и каждый раз опаздывала. Один раз мне не хватило всего каких-то нескольких часов, когда такой источник внезапно начал бить на Камчатке.
Генерал решительно шагнул к прилавку и сказал:
— Дайте мне лист бумаги, я нарисую вам план, напишу адрес и даже выпишу пропуск. Относительно же сроков я вам так скажу, Вика, ещё две недели, как минимум, мана будет хлестать из этого источника очень мощным потоком, да, и потом она в нём не иссякнет, хотя поток и уменьшится. — Написав адрес и нарисовав план местности, он добавил — Если вас, вдруг, кто-нибудь остановит, Вика, скажите, что вас прислал Виктор Николаевич, сэр Вик. Как только спуститесь в подземелье, то сразу идите к самому центру. Там стоит громадный золотой стол, а вокруг него четыре полукруглых дивана. У вас есть часы с круглым циферблатом и стрелками, Вика? — Девушка немедленно вытащила из-под прилавка старинные часы на цепочке и генерал, положив их на прилавок, пояснил — Подойдёте к столу, положите на него часы так, чтобы цифра девять была точно напротив входа и сядете на диван в том месте, где будет на диване ровно четыре часа. Там поток маны самый мощный. Вот вам моя визитка, Вика, а вот ещё одна. Когда будете там, попросите, чтобы вас познакомили с феей Лисичкой, она хозяйка этого подземелья. Поцелуйте её от меня в щёчку, передайте мою визитку и скажите, что она может звонить мне в любое время суток. В любое. Ох, огромное спасибо вам за эту инкунабулу, Вика. Вы меня очень выручили.
Генерал галантно поцеловал продавщице руку и торопливыми шагами направился к выходу. Правой рукой он прижимал к груди здоровенную инкунабулу, в левой он держал небольшой фирменный полиэтиленовый пакет с покупками, а на плече у него сидел домовёнок ростом с пятилетнего ребёнка. Совершенно не отдавая себе в этом отчёта, Виктор Николаевич мимоходом колданул магическое заклинание преодоления препятствия и прошел сквозь запертую дубовую дверь, отчего невидимый охранник, крякнув от увиденного, озадаченно воскликнул:
— Ни фига себе дядька даёт! Слушай, Викуся, а он ведь действительно крутейший маг, раз запросто шпарит сквозь дерево. Это будет ещё похлеще, чем пройти через каменную стенку, да, и двери у нас не простые, от воров заговорённые. Видать он действительно рыцарь будет и рыцарь не из последних.
Вика, прочитав звание и должность Виктора Николаевича на его визитке, тоже присвистнула и воскликнула:
— А ты как думал, это же сам генерал Кваснин, начальник Управления по борьбе с незаконными магами! Слушай, Стасик, если он посылает меня к фее Лисичке, так значит все эти разговоры о том, что Убон гоняется за ними и их септурмами это сплошной понт? Ля-ля для отвода глаз? То-то я и смотрю, они за ними уже чёрт знает сколько лет гоняются, а так до сих пор ни одну фею и не догнали, а паладины как ходили по Москве с мечами через плечо, так и ходят, как ни в чём не бывало. Наверное это делается специально, для отвода глаз.
Охранник проявился, это был рослый парень лет тридцати, и с насмешливой улыбкой пояснил девушке:
— Викуся, так это у них такая народная забава. Убон делает вид, что он гоняется за феями и их септурмами, а они делают вид, что убегают от них, чтобы чёрные думали, будто у Убоновцев на них уже нету никаких сил. Ты же ни разу не слышала и о том, чтобы хоть одного чёрного мага отдали под суд за его преступления. Их скорее всего даже и не судят обычным судом, Викуся, их просто ловят феи и их друганы из Убона и сектыр башка. И правильно делают, раз стал чёрным магом, то пиши пропало, крови пролил будь здоров или ещё каких пакостей наделал. Слушай, Викуся, а можно я с тобой сгоняю в Капотню? Мне силы поднабраться самую малость и я сразу же запишусь в боевые маги. В паладины, увы, я не гожусь, но в алхимии кость рюхаю.
— Знаешь, Стасик, давай я лучше сначала позвоню сэру Вику и спрошу его, можно ли мне взять с собой тебя, твоих и моих друзей. — Ответила охраннику девушка и немедленно стала набирать номер мобильника генерала. Через две минуты она выяснила, что идти туда можно вместе со всеми друзьями, мол туда всех пропустят, и потому радостным голосом известила парня — Можно, Стасик. Так, мне нужно срочно позвонить нашим ребятам, а то ведь любая халява обладает очень неприятным свойством, она всегда внезапно заканчивается.
Генерал Кваснин в это время уже подходил к дому. На этот раз он не стал рисковать лбом домовёнка, который не на шутку испугался, пройдя через дубовую дверь, а открыл стальную дверь и вскоре поднялся на лифте на седьмой этаж. Войдя в свою квартиру, он громко крикнул:
— Мать, принимай нового члена семьи!
Жена Виктора Николаевича, Галина Семеновна, была как раз на кухне и вышла в прихожую уже через минуту. Увидев на плече у мужа симпатичного мохнатого мальчонку, она радостно заулыбалась и воскликнула весёлым голосом:
— Это кто же с ними жить согласился? Как звать-величать тебя, друг сердечный?
