— Вася, ну у тебя и рожа!
Василий было обиделся, но, взглянув в зеркало, сам чуть было не поперхнулся распорками. Рожа у него действительно получилась такой, что без смеха не взглянешь, но оно и к лучшему, вряд ли кто его в таком виде узнают даже вживую, не то, чтобы на камере. Подготовка закончилась, оставалось только ждать до часу ночи и это было очень нудно. Спать Васька попытался, но лучшее, что у него получилось слегка задремать минут на двадцать, сон совершенно не шел. Однако, нужное время в конце концов наступило и, получив от Лены пакет с заготовленной пачкой «денег», поцелуй и пожелание «ни пуха», Василий Соловьев двинулся по темным улицам. Подойдя метров на сто к приемному банкомату в здании отделения банка, он в темноте запихнул в рот распорки и только после этого двинулся дальше. Приблизившись к устройству, Васька руками в перчатках ввел первые пришедшие ему на ум девять цифр номера договора какого-то клиента и запихнул пачку бумаги в банкомат. Результат превзошел все самые худшие его ожидания — после длительного тарахтения не была принята ни одна «купюра». Что ж, отрицательный результат — это тоже результат, надо бы попробовать другую бумагу… Время терпит и никто его не гонит, но все-таки обидно, что не все сработало с первого раза. Ладно… будем продолжать дальше! — подумал Васька и заторопился домой.
На следующий день Николай Старостенко, получив и даже проверив у начальника поступившую по неизвестно как разузнавшему сарафанному радио информацию о том, что внеплановая проверка прошла успешно и сейчас для порядка трясут бухгалтерию, но положительное заключение уже готово и остальным можно расслабиться, неожиданно решил сходить к банкоматчикам. Подумав о том, с чего это вдруг его туда вдруг понесло, Николай с удивлением для самого себя понял, что почувствовал сильную ностальгию по своим первым дням в «карточном» деле. Старостенко начинал еще в те далекие времена, когда Интернета в России еще практически не было и банкоматы цеплялись на прямые провода по экзотической сейчас сети Х25, а сотрудники банков частенько даже ремонтировали их сами, а не звали сервисную службу. Особо жестким временем была так называемая зимняя «диспенсеризация». Слово не надо было путать с «диспансеризацией», так оно порождалось от названия одного из важнейших узлов банкомата «диспенсер», которое, в свою очередь вело родословную от английского слова dispense — «раздавать, освобождать». Диспенсер, собственно, и выдавал деньги клиенту, вытаскивая купюры из кассет и собирая их в выталкиваемую из щели банкомата пачку. Сам процесс зимней диспенсеризации был вызван тем, что под напором тендерного комитета банка вместо уличных банкоматов с встроенным и нормально работающим до тридцатиградусных морозов подогревом из экономии были закуплены офисные устройства, которые были существенно дешевле. Результат был вполне предсказуем — при отрицательных температурах все начало замерзать. Пришлось выкручиваться и запихивать в сейфы банкоматов термовентиляторы. Кстати, кошки в тендерном комитете очень четко знали, чье мясо съели — тендер на закупку термовентиляторов вошел в историю недавно созданного тогда тендерного комитета, как первый и до сих пор единственный, по проведению которого мнение всех членов комитета было единодушным. Однако, к немалому удивлению клиентов, получавших из банкомата теплые купюры, термовентиляторы сносно работали… но только до минус десяти-пятнадцати, а после этого все начинало глючить и диспенсер приходилось перебирать. Николай вспомнил, как сам сиживал в Иж-каблуке с тремя диспенсерами, выдвигал и снимал сбоившее устройство, ставил вместо него новое, подключал, проводил тесты, сообщал о работоспособности в центральный офис… Давно дело было… Интересно, скажем, у строителей такие же чувства в головах, может, и они ходят к давно построенным домам или захаживают в старые стройконторы, в которых работали в молодости? Если и есть, то явно не у всех — решил для себя Николай, подходя к нужной двери. Услыхав приветствие «Добрый день, Николай» от старого начальника, которому было уже за пятьдесят, бывшего «толкового майора», частенько достававшего своим армейским упрямством начальство, и немалого мастера работы с документами, ухитряющегося находить в своих шкафах бумаги пятилетней давности в срок не более двух минут, Николай искренне и широко улыбнулся в ответ. Уж кому-кому, а ему точно можно не по имени-отчеству! Николаю помахал рукой и говоривший по телефону заместитель начальника, с которым ему самому тоже довелось поработать.
— Вот, смотрите и учитесь, до каких должностей люди, занимавшиеся банкоматами, вырастают! — обратился к сотрудникам старший.
