— Барин! — радостно вскочил мне навстречу Игнатьич.
— Господин, — церемонно поднялась Мин, — рада вас видеть в добром здравии. Разрешите вас осмотреть?
— Осматривай, — махнул я рукой, присаживаясь. — Только я что-то есть хочу.
Это я понял, едва сел за стол. Как-то внезапно на меня обрушился какой-то ненормальный, сосущий голод. О чем я тут же сообщил присутствующим.
— Сейчас, господин, — Сергей Игнатьич куда-то убежал, а мной занялась новоиспеченная телохранительница.
И надо сказать, было весьма приятно. От ее ладоней, которыми она водила надо мной, исходило приятное тепло. И я даже стал оценивать, как выглядит Мин без одежды. Тем более что на этот раз одета азиатка была в какой-то то бесформенный наряд, состоявший из штанов и длинной широкой рубахи. Манипуляции моей целительницы явно вызывали у меня однозначную мужскую реакцию.
Едва она закончила сеанс целительства, длившийся где-то полчаса, как появился Игнатьич с двумя заспанными служанками. Соратницы Марфы нечасто появлялись перед моими глазами, да и, чего там говорить, внешними данными явно уступали «старшей служанке», которую я забирал с собой в академию. Обычно они занимались стиркой одежды и прочей работой, не требующей показываться мне на глаза. Я и сейчас их увидел, потому что Марфа была на заслуженном выходном, последнем перед отъездом в Москву.
Передо мной появилось большое блюдо с жареным мясом и кусок ароматного свежего хлеба. Ну и кубок, конечно. Я было потянулся за вином, но Мин мягко остановила меня, и мне налили обычной воды.
— Пока не надо, господин. Я, конечно, все вино проверила, но сейчас вам вообще сутки нельзя пить ничего кроме воды.
— Ну воды, так воды, — проворчал я и набросился на еду. М-да. Надо же, как я проголодался. Сам от себя не ожидал. Служанки убежали, а двое моих ночных соратников внимательно наблюдали за трапезой своего господина. Но вот, наконец, я откинулся на стуле, ощущая приятную сытость в желудке и наконец полностью избавившись от каких бы то ни было проблем с головой.
— Теперь рассказывайте — посмотрел я на Мин. — Нашли отравителя?
— Нет, господин, — ответила девушка, — пока нет. После того как вас отнесли в комнату и оставили с Уной, я вернулась на праздник, — начала она свой рассказ. — Никто не заметил вашего отсутствия, так что он продолжался своим чередом. Мы же с Сергеем Игнатьичем решили провести небольшое расследование.
— Да, госпожа Ми Цу оказалась весьма искушенной в этом деле, — заметил тот, бросив благодарный взгляд на китаянку.
— Мин, просто Мин, — мягко поправила его девушка, — так вот, у меня есть еще несколько способностей как раз в этой области. …
— Поиск преступников? — уточнил я и невольно рассмеялся. — И ты работаешь на главного преступника в Нижнем? Парадокс судьбы.
— Не вижу здесь никакого парадокса, — даже не улыбнулась девушка, — лучший способ борьбы с врагом — это знать все приемы врага! Но мы сейчас не об этом. Я создала небольшое заклинание и незаметно внедрила его всем присутствующим за тем столом, за которым вас отравили, господин.
— Что за заклинание? — полюбопытствовал я. Вообще не знал, что разбойники владеют магией. В какой-то мере это хорошо, значит она не монополизирована. С другой стороны не знаешь, чего ожидать на врагов. Кинет в тебя какой-нибудь воин метеором и поминай как звали, ты же от него максимум пилума ждал.
— Оно называется «Чистая правда». Итогом его должно быть признание совершившего это отравление человека, если он, конечно, находился за нашим столом.
— Какое интересное заклинание, — восхитился я, — и оно всегда срабатывает?
Блин, это же вообще имба. Мин становится весьма полезным членом моего небольшого отряда, отправляющегося в Академию.
— Ну… — немного замялась с ответом девушка. — Конечно, не всегда. Если у человека твердый характер и он вдобавок имеет неплохие магические способности, оно может не сработать.
— Но если нет магических способностей? — уточнил я
— Тогда с большой вероятностью сработает. Если только это не умудренный годами битв ветеран с несгибаемым характером, способным противостоять любым вмешательствам извне. Но поверьте, господин, таких я видела очень мало. И сейчас среди наших подозреваемых их точно нет.
— И через сколько оно сработает? — все-таки поинтересовался я. — Мы, вообще-то, в понедельник должны отправится в академию. С этим-то ничего не меняется? Я вроде здоров.
— Вы будете полностью в порядке к понедельнику, — заверила меня Мин. — Ничто не должно помешать нам отправиться в академию. А насчет заклинания — оно уже должно сработать. Сейчас Велемир с его дружинниками присматривает за Светланой и ее отцом. Остальные, как вы видите, все здесь, если не считать Уны, которая вне подозрений. Фамильяр ничего не может сделать плохого своему хозяину. Слишком тесная связь между ними. Да и со смертью хозяина умирает и его фамильяр.
Хм, я мысленно покачал головой. Вот догадывался, но, честно говоря подобная связь не особо радовала. Я, кстати, привязался к своей сумасбродной фее. Нет, жертвовать собой я не собирался, но тем не менее почему-то такие слова слышать было неприятно.