Галина Семёновна протянула к домовёнку руки и тот, ловко перепрыгнув с плеча на руки женщины, довольным голосом представился, коснувшись мохнатой ручонкой её щеки:
— Прохор Прокопович я, Федулов сын, хозяйка. Буду теперь помогать тебе по хозяйству, мышам укорот давать, да, тараканов в шею гнать из твоего дома. А ещё я буду в вашем доме порядок блюсти и заботиться о том, чтобы у вас всего было вдоволь.
Виктор Николаевич спросил жену:
— Галюся, где наш сынище? Ещё не ушел в школу?
Та ответила:
— Спит. Наверное опять всю ночь книжку читал. Даже в школу идти отказался, опять больным прикидывается. Вить, ты бы поговорил с ним что ли? Учится через пень-колоду, не пойми кем в жизни стать хочет. Только и радости, что ни с какой дурной компанией не связался и учителя никогда нервы не треплют. Говорят, что мальчик спокойный и уравновешенный, вот только ленивый и учится не хочет, хотя и способный.
Виктор Николаевич, вспомнив, с кем он сегодня познакомился, покивал головой и успокоил жену:
— Мать, по-моему у нас растёт просто прекрасный парень, но я сейчас пойду к нему в комнату и всё же поговорю. Вот только сначала малость переоденусь. Глядишь ему и понравится мой новый наряд. Во всяком случае это будет ещё один тест для него.
Ещё в подземелье генерал Кваснин превратил свой ковбойский наряд в строгий тёмно-серый костюм с голубой рубашкой, чёрными сапожками и светлой кепкой, а свою полевую форму, выгрузив всё из её карманов, оставил в штабном автобусе. Прямо на глазах жены он превратил свою одежду снова в ковбойский наряд. Галина Леонидовна, ещё довольно моложавая женщина, немедленно подошла к мужу и поцеловав его в щёку сказала:
— Растёшь, Витюша. Уже одеждой командовать научился.
Домовёнок радостно заверещал:
— А как же иначе, хозяйка? Ведь твой муж рыцарь!
Виктор Николаевич улыбнулся и держа под мышкой инкунабулу направился в комнату сына. Постучав в дверь костяшками пальцев, он громким голосом спросил:
— Георгий, к тебе можно войти?
Из-за двери послышался сонный голос подростка:
— Заходи, пап. Извини, мне сегодня что-то нездоровится.
Виктор Николаевич покрутил головой. Он сразу же понял, что его сын где-то шлындрал всю ночь и вернулся только под утро, что его сильно встревожило. Войдя в комнату сына он сразу же сотворил заклинание поиска грехов, которое через несколько секунд влетело в его левую ноздрю и известило, что сын непорочен, аки агнец Божий, что и удивило, и обрадовало генерала. Он внимательно оглядел комнату не простым, а магическим видением и убедился в том, что она выглядела совсем не такой, какой он привык её видеть. Все её стены, оказывается, были оклеены не постерами и плакатами с голливудскими красавцами и красотками, играющими магов-воинов и магесс-воительниц, а фотографиями российских фей и паладинов, среди которых он, к своей радости, узнал фею Наташку, фею Синичку, Таксиста, Мусу и Покойника с его обритой на лысо головой. А ещё на стене висел невидимый, скрученный в кольцо, свитый из стальной проволоки, тяжелый бич-меч, отчего сердце генерала Кваснина радостно и взволнованно застучало. Его сын готовился стать паладином.
Возможно, что ещё вчера это его насторожило бы, но сегодня, когда он сам стал рыцарем, сэром Виком, генерала переполняла радость и чувство гордости за своего сына. Вместе с тем ему захотелось немного поехидничать и легонько щёлкнуть сына по носу, чтобы потом уже обрадовать. К тому же обоняние рыцаря-мага уже доложило ему, что его сын почти до пяти утра торчал в Капотне и смылся оттуда только с рассветом, а третьего дня и вовсе принимал святое причастие в Елоховском соборе и даже был на исповеди у своего духовника. Это его тоже радовало, значит парень относится к своей мечте очень серьёзно. Ну, и ещё в комнате сына очень сильно пахло магией сотворения, точнее выпускания из хранилища астрального двойника, который в настоящий момент ловил мух в классе, слушая со скучающим видом учительницу физики. Поскольку генерал Кваснин был не только весьма могущественным магом, но и отцом этого худощавого, но крепкого, ладного и довольно рослого парня, то он с лёгкостью отследил некоторые события его жизни в самые последние дни. Он мог бы копнуть и глубже, но не стал этого делать. Сын тем временем внимательно наблюдал за отцом чуть приоткрыв глаза и тогда генерал Виктор Николаевич насмешливо сказал:
— Ну-ну, в школу мы отправили вместо себя двойника потому, что всю ночь просидели в Капотне, на какой-то железяке. Хотели, наверное, дождаться того момента, когда Верховный жрец Селект Примас выйдет из адского подземелья. А теперь мы отсыпаемся и ждём, когда нам позвонят друзья, чтобы отправиться со своим стальным бичом на тренировку в лес, рубить ёлки.
От таких слов Егор подскочил с кровати так энергично, что чуть было не снёс полку с книгами по магии, висевшими над кроватью. Встав перед отцом, он испуганно спросил:
— Пап, откуда ты это узнал? Меня кто-то вломил?
Виктор Николаевич достал из кармана свою губную гармонику и коротко скомандовал:
— К параду, товсь!