К дому бывшего королевского прокурора она не спешила. Перед тем как посетить его второй раз, она отправилась на северную окраину столицы, где обитала община шуаней.
Ее экипаж подкатил к трущобам маленьких, построенных в восточном стиле домов, что, как соты в улье, цеплялись один к другому. Увидев босоногого, узкоглазого, чумазого паренька, она кинула ему медную монету и спросила, как попасть к дому старейшины общины.
— А вам, госпожа, к какому старейшине надо? — уточнил паренек и засунул монету за щеку.
— Того, кто знает Луй Ко, мальчик.
— Тогда вам, госпожа, надо к его отцу, старейшине Луй Машу… Если дадите еще медяк, я вас к нему провожу.
— Садись к кучеру и показывай дорогу, маленький вымогатель, — улыбнулась Энея.
Мальчик быстро забрался на козлы и принялся командовать Перо:
— Чего рот раскрыл? Поворачивай направо и не спи, как муха на дерьме.
— Риньера, можно я его придушу? — спросил, обернувшись, кучер.
— Нет, Перо, ты дашь ему медяк.
— Щедрая вы. До добра это не доведет, помяните мое слово, — проворчал кучер и заставил коней повернуть направо. — Но! — прикрикнул он на них. — Пошли, мухи на дерьме!
Маленький шуань звонко рассмеялся.
К дому старейшины прибыли меньше чем за минуту. Мальчишка нагло ухмыльнулся и произнес:
— Все! Стой! Приехали. Я свое обещание выполнил. Вот этот дом под красной крышей, который вам нужен.
Он важно протянул руку за монеткой. Перо, вздохнув, покопался в кошеле и достал маленькую монетку, но отдавать ее не стал, а бросил на землю. Маленький шуань с возмущенным криком спрыгнул с козел.
Перо помог Энее выйти из экипажа и ногой стал стучать по двери.
Дверь открыла старенькая шуанька, сгорбленная тяжелой работой и возрастом.
— Что угодно господам? — низко поклонившись, спросила она.
Но Энея оценила цепкий, внимательный взгляд ее узких глаз и поняла, что прибыла по нужному адресу.
— Я привезла привет от Луй Ко, — произнесла она, — и мне нужен Луй Маш.
Глаза шуаньки лишь на мгновение расширились и снова стали равнодушными.
— Проходите, я позову Маша. — Она посторонилась, пропуская гостей, и закрыла за ними дверь. — Можете не разуваться. Идите за мной.
Энея и Перо прошли по узкому коридору с чистыми циновками на полу и побеленными известью стенами и оказались в большой опрятной комнате. На полу лежали циновки и подушки. Стульев в комнате не было.
— Я принесу вам скамейки, — проговорила женщина и исчезла, словно растворилась в воздухе.
Вскоре она принесла два деревянных табурета, поставила их около подушек и ушла. Гости сели и стали ждать.
— Вы уверены, риньера, что мы правильно делаем? — помолчав, спросил Перо.
— Я давала тебе повод усомниться в своих решениях?
— Нет, госпожа, я рад служить вам… и вашему мужу, — добавил он с некоторой заминкой.
Энея это заметила и улыбнулась. За время дороги она купила верность отряда мужа, и они стали ее охраной, преданной и способной на многое. Что в ее положении было очень важно.
Они замолчали, услышав приближающиеся шаркающие шаги, а в следующее мгновение в комнату вошел старый, седой шуань и, поклонившись, сел на подушки. Он начал разговор первым.
— Вы, госпожа, — старик сразу определил, кто из этих двоих главный, — привезли привет от моего сына Луй Ко? Здоров ли он и как здоровье его брата?
— Луй Ко здоров, — ответила Энея. — По крайней мере, был здоров, когда я уезжала. У него новый мурада. Старый мурада погиб вместе с ним, погиб и брат Луй Ко. Приношу вам соболезнования.
Старик наклонил голову и провел руками по лицу. Затем поднял выцветшие глаза на женщину.
— Он отомщен? — спросил старик. Голос его бы очень спокойным.
— Отомщен. Убийцы вашего сына убиты новым мурадой.
Старик покивал.
— Это хорошо. Вы от нового мурады?
— Нет, новый мурада поручил это дело моему мужу, он сыщик. А мурада полковой маг. Поэтому Луй Ко помогает моему мужу.
— Вам от меня что-то нужно? — бесцветным голосом спросил старик.
— Да, уважаемый Луй Маш. Дело, которым занимался старый мурада и ваши сыновья, оказалось очень опасным, в нем замешаны дворяне, и они… — Женщина пару мгновений колебалась, но все же решила говорить правду. — Они хотят убить короля. Я прибыла доложить новости о следствии отставному королевскому прокурору, но у меня плохие предчувствия, и мне нужна ваша помощь.
Старик помолчал, но недолго. Поднял глаза и ответил:
— Я ценю вашу откровенность. Что я могу для вас сделать?
— Надо проверить, следят ли за домом прокурора Грибуса Аданадиса. И если следят, то узнать, кто это. У заговорщиков большие связи…
— Это несложно сделать. Что еще?
— Нас могли запомнить. Если понадобится, тайно вывезти из города. Я готова нанять ваших людей для сыска и охраны.
Старик покивал, соглашаясь с гостьей.
— И это возможно, — равнодушно произнес он. Это будет стоить вам двадцать золотых баретов, госпожа. И тридцать, если понадобятся другие неоговоренные услуги.