— Спасибо, Евгений Иванович, за науку — ответил сильно смутившийся Николай. Да я и совсем не самый продвинутый буду, тут в другом банке в вице-президентах товарищ наш былой ходит…
— Все равно молодцом! Я-то уже через месяц твоей работы знал, что ты далеко пойдешь, куда мне, старому майору…
— Да вот, зашел, и молодость вспомню, да и вам двоим кое-что скажу. Молодость, однако, была веселой… Как оно там, на установке банкоматов сейчас не так хорошо, как раньше? — обратился Николай к освободившемуся от телефона заместителю. Тот скорчил нарочито тоскливую гримасу
— Эх… Какой там — ушли те благодарные времена…
История эта была известна всем банкоматчикам Ультрим-банка и в течении уже нескольких лет передавалась из поколения в поколение практически, как летопись. Уже около десяти лет назад на одном из заводов с новым зарплатным проектом нынешний заместитель старого майора ставил два банкомата. Как это частенько бывало при установке нескольких устройств, один банкомат «взлетел» сразу, его даже деньгами загрузили приехавшие инкассаторы, а по второму возникла мутная проблема по связи или настройкам. Естественно, сотрудник остался «курить бамбук» у неподключенного банкомата, ожидая, когда с проблемой разберутся — не ехать же на завод по новой! К первому, и уже работающему банкомату тем временем подошли десятка два работяг, которым только что выдали карты. Это сейчас все знают, что такое эти самые карты и куда и как именно их в банкомат совать, а на заре распространения пластика по России все было совсем не так… Соответственно, рабочие смотрели на банкомат прямо, как баран на новые ворота. Пришлось сотруднику помогать им осваивать новую технику, показывать, какие кнопки нажимать, говорить, чтобы ПИН вслух не повторяли при наборе, а, не говоря его никому, хорошенько запомнили, наставлять, чтобы совали карту магнитной полосой вниз… Когда все рабочие успешно сняли зарплату, они зачем-то собрались в углу и начали посматривать на сотрудника банка. Тот уже было не на шутку перепугался — а ну, как поколотить собрались, вон, как косо на меня глядят! Плохого-то он им ничего не сделал, но мало ли что… Однако, вопреки опасениям, рабочие подвалили к нему с бутылкой водки и половиной палки дешевой колбасы в качестве закуски
— Слышь, мужик… Мы тут решили скинуться! Спасибо тебе!
Сотрудники заухмылялись при упоминании об известной всем истории. Однако, зам. начальника продолжил:
— Да и у Вас истории тоже веселые были. Как там с той бабкой…
— А я чего это про бабку ничего не знаю? — встрял в разговор майор.
— Ну, что поделаешь, раз не знаете — придется рассказывать… Я ж тогда у Вас уже не работал…
Николай усмехнулся при воспоминаниях и начал рассказывать старую историю, случившуюся с ним в кризис 1998 года. Тогда он уже не работал с банкоматчиками, однако, пользуясь старыми знакомствами, частенько захаживал к ним. Банкоматы тогда загружали наличными не часто и отнюдь не все, да и суммы загрузки были не велики, инкассаторы никому не сообщали о своих планируемых маршрутах, однако в программе мониторинга банкоматов было видно, когда и какой банкомат перешел в состояние инкассации. Если такой банкомат был близко, Николай быстренько бежал туда с двумя картами — своей и жены, так как дневной лимит выдачи тоже был ограничен. Прибегал он, как правило, к уже стоявшей к банкомату очереди, однако, та была еще не большой — при отходе Николая от банкомата очередь была уже раза в два-три длиннее. Так и в тот день перед ним оказалось полтора десятка человек — побольше обычного, но терпимо. Желающие снять деньги потихоньку двигались без всяких эксцессов, но внезапно к концу очереди подвалила еще советского вида бабка и с любопытством задала стоявшим старый доперестроечный вопрос: Что дают? Полученный ею из очереди ответ был безусловно точен и абсолютно буквален:
— Деньги дают!
— Как деньги?!!!
При виде физиономии бабки очередь мигом распалась, а все великие мимы прошлого стали наверняка не то, чтобы вертеться в своих гробах, а даже вообще в них кувыркаться. Не исключено, что они там и до сих пор кувыркаются, так как на физиономии посмотревшей на свою небольшую сумку бабки совершенно непостижимым и при этом препотешным образом отчетливо читались сразу минимум четыре сопровождаемых мыслями и перекрывающих друг друга эмоции:
• Неверие: Что-то тут не то…
• Надежда: А ну как чего и перепадет!???
• Жадность: Дайте-ка мне денег, да побольше, побольше!!!
• Досада: И чего ж это я, дура, с собой взяла маленькую сумку. У меня ж деньги толком не влезут, мешок надо бы!
Неизвестно, сколько прошло времени… Николай обнаружил себя обнимающимся со столбом уличного освещения, а многие так вообще по земле катались, удушаемые хохотом… Прибежавший на поднявшийся шум мент сквозь вовсю рвущийся из него смех тщетно просил собравшихся постучать его по спине от вызванной хохотом икоты — очевидно, он успел что-то остаточное в бабке заметить, однако ему вполне хватило… Просить-то он просил, однако, никто не хотел нарваться на насилие к представителю власти и менту пришлось убежать к сослуживцам. Очередь восстановилась отнюдь не сразу…
— Только вы не просите меня такую рожу скорчить! Все рано ничего не получится, даже и рядом стоять не будет, там даже великие мимы, типа Марселя Марсо от зависти небось волком воют, куда уж мне-то до них!