– Ну да, в ней есть что-то от этой табуретки, парни, – ехидно вскинул бровь Лохи.
– У них такая любовь! Помяни моё слово, Лохи, – отозвался Финн, взъерошив мне волосы.
– Ага-ага. Может, поставим на это? – крикнул нам вслед Лохи, расплывшись в широченной ухмылке.
– Вы уверены, что здесь безопасно? – хмурился Свинтус Макграт, яростно дёргая замок на задней двери. – Эти штуки уйму денег стоят,
– Да ты по сторонам посмотри, – Финн обвёл фонариком бывшую мясную лавку. – Сюда ни один уважающий себя вор не сунется.
Свинтус фыркнул и нежно, как собственных детей, погладил крышки картонных коробок. Потом, обернувшись, бросил Финну пачку пятидесятиевровых банкнот.
Финн передал деньги мне, я – Коби, а тот сразу принялся пересчитывать.
– Да не волнуйся ты так, Свинтус, – заявил Финн, небрежно плюхнувшись на ближайшую коробку. – Это место пустовало... ну, типа, сколько я себя помню. Его даже смотреть не водят.
Свинтус немного расслабился.
– Спасибо, парни. Не мог же я все эти коробки дома хранить! Там сейчас толпы рабочих, родители пристройку задумали.
– Всё здесь, до последнего цента, – доложил Коби, прихватив пачку резинкой.
Свинтус кивнул.
– Так, и каков план действий, если мне что-то понадобится?
– Вопросов нет. Просто набери, и я открою, – непринуждённо ответил Финн.
Свинтус поднялся.
– Ты как, в норме? – спросил я, заметив его скованность.
Свинтус вдруг молча скинул с плеча рюкзак и достал ещё одну обувную коробку, из которой вытащил плотный коричневый конверт, набитый плотными глянцевыми бумажками. Одну он протянул Финну.
– Билет на встречу с Дэвидом Ромеро. Блин блинский, Люк! Дэвид Ромеро! – пробормотал ошеломлённый Финн, пуская слюни. – Свинтус, приятель, это же чистое золото!
Я заглянул ему через плечо и прочёл:
– Встреча один на один с Дэвидом Ромеро в спортивном магазине «Кровь, пот и слёзы»...
– Круто, скажи? – перебил Свинтус.
– Блин, да! – присвистнул я. – Этот парень – лучший игрок премьер-лиги прошлого сезона. И в этом уже наколотил...
– Точняк. Как я его купил, мы всех подряд делаем, – похвастался Финн.
Свинтус, похоже, не понял.
– Он про фэнтези-футбол10, – объяснил я.
Свинтус неуверенно кивнул.
– Виртуалы, а не команда Премьер-лиги, сечёшь?
– Не, не моя тема, – поморщился Свинтус. – Так, краем уха, чисто для дела.
– И что, Ромеро правда там будет? – спросил я, недоверчиво поглядывая на билеты.
Свинтус пожал плечами:
– Похоже, «Кровь, пот и слёзы» какую-то рекламную шнягу замутили.
– А как ты билеты достал?
– Всё дядя. Фишка в том, что официальный анонс только через несколько недель, и до тех пор я их продавать не смогу. Вот и ищу, где бы припрятать.
– Можешь больше не искать, – воскликнул Финн.
Свинтус резко выхватил билет у него из рук, будто что-то заподозрил.
Финн щёлкнул пальцами:
– Ладно тебе, у меня и правда есть безопасное место, – он бросился к замызганной раковине в углу, ухватился обеими руками и, пару раз дёрнув, снял её с кронштейна. – Вон, суй в слив.
Свинтус провёл пальцем по трубе, чтобы убедиться, сухо ли внутри.
– Насос отключён, – заверил его Коби.
– Это место давно заброшено. Ни электричества, ни воды, – подтвердил Финн, лягнув раковину коленом.
Свинтус задумчиво потёр лоб:
– Ребят, вы же не станете трепать насчёт Ромеро?
– Разумеется, – решительно заявил Финн.
Увидев глаза Свинтуса, я вдруг понял, о чём он на самом деле спрашивал: можно ли нам доверять? Наверное, переживал, как бы мы не смылись со всем товаром и билетами.
– Не дрейфь, Свинтус, мы – хорошие парни. Не обидим.
Он кивнул, но взгляда не отвёл.
– За этого бездельника не поручусь, – сказал я, похлопав Финна по плечу, – но на нас с Коби ты всегда можешь положиться.
Так сказать, разрядил обстановку.
– Смешно, – криво ухмыльнулся Финн.
Свинтус на мгновение замер, потом, решившись, туго скрутил коричневый конверт, сунул его в трубу и отступил на шаг, кивнув Финну, что можно ставить раковину на место.
– А нам дашь по билетику, Свинтус? Типа, бонус за услуги?
Свинтус вяло улыбнулся, словно только и ждал этого вопроса:
– Но только один на всех. Деритесь!
€€€
– Эмили ни слова. Всё строго между нами.
Я удивлённо поднял глаза.
– А что? Это ведь мы Свинтусу склад предоставили, не банк, – воскликнул Финн.
Я ждал, что Коби вмешается, но он лишь пожал плечами и разделил полученные от Свинтуса деньги на три равные пачки, вручив по одной каждому из нас.
– Новые часы, Коб? – поинтересовался я, перехватив его запястье.
Коби просиял.
– Ага, с сенсорным дисплеем. Хочешь глянуть? – и он с преувеличенным энтузиазмом пролистал полдесятка экранов.