— Уважаемый, Луй Маш, я дам сорок баретов прямо сейчас…
Перо кинул на женщину возмущенный взгляд, но промолчал. Энея это заметила и повторила.
— Я дам сорок золотых баретов. А вы сделаете для меня работу, в которой я ничего не понимаю. Слежка, выявление связей. Добудете… как это называется?.. Тех, кто знает. Допросите и составите отчет, потом тихо уберете тело. И все в таком духе. Что скажете?
Старик невозмутимо кивнул:
— Я понял вас и согласен. Вы останетесь здесь, а вместо вас в экипаже поедет другая женщина. Ваш спутник может за себя постоять?
Перо возмущенно засопел, но Энея осадила его взглядом.
— Я не хотела бы его потерять.
Старик снова кивнул:
— Не потеряете, мы проследим. Когда вы должны быть у прокурора?
— Сегодня, ближе к вечеру.
— Мне понадобится ваше платье, госпожа.
— Хорошо, я его отдам. Перо, заберешь мой гардероб и привезешь сюда.
— Сюда не надо, — отозвался старик. — Мы встретим вашего спутника и покажем, куда везти ваши вещи.
— Вот эта сучка! Прикатила, как и говорил секретарь, — горячо зашептал нищий, сидящий на перекрестке дорог. Он обращался к человеку в одежде слуги, который нагнулся к нему и кинул в горшок медную монету. — Ее экипаж остановился у его дома… подозрительная… сама не вышла, направила своего пса. Пес серьезный боец. С ним нужно быть осторожными. Сообщи Одноглазому. За ней нужно проследить, узнать, где остановилась, и как-то ее выкрасть.
— Хорошо, Хромой, все предам, — также шепотом ответил человек и поспешил прочь.
Нищий встал и прижался спиной к высокому каменному забору, у которого сидел. Вскоре коляска покатила прочь от дома отставного прокурора, а нищий, проводив ее взглядом, пошел в другую сторону.
— Значит, ты говоришь, что эта северная баба остановилась на постоялом дворе «Золотой петух»? — переспросил одноглазый крепкий мужчина в красной шелковой рубахе с широко расстегнутым воротом, из-под которого выбивалась густая черная поросль. В правом ухе у него была вдета серьга. Правый глаз закрыт черной повязкой. На рубаху была надета расписная золотыми и серебряными нитями кожаная жилетка. Был он очень широк в плечах, и было видно, что при небольшом росте он обладал неимоверной силой.
Будучи цирковым артистом, он возглавлял небольшую, но сплоченную городскую банду. В определенном кругу его знали как человека, способного решать деликатные вопросы. Костяк банды состоял из цирковых артистов — жонглеров, акробатов и клоунов. В банде было три женщины, молодые красивые акробатки.
— Да. И при ней три телохранителя…
— Что за телохранители?
— Люди бывалые.
— Их можно перекупить?
— Попробовать можно… только…
— Что только? Говори яснее, — раздраженно перебил говорившего одноглазый.
— Стоит ли? Ночью проберемся к ней в номер и вытащим ее через окно. Делов-то.
— Ну тоже правильно, — согласился одноглазый главарь. — Но попросить деньги на подкуп не помешает. Сходи к посреднику и скажи, что нужно десять золотых, чтобы перекупить телохранителей.
— Думаешь, он даст? — засомневался собеседник одноглазого, мужчина в одежде слуги.
— А им нужна тишина, поэтому даст, — рассмеялся одноглазый. — А мы все сделаем по-тихому и по-своему.
Собеседник, соглашаясь, кивнул.
После его ухода одноглазый крепыш постучал кулаком в стену и крикнул:
— Махрай! Зайди ко мне.
Буквально сразу же в комнату, где сидел одноглазый, заглянул высокий красивый брюнет.
— Звал, Одноглазый?
— Пойдешь на постоялый двор «Золотой петух». Надо выяснить, в каком номере остановилась приезжая риньера с севера. У нее трое телохранителей. Потом посмотришь, можно ли к ней пробраться через окно, и все обстоятельно доложишь мне. Ступай.
Брюнет кивнул и ушел. Вернулся он к вечеру, но довольный.
— Узнал, Одноглазый, — сообщил он с порога.
— Что узнал? — приподняв бровь, переспросил Одноглазый.
— Где эта стерва с севера живет. На втором этаже под ее окнами навес над выходом во внутренний двор. На окнах решетки нет. Телохранители рядом в номере, но с ней не ночуют. Я договорился с одной из горничных, что встречусь с ней вечером, а она снимет запоры с окон этой бабы. — Он нагло оскалился. — Пришлось дать ей полбарета.
Одноглазый поморщился.
— Опять врешь, Махрай, — без злобы, с ленцой в голосе произнес он. — Соблазнил девку, назначил ей свидание, а с меня полбарета хочешь содрать на пьянку А в морду не хочешь?
— В морду не хочу, но деньги нужны для встречи. Не могу без угощения даму охмурить.
— Она сама тебе доплатит, — хохотнул главарь, но вытащил кошель с деньгами и кинул на стол полбарета. — Забирай, бабник.
Брюнет мгновенно ухватил монету и вновь радостно оскалился.
— Я свободен?
— До вечера. Ночью после представления на дело пойдем. Покажешь Кнопке это окно… — Он помолчал, задумавшись, и произнес: — Не помешало бы петли смазать, чтобы не скрипели.