— Сделаем! Надеюсь, в 12 мешков все уместится. Да и ключи вон от нее в двери наверняка торчат, там лишних полно. Вскрыли бы мы тихо, но лучше без этого.
— Давайте-ка по всему дому поищем бумаги… А вы готовьтесь, мало ли кто что заметит…
Глава 98
Тем временем Маша уверенно продвигалась на восток к дороге, таща за собой раненного. В том же направлении и с тем же грузом до нее прошли многие тысячи русских женщин, оттаскивая на себе в тыл раненных мужчин. За очень-очень малым исключением им почти на всех войнах часто приходилось осторожно пробираться порожняком под огнем на запад, откуда в очередной раз приходили непрошеные гости и затем, также под огнем вытаскивать раненных в тыл, на восток. Эти направления в их работе всегда оставались независимыми от того, отступала ли армия или уже гнала незадачливых пришельцев из России в хвост и в гриву. Маша и не знала, что ее прабабка вытащила на себе с различных полей боя около полусотни человек… Бабушка Маши появилась на свет в сороковых годах, мать — в 60-х, а она сама — в конце 80-х… Все ее послевоенные предки с женской стороны, как одна, рано и неудачно выходили замуж до двадцати-двадцати двух лет, но успевали до развода родить одного-двух детей. Это передаваемое по женской линии поведение было генетической памятью и могучим инстинктом продолжения рода той, кого могли убить не один десяток раз и которая ухитрилась зачать Машину бабку еще до официально оформленного и разведенного через три года брака, заключенного, невзирая на послевоенный недостаток мужиков… В генах многократно ходившей на волосок от смерти женщины было накрепко записано, что необходимо родить и как можно раньше. А родившиеся росли, заканчивали школу и наскоро выскакивали замуж, после чего передаваемый по наследству процесс повторялся. Скорее всего, эта генетическая память затронула бы и Машу, чему очень способствовала ее красота, но вначале ей мешал покойный папаша, а потом она встретила Серегу. Однако, прабабкино наследие все же проявилось и в ней, причем в своей первозданной форме, которая и определила половое поведение потомков. Конечно, выброс адреналина у Маши был такой, которого она никогда не испытывала, однако, девушка продвигалась очень быстро не только по этой причине. Внезапно появились чрезвычайно ловкие ухватки, используемые при перетаскивании раненного, совершенно правильная оценка местности впереди, инстинктивное понимание того, что нужно обойти, а где можно и рвануть напрямую, выгодное использование складок рельефа… Хуан, идущий по следам Маши, поймал себя на том, что даже не особо замедлил шаг! Ну ни хрена ж себе, просто огонь девка! Пожалуй, с ее помощью парень явно не сыграет в ящик, что вполне могло бы случиться после его перевязки. То, что и шприц и ампулу на морозе надо греть, Хуан запомнил накрепко. В его-то практике практически всегда было теплее, чем хотелось бы… И идет она правильно — на восток, компас в телефоне верный, от моего не отличается. По ходу, лес редеет… Да там уже дорога впереди! Едрить… восемнадцать минут всего, он засек время, а расстояние-то — километр с небольшим! И это — по толстенному снегу выше колена. Мда, так можно тащить от большой любви… Насчет любви Хуан был совершенно прав.
Маша вылетела на московскую трассу и замахала руками перед «Газелью», практически забыв об осторожности. К счастью, водила успел дать по тормозам
— Помогите, тут раненный!
— Знаем мы таких раненных литром водки в праздник…
– ** твою мать!!! Посмотри, если не видишь, его насквозь суком проткнуло!
Водила, шокированный совершенно не женским обращением, недоверчиво высунулся из кабины и Маша отогнула отрезанный лоскут куртки Сергея.
– *ля… Давай помогу…
— Сама подтащу, открывай быстрее сзади дверь, его положить надо. Тогда твоя помощь и понадобится. До больницы районной довезешь?
— Довезу. Подожди, сейчас, товар отодвину…
Хуан, пристроившись за березой, следил, как парня погрузили в машину. Да, насчет районной больницы он был прав… Хотя особо годиться нечего, тут трудно ошибиться. Сколько там по карте до райцентра километров?… Ну, даже если он и вышел тут, что очень даже вряд ли, то не больше восьми. Сняв маскхалат и запихав его в рюкзак, Хуан вышел на дорогу и зашагал по дороге к райцентру. Мда… та еще утренняя прогулочка получилась… Мягко говоря, богатая событиями и неожиданностями… Интересно, есть ли там гостиница? Если нет — надо бы разменять сто баксов и напроситься к кому-то в хату… А даже если и есть — не останавливаться же там Хуаном с нерусским паспортом! Разговоров будет черт знает сколько и внимание точно привлеку — надо обязательно хату найти. Ну да ладно, на месте разберемся. Сегодня парень явно не оклемается, а вот завтрашней ночью…
Тем временем Маша прикинула график работы матери. Да, она сегодня в больнице. А чего с очевидной дыркой от пули делать? Так… что там мать говорила про Семена и Ленку…
— Елена Ивановна? Бросайте все, закрывайте палатку, захватите десятка два бумажек от Семена Васильевича и бегите в больницу. Сережа ранен.
— Ох ты Господи… Мне ж товар принимать.
