— Не рыпается он там, Семен Васильевич?
— Не, все нормально. Так, погоди-ка…
Семен отошел метров на десять и, воткнув в снег одну розочку с лежащим с ней снежком, заготовленным ночью Ленкой, прихватил пустую бутылку и вернулся к шалашу.
— Хватай его за ноги, так будет легче… ага, выносим.
Они подтащили Юрку поближе к розочке. Семен приложил пустую бутылку к видневшемуся на лбу длинному следу. Так… пожалуй будет хорошо. Запомнив на всякий случай положение бутылки относительно лба, они развернули Юрку лицом вниз. Руки Юрки были уложены под тело так, как будто он собирался справить малую нужду. Затем, Семен приподнял Юрку, для верности приложил пустую бутылку точно к сделанному следу и, убедившись в том, что сонная артерия, из которой может брызнуть кровь, находится с другой стороны, изо всех сил опустил Юрку на «розочку». Раздался короткий булькающий хрип, мужик задергался, но ненадолго, удерживать его практически не пришлось.
— Так, продолжаем дальше. Укрываем ноги.
Ленка живо накрыла ноги покойника полиэтиленом, в который наскоро, но крепко была заплавлена вата и стащила с ног обувь. Незатейливые ботинки были переброшены Семену, который быстро переобулся. После этого Семен воткнул оставшиеся розочки в ряд с той, на которую был наколот Юрка. В части розочек уже были заготовленные снежки Он быстро протоптал метрах в пяти от «мишеней» что-то вроде тропинки, затем раскидал оставшиеся снежки вокруг розочек. Затем Семен сходил к пустым бутылкам и положил по одной из них за каждой розочкой параллельно вытоптанному им «огневому рубежу». Расстояния между бутылками и «розочками» были примерно теми же, что и между горлом и лбом Юрки. Ленка, тем временем, тоже занималась делом. Она бойко лепила маленькие снежки и вовсю пыталась забросить из в розочки. На многих снежках были синие шерстинки, в точности из такой же шерсти, как и на оставшихся в шалаше перчатках. Оставалась еще одна деталь, из-за которой Ленке пришлось с утра идти в парк.
— Давай-ка мне осколки.
— Сейчас… держите!
Семен прихватил несколько пустых бутылок и в снятых с покойника ботинках, которые были ему велики, зашагал к столбу. При этом, памятуя о том, что Юрка был повыше его, он старался шагать пошире, хоть следы и заметет, но мало ли что. Деревянный столб был примотан толстенной проволокой к углубленным в землю бетонным опорам — это и пришлось проверять Ленке. Семен, прежде всего, расколотил об опоры пустые бутылки так, чтобы розочки были покороче. Бросив то, что у него получилось, на землю, как свидетельства неудачных попыток изготовления мишеней, он раскидал у бетона оставшиеся с утра осколки, оставив несколько из них на вершине столбика. Вот тут, стало быть, Юрка и готовил свой аттракцион… Вернувшись обратно, Семен пьяной походкой прошел от шалаша до тела, отпрыгнул, переобулся, расстегнул ботинки Юрки пошире и одел их ему на ноги, которые были специально укрыты для того, чтобы не замерзли.
— Порядок. Прислушивалась, тихо все?
— А как же! Тихо. Навряд-ли кому приспичит тут шататься.
— Береженного Бог бережет. Доставай картон, заметем на всякий случай лишние следы.
Заметание следов оказалось делом кропотливым и нудным. Картонками снимался тонкий слой снега, который и оказывался внутри вмятины. Удалившись метров на двадцать, Семен окинул взором получившуюся картину. С точки зрения постороннего все было очевидно — пьяный вышел по малой нужде в расстегнутых на ночь ботинках, запнулся и упал на элемент собственного самодельного аттракциона, при этом еще и треснувшись головой о бутылку, дополнительно оглушив себя. Заявлять на убийство желающих уж точно не найдется, спишут на несчастный случай…
— Ну, вроде все в порядке. Пойдем домой. Чего трясешься?
— Да я только сейчас до конца осознала, что жизни человека лишили…
— Какой же он, Лена, человек… Скотина он натуральная.
— То, что скотина, это точно… Зато Вы, Семен Васильевич, человек с большой буквы! Так женщинам помочь не всякий решился бы. Вот только…
— Чего?
— Человек Вы явно небезопасный!
— Ну, я небезопасный только для таких, как он — с беззвучным смехом тихо ответил Семен. Пошли домой, шампанское откроем. И, раз уж он, чисто формально…
— Чего сказать-то хотели?
— Так как у него формально есть человеческие документы, разок таки выпьем за него не чокаясь!