— Тогда сидим и ждем? — уточнил я, и оба сидевших за столом кивнули.
Но, как оказалось, ждать пришлось недолго. Спустя полчаса, когда на улице уже начало светлеть, в обеденном зале появился мрачный Велемир.
— Ну? — спросил я у уставшего, что было видно невооруженным взглядом, воеводы.
— Нашли, господин, — выдохнул тот.
— Кто? — Этот вопрос мы задали хором из трех человек.
— Ольдрег, господин, — ответил воевода и как-то испуганно покосился на меня. А я… я был, мягко говоря, поражен. То есть отец Светланы, которого я помиловал и который клялся в своей верности…хотел меня убить. А если здесь замешана Светлана? Нет, в это верить мне не хотелось…
— Где он? — вырвалось у меня, и я рукой остановил хотевшую что-то спросить Мин.
— Мы доставили его в поместье. Он в подземной темнице, господин.
Про темницу, расположенную в подвале поместья, я знал. Был там, когда осматривал особняк. Пять небольших камер, вот и вся темница. Стало быть, Ольдрег вернулся туда, откуда недавно вышел. М-да.
— А где его дочь? — уточнил я.
— Она здесь. Мы ее в гостевую комнату устроили пока. После того как Ольдрег раскололся, к нему вошла Светлана, и он во все подробно признался своей дочери. Мы слышали это признание, но, господин, Светлана сама собиралась рассказать об этом… она об этом сама просила. К тому же она… — Велемир замялся.
— Понятно, — я посмотрел вопросительно на Мин. — Ты сама как считаешь?
— Она не виновата, господин, это не подлежит сомнению, — покачала головой та, — если бы было наоборот, она тоже признала бы свою вину… но девушка действительно предана вам.
— Надеюсь, что это так, — проворчал я. Что-то слишком много приносит мне проблем эта семейка. — Веди ее уже сюда.
Появившаяся спустя пять минут в зале Светлана была бледной, но тем не менее выдержала мой вопросительный взгляд.
— Садись, — махнул я рукой, — рассказывай.
Велемир сел напротив нее.
— Мне отец все рассказал, — хмуро начала свой рассказа староста Неряхино, — как оказалось, он работал на Петра Бутурлина уже пару лет. Последний год он просто докладывал своему хозяину об общей ситуации, и все. Несколько дней назад к нему тайно прибыл посланец от Петра Бутурлина и передал пузырек с ядом и задание. За которое выдали аванс — тысячу рублей. По завершении дела — десять тысяч.
— Даже не знаю, много это или мало? — вырвалось у меня. — Обидеться мне на столь малую сумму за мою жизнь или, наоборот, гордиться, что моя голова так дорого стоит?
— Думаю, недорого ценит вас господин Бутурлин, — заметил Игнатьич, — но для Ольдрега это очень серьезная сумма, после того, как он лишился всех накоплений. Он же не профессиональный наемный убийца.
— Простите меня, господин, — повесила голову Светлана, — это я виновата. Я уговорила вас выпустить отца, а получилось, он вас чуть не убил, — девушка всхлипнула и закрыла руками лица.
— Успокойся, — пересел я к девушке и обнял ее. — Дети не отвечают за поступки родителей.. Но ты ведь понимаешь, что я не могу оставить его на свободе?
Светлана, не отрывая рук от лица, кивнула.
— И не просто на свободе не оставить, — строго произнес Велемир, — за покушение на аристократа — смерть!
— За покушение на аристократа — смерть! — повторил его слова Игнатьич.
К моему удивлению, повторила эти слова и Мин.
Светлана оторвала руки от лица и посмотрела на меня заплаканными глазами.
И вот что мне делать? Честно говоря, я подвис. По закону, Ольдрег заслуживал смерти. И оставлять его гнить в камере было неправильно. С другой стороны, его дочь была старостой деревни и преданным мне человеком. В конце концов именно благодаря ей я так быстро восстановил контроль над Неряхино!
— Не думайте, господин, — тем временем тихо произнесла девушка, — он заслужил смерть. Но, — она опустила голову и, потом вновь подняв ее, посмотрела на меня, — если можно… оставьте его в камере. Долгое ожидание казни для него страшнее, чем быстрая смерть.
— Зная Ольдрега, — задумчиво добавил Велемир, — я склонен согласиться с Светланой.
— А я бы все-таки закончила с этим делом, казнив главного преступника, — заметила Мин, не отводя глаз от Светланы. Та опустила глаза.
— Ладно, — хлопнул я рукой по столу, — разговаривать я с этим предателем не хочу. Да и вряд ли он чего-нибудь расскажет. Велемир, допроси его как следует. Хочу знать, есть ли еще кто-то среди жителей, что доносит Бутурлиным.
— Да, господин, — кивнул воевода.
— Иди, не откладывай это в долгий ящик! — приказал я, и тот удалился.
— А с тобой мы еще поговорим, — я ободряюще улыбнулся старосте.
Светлана постепенно пришла в себя, и вскоре мы обсуждали уже рабочие вопросы, забыв об Ольдреге. Расстались мы уже часов в пять утра, когда я почувствовал, что вот теперь хочу спать, а Светлана с Игнатьичем были проинструктированы о предстоящих им задачах. Одному — ремонт, второй — налаживание нормального поступления налогов в казну рода.