Теперь сферы влияния делили чеченцы и боевики из Подмосковья. Камнем преткновения между ними стал Южный порт, контроль над которым пытались монополизировать чеченцы. Правда, в отличие от белградской бойни возле «Узбекистана» схватки не произошло, хотя все было к этому готово. Боевики имели и цепи, и ножи, и заостренные прутья арматуры, и обрезы с пистолетами. Но предупрежденная заранее милиция сумела предотвратить сражение. Правда, ненадолго. 15 августа у автомагазина на Шарикоподшипниковской вспыхнул новый конфликт славян и чеченцев, теперь уже со стрельбой. Таким образом долгопрудненцы и любера внедряли в жизнь дагомысские договоренности.
Растерявшаяся от такого разгула страстей власть пыталась выровнять положение и даже вырвать инициативу из рук преступников. С 1 июля на территории СССР прекратили работу магазины «Березка», превратившиеся в рассадники незаконных сделок и спекуляции.
В августе 1988 года, после шума, поднятого прессой после драки у магазина «Белград», появился Указ Президиума Верховного Совета СССР, который внес изменения и дополнения в соответствующие правовые нормы, устанавливающие ответственность за азартные игры.