Семену пришлось ласково, но крепко прижать Ленке рот, так как она стала истерически хохотать. Впрочем, он и сам смеялся беззвучным смехом. Мда, реакция у них на выпивку не чокаясь получилась явно нетипичной… Когда взаимный смех поутих, Семен с подругой жадно поцеловались взасос и медленно направились к ней домой — ни дать ни взять, сдуру загулявшая по морозцу парочка. Когда они вышли из парка, снегопад значительно усилился и Семен понял, что заметенных ими следов никому в жизни не найти. Дома у Ленки, перед тем, как открыть шампанское, Семен отправил СМС. Маша через десяток секунд прочла его и еще через такое же время уже спала беспробудным сном, так как до этого чрезвычайно разнервничалась и не сомкнула глаз…
Глава 82
Наутро Семен первое время не смог толком понять, где находится. Вчера его затемно разбудила Ленка, а сегодня она договорилась со сменщицами и осталась дома. Однако, поворот головы к спящей живо все напомнил… Он посмотрел на часы в мобильнике — ого, уже десять с хвостиком. До встречи с Серегой оставалось еще несколько часов. Придется парню довольствоваться его обществом до того, как они приедут домой… Ленка, по-видимому, своим особым женским чутьем почувствовала, что он проснулся, открыла глаза и обняла Семена.
— Мне даже и не верится, что такое отчаянное дело так ловко провернули, аж до сих пор нервничаю, как вспомню…
— Да не волнуйся, уже все нормально. Если подойти к делу с головой и свои действия распланировать, как надо — все и получится.
— Я даже и не знаю, как Вас благодарить! Ленка перекатилась на Семена, который был совсем не против… А уж насколько была не против она, учитывая кое-какую проведенную ей подготовку… Через некоторое время, когда они отдышались и направились в ванную, разговор тихо продолжился под шум воды.
— Так, скажешь Катерине, чтобы она к ментам пошла в понедельник. Ты говорила, что у него загулы были максимум на три дня?
— Да, так и было. На третий день вечером всяко заявлялся.
— Тут получится пять. Гм… на мой взгляд, нормально. И пусть там в отделении не сильно тоскует — просто скажет, что пропал, гуляет хрен знает где на пару дней больше своего максимума и все такое.
— Ага, так и скажу ей потихоньку.
— А насчет своих слов и действий на случай чего все помнишь?
— Конечно помню! Голова Вы, Семен Васильевич! Если будут спрашивать про таблетки — там было три бабки, он при них подтвердил, что у него спина болит. Я чуток в этом направлении после ухода Юрки разговор продолжила, так они там разные боли с лекарствами полчаса перетирали. Если про перчатки спросят — сразу расскажу, что сама ему их связала и покажу оставшийся клубок. Даже если с собакой, которая что-то чудом на снежках учует, придут — как бы растеряюсь, но потом честно скажу, что они мной и должны пахнуть — я ж перчатки вязала-то!
— Умница!
— А Вы сами, Семен Васильевич, как будете выкручиваться, если собака Вас унюхает?
— Никак.
— В смысле!??
— А зачем мне выкручиваться? Я ж Юркины перчатки вчера утром примерил, чисто из любопытства. Узнал, что его лапа больше моей и захотел точно узнать, насколько именно. Надо же говорить людям правду! — усмехнулся Семен. — Но вот только не всегда всю…
Ленка с обалдением уставилась на него и через несколько секунд стала хохотать. На сей раз Семен не зажимал ей рот, так как это было совершенно ненужно…
Серега ехал в райцентр с очень нелегким сердцем. Маша сказала ему, что приболела, и она у Семена Васильевича, который его встретит. Семен подтвердил эту информацию, сказав, чтобы он не волновался и он все расскажет по приезду. Однако, это пожелание произвело строго обратное действие. Легко сказать — «не надо волноваться»… А ну как Маша разболелась не на шутку! Заснул он отнюдь не сразу после отъезда, как бывало обычно, однако потряхивание автобуса и его качание на ухабах в конце концов укачали его и он провалился в неспокойный сон…
Разбудил Серегу Семен. Сегодня они направились домой к Ленке, это было несколько дальше, чем до палатки, но ненамного. По дороге Серега пытался выяснить, что там с Машей, но получил решительный ответ о том, что нечего на улице об этом трепаться. Однако, добравшись до Ленки, парень дал волю вопросам.
— Что там с Машей? Поправится?
— Ну, уж точно поправится! — уверенно ответила Ленка. От этого не умирают, будь уверен.
— А все-так, что там с ней?
— Да ладно тебе, сам увидишь, чего о чужих болезнях толковать. Давай-ка, вместо того, чтобы языком болтать, живо переодевайся, да к ней. Маша на тебя уж точно обидится, если тут будешь почем зря телиться!
Было очевидно, что вопросы так и вертелись у парня на языке, однако, он сумел их сдержать, быстро переоделся и направился вместе с попутчиком к дому. Когда они доехали до середины поля, Семен остановился.
— Ну, задавай вопросы…
— Что там с Машей?
— Гематома, по простому говоря, синяк на лице. Но очень здоровый, в пол-лица почти что. А в остальном все нормально. Кости целы, я сам проверял.
— Папаша!?
— Он самый.
— Ну он и сучок! Что делать будем?
— Ничего не будем.
— Как ничего!??
— Потому что ничего уже не нужно. Никого он больше уже не обидит, это точно. Понял, надеюсь?
— Ага… Семен Васильевич, а точно… Ну, как выживет, чего доброго, здоровый он все-таки ведь…
— Точно все, не бойся. И эту тему лучше не развивай, а то еще сболтну чего лишнего. Сам понимаешь, тебе об этом лучше совсем ничего не знать. Есть еще очень важный момент…
— Слушаю.
— Серега, даже самые толковые молодые женщины могут очень сильно переживать из-за своей внешности… Да и не т