— Питер, позволите пару личных вопросов? Первый — с риском таки получить в ухо?
— Давайте, постараюсь сдержаться.
— Теперь я явственно вижу, что шеф с товарищем совсем не преувеличивали и Вы явно можете сойти за русского. Я Вас ни в коем случае не прошу говорить что-то, о чем Вам говорить нельзя, да и сами не скажете, но… Как вообще, не вдаваясь в подробности, чувствует себя человек, который орудует сам по себе в чужой стране, занимаясь опасным делом, мягко говоря, не приветствуемым местными?
— Да за что ж тут в ухо бить-то? Сильнейшее напряжение — усиленная концентрация внимания и все такое прочее… Одиночество — действительно, один, как перст… Груз ответственности… Неизвестность. И страх… Тот еще психологический настрой получается.
— Веселого действительно мало… Тут, кстати, и сам себя так же чувствуешь, только ощущения наверняка в разы слабее, да и страха особого нет. Хотя… и он тоже есть, ну как проблема выплывет наружу… А у Вас-то страх почему был — с дипломатическим паспортом ведь ходили?
— Эх, Николай… Бьют ведь, сами же говорите, совсем не по паспорту. А еще ведь и вообще пропасть бесследно можно, мало ли что случится… Вы могли, даже если бы наши и стали искать, просто ответить, что такого не видели, и весь сказ… Стареешь, вообще, от этого. Чего смеетесь-то?
— Эх, Питер, Вам ли жаловаться на старение… Сейчас абсолютно любой русский моего возраста по ощущениям прожил лет сто тридцать, не меньше!
— Это еще почему?
— Если бы Вы пережили, для начала, четырех генсеков и трех президентов, изменения цен и курсов валют на порядки, минимум пять, а то и больше, типов банкнот, многие из которых вообще не лезли в карманы, а уж типов монет и не упомнишь сколько… Не говоря уже о всем прочем. Вот тогда бы поняли. Ведь за каждой этой сменой — серьезнейшие, а порой и коренные изменения политического и экономического курса… Да еще и прочие приключения были, когда в Москве порохом пахло.
— Девяносто первый?
— Да он на фоне девяносто третьего вообще, как пневматический тир по сравнению с боем… Не смотрится совершенно. А если закончить о возрасте, то, как бы сказать… Правильнее его мерить не столько биологическим возрастом, а тем, сколько нервных событий в этот возраст уместилось. А у нас их жизни на три-четыре хватит…
— Понятно… Да, в этом плане до вас мне действительно далеко. А второй вопрос какой?
— Как Вы к своему полному однофамильцу относитесь? Который сейчас в Новой Зеландии.
— Вот тут, Коля, ты очень даже рисковал схлопотать по роже!!!
— Неужто Вас так всеобщее внимание раздражает?
— Гм… пожалуй, не без этого, это от прошлой жизни действительно сильно въелось.
— Я, вообще-то, могу с Вами поспорить на десятку долларов, что Вам его произведение в определенной обработке даже понравится.
— ЧЕГО!???
— Есть у нас, ну… сложно назвать даже его конкретную профессию, он и переводчик и публицист местами, да еще и много кто… Зовут его по-простому Гоблином, он занимается и тем, что переводит фильмы. Причем он, по-моему, единственный, кто переводит их адекватно, остальные — додумывают, местами так, что хоть стой, хоть падай. Например, хоть это и не в фильме было, но… как бы лично Вы перевели слово overmind?
— Ну, что-то вроде сверхразум…
— Держитесь крепче, настоящие «знатоки» перевели его, как надмозг…
Джексон заржал так, что Николаю пришлось дождаться, пока он отсмеется.
— Вы серьезно?
— Ну, если не верите, так погуглите сами в Интернете, у него заметка на сайте так и называется «надмозги за работой».
— Почитаю непременно! А какое это отношение имеет к фильму?
— Да очень простое. Сам фильм получился очень торжественно-пафосным и он… Ну, сложно сказать, почему именно он решил это сделать, чужая душа потемки. Скорее всего, решил приколоться над всеми — и над горе-переводчиками и над создателями фильма, да и над фанатами Властелина колец одновременно и составил к этому фильму чрезвычайно специфический русский звуковой ряд, который имеет к Толкиену очень опосредованное отношение. Но при этом, как он это называет, смешной перевод совершенно связный и в самом деле очень смешной. Однако, это перевод, понятный по смыслу только русским, но у Вас проблем с его пониманием точно не возникнет. Там, правда, эльфы временами по-узбекски лаются, но в остальном все должно быть ясно.
— Эльфы по узбекски… — ха! Заинтриговали… Как бы этот… смешной перевод найти?
— Ну, давайте я Вам на torrents.ru покажу…
Глава 91
Джескон, запомнив сайт со строкой поиска, попрощался с Николаем и смотался, а сам Николай сделал попытку доспать. Как это ни странно, она даже оказалась успешной. Он проснулся от поставленного а сотовом будильника на половину девятого, за полчаса до окончания халявного завтрака и живо спустился вниз, чтобы его не упустить. Позавтракав, Николай, скорее, для очистки совести, было подумал о том, дожидаться ли звонка шефа в гостинице или погулять по Парижу. Он быстро решил, что Джексон и сам найдет его, если понадобится, спустился в метро и направился к собору, воспетому Виктором Гюго.
