– Ты же ездил этим путём? – спросил я у соседа.
– Этим нет! Надо спрашивать у проезжающих.
– Эх вы! Сейчас помогу. – Альфрика стала доставать инструменты и снадобья.
Я думал, она будет компас придумывать, а она выпила зелье и стала смотреть! Зелье приближения.
– Справа дорога хиреет, посередине замок виднеется на пригорке, слева километров через десять трактир, – быстро сказала она.
– Поедем влево. Крутое зелье, – похвалил я.
– Теперь два часа близко видеть не буду, ведите моего коня.
Глава 23
И как выяснилось, все эти танцы с бубнами были зря. Минут через пять нас нагнал всадник, молодой парнишка, баронет. Ехал, пардон, на блядки в какой-то хуторок, поэтому один. Он нам и подтвердил правильность движения.
– Вот я дура, теперь два часа как слепая! – сокрушалась Альфрика.
– Зато далеко и хорошо видишь, – попытался я её утешить. – А что там дальше?
– Ничего не вижу, зелье действует минут пять.
– Фигово тогда. А ты вообще ничего не видишь?
– Э-э-э, ручонки свои не тяни ко мне, а то в жабу превращу! Вижу, но мутно всё.
– А что, так можно? В жабу?
– Шутит она, не в духе просто, – ответил с улыбкой Бурхес. – Эх и шебутной ты! Вот я, помню, в молодости такой же был. Бывало, поедем в соседний город… Стой, ты куда? Дослушал бы!
– Да мне надо авангард проверить. Вон Альфрика тебя слушает, аж рот открыла.
На фиг мне его басни в двадцатый раз слушать, Аль-фрика пусть страдает, раз её Бурхес на поводу ведёт.
Доехали до таверны, но задерживаться не стали. Ехали вообще быстро, пару раз встречали караваны торговцев, один раз нас обогнала пара священников, торопились куда-то. Уже перед самым обедом (а мы хотели сделать привал в небольшом городишке, тоже принадлежавшем графу), увидели интересную сценку. На дороге стояла телега, нагруженная зерном, а вокруг неё бегала дородная баба-крестьянка и лупила тряпкой мелкого мужичка, а тот, причитая, бегал от неё вокруг кареты. Зрелище было настолько уморительное, что мы остановились поглазеть. Баба оглянулась и дала время мужичку спрятаться под телегу.
– Что делается! – заголосила она уже в расчёте на зрителей, явно призывая присоединиться к её негодованию. – Пропил последнюю серебрушку! Чем теперь с мельником рассчитываться, зерном?!
– Не пропил! Выронил, – раздалось из-под телеги.
– Знаю я тебя! Я тут всё обыскала в пыли! Чем бы достать-то тебя, мерзавец… – Она попыталась залезть под телегу, но габариты не позволили.
– Ты палкой, палкой его, вон лежит, – посоветовала Хейга.
– Лезь ближе к лошади! Там тебя достать трудно будет, – смеялся Рон.
– Ну, поехали, а? – бубнила Альфрика, которая ничего не видела, и поэтому ей было скучно.
– Щас, серебруху поищем, – смеялся Малосси.
– Ой, да найду я вам. Есть у меня остатки зелья, я хоть и слепая, но направление покажу. – Альфрика полезла в сумку и выпила небольшой флакон жидкости.
– Да это зелье раз в десять дороже! – возмутился Бурхес. – Расточительство!
– Вон под правым колесом ваша серебруха. И вон там, справа от дерева, у обочины ещё одна, – не слушая старика, подсказала Альфрика.
– Точно серебруха! Так ты не врал? – удивилась крестьянка, доставая серебрушку.
– Когда я тебе врал! – гордо заявил мужик, вылезая из-под телеги. – Пошли у дерева посмотрим.
– Да всегда врал! Как есть возможность, так и врёшь! – припечатала его старуха.
– А ну, погоди! – рявкнул Бурхес. – Сами посмотрим. Вы до этого дерева даже не доехали!
Он спешился, порылся в траве и достал золотой треугольник!
– Это знак ордена Видящих. Как он тут очутился? Надо отнести им в гильдию, – пробормотал маг, садясь на коня.
– Половина моя, – чуть помолчав, произнесла Аль-фрика, уже отъехав от незадачливой парочки.
– Треть! – отрезал маг.
– Тебе, – парировала магесса.
– Хорошо, половина, – вздохнул Бурхес.
– Что за орден и чего вы делите? – поинтересовался я.
– Серьёзный орден, много магов и аристократов. Это их жетон, дадут награду, золотых двадцать, может, – пояснил Малосси.
Пообедали мы в большом трактире у развилки дорог. За своих платил я, и обошлось это в двадцать серебра. Правда, мы еды ещё с собой взяли немного. Но цены! А делать нечего: я обязан и слуг кормить, и мага с гвардией, и рабыню. Нашли лоха! А рассчитаться пришлось.
Дальше до самой границы графства ничего интересного не случилось. На постоялом дворе по письму Вейта нас поселили по высшему разряду, и на еде я сэкономил. Таких постоялых дворов я ещё не видел. Огороженная территория, отдельно здание гостиницы и несколько домиков, сад с прудом. Нас, аристократов и магов, поселили в домике, а слуг и солдат – в гостинице.
Дорога меня не то чтобы вымотала, но изрядно мне надоела, и уснул я быстро. Утром встал раньше всех, размялся под восхищённые взгляды служанки и пошёл на завтрак в общем зале. Официантки быстро разносили всем блюда с едой.