– Бабок, небось, отдал?..
Коби кивнул:
– Но они того стоят. И потом, зачем ещё нужны деньги? Солить их, что ли?
– А предки видели?
– Да, сказал, что уценённые взял.
– И они поверили?
Коди пожал плечами.
– А ты что купил?
– Пока ничего.
– Ничего? – недоверчиво воскликнул Финн.
– Это называется самоконтроль, приятель, – я прикусил ноготь, не зная, что ещё сказать. Мне до сих пор не удалось придумать, что делать с наличкой, которая так и текла к нам в руки. Недавно мы получили ещё по пачке: дивиденды из банка, на этот раз тщательно завёрнутые в блестящую золотую фольгу – изящный штрих от Коби.
Стопки купюр у меня под матрасом всё прибывали, а родители тем временем окончательно сели на мель: в кармане едва ли не вошь на аркане. Мама даже принялась запасаться ящиками дешёвого томатного супа, словно ждала ядерной катастрофы. Я бы не удивился, обнаружив на заднем дворе бункер, доверху забитый психоделическими ярко-оранжевыми банками на случай апокалипсиса.
Впрочем, правда оказалась куда прозаичнее: в ближайшем супермаркете на этот суп объявили весьма приличную скидку.
А вот папа совсем скатился. На днях я застал его в гостиной в окружении горы грязных чайных чашек: догребая одной рукой остатки печенья из рождественской жестянки, другой он отчаянно жал на кнопки пульта. Вот только телевизор даже в розетку не был включён.
Жалкое зрелище.
– Больше напоминает полный идиотизм, – усмехнулся Финн, прервав ход моих мыслей.
– На самом деле я тоже подумываю побаловать себя парой модных штучек, – соврал я, сделав вид, что не услышал.
– Приодеться? – предположил Коби, кивнув на мою толстовку, которая, по общему признанию, знавала времена и получше.
– Не, родаки по-любому заметят, если я в новых вещах заявлюсь, – поморщился я. – Ты же их знаешь
– Соколиный глаз! – подтвердил Финн.
– Точно, любую мелочь на лету схватывает, – хотя в последнее время мама с папой частенько бывали так рассеянны, что пара обновок в корзине для белья, может, и не привлекла бы особого внимания.
– Ну, я-то прекрасно знаю, что буду делать с деньгами, – Финн с горящими глазами зашуршал пятидесятиевровыми банкнотами.
Мы вопросительно переглянулись.
– Тратить! Тратить! Тратить!
Эмили уже готова была сдаться.
– Конни-чи-ва!11
– Нет, нет! Конни-чи-ва, – поморщился Пэдди Тарантино.
– Я так и говорю!
– Конни-чи-ва!
– Ёлки-метёлки, с каких пирогов мне вообще этим заниматься? – вскипела Эмили. – Ты, оказывается, тот ещё фрукт, Пэдди.
– Ладно, ладно, расслабься. Попробуй ещё разок, – подмигнул тот, и я снова сунул Эмили микрофон.
– Конни-чи-ва.
Пэдди покачал головой.
– Напомните-ка мне, с каких пирогов я говорю по-японски? – устало поинтересовалась Эмили.
– Пытаешься говорить, – вставил я.
– Потому что моим поросятам нужно выходить на международный рынок. Там я на них больше заработаю.
– Мы заработаем, – машинально поправил я. Хотя в данный момент мы зарабатывали уже столько, что раньше я бы и представить не смог. Мурашки по всему телу от одной мысли. Не то что у Финна: этот чуть ли не сальто крутить начинал от одного только слова «прибыль».
– Не знал, что ты их озвучил, Пэдди, – хмыкнул я, вернувшись наконец к нашим поросятам.
– Ага, они теперь кивают, будто здороваются, – заявил Пэдди: ни дать ни взять гордый папаша, хвастающий своими малышами. – «Привет» говорят, ещё пару слов...
– И при чём здесь я? – нахмурилась Эмили.
– При том, что нужно добавить в озвучку женский голос. Для разнообразия.
– Гендерного паритета, – усмехнулся я.
– Точняк!
– Долго ещё, Пэдди? – в дверь заглянул какой-то бледный веснушчатый паренёк.
– Приятель, мы же только начали!
Паренёк недовольно буркнул что-то себе под нос и исчез.
– Это ещё кто? – поинтересовался я.
– Веснушка Конлон. У его па здесь ферма. Но Веснушка вообще на все руки мастер.
– Да он же от горшка два вершка, – удивилась Эмили. – Лет десять, не больше.
– Почти попала, одиннадцать, – кивнул Пэдди.
Я присвистнул:
– Дешёвая рабочая сила?
– Скользкий типчик, надо сказать, – Пэдди подкрутил какие-то ручки на пульте. – Сделал мне приличную скидку на эту студию. Обычно цены здесь – крышеснос.
– «Студия»... Крутое название для амбара, обшитого ячейками из-под яиц, – заметила Эмили.
– Чёрта лысого Веснушка меня кинет. Он для такого слишком умён, – впрочем, прозвучало это не слишком. – Ладно, Эм, давай с начала.
– Конни-чи-ва, – выдохнула Эмили.
– Идеально, – Пэдди захлопал в ладоши и нажал кнопку, чтобы прослушать запись.
Тишина.
– Какого лешего? – Пэдди снова нажал кнопку.
Колонки молчали.
– Дай-ка сюда, – он выхватил у меня микрофон и постучал по корпусу. Безрезультатно.