— Это та Ленка, которая в палатке сидит? Я же ей товар и везу… Могу ее потом подхватить.
— Она самая…
— Так ты на Лешке едешь? То-то я голос знакомый услышала.
— Не знаю, мне совсем не до представлений было.
— Я это, я — почти что заорал водила, склонивший до этого ухо к трубке.
— Это хорошо.
— Гоните сначала в больницу, а потом за Еленой Ивановной. Не обидим.
— Маша, скажи ему, чтоб меня на перекрестке у площади подхватил, я уже домой бегу.
— Скажу…
— Мама? Есть там кому срочно анализ крови у Сережи сделать? Хотя бы на резус.
— Ты там что, залетела!?
— Какой там! Из него крови стакана два-три вытекло, дырка в легком насквозь. У меня-то первая положительная, но вот если там минус…
— Ты где!?? Вези его срочно сюда!!!
— А я что делаю!? Минут через десять уже буду.
— Перевязала его хоть?
— А как же! Берите носилки, если у него плюс — без крови не останется. И еще Елена Ивановна скоро прибежит, поймешь, зачем.
— Подъезжай прямо ко входу, номер машины скажи…
— Сейчас спрошу…
К счастью для Сергея, медицинский персонал всегда старался помочь своим. Машину немедленно пропустили внутрь, раненого быстро уложили на носилки и потащили к дежурному хирургу, анализ крови был взят еще по дороге к нему. Водила помчался за Ленкой, а Серегу поднесли к операционной. Мать сама вызвалась ему помогать. К счастью, у подтащивших носилки оказались другие дела.
— Что там с ним?
— Левое легкое. Насквозь, повыше сердца.
— Чем именно насквозь?
— Нарвался на сук.
— Ох, Маша… Что-то он очень подозрительно ровный и круглый! Какого именно калибра был этот сук?
— Это для протокола? Если для него — ничего, кроме сука не услышите. От пострадавшего — тоже. И я Вас очень прошу — не раздувайте это дело… Не обидим. Да и в калибрах, если что, я не разбираюсь…
— Черт… другим бы я отказал напрочь, но Вам… Ладно, сук был длинноствольным?
— Нет, удерживается одной рукой. Немецкий, похож на тот, который в фильмах про войну…
— Сверху сбоку у рукоятки кружочек был? Такая круглая деталька.
— Вроде был…
— Люгер, девятимиллиметровый. Что-то ты смотришь на меня странно — мне в детстве пластмассовый такой подарили, а дед сразу же опознал. Так… Перевязка, антибиотики?
— И то и другое. Вот они все лекарства, на простыне.
— Молодец, Маша! Так… на вид даже намного лучше, чем я рассчитывал. Ну, с Богом. Иди сдавай кровь, у него тоже один плюс. А мне мать поможет…
Через час с небольшим изрядно ослабевшая после утренних трудов и сдачи двух стаканов крови Маша сидела у операционной. Она совсем извелась. Ленка быстро передала ей деньги и побежала обратно. А она-то и не знает, что Семен Васильевич к ней уже никогда не придет… В дверях показалась улыбающаяся мать, за ней вышел хирург.
— Нормально все!
— Спасибо Вам!
— Будет, как новенький, быстро его принесли. Максимум через пару недель оклемается, а то и намного быстрее. Молодой, здоровый, не курит…
По лицу Маши потекли слезы радости, она облегченно откинулась к стене и закрыла глаза. Успела и справилась!
— Маша, пойдем ко мне, чего в коридоре спать…
— Ох, мама, вымоталась я совсем, да и ослабла…
— Ладно, потом все расскажешь…
— То, что Ленка принесла — вот, поблагодари человека. Как бы ей сказать, что Семена Васильевича больше нет — ума не приложу…
— Господи… ты-то сама как уцелела?
— Чудом… Старый мне помог, давай расскажу позже. А то я уже никакая…
— Иди сюда…
Тем временем дом на холме был подготовлен к взрыву, и две тройки проверяющих завершали проверку компьютеров. Нигде ничего найдено не было, о чем свидетельствовали соответствующие отметки на листах.
— Порядок. Запаливай свечку, разливай спирт, уходим.
— А чего так просто все?
— Так, Николай Владимирович, надо это именно максимально просто сделать, чтоб выглядело скороспелым решением из подручных средств. Детонаторы с толом в кладовках обычно не водятся…
— Понятно…
— Готово. Десять минут.
— Посмотрим от опушки леса.
— Да, кстати! Прихватили все манатки парня? — Его же здесь не было!
— Сделали все!
Через десять минут рванули газовые баллоны, заполняемые до этого Профессором раз в пару лет…
— Ни хера себе — устоял… Только крыша тово.
— Там же монолитный бетон. И толстый.
— А ладно, устоял, нет — какое нам дело! Главное — ничего лишнего там уже не найдешь. Пойдем, нам еще председателю доложить надо. Кстати, когда на шоссе включим мобильники — позвоним…
Тем временем Хуан с немалым удивлением заметил работающий банкомат и снял около тысячи долларов по курсу. В палатке он прикупил жратвы получше, для угощения того, у кого остановится. А вот и дед калитку открывает…
— Отец, пусти переночевать. Не обижу…
— А, даже если и обидишь — взять-то у меня нечего, да и на тот свет пора мне уже… Старая вон померла три года назад…