– Гарод, по плану следующую ночь проведём в чистом поле. У меня палатки, а ты как ночевать будешь? – спросил меня Малосси за завтраком.
– Есть у нас палатки, я проверял. А чего нам где пораньше не тормознуть или позже?
– Раньше никак: мы же кусок срежем по местным дорогам, поедем по захолустью, императорский тракт петляет. А позже – значит ночью ехать. Нежелательно.
– Чего-то опасаешься? Бандитов?
– Да на них плевать, – сморщил лицо барон. – Тут другое. Встреча у меня там. Только это секрет. Ты-то ладно, а вот Бурхес твой да гвардейцы обязаны будут заложить.
– Ты сдурел, что ли, меня о таком просить? Я на измену тоже не подпишусь!
– Там не измена, так… контрабанда. Мне нужно, чтобы ты своих людей подальше от меня поставил.
– Не нравится мне блудняк этот. Не вписывай меня сюда, – от волнения я «блудняк» произнёс по-русски.
– Что? Блютняк? – не понял он.
– Не обращай внимания! Просто попроси подальше поставить палатки, и делов-то. Подробности мне не нужны: меньше знаешь – крепче спишь.
– Замётано! – расслабился барон и ушёл.
Уже в пути я думал: чего-то этот мутный тип мне не договаривает. Зачем я с ним вообще поехал? Обратно поеду один. Что за контрабанда может быть в империи?
Пришпорив коня, я догнал Бурхеса.
– Читал законы империи, есть непонятные вещи. Может, прояснишь?
– Как слушать что-то интересное, так ты меня бабе спихиваешь, а тут «прояснишь», – попытался надуться маг, но не вышло.
– Во-первых, по дуэлям. Правила читал. Про то, что оружие выбирает оскорблённый, про виды дуэлей, а вот про замену мне неясно. В каком случае я могу замену ставить?
– Старики, калеки, дети могут замену поставить. Тебе нет двадцати одного, ты мог замену поставить, вот Вейт бы и сдулся. Ригард убил бы его в момент.
– Ух ты! А ещё?
– Нельзя одного и того же вызывать за одно и то же. Нельзя отказываться, это повод к войне. Вызываемый имеет право выбрать: до смерти, до ранения, до сдачи боя.
– Это для трусов! – твёрдо заявил я.
– Повод должен быть значительным, – продолжил маг. – Есть имперский комитет по дуэлям. Ваш с Вейтом не повод совсем. А вообще, купи дуэльный кодекс да почитай. Вызвать тяжело, редко дуэли бывают.
– Но нужно учиться драться и на мечах, и на ножах, и на копьях, – добавил прислушивающийся к разговору Ригард.
– Нормально у меня с ножами, – отмахнулся я.
И призадумался. Да, на Земле я успел поучиться ножевому бою, но тут ни разу даже не бросал нож: забыл. Как есть! Надо тренировки возобновить.
– Нормально? – хмыкнул Ригард. – Нормально даже я не могу.
– Проверим, – отмахнулся я.
– Что ещё интересует? – спросил Бурхес.
– Например, что можно привозить в империю, а что нельзя?
– Аристократам почти всё можно, кроме дурмана, травы разной.
– Вроде коноты? – вспомнил я бой в лесу.
– Вроде неё, – согласился маг и продолжил: – Запрещены к ввозу деньги других государств. Вернее, их надо декларировать и сдавать. Запрещены некоторые виды животных и растений: были случаи, когда плодились жуки, которые ели всё подряд, или травы, которые засоряли поля. Список есть. Вот и всё, наверное. Да, точно! Рабов забыл. Рабы тоже подлежат декларации, с некоторыми странами у нас соглашения о выдаче. Так что попросят их продать, причём по невысокой цене, имперской канцелярии.
– Ясно, – протянул я. – А ещё вопрос про жён. Можно больше одной взять?
Парочка советников ухмыльнулась. На самом деле мне плевать на жён, я бы и одну не брал. Но, как сказал Штирлиц, запоминается последнее.
– Тебя, наверное, интересует твой личный случай? Тебе, как вольному барону, можно и не одну, но обычно вторую берут, если от первой мальчиков нет или они больные. Но поверь, не надо тебе несколько. Возьми наложницу, а детей потом признать можно, – сочувственно посмотрел на меня Бурхес. – Я вот так и не женился.
– Сколько бы тебя об этом ни просили твои дети? – пошутил я.
– Ты откуда знаешь? – удивился маг.
– Шучу! Спасибо за ответы.
Я ехал и размышлял, что везёт Малосси. Рабы отпадают, остальное может. Ладно, чего голову ломать.
Пообедали в небольшом городке и почти без отдыха двинулись в путь. За сегодняшний день мы намеревались проехать километров сто двадцать. Можно и больше, но коней жалко, да и не все наездники хорошие. Это я в том числе и про себя.
Вечерело, и мы свернули с основной трассы на дорогу поуже. Вскоре показалось место стоянки: небольшая группа деревьев и ручеёк. Но места там было немного, и «благородный» Малосси сказал, что разместится на полянке подальше от ручья.
День был на исходе. Мы поставили палатки и, наскоро поужинав, легли спать. Ригард, как всегда, поставил караул. На чистом воздухе спалось хорошо, мне снились родная Земля, ресторан «Суриков» и разборки в нём.
Сквозь сон я услышал возню и шум, а окончательно меня разбудил крик Ригарда:
– В броню!
Я проснулся и на волне недавних разборок во сне оделся быстро.