Тем временем начальник Николая совсем не гулял… Он позвонил тому, над кем он начальствовал около полутора десятков лет.
— Миша! С наступившим тебя Новым годом!
— Соответственно! Что-то говоришь ты как-то напряженно…
— Да есть разговор не совсем телефонный.
— Ну, хоть намекни, что-ли…
— Помнишь очень интересного гостя, который осенью приезжал и сильно Вас хороводил? Ну, твоего старинного знакомого? Да и моего, кстати, тоже…
— Забудешь тут!
— Так вот, его нынешнее начальство может его вновь послать к нам. Он, по своим каналам, через Николая, на меня вышел и даже вежливо предупредил.
— А, чтоб его!
— Кстати, он сюда и сам не хочет, наверно, мы ему совсем не нравимся. И, чтобы не ехать и нас не беспокоить, просит даже кое в чем помочь, по своей нынешней работе. Да и мне, кстати, затронутый им вопрос очень небезынтересен.
— Черт возьми! Никогда бы не подумал, что захочу ему помочь… А в чем именно, явно тема не телефонная? — ну, заезжай.
— Буду через час.
Час пришлось бы добираться в рабочий день, а в праздник это вышло быстрее. Через сорок пять минут старые товарищи уже разговаривали о деле.
— Что-то, Петя, у Вас там с картами дыра не просто здоровенная, а вообще со слоновью задницу!
— И не говори… Но голова организации, которая этой дырой пользуется, не у нас. Тут они правы, с головы надо начинать.
— Давай-ка я сам заеду к начальнику и попрошу, он, я думаю, живо свяжется с теми, кто у нас внутренними делами занимается. Говоришь, что там как-то узнали, что местные много электричества тянут?
— Ага, киловатт сто-двести, не меньше. Только не спугните! Просто найдите и все. Разговаривал, сам понимаешь, по открытым каналам, и намеками, я понял, что у них свои планы уже есть. Конкретно сказать было нельзя, да и не факт, что даже закрытая связь помогла бы. Сам знаешь, тамошнее правосудие — дело очень мутное.
— Ага… То на 99 лет за какой пустяк усадят, то из-за ошибки в подаче улик очевидного серийного убийцу отпустят…
— А если мы эту нашу контору раньше времени накроем, то они там в центре затаятся и все. Потом местных деятелей на основании полученных улик менты упекут, но вряд ли они сами найдут, кого надо, да и информация, чего доброго, от них утечет.
— Согласен… Ладно, жди звонка. Блин, одеваться и ехать надо! А, честно говоря, лень…
— Ну, не только же мне в праздник по Москве шататься… Или опять за Джексоном хотите всей компанией побегать, никак, по нему уже соскучились?
— Иди ты… — с беззлобной усмешкой сказал Михаил. Уж лучше так, как сейчас…
Старые товарищи посмотрели друг на друга, слегка посмеялись и расстались, довольные друг другом.
Само собой, вопрос наверху был решен быстро и положительно. Несмотря на праздник, а, скорее, даже и благодаря ему, по всей России через два часа начали быстро и эффективно собираться сведения о том, где, кто и как потреблял или воровал электричество. Эффективности поискам добавляло и то, что вопросы часто задавались как бы по пьяному делу, хотя интересующийся был достаточно трезв для понимания ответа. Но вот уровень трезвости их собеседников очень часто был существенно ниже, а что у трезвого на уме… Пока что оно еще было у пьяных только на языке — до появления новой присказки «уже и в Фейсбуке» оставалось еще около десятилетия…
Звонок шефа застал Николая на Эйфелевой башне
— Коля? Передай Пете от моего имени, что вопрос решен, проблема с электричеством взята в работу.
— Понятно.
— И еще, узнай у него, нужен ли ты еще. С моей точки зрения, нафиг не нужен, ты, скорее, уже здесь понадобишься, и очень даже скоро.
— Хорошо, сейчас свяжусь с ним.
Поразмыслив пару минут над своими словами, Николай набрал номер Джексона.
— Питер? Можете не торопиться, я с башни слезу где-то через полчаса, не раньше. Звонил мой начальник.
— И что?
— Просил передать лично от себя, что проблема с электроснабжением однозначно взята в работу.
— Понятно, спасибо!
— Тут еще вопрос есть — он меня к себе зовет, говорит, что могу понадобиться. Можете узнать, нужен я еще, или нет? По возможности, лучше быстрее.
— Попробую… А к башне я все-таки подъеду побыстрее.
До того, как отъехать, Джексон отвлекся на то, чего он совершенно не делал в своей «прошлой» жизни, а именно позвонил по закрытой связи напрямую директору ЦРУ. Хотя связь и была закрытой, говорил он равно иносказательно. Соединяли его несколько минут и разговор был начат самим директором, которого, очевидно, предупредили о собеседнике.
— Питер?
— Да. Есть хорошая новость и вопрос о поднятой мной проблеме.
— Начните с хороших новостей.
— Наши партнеры сообщили, что взяли проблему с электричеством в работу.
— Отлично!
— Но напомню, что она пока что только в работе. Результатов еще нет.